//twilightmovie.ucoz.com - сайт о вампирах. Дневники вампира; Настоящая кровь; Сага Сумерки - Форум

- Шрамы, - прочитал Карлайл. Хорошо, что именно он приступил к этой главе, ибо только у него было достаточно времени научиться держать свои эмоции под контролем.

Карлайл был единственным, кто сохранял спокойствие. Столетия опыта в отделении скорой помощи явственно сказывались, потому, как голос его прозвучал тихо и властно.
- Эммет, Роуз, выведите Джаспера наружу!
На этот раз, не улыбаясь, Эммет кивнул.
- Пошли, Джаспер.
Джаспер боролся с нерушимой хваткой Эммета, изворачиваясь, приближаясь к брату. Оскалив зубы, он все еще не пришел в себя.

Джаспер обхватил голову руками, Элис обвила свои руки вокруг него, не говоря ничего, зная, что он не захочет слышать ничего.

Лицо Эдварда было белее мела, пока он стоял, пригибаясь надо мной, занимая оборонительную позицию. Низкое предостерегающее рычание выскальзывало из его сжатых зубов. Я знала, что он не дышал.
Божественное лицо Розалии превратилось в самодовольную маску:

- Знаешь, что это не тот мир, в котором она могла бы жить, - заметил Эдвард.
- Это правда, именно поэтому я была самодовольной тогда, - согласилась Розали, - но я не уверена…
- Все равно, - произнес Эдвард. Выглядело так, как будто у него было достаточно времени, чтобы подумать об этом.

она находилась на безопасном расстоянии от зубов Джаспера, и помогала Эммету вывести его через стеклянную дверь, которую Эсми держала открытой, прижимая другую руку к губам и носу.
Лицо Эсми, в форме сердечка, выражало стыд.
- Я так сожалею, Белла, - она будто плакала, когда последовала за остальными во двор.
- Позволь мне подойти к Белле, Эдвард, - пробормотал Карлайл.
Прошла секунда, и Эдвард медленно кивнул, расслабляясь.
Карлайл встал на колени около меня, близко наклоняясь, чтобы осмотреть руку.
Я чувствовала выражение шока, застывшего на моем лице, и я постаралась его подавить.
- Держи, Карлайл, - Элис протянула ему полотенце.
Он покачал головой, - Слишком много стекла в ране.

Эдвард вздохнул, выглядя грустнее, чем когда-либо, зная, что это из-за него она пострадала так сильно.

Он потянулся и оторвал длинный кусок белой скатерти. Затем обмотал его вокруг моей руки выше локтя, наподобие жгута. Запах крови вызывал головокружение.

- Правильно, она падает в обморок при виде ... э ... запахе крови, - Эммет хмыкнул, хотя это звучало немного притворно.

В ушах звенело.
- Белла, - сказал мягко Карлайл, - Хочешь, чтобы я отвез тебя в больницу, или лучше позаботиться об этом здесь?

- Зачем ты вообще спросил? - Эммет закатил глаза. - Можно подумать, она захотела бы привлекать внимание поездкой в больницу.

- Здесь, пожалуйста, - прошептала я. Если он отвезет меня в больницу, то это никак не скроешь от Чарли.
- Я принесу твою сумку, - промолвила Элис.
- Давай отнесем ее к кухонному столу, - попросил Карлайл Эдварда.
Эдвард без усилий поднял меня, пока Карлайл осторожно сжимал мое предплечье.
- Как ты себя чувствуешь, Белла?
- Я в порядке, - мой голос был довольно твердым, что порадовало меня.
Лицо Эдварда выглядело как застывший камень.

- Ты будешь очень сильно реагировать на это, ведь так? - спросила Элис тихим голосом.
- Да, - Эдвард смотрел, но не на нее… он уставился в пространство.

Элис вернулась. Черная сумка Карлайла уже лежала на столе, небольшой, но сверкающий лучик света отражался от стола на стену. Эдвард бережно меня усадил на стул, Карлайл выдвинул другой, и, не мешкая, сразу же погрузился в работу.
Эдвард стоял надо мной, все еще защищая, все еще не дыша.
- Просто уходи, Эдвард, - я вздохнула.

- Я не хочу оставлять ее, - произнес Эдвард.
- Думаешь, она в опасности? - спросила Элис. Только ей одной хватило смелости задать этот вопрос.
- Не совсем, - ответил Эдвард.
- Считаешь, ты чувствуешь боль, стоя там? - задала вопрос Элис.
- Да, - вздохнул Эдвард. - Она не будет такой.

- Я смогу это вынести, - настаивал он. Но его челюсть была неподвижна; глаза горели, с такой жаждой он боролся, до такой степени ему было сложнее, чем остальным.

- А ведь я один из… - начал Джаспер.
- Она весь мой мир, - отчеканил Эдвард. - Я не могу причинить ей боль…
- К тому же, Эдвард постоянно борется со своей вампирской сущностью… - произнес Карлайл знающим голосом. - Он имеет гораздо более жесткий контроль над этой частью себя, чем другие из нас...

- Тебе не надо быть героем, - сказала я. - Карлайл может все сделать и без твоей помощи. Подыши свежим воздухом.
Я вздрогнула, когда Карлайл уколол мою руку.

- Скорее всего, даю ей укол новокаина, - подумал Карлайл.

- Я остаюсь, - сказал он.
- Почему ты такой мазохист? - пробормотала я.
Карлайл решил вступиться.
- Эдвард, пойди и найди Джаспера, пока он не ушел далеко. Я уверен, он расстроен из-за произошедшего, и я сомневаюсь, что он послушает сейчас кого-нибудь, кроме тебя.

- Это правда, - бросил Джаспер, продолжая испытывать отвращение к себе.
- И правда в том, что я на самом деле не виню тебя, - сказал Эдвард брату.
- Это делает все только хуже, - ответил Джаспер.
- Я хорошо понимаю твои чувства, - прошептал Эдвард.

- Да, - я горячо согласилась.
- Иди и найди Джаспера.
- Сделай что-нибудь полезное, - добавила Элис.
Глаза Эдварда сузились, когда мы на него набросились, но, в конце концов, он кивнул и беспрекословно удалился через кухонную дверь. Я была уверена, что он не сделал ни одного вздоха с того момента, как я порезала палец.

- Я уверен, что и это тоже правда, - вздохнул Эдвард.

Онемение - неприятное чувство - растеклось по моей руке.

- Да, новокаин, - Карлайл кивнул головой.

Хотя оно и притупило боль от укола, но напомнило мне о глубокой ране, и я тщательно смотрела на лицо Карлайла, стараясь отвлечься от того, что делали его руки. Его волосы мерцали золотом в ярком свете, когда он склонялся над моей рукой. Я чувствовала едва заметные позывы обморока, но решила не позволять моей обычной слабости взять вверх. Сейчас не было боли, только тянущее ощущение, которое я пыталась игнорировать. Не было причин вести себя как ребенок.
Если бы она не была в поле моего зрения, я бы не заметила, как Элис сдалась и начала прокрадываться к выходу из комнаты. С крошечной извиняющейся улыбкой на губах, она исчезла сквозь дверной проем кухни.
- Что ж, теперь все, - я вздохнула. – Я всех распугала.

- Бедная Белла, - молвила Эсми.
- Агрх, она действительно обвиняет себя в случившемся, - застонал Эдвард.
- Но это же Белла, - сказала Эсми. – Она всегда волнуется обо всех, и должна чувствовать себя ужасно от этого.
- Я не удивлюсь, если она попросит прощения у меня за это, - сказал Джаспер с ошеломленной улыбкой.
- Я тоже, - был вынужден признать Эдвард. – Но все это не правильно, - добавил он упорно.

- Это не твоя вина, - Карлайл утешил меня, посмеиваясь. - Это могло произойти с каждым.
- Могло, - повторила я. – Но произошло, как обычно, со мной.
Он снова засмеялся.
Его невозмутимое спокойствие удивительно контрастировало с реакцией остальных. Я не могла найти ни одного следа беспокойства на его лице.

- Ну, это забрало две сотни лет, дабы я мог пойти этим путем, - засмеялся Карлайл.
- Ты думаешь, мы тоже можем быть лучше? - спросила Элис.
- Я думаю, Эдвард непременно найдет способ, - Карлайл улыбнулся ему. - Но я не уверен по поводу кого-нибудь еще… Все намного сложнее, чем просто быть вокруг людей, которые сделали меня таким ... Зная, что я хочу стать врачом, я должен был привыкнуть быть окруженным кровью…

Он работал быстрыми уверенными движениями. Кроме звука нашего дыхания слышен был мягкий звон - звон, когда крохотные кусочки стекла падали один за другим на стол.
- Как ты можешь это выносить? - я потребовала объяснения. - Даже Элис и Эсми…
Я умолкла, качая головой от удивления. Хотя, остальные и приняли традиционную диету вампиров так же, как и Карлайл. Он единственный, кто мог вынести запах моей крови, не мучаясь сильным искушением.

- Это гораздо сложнее, чем кажется, но с каждым днем это становится менее болезненным, - Карлайл улыбнулся. – В этом намного больше приятного, нежели болезненного.

- Годы и годы практики, - сказал он мне. - Я всего лишь замечаю аромат, ничего более.
- Как ты думаешь, тебе было бы сложнее, если бы ты уехал в отпуск на длительное время. И вокруг не было бы крови?
- Может быть, - он пожал плечами, но руки оставались неподвижными. - Я никогда не чувствовал необходимость в длительном отпуске, - он сверкнул ослепительной улыбкой в мою сторону. - Я слишком наслаждаюсь своей работой.
Дзинь, дзинь, дзинь. Я удивилась, сколько стекла оказалось в моей руке. Мне захотелось посмотреть на растущую кучку, чтобы проверить количество, но я знала, что эта идея не очень полезна моей стратегии «без рвоты».
- Чем именно ты наслаждаешься? - удивилась я. Для меня это не имело смысла. Годы борьбы и самоконтроля, которые он, должно быть, потратил для достижения того момента, когда смог это так легко переносить.

- Никто, похоже, не понимает этого, - сказал Карлайл, качая головой, но улыбаясь.

Кроме того, я хотела поддержать разговор с ним; беседа отвлекала от ощущений в желудке.
Его темные глаза были спокойными и вдумчивыми, когда он ответил.
- Хм. Больше всего я наслаждаюсь, когда мои… возросшие способности позволяют мне спасать кого-то, кто иначе был бы потерян. Приятно знать, что благодаря им я могу сделать жизни некоторых людей лучше. Время от времени даже обоняние - полезный диагностический инструмент, - он улыбнулся одним уголком рта.
Я размышляла над услышанным, пока он осматривал, удостоверяясь, что все осколки извлечены. Затем порылся в своей сумке в поиске новых инструментов, и я постаралась не представлять себе иглу и нитку.
- Ты слишком стараешься возместить то, в чем нет твоей вины, -

- У нее отличная точка зрения, - молвила Эсми.
- Это все не ради того, чтобы возместить что-то, - произнес Карлайл. – Было больше похоже, что я счастлив, зная, что я могу сделать что-то. Я не хочу тратить дар, который имею, если я могу помочь людям.
- Ну, кажется, что у тебя ничего не пропало даром, - Эсми просияла.

предположила я, когда новое тянущее ощущение возникло на краях порезов. - Я имею в виду, ты не просил об этом. Ты не выбирал такой вид жизни, и ты не должен так тяжело работать, чтобы быть хорошим.
- Я не думаю, что восполняю что-то, - не согласился он. - Как и все в жизни, я только должен был решить, что сделать, с тем, что мне дали.
- Это кажется слишком легким.
Он снова осмотрел мою руку.
- Вот так, - сказал он, отрезая нитку. - Теперь все.
Он достал большую ватную палочку, с нее капала цветная сиропообразная жидкость, и протер весь участок операции. Запах был странный, от него голова закружилась. Жидкость окрасила мою кожу.
- В начале, - я сжалась, когда он начал туго обматывать мою руку длинным бинтом, - почему ты даже не подумал попробовать другой путь, вместо очевидного?

- Любопытство, - Карлайл улыбнулся.

Он улыбнулся.
- Разве Эдвард не рассказал тебе эту историю?
- Да. Но я пытаюсь понять, о чем ты думал …
Его лицо внезапно снова стало серьезным, и я задалась вопросом, подумал ли он том же, о чем я. Интересно, о чем бы я думала — я отвергла эту мысль — если бы это произошло со мной.

- Она просто должна взять и разрушить хорошее настроение, которое я начал получать, не так ли? - Эдвард застонал.

