Я начал следить за Линном. Этот человек был очень удобным объектом изучения, потому что давно разучился бояться. Хотя, стоит только копнуть глубже… Вечером, сидя в уютном номере отеля Дидлэнд, я лениво перебирал страницы мировой паутины. Банки, верфи, ночные клубы. Неинтересно. Должно быть что-то еще. Звонок мобильного, со странной мелодией на мотив Энигмы, который я все время забывал поменять, шепчущим женским голосом, вплетенным в музыку, ненавязчиво отвлек от мерцающего в темноте экрана. «Да» - в динамике что-то потрескивало и шебуршалось. «Мальчик?» - а… Мелисса. Женщина-неприятность. Почему она так странно меня называет? «А ты звонишь девочке?» - в трубке повисло явное смятение. Поглядев на футболку, я проверил, не пролилось ли оно через невидимые провода. Нет, ничего не пролилось, увы. «Ты… шутишь?» - сухо. Осторожно. Так врач разговаривает с больным в психушке после дозы сильных успокоительных. «Только учусь» - сказал я честно. И снова оглядел футболку. «Ты… странный» - как и наш с тобой разговор. Электронные голубые цифры показывали 22-45. «Звонишь, чтобы поговорить о странностях?» - я растянулся на полу и крепче прижал к уху уже теплый пластик. Линн не убежит, если немного отвлечься. «Сама не знаю» - совсем близко что-то пел женский голос. Потом присоединились мужские. – «Я хотела…» «Кто у тебя поет?» - смятение сменилось ошеломлением. Улыбнувшись в темноту, я понял, что зверски хочу соленых огурцов. Вот прямо сейчас. «Эми смотрит мультик про Мулан» - в этот раз Мелисса нашлась довольно быстро. «Мулан – это он или она?» - плевать мне на Мулан. Но через минуту она скажет, что хотела и нажмет «отбой». А это скучно. Потому что я знал, ЧТО она скажет. «Она…» - спорить готов – сидит и хлопает глазами, недоумевая, почему я такой кретин. «Эми нравится?» - трубка хрюкнула, и я понял, что сейчас точно услышу что-то неприятное. «Скажешь тоже. Она ее обожает. Она…» - запнувшись, Мелисса помолчала. – «Я прошу тебя ничего больше не делать» - люблю целеустремленных людей. Или… нет? «Увы, теперь это касается не только тебя» - трубка снова хрюкнула и затихла. «Мальчик, ты не знаешь, с кем связался» - тоскливый голос сериальной героини с грошовым бюджетом. Вчера у Эда смотрели, упившись коктейля напополам с коксом. Блин, у меня появилось новое развлечение – такие киношки стоит смотреть только под кайфом. Я так ржал, что всерьез стал опасаться, как бы глаза не лопнули. «Узнаю в процессе» - прикрыв глаза, вспомнил, как Карла заламывала руки, падала на колени и размазывала очаровательные светло-зеленые сопли по свеже-отглаженным брюкам Педро. Он хмурился, тосковал, отходил, очевидно совершенно не считая, что сопли украсят его облик. Джас заметил, что оттенок до странного знаком, Эд, завопил, что, скорее всего – такого цвета были глаза его последней пассии. Джас состряпал зловредную рожу и ответил, что в отличие от некоторых не видит этот цвет в зеркале каждое утро. Псих понял намек и крепко засадил согнутый локоть Джасу между ребер. Я чуть не умер от хохота. «Хватит шутить» - твердость интонаций не произвела никакого впечатления, потому что Педро с обиженным лицом маячил совсем близко. «Шутят – когда смешно. А я просто говорю, как есть» - когда закончился сериал, приехали женщины. Они не заламывали руки, не закатывали глаз, но много улыбались и почти не разговаривали. Делали. «Я прошу тебя» - стало противно. С наркотой и сериалом было проще. «Говоришь, что я странный и просишь?» - я медленно сел, не открывая глаз. – «Это касается не только тебя. Не вмешивайся» - где-то далеко шел дождь. Наверное, в пустыне моей головы, которая венчала тело, наполненное жидким снегом. Недавним, живым, холодным и колючим. «Прости» - все было глупостью. Я покинул монастырь не для того, чтобы вязнуть в чужих эмоциях. Унес в себе частичку