- Ты знаешь, что мой отец был священником, - Карлайл погрузился в размышления, пока тщательно убирал со стола, вытирая все влажной марлей.
Запах спирта ударил мне в нос. - У него было довольно резкое суждение о мире, которое я уже начинал ставить под вопрос, еще до того как я изменился.
Карлайл убрал грязную марлю и осколки в пустую прозрачную чашу. Я не понимала, что он делает, даже когда он зажег спичку. Затем он бросил спичку на пропитанные спиртом волокна, и внезапно вспыхнувшее пламя заставило меня подскочить.
- Извини, - сказал он. - Так надо… Таким образом, я не согласился со специфической верой моего отца. Но никогда, почти за все эти четыреста лет с момента моего рождения, я не сомневался в существовании Бога в какой-либо форме. Даже видя отражение в зеркале.

Эдвард поднял брови при этих словах. Было ясно, куда ведет этот разговор, и все знали его мысли по этому поводу.

Я притворилась, что осматриваю повязку на руке, чтобы скрыть удивление от того, в какое русло потекла наша беседа. Из всех моих мыслей, мысль о религии была последней, о которой я подумала. Моя собственная жизнь была довольно далека от веры. Чарли считал себя лютеранином, так как это была вера его родителей, но воскресенья он проводил у реки с удочкой в руках. У Рене время от времени были периоды, когда она посещала церковь, но так же недолго, как и ее занятия теннисом, глиняной посудой, йогой и французским, и так далее, пока я не узнавала о ее новом увлечении.

- Это так грустно, что религия исчезла из жизни людей, - Карлайл вздохнул. - Или, по крайней мере, есть большое число людей, которые остановились, даже не пытаясь поверить в Бога.

- Я уверен, что все это странно слышать, тем более от вампира, - он усмехнулся, зная, что обыденное использование этого слова не шокирует меня. - Но я надеюсь, что в этой жизни все еще есть место даже для нас. Признаю, это смелое предположение, - он небрежно продолжил, - По общему мнению, мы прокляты невзирая ни на что. Но я надеюсь, возможно, это глупо, что у нас есть еще небольшой шанс, чтобы попытаться.

В планах перевести You Make My Dreams Come True

- Ах ... она, кажется, на моей стороне, - Карлайл улыбнулся. Эдвард, действительно высказал много мнений по этому поводу, и он определенно не согласен с Карлайлом.
- Почему я не удивлен? - Эдвард вздохнул. - Она, вероятно, имеет аналогичную причину, что и у тебя, я мог бы поспорить.

Я не могла вообразить, что кто-то остался равнодушен к Карлайлу, ведь в нем было что-то божественное. Кроме того, единственный вид небес, которые я смогла бы оценить, включали в себя Эдварда.

- Я думаю, ты был прав, - засмеялся Карлайл.

- И я не думаю, что кто-то со мной не согласился бы.
- В действительности, ты первая, кто со мной согласился.
- Остальные не разделяют твою точку зрения? - спросила я, удивленная, думая только об одном человеке.
Карлайл снова изменил ход моих мыслей, сразу догадавшись, о ком я подумала.
- Эдвард согласен со мной, до определенного момента. Бог и небеса существуют … также как и ад. Но он не верит, что для нашего вида существует загробная жизнь.

- Именно поэтому я никогда не смирюсь с ее превращением, - бросил Эдвард. - И я знаю, что ты думаешь, Карлайл… Но я не буду рисковать ее душой.
- Я понимаю, - вздохнул Карлайл.

Голос Карлайла был очень нежным; он задумчиво смотрел в темноту большого окна.
- Понимаешь, он думает, что мы потеряли наши души.
Я сразу же вспомнила слова Эдварда, сказанные днем:
- Тобой я больше рисковать не намерен, так что и спорить не о чем.
Над моей головой мигнула лампочка.

- Не могу дождаться увидеть это, - усмехнулся Эдвард.
- Я не думаю, что это на самом деле визуально, - дразнился Эммет. - И ты не можешь заглянуть ей в голову, помнишь?
- Я не нуждаюсь в напоминании об этом, - отрезал Эдвард, прежде чем начал снова улыбаться. - То, что я имел в виду - это то, что я не могу дождаться, пока не увижу ее, когда она начнет что-то выяснять… составить все кусочки вместе и узнать все, о чем она думает.

- В этом вся проблема, не так ли? - предположила я. - Именно поэтому ему так трудно сделать это со мной.
Карлайл медленно заговорил.
- Я смотрю на моего… сына. Его сила, доброта, сияющее великолепие – все это питает надежду и веру, больше, чем когда-либо. Как может не быть большего для такого, как Эдвард?
Я пылко кивнула, соглашаясь.

- Конечно, она согласна, - улыбнулся Эдвард.

- Но, если бы я верил в то же, что и он… - Карлайл посмотрел вниз на меня бездонными глазами. - Если бы ты верила также как и он... смогла бы ты забрать его душу?
Я не могла ответить на этот вопрос.

- Замечательно, Карлайл, - Эдвард улыбнулся отцу. - Полагаю, этот способ точно остановит ее. Она не хотела бы, чтобы что-то угрожало мне.
- Но это немного поздно для тебя, - указала Элис. - Я хочу сказать, ты уже вампир.
- Но она может понять, что я чувствую, - сказал Эдвард, теряя часть своего волнения.
- И это может замедлить ее, но не остановить, - улыбнулась Элис. - Не то чтобы это было актуально сейчас, но все же.

Если бы он спросил меня, смогла бы я рискнуть своей душой ради Эдварда, ответ был бы очевидным. Но рискнула бы я душой Эдварда? Я с сожалением сжала губы. Это был несправедливый обмен.

- Теперь она понимает мою позицию, - улыбнулся Эдвард.

- Ты понимаешь.
Я качнула головой, зная о своем упрямом подбородке. Карлайл вздохнул.
- Это мой выбор, - настаивала я.
- И его тоже, - он поднял руку, увидев, что я готова поспорить. – Если это сделает он.
- Он не единственный, кто может это сделать, - я осторожно глянула на Карлайла.

- Вы не будете убеждать меня, если Эдвард категорически против, - молвил Карлайл. - И я буду иметь неприятности, если сделаю это, когда она такая здоровая и имеет так много, ради чего стоит жить.

Он засмеялся, внезапно его настроение улучшилось.
- О, нет! Ты должна сначала решить этот вопрос с ним, - но потом он вздохнул. - Это – первая часть, где я никогда не буду уверен, что я сделал все от меня зависящее, с тем, с чем мне пришлось столкнуться. Но действительно ли это было правильно, обрекать остальных на такую жизнь? Я не могу решить.

- Ты был прав, - все, или, по крайней мере, все, кого он изменил, сказали это.

Я не ответила. Я представила, на что была бы похожа моя жизнь, если бы Карлайл не поддался искушению изменить свое одинокое существование… и задрожала.
- Именно мать Эдварда изменила мое мнение, - голос Карлайла снизился до шепота. Он, не отрываясь, смотрел в окно, не замечая темноту.
- Его мать?
Всякий раз, когда я спрашивала Эдварда о родителях, он просто говорил, что они давно умерли, и он их смутно помнит. Я поняла, что Карлайл очень хорошо их помнит, несмотря на краткость их знакомства.
- Да. Ее звали Элизабет. Элизабет Мэйсон. Его отец, Эдвард старший, не приходил в сознание в больнице. Он умер в первой волне гриппа. Но Элизабет была в сознании почти до самого конца. Эдвард очень на нее похож – у нее был тот же странный бронзовый оттенок волос, и ее глаза были точно такого же зеленого цвета.
- У него были зеленые глаза? - пробормотала я, пытаясь их представить.
- Да… - глаза Карлайла цвета охры унеслись в прошлое на сто лет назад.

- Нет, ближе к девяноста, - улыбнулся Карлайл.

- Элизабет одержимо волновалась о сыне. Она теряла собственные шансы на выздоровление, пытаясь ухаживать за ним со своей больничной койки. Я ожидал, что он уйдет первым, ему было гораздо хуже, чем ей. Когда пришло время, она умерла очень быстро. Это случилось сразу после заката, я только что пришел сменить других докторов, работавших целый день. В то время трудно было притворяться, было много работы, и мне не нужен был отдых. Я ненавидел возвращаться домой, скрываться в темноте, притворяться спящим, пока столько людей умирало.
Сначала я пошел проверить Элизабет и ее сына. Я всегда относился к этому осторожно, принимая во внимание хрупкую человеческую природу. Я видел, что ее состояние ухудшается. Лихорадка усилилась, ее состояние трудно было контролировать, тело было слишком слабым, чтобы бороться дальше. Она не выглядела слабой, когда пристально смотрела на меня со своей больничной койки.
- Спаси его! - скомандовала она мне хриплым голосом, на который было способно ее горло.
- Я сделаю все, что в моих силах, - пообещал я, беря ее за руку. Жар был настолько сильным, что она даже не заметила, насколько неестественно холодна была моя кожа. По сравнению с ее кожей все было холодным.
- Ты должен, - настаивала она, хватаясь за мою руку с такой силой, что я удивился, переживет ли она кризис. Ее глаза были тверды, как камни, как изумруды. Ты должен сделать все, что в твоей власти. Что не смогут сделать другие, ты должен сделать для моего Эдварда.

- Почти казалось, что она знала, что ты можешь сделать, - прокомментировал Эммет. Он не слышал эту историю.
- Я всегда удивлялся сам, - подумал Карлайл.

Это испугало меня. Она пристально смотрела на меня этим глубоко проникающим взглядом, и на одно мгновение я уверился, что она знает мою тайну. Потом ею овладела лихорадка, и она так и не пришла в себя. Через час после этого разговора она умерла.'''
Я потратил десятилетия, рассматривая идею создания для себя компаньона. Только такое же существо могло действительно понять меня, не надо было больше притворяться. Но я так и не смог оправдать, то, что сделали со мной.
Там лежал умирающий Эдвард. Было ясно, что у него в запасе мало времени. По сравнению с ним лицо его матери не было мирным, даже после смерти.
Карлайл видел все это снова, его память не была затуманена прошедшим столетием. Я также могла видеть это ясно, пока он говорил - отчаяние больницы, подавляющая атмосфера смерти, Эдвард, горящий в лихорадке, его жизнь, уходящая с каждым часом… я снова задрожала, с трудом представляя картину в голове.
- Слова Элизабет эхом отражались в моей голове. Как она догадалась, что я могу? Неужели кто-нибудь действительно пожелал бы такое своему сыну?

- Да, - Эсми говорила тихо. - Для того, чтобы они жили, матери пойдут на все.

Я посмотрел на Эдварда. Даже больным, он все еще был красив. В его лице было что-то чистое и хорошее. Я бы хотел, что бы такое лицо было у моего сына.
После всех тех лет нерешительности, я просто действовал по прихоти. Сначала я отвез его мать в морг и затем возвратился за ним. Никто не заметил, что он все еще дышал. Было недостаточно рук, недостаточно глаз, чтобы уследить за всеми нуждающимися пациентами. В морге было пусто – не было живых, по крайней мере. Я тайно вынес его через черный выход, и нес по крышам до своего дома.
Я не был уверен, что нужно делать. Я постепенно восстанавливался от ран, полученных мной столетиями ранее в Лондоне.

- Мне очень жаль, - вздохнул Карлайл.
- Мы уже прошли через это, - Эдвард улыбнулся ему.

Позже я сожалел об этом. Это было слишком болезненно и длилось медленнее, чем было необходимо.
Я все же не сожалею. Я никогда не сожалел, что спас Эдварда, - он тряхнул головой, возвращаясь в настоящее, и улыбнулся мне. – Думаю, теперь я должен отвести тебя домой.
- Я отвезу, - произнес Эдвард. Он вошел через темную столовую, двигаясь слишком медленно. Его лицо было спокойно, по нему ничего нельзя было прочесть, но было что-то не так с его глазами - кое-что, что ему было сложно скрыть. Я почувствовала спазм тревоги в животе.

- Эдвард, о чем ты думаешь? - тихо спросила Элис.
- Я или он? - уточнил Эдвард.
- Он… но, кажется, ты лучший вариант, кого можно попросить дать ответ на этот вопрос, - ответила Элис.
- Я думаю, ты знаешь, о чем он думает, - сказал Эдвард. - Я не могу ранить ее так снова…
- Не делай этого, - тихо взмолилась девушка.
- Я не могу остановить его, - серьезно ответил Эдвард.

- Карлайл может меня отвезти, - сказала я. Я посмотрела на свою футболку; светло-голубой хлопок пропитался кровью. Мое правое плечо было покрыто толстой розовой коркой.
- Я в порядке, - голос Эдварда был бесстрастен. - Тебе все же нужно переодеться. У Чарли будет сердечный приступ от твоего вида. Я попрошу Элис дать тебе что-нибудь.
Он снова вышел в кухонную дверь.
Я смотрела на Карлайла с тревогой.
- Он очень расстроен.
- Да, - Карлайл согласился. - Сегодня вечером произошло то, чего он больше всего боялся. Ты подвергаешься опасности из-за нашей сущности.

- Из-за моей семьи, - добавил Эдвард с горечью, и Джаспер слегка нахмурился, но ничего не сказал.

- Это не его вина.
- Также как и не твоя.
Я отвела взгляд от его мудрых, красивых глаз. Я не могла согласиться с этим.

- Конечно, нет, - зашипел Эдвард, но в тоже время он чуть не рассмеялся.

Карлайл предложил мне руку и помог встать из-за стола. Я последовала за ним гостиную. Вернулась Эсми; она вытирала пол там, где я упала. Чувствовался отчетливый запах отбеливателя.

- Так можно быстрее всего вывести запах, - улыбнулся Эммет.

- Эсми, позволь мне убрать, - я почувствовала, как мое лицо снова покраснело.
- Я уже все сделала, - она улыбнулась мне. - Как ты себя чувствуешь?
- Все хорошо, - уверила я ее. - Карлайл зашивает быстрее, чем любой другой доктор, у которого я была.

- Конечно, - сказал Эммет. - И могу поспорить, что она может сравнивать его с очень большим количеством докторов.

Они оба засмеялись.
Элис и Эдвард вошли через черный ход. Элис поспешила в мою сторону, но Эдвард медлил, выражение лица было трудно разобрать.
- Пошли, - сказала Элис. - Я дам одеть что-нибудь менее мрачное.
Она нашла мне футболку Эсми похожего цвета. Я была уверена, что Чарли даже не заметит разницы. Длинный белый бандаж, не забрызганный кровью, на моей руке смотрелся не так уж серьезно. Чарли никогда не удивится, увидев меня перевязанной.

- Конечно, нет, - Эммет засмеялся.

- Элис, - прошептала я, как только она подошла к двери.
- Да? - она тоже понизила голос и посмотрела на меня с любопытством, качнув головой в сторону.
- Насколько все плохо? - я не могла убедиться, было ли впустую говорить шепотом. Даже притом, что мы были наверху, с закрытой дверью, возможно, он мог слышать меня. Ее лицо напряглось.
- Я еще не уверена.
- Как Джаспер?
Она вздохнула.
- Он очень расстроен. Это вызов для него, а он ненавидит чувство слабости.
- Это не его вина. Скажи ему, что я не сержусь на него, совсем. Скажешь?
- Конечно.
Эдвард ждал меня у парадной двери. Как только я добралась до конца лестницы, он без слов открыл дверь.
- Возьми подарки! - крикнула Элис, пока я осторожно шла к Эдварду. Она достала два свертка, один из которых был полуоткрыт, и мой фотоаппарат из-под фортепьяно, вложив их в мою здоровую руку. - Ты сможешь меня поблагодарить позже, когда их откроешь.
Эсми и Карлайл оба сказали тихое «спокойной ночи». Я видела, как они украдкой глянули на своего безразличного сына, так же, как и я.
Я испытала облегчение, оказавшись снаружи. Я поспешила мимо фонарей и роз, теперь навевавших неприятные воспоминания. Эдвард тихо шел в ногу со мной. Он открыл пассажирскую дверь для меня, и я взобралась без жалоб.
На приборной панели была большая красная лента, украшавшая новое стерео. Я сорвала ее, бросая на пол. Когда Эдвард скользнул с другой стороны, я запинала ленту под свое сидение.
Он не смотрел ни на меня, ни на стерео. Ни один из нас не включил его, и тишина усугубилась внезапным грохотом двигателя. Он вел слишком быстро вниз по темной извилистой дороге переулка.
Тишина сводила меня с ума.

В планах перевести You Make My Dreams Come True

- Скажи что-нибудь, - попросила я, наконец, когда он свернул на автостраду.
- Что ты хочешь, чтобы я сказал? - спросил он невозмутимым голосом.
Я съежилась от его отдаленности. Скажи, что ты меня прощаешь.

- Прости ее! - Эдвард застонал.

Это вызвало вспышку жизни на его лице – вспышку гнева.
- Простить тебя? За что?
- Если бы я была более осторожной, ничего этого бы не случилось.
- Белла, ты просто порезалась бумагой – едва ли это заслуживает смертной казни.
- Все равно это моя вина.
Мои слова прорвали плотину.
- Твоя вина? Если бы ты порезалась в доме Майка Ньютона, с Джессикой и Анжелой или другими своими нормальными друзьями, самое худшее, возможно, было бы, что? Возможно, они не смогли бы найти бинты. Если ты опрокинула и свалила бы груду тарелок на себя – даже без помощи толкающего - то даже тогда, что могло бы произойти серьезнее? Ты испачкала бы кровью сиденье машины, пока они бы везли тебя в больницу. Майк Ньютон, возможно, держал бы тебя за руку, пока тебя зашивали - и он бы не испытывал позывы убить тебя,

- Это то, что действительно убивает меня, - прошептал Эдвард. - Что часть меня хочет …
- Ты никогда не сделаешь ничего похожего на это, - прервала сына Эсми.
- Но часть меня хочет этого, - простонал Эдвард.
- Кстати, почему вы говорите о Майке в этом споре? - дразнила Элис.
- Он был бы лучше ... э ... безопаснее для нее, - сказал Эдвард.
- Идиот, - шикнула Элис, качая головой.

за все время, что он был там. Не принимай ничего из этого на свой счет, Белла. Все это только заставит меня чувствовать еще большее отвращение к самому себе.
- Как, черт возьми, Майк Ньютон попал в этот разговор? - возмутилась я.
- Майк Ньютон попал в этот разговор, потому что Майк Ньютон, черт возьми, будет гораздо лучшей парой для тебя, - зарычал он.
- Я лучше умру, чем буду с Майком Ньютоном, - запротестовала я. - Я лучше умру, чем буду с кем-то, кроме тебя.
- Не драматизируй, пожалуйста.
- Тогда ты не будь смешным.

- Прислушайся к ней, - умоляла Элис, пытаясь заставить Эдварда в книге сделать так.

Он не ответил, пристально глядя в ветровое стекло. Его лицо было мрачным.
Я отчаянно пыталась найти способ спасения сегодняшнего вечера. Когда мы остановились перед моим домом, я все еще ничего не придумала. Он заглушил двигатель, но его руки продолжали сжимать руль.
- Ты останешься сегодня? - спросила я.
- Мне необходимо идти домой.
Меньше всего я хотела, чтобы он ушел в раскаяниях.
- Ради моего дня рождения, - надавила я.
- Ты не можешь иметь все сразу – или ты хочешь, чтобы люди игнорировала твой день рождения, или нет.
Его голос был строг, но не так серьезен, как прежде. Я тихо вздохнула с облегчением.

- Не позволяй ему дурачить себя, - резко бросила Элис.

- Хорошо. Я решила, что не хочу, чтобы ты игнорировал мой день рождение. Увидимся наверху.
Я повернулась назад, забирая подарки. Он нахмурился.
- Не хочешь – не бери.
- Я хочу их, - я ответила автоматически, и затем задалась вопросом, использовал ли он обратную психологию.

- Ах, я никогда даже не думал об этом, - запротестовал Эдвард.

- Нет, не хочешь. Карлайл и Эсми потратили деньги на тебя.
- Я переживу.
Я неловко взяла подарки здоровой рукой, хлопнув дверцей позади себя. Меньше чем через секунду он уже вылез из грузовика и был рядом со мной.
- По крайне мере дай мне их понести,- сказал он, забирая их. - Я буду в твоей комнате.
Я улыбнулась.
- Спасибо.
- С днем рождения, - вздохнул он и склонился, чтобы прикоснуться своими губами к моим.
Я поднялась на цыпочки для поцелуя, но он уже оторвался. Он улыбнулся моей любимой улыбкой и исчез в темноте.
Игра все еще продолжалась; когда я зашла через парадную дверь, то услышала голос комментатора перекрикивающего голос толпы.
- Беллс? - позвал Чарли.
- Привет, пап, - сказала я, повернув за угол. Я прижимала руку близко к телу. Рука горела, и я сморщила нос. Очевидно, действие обезболивающего прекращалось.
- Ну, как все прошло? - Чарли, развалившись, сидел на диване с босыми ногами, опираясь на руку.
- Элис разошлась не на шутку. Цветы, торт, свечи, подарки — всего понемногу.
- Что они тебе подарили?
- Стерео для грузовика. И еще несколько, которые я пока не открывала.
- Ого!
- Ага, - согласилась я. - Ладно, уже ночь на дворе.
- Увидимся утром.
Я качнулась.
- Увидимся.
- Что случилось с твоей рукой?

- Чарли тоже наблюдательный, - улыбнулся Карлайл.
- Это не хорошо. Белле станет труднее держать что-то в секрете от него, - вздохнула Элис.

Я покраснела и тихо чертыхнулась.
- Я споткнулась. Ничего серьезного.
- Белла, - он вздохнул, покачивая головой.
- Спокойной ночи, папа.
- Увидимся утром.
Я заторопилась в ванную, где хранила пижаму для таких ночей как эта. Я пожала плечами, поправляя топ и хлопковые штаны, которыми я заменила дырявые тренировочные брюки, которые обычно одевала в постель,

- Но я уверен, мне нравятся треники, - пробубнил Эдвард.
- Тебе, наверное, нравятся и топ с хлопковыми штанами также, - указала Элис.
- Возможно, - Эдвард улыбнулся ... почти естественно.

и вздрогнула, когда задела шов. Умывшись одной рукой и почистив зубы, я поторопилась к себе в комнату.
Он сидел в центре кровати, лениво поигрывая одной из серебряных коробочек.
- Привет, - сказал он. Его голос был грустным.
Я подошла к кровати, вытащила подарки из его рук, и взобралась к нему на колени.
- Привет, - я прижалась к его каменной груди. - Теперь я могу открыть свои подарки?
- Откуда столько энтузиазма? - удивился он.
- Ты делаешь меня любопытной.

- Ты напугал ее своей погруженностью в себя, и она хочет попытаться подбодрить тебя, - сказала со знанием дела Элис.

Я взяла длинный плоский прямоугольник, который, видимо, был от Карлайла и Эсми.
- Позволь мне, - предложил он. Он взял подарок из моей руки, разорвал фольгу одним плавным движением и вручил мне прямоугольную белую коробочку.
- Ты уверен, что я справлюсь с открытием крышки? - пробормотала я, но он проигнорировал мою попытку пошутить.
В коробке был длинный листок плотной бумаги с большим количеством мелкого шрифта. Мне потребовалась минута, чтобы понять, о чем речь.
- Мы едем в Джэксонвилль? - я была взволнована, даже для самой себя. Это был ваучер на билеты на самолет, для меня и Эдварда.

- Это хорошая идея, - улыбнулась Эсми. - Ее мать должна очень скучать по ней… как и Белла, я уверена.

- Так было задумано.
- Я не могу в это поверить. Вот Рене удивится! Ты ведь не возражаешь? Там солнечно, тебе придется сидеть в здании целый день.
- Я думаю, справлюсь, - сказал он и затем нахмурился: - Если бы я знал, что ты так отреагируешь на подарок, то заставил бы открыть его перед Карлайлом и Эсми. Я думал, ты будешь жаловаться.

- Она никогда не будет жаловаться перед ними, - смеялся Эммет.
- Не громко, по крайней мере, - добавила Элис. - Но ее лицо легко читать, помните?

- Конечно, это слишком. Но я собираюсь взять тебя с собой!
Он захихикал.
- Теперь я жалею, что не потратил деньги на твой подарок. Я не представлял себе, что ты способна быть разумной.
Я отложила билеты и дотянулась до его подарка, мое любопытство разгоралось. Он взял его у меня и развернул также как и первый.
Он возвратил прозрачную коробочку CD с чистым серебряным компакт-диском внутри.
- Что это? - спросила я озадаченно.

- Это диск… ты уже думал об этом, - усмехнулся Эммет.
- Ты записал свои песни на диск для нее, - Эсми сияла, глядя на него. - Это прекрасный подарок, Эдвард.

Он промолчал; взял компакт-диск и вставил его в проигрыватель на ночном столике. Нажал «плэй» и мы замерли в тишине. Потом заиграла музыка.
Я слушала, безмолвно и с широко открытыми глазами. Я знала, что он ждал моей реакции, но я не могла говорить. Слезы хлынули, и я вытерла их прежде, чем они потекли по щекам.
- Рука болит? - спросил он встревожено.

- Она взволнована из-за твоей музыки, болван, - сказала Элис, качая головой.

- Нет, дело не в руке. Это прекрасно, Эдвард. Ты не мог подарить мне ничего другого, что я полюбила бы так сильно. Я не могу в это поверить.
Я замолчала, чтобы послушать. Это была его музыка, его произведения. Первая пьеса на CD была моей колыбельной.
- Я не думал, что ты позволишь притащить сюда фортепиано, чтобы я мог играть тебе здесь, - объяснил он.