света не для того, чтобы кто-то мешал. Время уходит. «Мы не ссорились. И перестань называть меня мальчиком. Не поможет. Я есть и останусь мужчиной. Или ты боишься это признать?» - сжав трубку почти до боли, я нажал сброс и удивился собственной злости. Люди всегда убегают от реальности. Разными путями. Но по одинаковым причинам. Страх. Боль. Обида. Поднявшись, я распахнул окно, жадно выдохнув. Ник работал на Линна. Изнасиловал малышку. Придурок, которого должна была защищать Мелисса, тоже… покалечил ребенка. Интересные совпадения. А в случайные совпадения я не верю. Я сидела на кухне, и не моргая глядела на телефон. Как он сказал? Перестань называть меня мальчиком. Пустой голос. Безликие интонации. Черная дыра безразличия. Зря позвонила. Было странное ощущение, что я его обидела. Поднявшись, я прошла в гостиную, и увидела, что Эми уже спит, прижав к щеке маленькую ладонь. На экране телевизора бежали титры. Вернувшись на кухню, я выудила сигарету и, затянувшись, снова набрала его номер. «Да» - совершенно спокойно, без тени раздражения. «Как тебя зовут?» - съел? «Дриммер» - черт, он знал, что я хочу спросить это. Знал! «У него есть сын» - сигарета дрогнула в пальцах, и пепел упал на стол осколком праха. «Уверена?» - как с таким разговаривать? Как?! «А мальчиком я называла тебя, потому что мне двадцать шесть» - сказать оказалось так легко. Даже слишком. Он затих. Умер там что ли? «Я всегда думал, что старость не внешнее увядание, а состояние души. Ты умудрилась почти умереть в свои двадцать шесть» - в тишине послышался щелчок DVD. Как звук выстрела пистолета без патронов. «Возможно» - я отключила телефон совсем и аккуратно положила его рядом с пепельницей. Эми сопела на диване, а я рассматривала маленькую прихватку, усыпанную васильками. Возможно. Но почти – это не совсем. А значит, все еще впереди. Я подошел к столу и дернул мышкой, стремясь нарушить режим ожидания. Сын. Замелькали страницы. Через десять минут на экране высветилась фотография. Неземное лицо, лазурные глаза, белые, вьющиеся волосы. Тонкие девичьи скулы. Не надо. Мне почти захотелось разбить бук. Этого не может быть. Не может быть, чтобы этот ангел оказался сыном демона. Джаспер Линн. Шестнадцать полных лет. Холост. Степень магистра по химии. Бесчисленные победы в Олимпиадах – местные, городские, соревновательные, итоговые. Теперамент - сангвиник с примесью флегматика. В десять – изобрел какое-то лекарство и спас соседку, оказав первую помощь при инфаркте. Твою мать. Мать твою. Медленно закрыв крышку, я отключил питание и уставился в окно. Потом взял телефон. Вечер позитивного общения выдался. «Аллееееее» - придурок. «Эд, у тебя какая-нибудь дрянь не завалялась случайно?» - типа сериала и коки напополам с йадом. «По адресу попал, дружок» - судя по голосу, ему уже отлично. А мне – пока просто завидно. – «Приезжай!» Шагая по холлу, я чувствовал себя тем, коим сегодня был обозван в недавнем разговоре – странным. Череп пошел трещинами. А за шиворот медленно стекал мозг. Которого у меня, возможно, и не было никогда. Через десять минут я сидел на обожаемом, продавленном диване и пил какое-то дерьмо. Меня перло. Просто размазывало. Эд ржал, сверкая безумными глазами. Сериал не пригодился. Потом дверь открылась, и появился он. Джас. Все такой же прекрасный, аж зубы свело. «Друг, сегодня без Педро» - возопил псих и что-то еще глотнул. «Прорвемся» - улыбка Моны Лизы на мужском лице – ужас просто! – «На биологии было скучно, я тут кое-что набросал. Если есть сердечники – не поделюсь!» - никто не признался. Жидкость в трех пробирках явно вызвала бы зависть у болотных жаб, если бы последним довелось ее лицезреть. Но результат был достигнут – я не прибил химика на месте, а просто на время покинул бренный мир. Думать буду потом. Одно обидно – про огурцы забыл!
Я буду верить тебе всегда. Я узнаю тебя в чужом теле с посторонним лицом. Я не посмею отвернуться, когда тебе плохо. Я боюсь жить без тебя. Завтра все будет иначе. Завтра невозможно предсказать. Завтра – слово, балансирующее на грани. Я возьму тебя за руку и вспомню голос. Запах. Вкус. Я отдам все, чтобы остановить мгновение. Я очень люблю. Больно. Весело. Страшно. Горько. Ты. Я. Только попроси – все звезды станут твоими. Хотя… нет. Не проси. Я принесу их тебе. Без напоминаний и просьб. Просто потому, что люблю. Поцелуй меня на прощание. Последним мазком весны. Поцелуй просто так, а не за звезды. Просто потому что любишь. Просто так.
Прошло несколько месяцев. Девочку, покалеченную мертвым теперь Ником, выписали из больницы. Мелисса перестала отвечать на телефонные звонки, зато каждую пятницу, ровно в 22-45 присылала сообщение с латинским выражением. Этот язык я знал и любил. Любопытно, понимает ли она истинный смысл каждого? Эд внешне перестал походить на придурка. В чем-то. Волосы неуклонно отрастали и топорщились во все стороны. Выглядело очень смешно, потому что они вились. Но не как у Джаса, живописными волнами, а как хотели. К тому же он внезапно стал носить кожаный черный жилет с монограммой «От Дженни на память». Монограмма была вышита тонкой зеленой нитью. Приходя в школу, Эд стягивал рубашку и облачался в это голым торсом. Вместо рюкзака, он таскал на плече серый мешок для обуви, обтянутый грубой сеткой. Голубые джинсы сменил на широкие кожаные, ковбойские штаны. Одеяние завершали черные кеды с бело-зелеными шнурками. Я думал, что его вышвырнут с первого же урока – ошибся. На переменах, глядя на пускающих слюни старшеклассниц, думал, куда же катится мир? Джас… Маркус Линн устроился в любимом кресле кабинета и лениво вертел сигару в толстых пальцах. Ник умер. Дурака совершенно не было жаль. В голове толпились мысли другого рода. На почти до неузнаваемости искалеченном теле не нашли отпечатков. Никаких. «Папа?» - Маркус вздрогнул и едва не выронил сигару. Плавно просочившись через дверь, навстречу шагнул его сын. Черные пижамные штаны, кричащая оранжевым майка, босые изящные ступни. «Джаспер, зачем ты это сделал?» - спросил, наблюдая, как он приближается к столу и берет графин с бренди. «Небольшой опыт» - парень наполняет бокал до половины и сжимает его в ладонях. В теплой полутьме тлеющего камина он до странного напоминает святого мученика, сошедшего с древней фрески. Безмятежное выражение лица. Длинные локоны прозрачного звездопада. «В чем он состоял?» - спрашивая, Линн понял, что у него вспотели ладони. «Мне… было интересно, сможет ли мальчик выдержать утроенную дозу боли, причиненную той смешной девочке» - слушая мягкие переливы ласкового, совсем немужского голоса, Маркус похолодел. «За что ты его… убил?» - дернув узел галстука, он кашлянул, не зная, хочет ли это услышать. «Он оказался слабым. Мне думалось, что при таком количестве агрессии, силы должно быть больше» - едкая, едва заметная насмешка почудилась Линну эхом в темноте. Джаспер немного хлебнул из бокала и тряхнул головой: «Папа, он плакал. Он просил, умолял, предлагал денег» - в тишине треснуло полено, - «А мне нравилось…» - он шагнул к столу и мечтательно закатил глаза. «Сын…» - Маркус не нал, что сказать. Просто не знал. «Ты хочешь сдать меня копам?» - шельмец нагло улыбался, играя бокалом. «Это вопрос?» - чертовщина! «Если – да, предупреждаю – это будет не просто» - аккуратно убрав стекляшку на место, Джаспер скрылся за дверью. Что творится в привычном еще недавно мире?! В тот вечер Маркус Линн впервые пережил мигрень. И почему-то точно