- К тому же, это было бы трудно объяснить Чарли, - добавил Эммет, смеясь.

- Ты прав.
- Как твоя рука?
- Все прекрасно.
Вообще то, она начинала пульсировать под повязкой. Мне нужен был лед. Я согласилась бы на его руку, но это отдалило бы его от меня еще больше.

- Всегда самоотверженная мученица, - сказал Эдвард, покачивая головой и улыбаясь.

- Я принесу тебе Тайленол.
- Мне ничего не нужно, - возразила я, но он ссадил меня с коленей и направился к двери.
- Чарли, - зашипела я. Чарли не знал, что Эдвард часто оставался у меня. У него был бы удар, если бы ему стало все известно. Но я не чувствовала себя виноватой, обманывая его. Ведь мы не делали того, чего бы он не хотел.
- Он меня не поймает, - пообещал Эдвард, тихо исчезая за дверью… и вернулся раньше, чем дверь закрылась. В одной руке он держал стакан с водой, а в другой таблетки.
Не споря, я выпила таблетки, которые он вручил мне – я знала, что проиграю спор.
К тому же, рука действительно начала меня беспокоить. Моя колыбельная, нежная и прекрасная, продолжала звучать.
- Уже поздно, - заметил Эдвард.
Он поднял меня с кровати одной рукой, сдернул покрывало другой и положил меня на подушку, подоткнув одеяло со всех сторон. Лег рядом со мной на одеяло, чтобы мне не было холодно, и обнял. Я положила голову ему на плечо и счастливо вздохнула.
- Еще раз спасибо, - прошептала я.
- Пожалуйста.
На несколько минут воцарилась тишина, пока я слушала окончание своей колыбельной. Началась следующая песня. Я узнала любимую песню Эсми.
- О чем ты думаешь? - спросила я шепотом.

- Я не думаю, что она действительно хочет знать, - произнес Эдвард.
- Тогда перестань думать об этом, - ответила Элис, но знала, что этого не случится.

Он колебался несколько секунд прежде, чем мне ответить.
- Вообще-то я думал о «правильном» и «ошибочном».
Я почувствовала, как холодок пробежал по позвоночнику.
- Помнишь, как я решила, что хочу, чтобы ты не игнорировал мой день рождения? – я спросила быстро, надеясь, что было не слишком ясно, что я хочу отвлечь его.
- Да, - он осторожно согласился.
- Хорошо, я думаю раз все еще мой день рождения, я хочу, чтобы ты снова меня поцеловал.
- А ты сегодня жадная.
- Да, я жадная, но, пожалуйста, не делай того, чего не хочешь, - добавила я, задетая.

- Как будто я хочу делать это, - сказал Эдвард.
- И Эдди тут … я имею в виду Эдди в этой комнате, ждал, что это произойдет, - дразнил Эммет, и Эдвард выглядел так, что, если бы он только мог краснеть, он, несомненно, сделал бы это.

Он засмеялся, и затем вздохнул.
- Небеса не позволяют делать то, что я не хочу делать, - сказал он странно отчаянным тоном, протягивая руку к моему подбородку и поворачивая мое лицо к своему.
Поцелуй начался почти так же обычно, Эдвард был осторожен как всегда, и мое сердце начало слишком остро реагировать. И затем что-то изменилось. Внезапно его губы стали более настойчивыми, его свободная рука запуталась в моих волосах и сильнее прижала мое лицо в его лицу. И хотя, мои руки тоже запутались в его волосах, и я начала пересекать установленные им границы, на этот раз он не остановил меня. Его тело было холодным, но я страстно прижималась к нему.

- Почему ты так внезапно потерял контроль? - спросил Эммет, внушительно подергивая бровями.
- Потому что собирается стать самым большим дураком, - сказала Элис сердито.
- Что? - Эммет выглядел растерянным, но никто ему ничего не объяснил.

В планах перевести You Make My Dreams Come True

- Я могу предположить кое-что, - простонала Элис.

Только шок, догоняющий меня, без сомнения.
Действуя исподтишка, я положила травмированную руку на его плечо, таким образом, его прохладная кожа успокаивала жжение. Мне сразу стало лучше.

- Как будто это будет работать, - рассмеялся Эммет.

Я уже засыпала, когда поняла, о чем напомнил мне его поцелуй: прошлой весной, когда он должен был оставить меня, чтобы сбить со следа Джеймса, Эдвард поцеловал меня на прощание, не зная, увидимся ли мы снова. Этот поцелуй имел тот же самый почти болезненный оттенок, по некоторым ощущениям, которые я не могла себе представить. Я неосознанно задрожала, как будто мне снился кошмар.

- Мне очень не нравится, как это звучит, - Эммет нахмурился и обратился к Эдварду.
- Ты собираешься покинуть ее, не так ли? - Эсми спросила упавшим голосом.
- Я так думаю, - ответил Эдвард. - Но это не произойдет, так или иначе.
- Это хорошая мысль, - произнесла Элис. – «И таким образом ты можешь видеть, сколько боли ты ей причинишь, если ты когда-нибудь подумаешь об отъезде».
- Это был конец главы, - сказал Карлайл и передал книгу Розали.

- Конец, - прочитала Розали.

ЭТИМ УТРОМ Я ЧУВСТВОВАЛА СЕБЯ ОТВРАТИТЕЛЬНО. Спала плохо; руку жгло, голова болела. Не способствовало моему состоянию и то, что лицо Эдварда было спокойным и отчужденным, когда он поцеловал меня в лоб и нырнул в окно. Я боялась, что все то время, которое я провела в бессознательном состоянии, он продолжал размышлять над "правильным" и "ошибочным" снова и снова, глядя на то, как я спала.
Тревога нарастала, от этих мыслей уже трещала голова. Эдвард, как обычно, ждал меня у школы, но его лицо все еще было злым. В его глазах таилось нечто, о чем я не хотела знать - и это пугало меня. Я не хотела обсуждать вчерашний вечер, но вдруг, умолчав о своих тревогах, сделаю еще хуже?

- Будет хуже, - сказала Элис.
- Я не уверен, что это имело бы смысл, - вздохнул Эдвард. - Если я решился …
- Ты будешь настаивать на своем, - закончила Элис. - Не имеет значения, насколько глупым будет то, что ты делаешь.

Он открыл дверь передо мной.
- Как ты себя чувствуешь?
- Прекрасно, - солгала я, съежившись от звука хлопнувшей двери, отдавшегося в моей голове.
Мы молча шли, он сокращал свои большие шаги, чтобы они соответствовали моим. Было много вопросов, которые мне хотелось задать, но многие из них могли подождать, потому что они были для Элис: как Джаспер? О чем они говорили, когда я ушла? Что сказала Розали? И, самое главное, что она могла видеть из происходящего сейчас в ее странных, несовершенных видениях? Могла ли она видеть, о чем думает Эдвард, почему он такой мрачный?

- Да, и мне не нужно видение, чтобы знать об этом, - Элис нахмурилась.

Имел ли под собой основание тот страх, от которого я не могла не вздрагивать?

- Да, опять же, - вздохнула Элис.

Утро тянулось мучительно долго. Мне не терпелось увидеть Элис, хотя и не удастся с ней нормально поговорить из-за Эдварда. Эдвард остался в стороне. Иногда он, спрашивал о моей руке, а я лгала.
Элис обычно гнала нас на обед;

- Я не там! - ахнула Элис.
- Ты, по всей видимости, со мной, - мрачно сказал Джаспер, и она улыбнулась ему; да, она всегда была с ним, если случалось что-то похожее.
- Это ведь те только ты уходишь, не так ли? - спросила Элис, смотря на Эдварда и бледнея. - Ты заставишь всех нас уйти?
- Я не знаю, - пожал плечами Эдвард, - но, похоже, что так и будет.
- И я не там, - повторила Элис печально. - Я никогда не смогу сказать «прощай».

она просто не могла плестись так же медленно, как я. Но ее не было за столом, ждущей с полным подносом еды, которую она не собиралась есть.
Эдвард ничего не сказал об ее отсутствии. Я подумала, что ее класс задержали, пока не увидела Коннера и Бена, которые вместе с ней изучали французский язык четвертым уроком.
- Где Элис? - спросила я Эдварда с тревогой в голосе.
Он смотрел на шоколадный батончик, который медленно растирал в порошок кончиками пальцев.
- Она с Джаспером.
- С ним все в порядке?
- Он ушел на время.
- Что? Куда?
Эдвард пожал плечами: - Никуда, в частности.
- И Элис тоже, - произнесла я с отчаянием. Конечно, если Джаспер нуждается в ней, она пойдет с ним.

- Конечно, - повторила Элис, но она все еще выглядела опустошенной от того факта, что она также собирается уходить.

- Да. Она уедет на время. Она пыталась убедить его уехать в Денали.
В Денали жила еще одна группа уникальных вампиров – таких же, как Каленны. Таня и ее семья. Я слышала о них время от времени. Эдвард сбежал к ним прошлой зимой, когда я приехала в Форкс. Лоран, самый цивилизованный из банды Джеймса, пошел туда вместо того, чтобы помочь Джеймсу отомстить Каленнам.
Я сглотнула, пытаясь убрать возникший в горле ком. Под тяжестью вины моя голова опустилась, а плечи согнулись. Я заставила их бежать из дома, как Розалии и Эммета. Я была бедствием.
- Рука беспокоит? – заботливо спросил он.
- Кого волнует моя дурацкая рука? – пробормотала я с отвращением.

- Меня, - сказал Эдвард… не имеет значения, что случится, он всегда будет заботиться о таких вещах.

Он не ответил, и я опустила голову на стол.
К концу дня молчание стало нелепым. Я не хотела первой нарушать его, но это было единственной альтернативой, если я хотела, чтобы он снова разговаривал со мной.
- Придешь позже? – спросила я, когда он провожал меня – молча – к моему пикапу.
Он всегда приходил.
- Позже?
Мне показалось, что он был удивлен.
- Мне нужно на работу. Нужно отработать за вчерашнее отсутствие.
- О, - произнес он.
- Так ты придешь, когда я буду дома, да? – Я ненавидела себя за возникшее чувство неловкости.
- Если ты хочешь.
- Я всегда хочу, - напомнила я ему, чуть более настойчиво, чем обычно.
Я думала, что он засмеется, или улыбнется, или как-нибудь иначе отреагирует на мои слова.
- Хорошо, - ответил он безразлично.

- Эдвард, зачем ты заставляешь ее пройти через это? - пожурила Эсми. - Это ранит ее, быть с таким тобой.
- Думаешь, мне стоит уйти? - спросил Эдвард недоверчиво.
- Конечно, нет! - Эсми помотала головой на нелепый вопрос. – Но, если ты уже принял решение… Разве ты не видишь, как больно ранит ее твое равнодушие?
- Прости, - Эдвард опустил голову.

Перед тем, как закрыть дверь пикапа, он поцеловал меня в лоб. Затем он развернулся и изящно скользнул к своей машине. Я выехала со стоянки до того, как удариться в панику, но успела успокоиться до приезда к Ньютонам.
Ему нужно время, сказала я себе. Он переживет это. Может он был грустным из-за того, что его семья распадается. Но Элис и Джаспер скоро вернутся, и Розалии с Эмметом тоже. Если это поможет, я буду держаться от их дома подальше – я никогда больше не пойду туда. Неважно. Я виделась бы с Элис в школе. Ведь она вернется в школу. Во всяком случае, она всегда будет недалеко от меня. Она не хотела бы задеть чувства Чарли, держась подальше.
Без сомнения, я буду регулярно сталкиваться с Карлайлом – в операционной.

Эммет хмыкнул, конечно.

В конце концов, все, что произошло вчера, неважно. Ничего не случилось. В сравнении с прошлой весной, это кажется незначительным. Джеймс, бросивший меня покалеченную и умирающую от потери крови, еще Эдвард в те бесконечные недели в больнице – намного лучше, чем сейчас.

- Это потому, что я тому виной, - застонал Джаспер
- Дело не только в этом, - объяснил Эдвард. - Это напомнило мне, что, если она будет в моей жизни, она всегда будет в опасности.

Не потому ли, что, на сей раз, это был не враг, от которого он должен меня защищать? Потому что это был его брат?
Может, лучше, если он заберет меня раньше, чем его семья распадется. Я выросла менее подавленной, чем считала все это время. Если бы он остался до конца школьного года, Чарли бы не возражал. Мы бы поехали в колледж, или сделали вид, что поехали, как Розали и Эммет в этом году. Конечно, Эдвард может подождать год. Что значит год для бессмертного? Не так много, как он значит для меня.

- Смотри, что ты делаешь с ней, - вздохнула Эсми. - Она начинает строить планы…
- Она будет раздавлена, когда узнает правду, - сказала Элис.