знал, что это именно она. Джас… Дриммер планировал сегодня запереться в номере и тупо попялиться в потолок. Мне до спазмов в животе нравилось устраивать себе такие дни раз в месяц. Мне нравилось думать до жалящего ощущения перетрудившегося серого вещества. Мне нравилось пересчитывать мельчайшие трещинки и бугорки на лепнинах стен. Мне нравилось знать, из чего состоит жизнь. Теперь к этому добавился еще один небольшой секрет, о котором я решил помолчать. Не время. Гораздо интереснее – узнать, зачем ей это нужно. *************************** Я ненавижу свой дом. Но очень люблю деньги, ведь они правят миром. Я ненавижу своего отца и давно знаю, от чего он умрет. Я знаю, что моя мать – глупая курица или, по крайней мере, ей так удобно. Я ненавижу свой пол. Шестнадцать лет назад дрожащие от желания угодить врачи перепутали жен с муж. Поэтому я стала парнем. Теперь мои бедра скрыты шитой на заказ кожей, небольшая грудь стянута строгим, миниатюрным корсетом. У меня была няня, которая знала, что такое – любить. Она знала, что я – девчонка, но почему-то молчала, на все мои отклики мужским именем. У меня была детская, от которой сводило зубы – розовые рюши, кретинские балдахины и много машинок – мальчик ведь родился, а интерьер переделать не успели! Няня… Милая Селина… Только в четырнадцать она призналась, что папочка очень хотел мальчика, и пригрозил матери вышвырнуть последнюю вон, если родится «бесхребетная девчонка». До этого возраста я послушно играла свою роль, не задавая вопросов – весело казалось. Она рассказала, что комнату отделали розовым специально – на память. Папа-садюга, ага. Химией я увлекаюсь давно. Сначала это были акварельные краски. Они здорово смешивались и перетекали одна в другую. Потом препараты для уборки. Затем содержимое аптечки – у нас много нервничали. И… сердечница-соседка. Как они вопили, когда я легко смешала нужный препарат прямо на ее кухне. Корри до сих пор носит мне апельсины. Милая, безобидная старушка. На подоконнике у чисто вымытого окна – сиамская кошка со злыми глазами на дымчато-кремовой морде. Полна подозрений. Правильно делаешь – не шути с химиками. Эдвард. Я его люблю. Очень. Не как парня. Как друга. Ни одна девчонка не заменит друга-парня. Только они умеют так хранить секреты. И не спорьте. Все равно проиграете. Он добрый. Умный. Я берегу его от мира, словно редкую драгоценность и уничтожу любого, кто посмеет сделать… плохо. Мы познакомились легко. Наверное, потому что тайны притягивают. А потом он узнал, что по химии у меня больше чем отлично и спросил – бывают ли наркотики безобидными и одновременно – обезболивающими. Нет, не бывают. Почти. Я просто стояла и тупо моргала. Зачем? Почка отказала. Болит зверски. В больницу – лучше сразу удавиться. Или, блин, умереть от передоза. Последнего я допустить не могла. Папочкин клуб «Драйв» оказался, как нельзя кстати. Так родились наши коктейли. Воздушные. Сумасшедшие. Взрывающие измерение, словно тонкое стекло. Во время их действия я почти летела с катушек, сдерживаясь, чтобы ничего не ляпнуть. Вспоминала длинные формулы или таблицу логарифмов. Цеплялась за ручку трухлявого кресла. Потом привыкла. И научилась летать. Эд отключался быстрее. Со временем я привыкла определять, когда и сколько ему нужно. Чтобы больше не было больно. Я смотрела, как он забивается в мягкие объятья кресла и улыбается, бессмысленно оглядывая потолок. Закрывает глаза. Смеется. «Джас, я тебя люблю. Веришь?» Верю, Эдди. Тебе – верю. Иногда он резко откидывался на спину и что-то напевал. Однажды потащил меня в магазин, где мы купили байки. Господи, они были великолепны. Это ощущение стало незабываемым и навечно застряло где-то внутри меня. Его смех. Рев движков. Вкус ветра. Шорох гравия и песка. Острые капли дождя. Кожа, нежно обнимающая тело. Кружева рубашки, развевающиеся, словно победные флаги. Свобода. Мне очень повезло с фигурой. Ни женской задницы, ни талии – немного широковатые плечи, скромные сиськи, только лицо подкачало. С этим приходилось бороться. Я купила кучу косметики и устроила развал перед зеркалом. Очертить скулы. Немного обесцветить ресницы. Гоняя на байке, кусаю губы, чтобы их обветрить. Пальцы пришлось слегка обделить маникюром. Вислых кожаных штанов не бывает – да и хрен с ними! Многочисленные рюши скрывают корсет. Потом Эд решил пробежаться по девочкам. Меня не предупредил. Просто фыркнул, как всегда: «Жду в клубе!» - с порога на мне повисла девчонка. Такая, не худенькая. Обширные груди уперлись в корсет, благо я высокого роста! И если бы только повисла. Теплые губы прижались к моему рту. Запах клубничной жвачки и виски ударил в нос. «Джас, это сюрприз!» - дебил, это мой первый поцелуй! Я открыла рот, и позволила девушке прижаться теснее – теплое, податливое тело, полное глупости до краев – мечта мужчины. «Ты не рад меня видеть?» - шепнула она, прикрыв глаза. Лучше поцеловать, чем прослыть геем. Нагнувшись, я ухватила двумя пальцами округлый подбородок. «Еще как рад, милая» - шепнув в ее рот, я очень надеялась, что все остальное пройдет нормально. Протянув руку, я дернула ее за волосы и, стараясь не думать, прижалась к пахнущим ягодами губам. Благо, хоть чем похуже не фонит. Бархатистая, упругая плоть не показалась отвратительной. Я решила поиграть. И укусила ее за нижнюю губу. Почти со всей силы. Одновременно стиснув левую грудь. Мой папа тоже смотрит порнуху. Да. «Малыш, ты хочешь прямо здесь?» - голубые глаза, открытые слишком широко, потемнели. «Я вообще не хочу. Пока» - хлопнув ее по заду, я почти нормальной походкой двинулась к стойке, где отдыхал Эдвард. «Ну, ты даешь!» - он ударил ладонью по стойке и захохотал. Боже. Как я буду притворяться потом? Идея стать лесби совершенно не привлекала. Заказав виски, я залпом проглотила почти половину. Девушка, подарившая поцелуй, подмигнула и вышла на воздух. Меня зовут Джаспер. Я – тоже девушка. И что дальше?
Не снись мне. Умоляю. Это жестоко – видеть твое лицо даже в бессознательном состоянии. Не предлагай объятий. Вечной любви. Не прикасайся. Это ложь. Я перестала спать. Я боюсь тебя. Я не хочу просыпаться от собственного крика. Противно скулить в подушку. Уберись из моего сна. Из того, что только мое. Исчезни. Я тебя ненавижу. Хватит.
Моя любимая, родная, моя дорогая Настюша!!! Поздравляю тебя с днем рождения!!!!!!! Я дико счастлива, что батенька-Интернет связал нас с тобой в этой жизни!!! Ты моя близняшка, которую я безумно люблю!!! Будь счастлива, моя дорогая, будь любима, будь живой!!! Не теряй ни в коем случае свою уникальность, не вешай свой прелестный носик, не оглядывайся назад. Знай, ты достойна лучшего, и если оно еще с тобой не произошло, значит, заблудилось. Ничего, я сама лично схожу и приведу это самое Лучшее в ближайшее время!!!
Обчее ощущение от главы - крышняк сорвало ))))) Девушка.... любит Эда... не даст его в обиду.... Бэлке сейчас должно стать реально страшно - просто от непонятного ощущения "чего-то". Вот это дааааааа.... круууууто..... дальше все нечленораздельно )))) О - меня осенило! Дриму же нравится Джас.... хотя Джасу нравится Эд... бля, Звезда моя !!! Крышняк у меня сорвало уже - давай скорее рассказывай как там дальше дала будут обстоять )))))))) аааааааааааааа - не мучай !!!!!!!!