По дороге я полностью пришла в себя, чтобы выйти из машины и дойти до склада. Майк Ньютон подгонял меня сегодня, и, когда я вошла, он улыбнулся и махнул мне. Я схватила свой жилет, невнятно кивнув на его приветствие.
Майк прервал мои фантазии.
- Как прошел твой день рождения?
- Оу, - я пробормотала, - я рада, что это закончилось.
Майк посмотрел на меня так, как будто я сумасшедшая.

- Ну, она и есть, - хмыкнул Эммет опять.

Работа медленно двигалась. Я хотела снова увидеть Эдварда, молясь, что к тому времени, как я его увижу снова, он преодолеет всех худшее, что бы это ни было.
Неважно, говорила я себе снова и снова. Все будет хорошо.
Облегчение, которое я испытала, свернув на свою улицу, когда увидела серебристый «вольво», припаркованный перед моим домом, было ошеломляющим, головокружительным.
И это беспокоило больше, чем должно было быть.
Я поспешила войти. Перед этим позвав:
- Папа? Эдвард?
Когда я говорила, я услышала звук работающего телевизора в гостиной.
- Мы здесь, - ответил Чарли.
Я повесила плащ и поспешно завернула за угол.
Эдвард сидел в кресле, а Чарли на диване. Оба смотрели телевизор. Отцу было удобно, а Эдварду не очень.

- Да, ты, как правило, не мог оторвать свой взгляд от Беллы, - сказал Эммет, слегка дразня, но даже он не мог внести немного юмора в сложившейся ситуации.

- Привет, - тихо произнесла я.
- Белла, - ответил отец, не поворачивая головы, - у нас есть холодная пицца. Думаю, она еще на столе.
- Хорошо.
Я ждала в дверях. Наконец, Эдвард поднял на меня взгляд и вежливо улыбнулся.
- Я сразу за тобой, - пообещал он. Его глаза обратились к телевизору.
Я изумленно смотрела. Какое-то чувство, может быть паника, появилось у меня в груди. Я убежала на кухню.
Меня не интересовала оставленная для меня пицца. Я села на свой стул, подтянула колени к подбородку и обхватила их руками. Что-то неправильное происходило, может быть более неправильное, чем я могла понять.

- Я не могу сделать ничего правильно, - пробормотал Эдвард с отчаянием.
- Это никогда не будет правильно, как бы ты это не делал, - сурово сказала Элис.

Звуки мужской дружбы и насмешки продолжались раздаваться с телевизора.
Я пыталась себя контролировать, рассуждая сама с собой.
Что страшного может случиться? Я вздрогнула. Это определенно неправильный вопрос. Нужно успокоиться и взять себя в руки.
Хорошо, я подумаю снова, что самое страшное я смогу пережить?

На этот раз Эдвард вздрогнул, зная, что она может придумать. И даже хуже, она теперь будет думать, что это то, что должно случиться, и пострадает еще сильнее, когда придет конец.

Этот вопрос мне тоже не понравился. Но я думала о вариантах, которые рассматривала сегодня.
Держаться подальше от семьи Эдварда. Конечно, он не ожидал, что Элис часть этого. Но если Джасперу вход запрещен, это сократит время, которое я могу провести с ней. Я кивнула – я могу с этим жить.

- Она не хочет, чтобы я уходила из ее жизни, - улыбнулась Элис.

Или уехать. Может быть, он не хочет ждать окончания школьного года, может лучше сделать это сейчас. Передо мной, на столе, мои подарки от Чарли и Рене, там, где я их оставила, фотоаппарат, который не получилось использовать у Калленов, около альбома. Я коснулась симпатичной обложки альбома для фото, который моя мать дала мне, и, вздохнув, подумала о ней. Так или иначе, жизнь вдали от нее так долго, как я захочу, не делало идею постоянной разлуки легче. И Чарли остался бы здесь один, брошенный. Это их так ранило бы…
Но мы вернулись бы, правильно? Конечно, мы бы их навещали, разве не так?
Я не была уверена в ответах на эти вопросы.

- Доказательство того, что она еще не готова стать вампиром, - пробормотал Эдвард, но его голос был далек.

Опершись щекой о колено, я смотрела на физические символы любви моих родителей.
Я знала - дорога, которую я выбрала, трудна. И, в конце концов, я думала о наихудшем варианте – худшем, который я смогу пережить.

Снова Эдвард вздрогнул на этих словах.

Я опять взяла альбом для фотографий и открыла его. Маленькие металлические уголки уже были на странице, чтобы прикрепить картинку. Это была не такая уж плохая идея - фиксировать мою жизнь здесь. Хотя она была и не такая длинная в Форксе.
Я играла с ремешком от фотоаппарата, размышляя о первой фотографии на пленке.
Возможно ли вернуть что-то в исходное состояние? Я сомневалась. Но его не волновало, что она будет пустой. Я захихикала, думая о его беззаботном смехе вчера вечером. И перестала смеяться. Так много всего изменилось и так резко. Это заставило меня почувствовать легкое головокружение, как будто я стою на краю глубокой пропасти.

- И ты собираешься столкнуть ее туда, - пробормотала Элис.
- Элис…- Эдвард застонал от отчаяния и муки.

Я не хотела больше думать об этом. Я схватила камеру и начала подниматься по лестнице.
Моя комната не сильно изменилась за прошедшие семнадцать лет, с тех пор как здесь была мама. Стены все еще были окрашены в светло-голубой цвет, на окнах пожелтевшие кружевные занавески. Была кровать, вместо колыбели, она угадывалась под чрезмерно задрапированным стеганым одеялом – подарком цыганки-бабушки.
Не обращая на это внимания, я щелкнула свою комнату. Больше ничего не было, что я могла сфотографировать, – снаружи слишком темно – чувство становилось сильнее, сейчас это было почти принуждением. Я хотела запечатлеть Форкс прежде, чем покину его.

В планах перевести You Make My Dreams Come True

«Я слышал… но не хотел реагировать», - вздохнул Эдвард.

Я почувствовала короткую дрожь, как будто что-то холодное крутится у меня в животе; я не обратила внимания на это и сделала снимок.
Тогда они оба посмотрели на меня. Чарли нахмурился. Лицо Эдварда было пустым, невыразительным.

«Серьезно, Эдвард, ты знаешь, как наблюдательна Белла… Как ты мог позволить ей увидеть тебя таким?», - спросил Эммет.
«Я не знаю», - застонал Эдвард, если даже Эммет воспитывал его, то это было действительно плохо.

- Что ты делаешь, Белла? – спросил Чарли.
- Ну же, - я изобразила подобие улыбки пока садилась на пол перед софой, на которой развалился Чарли. – Ты же знаешь, мама позвонит скоро и обязательно спросит, пользуюсь ли я своим подарком. Обижать ее не хочется, значит пора браться за роботу.

«Такие вещи могла сказать только Белла», почти засмеялся Эммет.

- Зачем ты фотографируешь меня? – проворчал он.
- Потому что ты такой красивый, - ответила я, настраивая вспышку. – И потому, что с тех пор, как ты купил камеру, ты обязан быть из моих объектов.
Он пробормотал что-то неразборчивое.
- Эй, Эдвард, - произнесла я с беззаботно, - сфотографируй нас с папой.
Я бросила ему камеру, избегая его взгляда, и становясь на колени перед подлокотником софы, где было лицо Чарли. Чарли вздохнул.
- Ты должна улыбнуться, Белла, - пробормотал Эдвард.
Я выдала свою лучшую из своих улыбок, и камера щелкнула.
- Давайте я сфотографирую вас, ребята, - предложил Чарли. Я поняла, что он пытается отвести от себя камеру.
Эдвард встал и бросил ему камеру.
Я подошла и встала рядом с Эдвардом, и поза показалась мне формальной и странной. Он положил руку мне на плечо, а я крепко обняла его за талию. Я хотела посмотреть ему в лицо, но боялась сделать это.
- Улыбнись, Белла, - снова напомнил мне Чарли.
Я вздохнула и улыбнулась. Вспышка ослепила меня.
- Достаточно фотографий на сегодня, - сказал Чарли, затем запихал камеру в щель софы между подушками и накрыл сверху.

- Я думаю, он действительно имел это в виду, - слегка улыбнулся Эммет. - Кажется, Чарли может быть очень изобретательным.

– Ты не можешь использовать всю пленку сразу.
Эдвард убрал свою руку с моего плеча и, мимоходом, мою обвившуюся руку. Он вернулся в кресло. Я помедлила, а потом снова села перед софой. Я вдруг так испугалась, что мои руки задрожали. Я прижала их к животу, чтобы скрыть дрожь, положила подбородок на колени и уставилась невидящим взглядом в экран телевизора.

- Ты можешь ее видеть?, - спросила Элис; это был бы ключ к разгадке, как страшно ей было … и как плохо ей будет когда он уйдет.
- Я не думаю, что я смотрел на нее, - Эдвард застонал.

Когда шоу закончилось, я не сдвинулась не на дюйм. Уголком глаз я увидела, что Эдвард встал.
- Лучше я пойду домой, - сказал он.
Чарли не отрывался от рекламы, - Пока.
Я неуклюже встала на ноги – они затекли от неподвижного сидения – и проводила Эдварда до входной двери. Он пошел прямо к своему автомобилю.
- Ты останешься? – спросила с безнадежностью в голосе.
Я ждала что он ответит. Его ответ не так сильно меня ранил, как я ожидала.
- Не сегодня.
Я не стала просить объяснить причину.
Он сел в машину и уехал, в то время как я стояла там, не двигаясь. Я едва заметила, что идет дождь. Я ждала, я не знала чего я жду, пока не открылась дверь позади меня.
-Белла, что ты делаешь? – спросил Чарли, удивленно глядя на меня одиноко стоящую и мокнущую под дождем.
- Ничего, - я повернулась и потащилась обратно в дом.
Это была длинная ночь, в течение которой мне удалось поспать совсем немного.
Я поднялась, как только слабый свет забрезжил в окне. Автоматически оделась в школу, ожидая, чтобы небо прояснилось. Когда я ела хлопья, я решила, что достаточно светло для фотосъемки. Я сфотографировала свой пикап и фасад дома. Я повернулась и сфотографировала лес за домом Чарли. Забавно, сейчас он не казался мне зловещим. Я поняла, что мне будет не хватать этого – зелени, чувства отсутствия времени, тайны деревьев. Всего этого.

«Значит, она начала на самом деле любить Форкс», пробормотал Карлайл.

Я положила фотоаппарат в школьный рюкзак, перед тем как выйти. Я пыталась сосредоточиться на своем новом плане, учитывая, что Эдвард вряд ли придумал что-нибудь за ночь.

«Я этого не переживу», - застонал Эдвард.

Вместе с опасением, я начала испытывать нетерпение. Как долго это может длиться?
Это длилось все утро. Он тихо шел рядом со мной ни разу, казалось, не посмотрев на меня. Я пыталась сконцентрироваться на уроках, но даже английский язык не смог завладеть моим вниманием. Мистеру Берти пришлось повторить свой вопрос о Леди Капулетти дважды, пока я не поняла, что он обращается ко мне. Эдвард шепотом произнес правильный ответ и затем продолжил игнорировать меня.
За лaнчeм тишина продолжалась. Я чувствовала, что могу закричать в любой момент, поэтому, чтобы отвлечь себя, перегнулась через невидимую линию, пересекающую стол, и заговорила с Джессикой.
- Эй, Джесс?
- Что, Белла?
- Окажи мне услугу, - попросила я, роясь в рюкзаке, - моя мама хочет, чтобы у меня в альбоме были фотографии моих друзей. Можешь сфотографировать всех?
Я передала ей камеру.
- Конечно, - сказала она, усмехнувшись, и повернувшись к Майку, чтобы успеть захватить его жующего с набитым ртом.
Я наблюдала за тем, как они передают камеру друг другу, хихикая и флиртуя, жалуясь на то, какими они попали в кадр. Это казалось удивительным ребячеством.
Возможно, сегодня только я одна не была в настроении, свойственном нормальному человеку.

- Но она никогда, ни одного дня, не вела себя по-детски, - возразил Карлайл.

- Ох, - извиняющимся тоном произнесла Джессика, возвращая мне фотоаппарат, - я думаю, мы использовали всю пленку.
- Ничего, я сфотографировала все, что мне нужно.
После школы, Эдвард молча проводил меня до стоянки автомобилей. Мне снова нужно было на работу, и на этот раз, я была рада. Время со мной, очевидно, не помогло ситуации. Может быть время, проведенное в одиночестве, все исправит.

- Не исправит, - печально сказал Эдвард.

Я сдала пленку на проявку и печать, и забрала напечатанные фотографии после работы. Дома я кратко поприветствовала Чарли, захватила из кухни шоколадный батончик, и быстро поднялась к себе в комнату с фотографиями в руках.
Я села на середину кровати и с настороженным любопытством открыла конверт.