Звезда моя !!! Согласна со Стасенком - за спасибо дедушке Интернету за наше знакомство !!! Мы тебя ооочень любим и всегда поддержим во всем )))) УРЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯ !!!!!!!! Мое творчество: Видео к фанфу English holiday:
Дата: Суббота, 24.04.2010, 21:33 | Сообщение # 313
Ученик
Группа: VIP
Сообщений: 1209
Медали:
Статус: Offline
Глава 48
http://zaycev.net/pages/5505/550518.shtml С четырнадцати лет у меня появилась идея фикс – папулю необходимо свергнуть с его Олимпа. Представляя, как он будет лететь, я чувствовала на языке сладость сахарной ваты. Мальчиковые одежки неожиданно стали тесны. Наверное, от большого количества обиды. Ярость плескалась там, где, по идее, должен был находиться кадык. Эд мне как-то сказал, что он не проклевывается из-за малого количества тестостерона. Дурачок. В целом все было весело. Просто. Пока я не имела глупость подойти к новенькому на парковке. Понятия не имею, какой черт дернул меня за… за что? Странные черные глаза, резким контрастом кричащие на угловатом лице. Полное пренебрежение к себе, окружающим и условностям. Весь такой из себя Снусмумрик. Мятые, дешевые, странного покроя шмотки. Он стоял в сторонке, лениво оглядывая все, что попадалось на глаза. Мне показалось, что парня почти тошнит. Может, так оно и было. Меня тоже часто тошнило при мыслях об отце и школе. В тот вечер, когда Дрим ворвался в дом Эда, сверкая безумными глазами, я поняла, что выиграла приз в лотерею – как почти влюбилась. Сказать, что уничтожая Ника, я испытывала восторг – плюнуть в лужу. Это была эйфория. Как ни крути – пол не поменять. Заряд, которым мы накачались дома, превратил мои вены в огромный, быстрый трубопровод с последней остановкой где-то в районе мозжечка. Он пульсировал, словно живой и шептал непристойные, злые вещи. Которые мне нравились. Ника я ненавижу давно. Просто он об этом не знал. Терпеть не могу парней с бильярдным шаром в голове. Тик-так. Влево. Вправо. Не переношу придурков, гоняющихся за внешними атрибутами мнимой самодостаточности и уважения. Когда он попался к нам в руки, я едва сдержалась, чтобы полудурочно не расхохотаться. Едва не потеряла весь годами вырабатываемый самоконтроль. Подошва берцев начала плавиться от нетерпения. Коктейль получился соответствующий. Только бить я не стала – восторженный визг вдребезги раскурочил бы образ. Эд отлично справился сам. А потом я сбежала. Тупо оседлала байк, воткнув резинки наушников в уши почти до боли. Музыка – жизнь. Закинув под язык бурый кругляш, улыбнулась и подумала, как хорошо, что парни не знают, кто я на самом деле. Хотя, с Дриммером стоит быть осторожнее. Время неумолимо берет свое. Фигурка Элис округлилась и по школе неуправляемым ветром разнеслась новость – беременна. Как по команде ученички перестали с ней разговаривать. Дураки. Зато наш Эммет неожиданно взял над ней шефство. Мне очень нравился этот мужчина ненамного старше нас. Он не задирал нос, не драл три шкуры на практических, заразительно улыбался и умел заинтересовать любым делом, даже самым абсурдным. На его лице всегда было неизменное рассеянное выражение удовлетворенности собой и высшими сферами. Только он мог вить веревки даже из миссис Бэнкс, старой ведьмы в административном корпусе. Эммета Кристиана было слышно задолго до появления очень даже не безобразного абриса на горизонте. Он всегда спешил, везде успевал и много хохотал. На собраниях в учительской, преподаватели женского пола от двадцати до шестидесяти превращались в китайских болванчиков и растекались лужицами, украшая пресные, казенные стулья. Урок. Мы устраивались