- С любопытством? – удивился Эммет.
- Фотографии, - сказал Эдвард, его рот дрогнул в чуть заметной улыбке. - Она до сих пор не может поверить, что я буду на них.

Смешно, но я все еще ожидала, что первая фотография окажется пустой.
Вынув ее, я с шумом вдохнула. Эдвард выглядел таким же красивым, как и в жизни, уставившись на меня теплым взглядом, по которому я так скучала последние несколько дней. Было едва ли не жутко от того, что кто-либо мог выглядеть так… так… невозможно описать. Невозможно было выразить словами.
Я быстро просмотрела остальные, и выложила на кровать три из них, рядом друг с другом.
Первой была фотография Эдварда на кухне, его теплые глаза с затаенным весельем.
Второй – Эдвард и Чарли, смотрящие ESPN. Выражение лица Эдварда сильно отличалось. Здесь взгляд был осторожным, сдержанным. Спокойный, захватывающе красивый, но его лицо было более холодным, чем у скульптуры, безжизненным.
На последней фотографии были я с Эдвардом, неуклюже стоящая рядом с ним. Лицо Эдварда было таким же, как и на предыдущей фотографии, холодным и подобным статуе. Но не эта часть фотографии более всего беспокоила. Контраст между нами причинял боль. Он был похож на божество. Я смотрелась очень посредственно, даже для человека, едва ли не постыдно обыкновенной. Я перевернула фотографию с отвращением.

- Белла, ты гораздо больше, чем обыкновенная, - вздохнул Эдвард. - Очевидно, что она не видит того, что прямо перед ней.
- Ясно, что у вас одна и та же проблема, - зашипела Элис.

Вместо того, чтобы заняться домашней работой, я стала засовывать фотографии в альбом. Под фотографиями я стала делать надписи, имена и даты. Я добралась до нашей с Эдвардом фотографии, и, не задерживая взгляд, свернула пополам и вставила ее в металлические уголки той частью вверх, на которой был изображен Эдвард.
Когда я закончила, я положила в пустой конверт второй комплект фотографий и принялась сочинять благодарственное письмо Рене.
Эдвард все еще не приезжал. Я не хотела признавать, что он был причиной того, что я сижу так поздно, но причина была в нем. Я пыталась вспомнить последний раз, когда он избегал меня, как сейчас - без оправданий, телефонного звонка… Никогда.
Я снова плохо спала.
Школа вызывала чувство безмолвия, разочарования, чем приводила меня в ужас последние два дня. Я испытала облегчение, когда увидела Эдварда, ждущего меня на стоянке, но оно быстро исчезало. Ничего не изменилось, за исключением того, что, может быть, он стал еще более отдаленным.
Даже трудно вспомнить причину всего этого недоразумения. Мой день рождения казался мне далеким прошлым. Если бы только Элис могла вернуться. Поскорее. До того, как все окончательно испортится.

- Похоже, что она знает, кто может обработать Эдварда лучше других, когда он в своем мрачном настроении, - Эммет тихонько засмеялся.

Но я не рассчитывала на это. Я решила, если я не смогу с ним поговорить, по-настоящему поговорить, тогда завтра я пойду к Карлайлу. Я должна что-то сделать.
Я пообещала себе, что после школы обо всем поговорю с Эдвардом. Я не приму никаких оправданий.
Он проводил меня к пикапу, а я набралась храбрости, чтобы потребовать объяснений.
- Ты не возражаешь, если я сегодня приду? – спросил он до того, как мы подошли к машине, мое сердце забилось чаще.

- Вот и оно, - сказал Эдвард.
- Да, после того, как ты медленно пытал ее в течение последних нескольких дней, ты можешь наконец-то сделать это с ней, - сурово произнесла Элис. - Серьезно, Эдвард, почему ты оставался так долго…
- Это, должно быть, трудно для меня - уйти, - объяснил Эдвард. - И я должен был понять, насколько это причинит ей боль…

- Конечно, нет.
- Сейчас? – снова спросил он, открывая передо мной дверцу.
- Конечно, - я старалась, чтобы мой голос звучал ровно, хотя мне не понравилась настойчивость, с которой он говорил, - Я только отправлю письмо Рене по пути. Встретимся там.
Он посмотрел на пухлый конверт, лежащий на пассажирском сидении. Внезапно он потянулся ко мне и схватил его.
- Я сделаю это, - произнес он спокойно, - И я дождусь тебя там. Он улыбнулся моей любимой кривоватой улыбкой, но что-то было не так. Она не коснулась его глаз.
- Хорошо, - согласилась я, не улыбнувшись в ответ. Он закрыл дверь пикапа и пошел к своей машине.
Он дожидался меня у дома. Он припарковал машину на месте Чарли, когда я остановилась перед домом. Это было плохим признаком. Значит, он не планировал остаться. Я встряхнула головой и глубоко вздохнула, стараясь быть храброй.
Он вышел из машины, пока я выбиралась из пикапа, и пошел встречать меня. Он протянул руку, чтобы забрать мой школьный рюкзак. Это было нормально. Но он бросил его на заднее сиденье.
- Давай прогуляемся, - предложил он бесстрастно, беря меня за руку.
Я не ответила. Я не подумала протестовать, потому что это было именно то, чего я хотела. И мне это не нравилось. Это плохо, очень плохо, повторяла я про себя снова и снова.
Но он не ждал ответа. Он потянул меня к восточной стороне двора к лесу. Я шла неохотно, пытаясь думать, не обращая внимания на панику. Это то, что я хотела, говорила я себе. Возможность поговорить и все. Тогда почему я задыхаюсь от паники?

- Потому что она догадалась, что надвигается, - Элис посмотрела на Эдварда. - Даже если она не могла признаться себе.

Мы прошли всего несколько шагов по лесу, когда он остановился. Мы стояли на тропинке – я все еще могла видеть дом.

- Почему ты привел ее туда? Ты мог поговорить с ней в доме, - спросил Эммет.
- Я не знаю, - сказал Эдвард. – Наверное, я не хотел, чтобы ей было больно в ее доме … она должна чувствовать себя в безопасности там…

Эдвард прислонился к дереву и уставился на меня, его лицо было непроницаемо.
- Хорошо, давай поговорим, - сказала я, стараясь быть храброй.
Он глубоко вздохнул.
- Белла, мы уезжаем.

- Плохой выбор слов, - сказал Карлайл.
- Она будет думать, что ты и ее подразумевал, - указала Эсми, начиная рыдать, как это делают вампиры.

В планах перевести You Make My Dreams Come True

Эдвард застыл на месте, агония была изображена на его лице.

- Когда ты сказал мы… - прошептала я.
- Я имел в виду семью и себя, - произнес он отчетливо.
Я тряхнула головой взад-вперед, пытаясь придти в себя. Он ждал, не выказывая раздражения. Прошло некоторое время прежде, чем я смогла говорить.
- Хорошо, - произнесла я, - я поеду с тобой.
- Ты не можешь, Белла. Туда, куда мы едем… это не лучшее место для тебя.
- Мне везде хорошо, если там есть ты.
- Я не достаточно хорош для тебя, Белла.
- Не будь смешным, - я хотела, чтобы голос казался сердитым, но он звучал так, как будто я умоляла. – Ты лучшее, что есть в моей жизни.
- Мой мир не для тебя, - произнес он безжалостно.
- То, что произошло с Джаспером, это не имеет значения, Эдвард! Не имеет значения!
- Ты права, - согласился он. – Произошло то, что должно было произойти.

Джаспер вздрогнул при этих слов, он тоже, казалось, был заморожен до этого ... его агонии была почти так же сильна, как и у Эдварда.

- Ты обещал! В Финиксе, ты обещал, что останешься.
- Так долго, пока это будет хорошо для тебя, – прервал он меня, чтобы поправить.
- Нет! Речь ведь о моей душе, не правда ли? – крикнула я, взбешенная, но так или иначе, это звучало как просьба. - Карлайл говорил мне об этом, и это не волнует меня, Эдвард. Это меня не волнует! Ты забрал мою душу. Она не нужна мне без тебя – она твоя!

- Прислушайся к ней, Эдвард… пожалуйста, услышь ее, - умоляла Эсми дрожащим голосом, зная, что это бесполезно.

Он глубоко вздохнул и на некоторое время уставился невидящим взглядом в землю.
Его рот немного кривился. Когда, наконец, он поднял взгляд, его глаза смотрели по-другому, жестче, - как будто жидкое золото было заморожено.
- Белла, я не хочу, чтобы ты уезжала со мной.

- Лжец, - буркнул Эммет.
- Это не ложь, - сказал Эдвард так тихо, что даже они с трудом разобрали.
- Она, - спорил Эммет. - Ты хочешь, чтобы она была с тобой вечно … нет смысла отрицать это …
- Я хочу, чтобы она была в безопасности…- уточнил Эдвард чуть громче, чем раньше.
- Я знаю, - вздохнул Эммет. - Поэтому мы должны были уехать … мы все хотим, чтобы она была в безопасности.

Он произносил слова медленно и четко, его холодные глаза смотрели на меня так, как будто я понимала, что он говорил.
Я прокрутила его слова в уме несколько раз, пытаясь понять смысл сказанного.
- Ты… не … хочешь меня?

Эдвард вздрогнул от ее предположения.

Я пыталась произносить слова правильно, пораженная тем, как они звучали.
- Нет.

Эдвард вздрогнул опять, страдая от своей лжи… он знал, как много стоило ему сказать эти слова.

Я непонимающе уставилась на него. Он, не оправдываясь, пристально смотрел на меня. Его глаза были похожи на топаз – твердые, чистые и очень глубокие. Я чувствовала, как будто я смотрю в них и вижу далеко вперед; еще никогда они не были так бездонно глубоки, я пыталась найти в них несоответствие словам, которые он произнес, но не видела ни капли сомнений.
- Что ж, это все меняет. – Я удивилась тому, как спокойно и благоразумно прозвучал мой голос.

- Она поверила так легко, - выдохнул Эдвард; и это выглядело так, как будто агония, что убивала его прежде, удвоилась от этого одного предложения. - Неужели она не понимает, настолько сильно она изменила меня?
- Нет, она не понимает, - жестко сказала Элис, она не имела больше терпения к нему в данный момент; в конце концов, он был идиотом.

Наверное, потому, что я была ошеломлена, не могла понять, что он говорил мне. Это было бессмысленно.
Когда он снова заговорил, он отвел взгляд и стал смотреть на деревья.
- Конечно, я всегда буду любить тебя… так или иначе. Но то, что случилось прошлым вечером, заставило меня понять, что пришло время перемен. Потому, что я … устал притворяться тем, кем я не являюсь, Белла. Я не человек, – он оглянулся, и ледяное выражение его прекрасного лица не было человеческим. – Я позволил продолжаться этому слишком долго, и я сожалею об этом.
- Не надо, – прошептала я; понимание просачивалось, разъедая меня, как будто струйка кислоты текла по моим венам. – Не делай этого.
Он продолжал пристально смотреть на меня, я видела по его глазам, что мои слова не доходили до него. Он все решил.
- Ты не достаточно хороша для меня, Белла.

- Шшшш… - зашипела Элис гневно. Если был один верный способ заставить Беллу прекратить борьбу с ним, это сказать эти слова. Она не хотела заставлять его страдать.

Он перевернул ранее сказанные слова, и я не смогла возразить ему. Как хорошо я понимала, что я не достойна его.

Глаза Эдварда загорелись на мгновение от злости на этих словах, но агония была слишком сильной, чтобы злость осталась.

Я открыла рот, чтобы сказать что-нибудь, но потом закрыла его. Он терпеливо ждал, его лицо не выражало ни одной эмоции. Я попыталась снова.
- Если… ты этого хочешь.
Он кивнул.
Я застыла. Я ничего не чувствовала ниже шеи.
- Я хотел бы попросить тебя об одолжении, если возможно? – спросил он.
Интересно, что он увидел на моем лице, так как что-то сильное промелькнуло в его лице в ответ. Но, прежде чем я успела понять, что это было, его черты снова стали невозмутимыми.
- Все, что угодно, - клятвенно заверила я, мог голос потихоньку окреп.
Под моим взглядом его глаза оттаяли. Золото его глаз снова стало жидким, расплавилось, сжигая дотла все во мне с огромной силой.
- Не совершай опрометчивых или глупых поступков, - не стремясь быть бесстрастным, почти вскричал он. – Ты понимаешь, о чем я говорю?

- Ее безопасность - это все, что важно сейчас, - пробормотал Эдвард.

Я беспомощно кивнула.
Его глаза похолодели, он снова стал далеким.
- Я думаю о Чарли, конечно. Он нуждается в тебе. Береги себя – для него.

- Как она могла не увидеть меня насквозь там? - пробормотал Эдвард, почти сердито. – После того, как сильно я заботился о ней…

Я снова кивнулa: – Обещаю.
Мне показалось, что он немного расслабился.
- В свою очередь, я тоже кое-что пообещаю, – произнес он. – Я обещаю, что это последний раз, когда ты меня видишь. Я не вернусь. Я не хочу, чтобы ты пережила это снова. Я больше не буду вмешиваться в твою жизнь. Все должно быть так, как будто я никогда не существовал.

- Что заставляет тебя думать, что это то, чего хочет она? - разозлилась Элис.
- Это поможет ей двигаться вперед быстрее, - объяснил Эдвард.
- Ты, честно, думаешь, что она сможет двигаться дальше? - почти закричала Элис.
- Она всего лишь человек …- начал Эдвард …сомневающимся голосом, но слова по-прежнему невероятно возмущали Элис.
Она отреагировала так быстро, что он даже не увидел ее движений. Она ударила его в затылок (к счастью для стола в столовой, он был в состояние остановить себя перед тем, как удариться в него, потому что он разбился бы на тысячи кусочков).
- Ты идиот, как ты можешь не видеть, что ты изменил ее настолько же, насколько и она изменила тебя? Или ты не знаешь, что она не сможет пережить это так же, как и ты? Она любит тебя, Эдвард, и твой уход не сможет этого изменить! - кричала Элис на него.
- Я знаю, - Эдвард посмотрел на нее со всей болью и мукой, что испытывал с того времени, когда они прочитала про вечеринку, и Элис приняла его взгляд как согласие.
- Эдвард, - сказала Элис, ее лицо и голос смягчились, - все будет хорошо …
- Но он не сможет понять, - объяснил Эдвард, выражение его лица было гораздо мрачнее, чем когда-либо. - Он не знает ее мысли, он не сможет понять …
- Все хорошо Эдвард, - повторила Элис, на этот раз сидя рядом с ним и поместив руку ему на плечо. - Это не реально, помни … этого никогда не случится. Ты не собираешься бросать ее и причинять ей эту боль…
- Ты права, - кивнул Эдвард, слегка светлея в лице. - Я не он… Я никогда не оставлю ее.
- Особенно после того, что ты прочитал, после того, как мы закончим эту книгу, - сказал Эммет.
- Правильно, - согласился Эдвард, и странное выражение вернулось в его глаза. – Может, мне не стоит позволять ей…
- Только не опять, - раздраженно сказала Элис. - Мы это уже проходили, и ты принял решение никогда не думать больше об этом снова!
- Я не думаю, что смогу сделать это, - Эдвард почти улыбался. Ее напоминание, что он не станет причиной боли его Беллы – которая еще даже не приехала в Форкс – заставила его вернуться к – хорошо, не к жизни, но мы знаем, что он имел в виду.
- Эдвард, - застонала Элис, но она была не такой мрачной, как прежде, - ты не собираешься позволить причинить Белле боль любым бродячим вампирам, и мы все обещали, что ни один из нас не тронет Беллу. Джаспер даже готов брать уроки у Карлайла, чтобы научиться быть в окружение людей, так что тебе нечего беспокоиться.
- А как насчет будущих угроз, кочевников например, о которых мы еще не читали? - спросил Эдвард с сомнением, стараясь быть мрачным, но она могла видеть его насквозь.
- Мы будем принимать дополнительные меры предосторожности, когда я увижу, что они приближаются, - успокоила Элис. - Ты действительно счастливчик, поскольку у тебя есть я, ты знаешь?
- Я знаю, - вздохнул Эдвард и улыбнулся. - Ладно, я не буду думать об этом … пока.
- Аргх, - зарычала Элис, зная, что он добавил это «пока» только, чтобы досадить ей.
- И как ты можешь реагировать столь разумно здесь, но в книге ты постоянно делаешь глупые вещи? - спросил Эммет, улыбаясь на этот раз.
- Во-первых, здесь я знаю ее мысли, - наполовину вздохнул, наполовину застонал Эдвард. - Во-вторых, у меня есть ваша гарантия, что ничего не случиться с ней.
- Мы, вероятно, придумали тот же аргумент в книге, - сказал Джаспер, более эмоционально, чем раньше. - Я обещаю тебе сделать все, чтобы уберечь тебя или Беллу от боли.
- Это правда, и это подводит меня к конечной точке, - согласился Эдварда. - Настолько же, насколько полностью она изменила меня здесь, намного сильнее это случилось в книгах. И все новое и неизведанное …
- И не забывай, что Эдди слишком упрям, чтобы отступать, если он думает, что он прав, - добавил Эммет, после того, как Эдвард остановился на минутку, чтобы собраться с мыслями.
- И это тоже, - допустил Эдвард
- Тогда продолжим чтение, - улыбнулся Эммет.
- И, Эдвард, не позволяй следующей главе заставить тебя отступить, - попросил Джаспер. - Помни, что ты не позволишь этому случиться…
- И прими это как новый стимул не оставлять ее в нашем времени, - добавила Элис.

Мои колени, должно быть, начали дрожать, потому что деревья внезапно стали покачиваться. Я слышала, как кровь зашумела в моих ушах.
Его голос казался далеким.
Он мягко улыбнулся:. – Не волнуйся. Ты - человек. Твоя память не более, чем решето. Время излечит все раны.

Элис зашипела.
- Это не случиться, - напомнил ей Джаспер.
- Я знаю, но это все еще выводит меня из себя, - Элис смотрела на Эдварда, который тоже выглядел так, будто он вернулся в состояние того мучения, в котором пребывал до этого момента… хорошо, не так уж плохо, но все же похоже.

- А твои воспоминания? – спросила я. Это прозвучало так, как будто что-то застряло у меня в горле, как будто я задыхалась.
- Ну, - он колебался некоторое время, - я не хочу забывать. Но мой вид… мы очень легко отвлекаемся.

- Я могу поспорить с тобой на что угодно, что твои мысли не отвлекались от нее, когда ты глупо пытался держаться от нее подальше, - усмехнулся Эммет.
- Никто бы и не поспорил, - улыбнулся Джаспер, по крайней мере ему удавалось держаться подальше от своей депрессии, по большей части.

Он улыбнулся; улыбка была спокойной, но она не коснулась его глаз.
Он сделал шаг назад.
– Это все, я надеюсь. Мы не побеспокоим тебя снова.
Чувства охватили меня. Это удивило меня; я думала, я уже не способна что-либо замечать вокруг себя.
- Элис не вернется, - поняла я.

- Она тоже любит меня … достаточно для того, чтобы заметить, даже когда она проходить через все это, - прошептала Элис, почти улыбаясь, но ее мысли были грустными.
- Это только значит, что твой уход причинит ей еще большую боль, - указал Эдвард.
- Я знаю, - вздохнула Элис, хмурясь. - «Ты должен был сказать это?»
- Прости, - вздохнул Эдвард.

В планах перевести You Make My Dreams Come True

- Аргх, - застонал Эдвард. - Это не принесет ничего хорошего.

Но он быстро затерялся в лесу. Не было видно следов, листья снова были неподвижны, но я, не задумываясь, шла вперед. Я больше ничего не могла сделать. Я должна продолжать двигаться. Если я прекращу искать его, все будет кончено.
Любовь, жизнь, смысл… все.
Я все шла и шла. Я потеряла чувство времени, медленно продираясь через густой подлесок. Прошли часы, но показались только секундами. Казалось, что время застыло, потому, что лес выглядел одинаково, независимо от того, как далеко я прошла. Мне начало казаться, будто я иду по кругу, по очень маленькому кругу, но я продолжала идти. Я часто спотыкалась, но, поскольку становилось все темнее и темнее, я стала чаще падать.

- Бедная девочка, - Эсми по-прежнему выглядела так, как будто она рыдала.

В конце концов, я обо что-то споткнулась – сейчас оно было черным, я не представляла, куда угодила моя нога - и упала. Я повернулась на бок так, чтобы можно было дышать, и свернулась на влажном папоротнике.
Лежа на нем, я поняла, что прошло времени больше, чем я думала. Ночью здесь всегда так темно? Конечно, как правило, немного лунного света достигает земли, пробиваясь сквозь облака и кроны деревьев.
Не сегодня ночью. Сегодня небо было сплошь черным. Возможно, сегодня не было луны – новолуние.
Новолуние. Я дрожала, хотя не замерзла.
Было темно уже довольно долго, прежде чем я услышала крики.

Эдвард выдохнул свободнее, зная, что кто-то найдет ее.

Кто-то выкрикивал мое имя. Звук был тихим, его заглушали влажные растения, окружавшие меня, но это определенно было мое имя. Я не узнала голос. Я думала ответить, но я чувствовала оцепенение, и решение, что я должна ответить, заняло довольно много времени. К тому времени, крики прекратились.

Эдвард застонал.
- С ней все будет в порядке, - сказал Карлайл. - Или, в худшем случае, она заболеет, - поправил он грустно.

Через некоторое время меня разбудил дождь. Не думаю, что я действительно заснула; я только впала в бездумное оцепенение, цепляясь за свою сопротивляемость оцепенению, которая защищала меня от осознания того, что я не хотела понять.
Дождь немного беспокоил меня. Было холодно. Я подняла руки, обнимавшие мои колени, чтобы закрыть лицо.
Именно тогда я снова услышала крик. На сей раз, он был более далеко, и иногда казалось, что звали сразу несколько голосов. Я попыталась глубоко вздохнуть. Я помнила, что должна ответить, но не думала, что они смогут услышать меня. В состоянии ли я громко кричать?
Внезапно, послышался еще один голос, поразительно близко. Своего рода сопение, больше похожее на звук животного. Оно казалось большим. Я спросила себя, должна ли я бояться. Я не пошевелилась. Это было не важно. Сопение исчезло.

- Что это такое? - спросил Эммет, но ни у кого не было ответа на этот вопрос.

Дождь продолжался, и я чувствовала, как вода стекает по моей щеке. Я попробовала собраться с силами, чтобы повернуть голову, когда увидела свет.
Сначала это был тусклый свет, вдалеке отражавшийся от кустов. Затем, он становился все ярче и ярче, освещая все большую местность, в отличие от ручного фонаря. Свет прорвался сквозь плотный кустарник, и я смогла увидеть, что это пропановый фонарь, но это все, что я смогла увидеть – свет ослепил меня на мгновение.
- Белла.
Голос был низкий и незнакомый, но полный уверенности. Он не звал меня, а подтверждал, что я нашлась.

- Хорошо, - вздохнул Эдвард, его глаза были наполнены мукой, как никогда прежде.

Я пристально смотрела вверх – казалось, невозможно высоко – на темное лицо надо мной, которое я смогла увидеть теперь. Я неясно осознавала, что незнакомец только кажется таким высоким, потому что я все еще лежала на земле.
- Ты ранена?
Я знала, что это слова что-то означали, но я могла только смотреть, изумленно. Что значил этот вопрос здесь?
- Белла, меня зовут Сэм Улей.

- Волк, - зашипела Розали.
- Улей, это был один из волков, которых мы встречали, - пробормотал Карлайл задумчивым голосом.
- Что такое, - спросил Эдвард.
- Это только теория, - ответил Карлайл, и он не собирался делиться ею с нахмурившимся Эдвардом.

Его имя ничего не говорило мне.
- Чарли отправил меня на твои поиски.
Чарли? Звучало как аккорд, я попыталась сосредоточиться на том, что он говорил. Чарли имел значение, если не что-нибудь еще.

Эдвард улыбнулся, он ничего не мог поделать. Это была настолько по ее.

Высокий человек протянул руку. Я пристально смотрела, не уверенная в том, что я должна была сделать.
Его черные глаза посмотрели на меня оценивающе в течение секунды, затем он пожал плечами. Быстро и мягко он поднял меня с земли на руки.
Я лежала у него на руках безвольно, пока он широким шагом быстро возвращался через лес. Часть меня понимала, что это должно расстроить меня – меня нес на руках незнакомец. Но во мне не было ничего, чтобы позволило мне расстроиться.
Не было похоже на то, что прошло слишком много времени, когда появился свет и множество мужских голосов.
- Я нашел ее! – крикнул он громко.
Голоса смолки, но потом вновь зазвучали более громко. Сбивающий с толку водоворот лиц мелькал передо мной. Голос Сэма был единственным, который я распознавала в этом хаосе, возможно потому, что мое ухо было прижато к его груди.
- Нет, я не думаю, что она ранена, - сказал он кому-то. – Она только все время твердит: он ушел.

- Мы не слышали, как она сказала это, - сказал Эммет, выглядя сконфужено.

Разве я произнесла это вслух? Я закусила нижнюю губу.
- Белла, дорогая, с тобой все в порядке?
Был только один голос, который я узнаю где угодно – даже искаженный, как сейчас, беспокойством.
- Чарли? – мой голос звучал странно и слабо.
- Я здесь, детка.
Меня передали на руки другому человеку, который пах как мой отец-шериф. Чарли зашатался, удерживая меня.
- Может быть мне понести ее, - предложил Сэм Улей.
- Я сам понесу ее, - произнес Чарли, ненадолго затаив дыхание.

Эсми слегка улыбнулась, ведь это показывало, насколько сильно Чарли любит свою дочь.

Он шел медленно, напрягшись. Я хотела сказать ему, чтобы он опустил меня и дал мне идти самой, но у меня пропал голос.

- И я сомневаюсь, что она смогла бы идти, - усмехнулся Эммет, но усмешка получилась мрачной.

Огни были повсюду, сопровождаемые толпой, идущей с ним. Было похоже на парад или похоронную процессию. Я закрыла глаза.
- Мы почти дома, дорогая, – постоянно бормотал Чарли.
Я открыла глаза только когда услышала, что открылась входная дверь. Мы были на крыльце нашего дома, и высокий темный человек, именуемый Сэмом, придерживал перед Чарли дверь, протянув к нам одну руку на случай, если Чарли не удержит меня.
Но Чарли аккуратно внес меня и подошел к софе в гостиной.
- Папа, я вся мокрая, - возразила я слабо.
- Не важно, - его голос был грубым. Затем он заговорил с кем-то еще: – Одеяла находятся в буфете наверху лестницы.
- Белла? – спросил новый голос. Я смотрела на седовласого мужчину, наклонившегося ко мне,

- Это доктор Джеранди, - пояснил Карлайл. - Он хорошо позаботится о ней.

и через несколько долгих секунд я узнала его.
- Доктор Джеранди? – пробормотала я.
- Правильно, дорогая, - сказал он. - Ты ранена, Белла?
Мне понадобилось несколько минут, чтобы понять, о чем он говорил. Я смутилась, вспомнив, что подобный вопрос мне задал Сэм Улей в лесу. Только Сэм спросил что-то еще. Ты была ранена? – спросил он. Так или иначе, отличие казалось существенным.
Доктор Джеранди ждал. Одна седая бровь приподнялась, и морщины на его лбу стали глубже.
- Я не ранена, – солгала я. Слова были верными относительно того, о чем он спрашивал. Кого волнует мое сердце.
Его теплая рука коснулась моего лба, а пальцами он стал щупать пульс на моем запястье. Я смотрела на его губы, так как он считал про себя, смотря на часы.
- Что с тобой случилось? – спросил он небрежно.
- Ты заблудилась в лесу? – подсказал он, так я долго не отвечала. Я знала, что другие люди подслушивают.
Три высоких человека с темными лицами - из Ла-Пуш, квилет из индейской резервации, расположенной ниже по побережье, догадалась я, Сэм Улей из их числа - стояли очень близко друг другу и наблюдали за мной.

Эдвард смотрел свирепо, но ничего не сказал.

Там были мистер Ньютон с Майком и мистер Вебер, отец Анжелы; они все наблюдали за мной более скрытно, чем незнакомцы. Другие голоса доносились из кухни и со стороны входной двери. Наверное, половина города бросилась на мои поиски.
Чарли был ближе всех. Он наклонился ко мне, чтобы услышать ответ.
- Да, - прошептала я, - я заблудилась.
Доктор кивнул, задумавшись, его пальцы ощупывали мою шею в том месте, где были расположены гланды. Чарли нахмурился.

- Не думаю, что Чарли будет любить тебя, - сказала Элис. - То есть, когда ты вернешься.
- Что заставляет тебя думать, что я вернусь? - удивился Эдвард.
- Как будто ты сможешь оставаться вдали от нее, - издевалась Элис. - «Даже зная, что это для ее добра, ты вернешься, чтобы проверить, как она, это самое малое, а когда увидишь ее такой…»
- Ох, я думаю, ты права, - пришлось согласиться Эдварду.

- Ты устала? – спросил он.
Я кивнула и устало закрыла глаза.
- Я не думаю, что с ней что-то не так, - я услышала, как через мгновение доктор тихо сказал Чарли. - Только истощение. Ей нужно поспать, а завтра я зайду проверить ее, - он замолчал. Он, должно быть, смотрел на часы, так как добавил: - Что ж, лучше позже, чем никогда.
Послышался скрип, когда они поднялись с софы.
- Это правда? – прошептал Чарли. Их голоса сейчас звучали в отдалении. Я напряженно вслушивалась. – Они уехали?
- Доктор Каллен просил нас ничего не говорить, – ответил доктор Джеранди. – Предложение поступило внезапно; они должны были сделать выбор немедленно. Он не хотел поднимать большую шумиху из-за отъезда.
- Небольшое извещение не повредило бы – проворчал Чарли.
Казалось, доктор Джеранди испытывал неловкость, когда ответил: - Да, верно, в этой ситуации, небольшое извещение не помешало бы.
Я больше ничего не хотела слушать. Я почувствовала, что кто-то укрыл меня одеялом и натянул его мне на уши.
Я дрейфовала на грани тревоги. Я слышала, что Чарли шепотом поблагодарил каждого волонтера отдельно, когда они уезжали. Я почувствовала, как его пальцы касались моего лба, и затем ощутила вес еще одного одеяла. Зазвонил телефон, и он поторопился ответить до того, как звонки разбудят меня. Он бормотал заверения звонившему тихим голосом.
- Да, мы нашли ее. Она в порядке. Она заблудилась. Сейчас с ней все в порядке, – говорил он снова и снова.

- Она не в порядке, - застонал Эдвард.
- По крайней мере, она хотя бы не потерялась, - указал Джаспер, пытаясь успокоить его.

Через несколько минут телефон зазвонил снова.
Чарли застонал, поднимаясь на ноги, и затем помчался, спотыкаясь, на кухню. Я натянула на голову одеяло, не желая слышать снова тот же самый разговор.
- Да, - сказал Чарли и зевнул.
Его голос изменился, в нем послышалась тревога, когда он снова заговорил: – Где?
Последовала пауза.
- Ты уверен, что это за пределами резервации? - снова короткая пауза. - Но что могло гореть там? - казалось, он был одновременно взволнован и сбит с толку. – Послушай, я позвоню туда и все проверю.
Я начала вслушиваться, заинтересованно, поскольку он еще и ударил кулаком.
- Привет, Билли, это Чарли, извини, что звоню так рано… нет, она в порядке. Она спит… Спасибо, но я не поэтому звоню. Мне только что сообщила миссис Стэнли, что из своего окна на втором этаже она видит огни на морских утесах, но я, на самом деле … О! - внезапно в его голосе послышалось раздражение… или гнев. – И зачем они делают это? Мм, ха. В самом деле? -

В планах перевести You Make My Dreams Come True

произнес он саркастически. – Хорошо, не извиняйся передо мной. Да, да. Только удостоверься, что пламя не распространилось… Знаю, знаю, я вообще удивлен, что им удалось разжечь огонь в такую погоду.
Чарли колебался, и, затем, нехотя добавил: – Спасибо, что прислал Сэма и других ребят. Ты был прав, они знают лес лучше, чем мы. Сэм нашел ее, теперь я твой должник… Да, поговорим позже, – согласился он кисло, прежде, чем повесить трубку.
Чарли бормотал что-то несвязное, когда вернулся назад в гостиную.
- Что случилось? – спросила я.
Он поспешил ко мне.
- Прости, я разбудил тебя, дорогая.
- Что-то горит?
- Ничего, - заверил он меня, - только несколько костров на утесах.
- Костры? – спросила я. В моем голосе не было и тени любопытства. Он звучал безжизненно.
Чарли нахмурился.
– Некоторые ребята из резервации хулиганят, - объяснил он.
- Почему? – тупо спросила я.
Я могла бы сказать, что он не хотел отвечать. Он смотрел на пол под ногами.
– Они празднуют новость, – в его тоне звучала горечь.
Была только одна новость, о которой я могла подумать, попытаться, поскольку сил у меня не было.
– Потому что Калены уехали, – прошептала я. В Ла-Пуш не любят Калленов – я забыла об этом.
У квилетов существовали легенды о «холодных», кровопийцах, которые были врагами их племени, точно так же как и их легенды о великом потопе и предках – людях-волках. Большинство из них только истории, фольклор. Также были и достоверные. Билли Блэк, хороший друг Чарли, верил, хотя, даже его собственный сын считал, что он был полон глупого суеверия. Билли просил меня держаться подальше от Калленов…
Имя взбудоражило что-то внутри меня, что-то, что начало продираться на поверхность, что-то, я знала, что не хочу увидеть в лицо.

- Она не может даже слышать нашу фамилию, - сказала Эсми грустно.

- Это смешно, - быстро произнес Чарли.
Мгновение мы сидели в тишине. Небо больше не было черным за окном. Где-то позади шел дождь, начинало светать.
- Белла? – спросил Чарли.
Я взволнованно посмотрела на него.
- Он бросил тебя в лесу одну? – догадался он.

- Это было немыслимо для тебя, Эдвард, - посмотрела Элис на него с укором.
- Наверное, я даже не мог предположить, что она последует за мной, - простонал Эдвард.

Я не ответила на его вопрос.
– Как ты узнал, где меня искать?
Мой разум уклонялся от неизбежного понимания, которое наступало, наступало очень быстро.
- Твоя записка, - удивленно ответил Чарли. Он вынул из заднего кармана джинсов скомканный кусок бумаги. Он был грязный и влажный от многократного сворачивания и разворачивания. Он снова его развернул и выставил как доказательство. Грязный почерк был удивительно похож на мой.
Пошла прогуляться с Эдвардом, вверх по тропинке, - гласила она. - Скоро вернусь. Б.
- Когда ты не вернулась, я позвонил Каленнам, но мне никто не ответил, – сказал Чарли тихим голосом. – Затем я позвонил в больницу, и доктор Джеранди сообщил мне, что Калены уехали.
- Куда они уехали? – пробормотала я.
Он уставился на меня.
- Разве Эдвард тебе не сказал?
Я помотала головой в ответ.
Звук его имени высвободил что-то, царапающее меня изнутри – боль, которая охватила меня, заставив задохнуться, поразила меня своей силой.

Эдвард замер на этих словах.

Чарли с опасением следил за мной, в тоже время он ответил:
– Карлайл получил работу в большой больнице в Лос-Анжелесе. Я думаю, что они потратили кучу денег на него.
Солнечный Лос-Анджелес. Это последнее место, куда они действительно поедут. Я вспомнила свой кошмар про зеркало… яркий солнечный свет, мерцающий на его коже.
Мука сражалась во мне с памятью о его лице.
- Я хочу знать, оставил ли Эдвард тебя одну там, посреди леса, - настаивал Чарли.
Его имя вызвало новую волну боли, прокатившуюся через меня. Я встряхнула головой, неистово, отчаянно пытаясь избавиться от боли: – Это моя вина. Он оставил меня прямо здесь, около дома… Я попыталась следовать за ним.
Чарли начал говорить что-то; я по-детски закрыла уши.
– Я больше не могу говорить об этом, папа. Я хочу пойти в свою комнату.
До того, как он смог ответить, я вскочила с софы и, пошатываясь, начала подниматься по лестнице.
Кто-то побывал в доме, чтобы оставить записку для Чарли, которая побудила его идти на мои поиски. Через минуту, как я осознала это, у меня в голове начало возникать ужасное подозрение. Я бросилась в свою комнату, закрыла дверь на ключ прежде, чем добралась до CD-плеера у себя на кровати.

- Ты забрал все, что могло напомнить ей о нас, не так ли? - спросила Элис.
- Да, - кивнул Эдвард. - Я пообещал ей, что я исчезну, как будто меня и не существовало.
- Это только ранит ее еще сильнее, - вздохнула Элис.

Все выглядело точно так же, как я оставила. Я надавила на крышку плеера. Задвижка сместилась, и крышка медленно открылась.
Он был пуст.
Альбом, который подарила мне Рене, лежал на полу перед кроватью, там, где я его оставила. Трясущейся рукой я раскрыла его.
Мне не пришлось переворачивать дальше первой страницы. Металлические уголки больше не удерживали фотографию на месте. Страница была пуста за исключением надписи, сделанной мной внизу страницы: Эдвард Каллен, кухня Чарли, сент. 13.
Я остановилась. Я была уверена, что он проделал все тщательно.
Это будет так, как будто я никогда не существовал, - пообещал он мне.
Я чувствовала гладкий деревянный пол ногами, потом коленями, ладонями рук и, наконец, щекой. Я ожидала, что упаду в обморок, но, к моему разочарованию, я не потеряла сознание.
Только волны боли окутывали меня до того, как подняться вверх и утянуть за собой.
Я не сопротивлялась.

- Это конец главы, - сказала Розали.
- Я думаю, я должна читать сейчас, - Элис забрала книгу.