на задних партах, как на наблюдательном посту и… предвкушали. Пять минут – мисс Марч, филолог, заглянула на огонек – мел некстати закончился. Десять минут – миссис Кэрмти – основы политологии – напомнила про завтрашнее собрание. Через пять минут – мисс Ламли, юная нимфетка, как ее Эд назвал – ошиблась дверью. После занятий мы долго хохотали у своих байков. «Джас, малыш, это надо отметить!» - глаза блестят, словно от слез. А может и так. Вы пробовали смеяться, когда что-то болит? «Здесь странные женщины» - подал голос Дрим. Вид у него был шальной. Почти отсутствующий. «Обычные, поверь» - я дернула головой, отбрасывая назад волосы, которые недавно начали раздражать, навевая мысли о стрижке. Чтобы отвлечься, я зажмурилась и потянулась. Открыв глаза, наткнулась на странный взгляд Дрима. Неужели корсет слетел?! «Вам понравилась тема?» - голос за спиной прозвучал очень неожиданно, но подтвердил целостность корсета. Эммет. «Очень!» - возопил Эдвард, старательно пуча глаза. «Нас часто прерывали» - ухмыляется Дрим. «О чем разговор!» - я подошла к байку и привычно устроила худосочный зад на сидушке. «Эдвард, ты не слушал, Дриммер, ты не туда смотрел, а вы, молодой человек…» - я обернулась, стараясь не показать напряжения, - «Возможно, эти девушки очарованы вашей прической, а совсем не мной?» - я улыбнулась и уставилась на него внимательнее. Синяя, вылинявшая рубаха с воротником стоечкой, серые, мягкие джинсы, остро-классические туфли, темные волосы. Красивый, не отнять. «К моему астралу давно привыкли» - я крепче сдавила наконечники на руле. – «А вам стоит поработать над этим, Эммет» - Дрим закатил глаза, а Эд тупо заржал. «Если бы знать – в каком направлении» - он деланно вздохнул и натурально всхлипнул. «Ваша харизма не выживет в провинции», - Эдди легко оттолкнулся от байка и моргнул, сложив губы трубочкой. О, нет – подумала я, наблюдая за этими манипуляциями. Сейчас его понесет. «Женщины – существа нежные, понимают все буквально, намеков не замечают, обожают воздушные замки, плачут от радости и абсолютно слепы, когда любят» - достав сигарету, он затянулся и продолжил – «Через неделю вам принесут торт собственного изготовления, салат по рецепту бабушки и вино столетней выдержки. Еще через неделю они переругаются между собой, обсуждая ваши достоинства и недостатки. В конце месяца в классе закончится мел, заблестят полы, а удушливый запах цветов отобьет все желание преподавать и думать» - Дриммер открыл рот. Я делала вид, что ничего не происходит. – «Приходя домой, вы будете включать сначала Моцарта, потом – Вивальди. Не поможет. Вот и тяжелая артиллерия – партии андеграунда и тяжелого металла в развороте – ничего, что по ушам бьет, зато и думать некогда. Зато и утро не так близко. Дамочек это только распаляет – приболел, драгоценный, а кто спасет, как не я! К традиционным блюдам добавляется горячее молоко с медом, на которое у вас аллергия и бесконечные нежно-втирающие нотации на тему – «Берегитесь сквозняков, лживых синоптиков и холодных постелей!». По логике, у вас осталось несколько дней, чтобы упаковать чемодан!» Эдвард много читал. Как ненормальный. Логики в выборе книг не было вообще. Он мог проглотить что-то из-за понравившейся первой фразы. Или выдернутой из середины. Приятного глазу шрифта. Цепляющего имени главной героини. Приятной на ощупь или запах бумаги. При этом обладал странно цепкой, почти нереальной памятью на полюбившиеся отрывки. И вспоминал их часто не к месту. Как сейчас. «Откуда ты знаешь, что у меня аллергия на молоко с медом?!» - я моргнула и резко прикусила губу, стараясь не рассмеяться. Дрим обрел хладнокровие и, сорвав травинку у ног, глубокомысленно ее жевал. «В родне были эксирасенсы» - изрек Эд и захохотал. Позорно скомкав последнее слово. Эммет открыл рот. Закрыл. Тряхнул головой. И… заржал, как конь. «Карла Монти «Ужин при свечах»?!» - крикнул он, крепко сжав кулаки. «Дорогая, нам стоит повторить ужин, желательно, при том же количестве спиртного! И только вечером!» - крикнул в ответ полоумный друг и сложился пополам от хохота. Я украдкой посмотрела на экран телефона – полчаса. У тебя – полчаса, малыш. Или будет плохо. «Черт, а я думал, что это – позор на всю жизнь! А ты…» - Эммет почти задыхался, лихорадочно расстегивая воротник рубашки. И продолжал хохотать. «Эммет, мне лекарство пора принимать, стартуй с нами!» - Эд, у тебя от смеха мозги спеклись?! «Этот урок был последний…» - Кристиан нахмурился, - «А что с тобой?» - он собрал волосы в хвост и зацепил их невидимкой. «Лечение называется – Упрости жизнь, если не можешь ее изменить» - Эда понесло. «Друг, возможно, у мистера Кристиана свои планы», - попыталась я воззвать к голосу разума, который стремительно отключался. «Да, нет… Тем более – теперь нам есть, что обсудить» - Эммет продолжал веселиться, заставляя мой позвоночник холодеть. – «Показывай, куда ехать!» Небо голубело, птички пели, Дрим смотрел прямо на дорогу, а я стискивала зубы, надеясь придумать какое-нибудь спасение. Оно не находилось. Сытая тачка преподавателя отсвечивала в зеркалах. «Джас, не кисни, заодно и проверим препода» - зашипел Эдвард мне прямо в ухо, прижившись почти вплотную. Меня бросило в жар. «Что ты, козлик, кто тут киснет» - улыбнулась я, ловко отодвинувшись, - «Огненной воды на всех хватит» Он засмеялся и газанул вперед, оставив аромат сигарет и горячего, счастливого тела. Надо подумать о гормонах. И о собственной реакции. Не хватало еще рассекретиться из-за такой ерунды. Эммет коктейль оценил. В одну точку час не пялился, как Дрим. В нирвану не впал, как Эд. Мы даже поговорили целых полчаса. «Джаспер, будь осторожнее с химией. В клетках любят… Э-э-э, симпатичных. Боюсь, что…» - фразу он не закончил. Схватил ключи и рванул к двери, сказав на прощание: «Забудь, что я сказал, просто не попадайся копам» Я растянулась на диванчике с улыбкой. Копам скоро будет не до меня. Эд улыбался во сне. Дриммер с кем-то общался по телефону, периодически оборачиваясь в сторону окна. Как мало надо для счастья. Закрыв глаза, я принялась напевать. А вот и оно. Счастье.
Никто не знает, что ждет нас завтра. Мало кто знает, как важно настоящее. И практически все мы стыдимся чего-то в прошлом. Четко зная, что его не исправить. Забывая, что настоящее и будущее так или иначе станут прошлым. И стыдимся все равно. А потом спрашиваем – почему счастья нет? Может, потому, что это хуже слепоты – не ориентироваться у себя под носом?
Унеси меня в небо синее, Покажи мне насмешкой высь! Покажи мне, как быть красивою, Ярким всполохом улыбнись! Защити меня от чужих обид, Научи, умоляю, красиво лгать! Научи меня грубость полюбить О несбыточном не мечтать! Сдайся мне, словно в первый раз, Позабудь все ошибки, горести – Я прошу теперь, я прошу сейчас, И не жду продолженья повести. Унеси меня в небо синее, Подари мне мгновенье радости, Я запомню, да, лишь улыбку глаз – А другой и не надо сладости.
Дата: Воскресенье, 25.04.2010, 12:58 | Сообщение # 314
Новообращенный
Группа: Проверенные
Сообщений: 625
Медали:
Статус: Offline
ArgentumN, вот, приехала из санатория, а тут целых две главы!!! Джас - девушка???? Оу... *выпала в астрал* как вернусь, обещаю написать комментарий.......... мой фик:
