Журналистка: Как ты знаешь, у нас с тобой сложилась традиция. Я должна потрогать твои волосы. Роберт: Хорошо. Кажется, что они уже отросли, но на самом деле они еще редкие. Это отвратительно, правда? Журналистка: Нет, но сзади сбрито… Теперь ты чувствуешь себя как библейский Самсон, который потерял свою силу, когда ему остригли волосы? Роберт: Нет, я чувствую себя гораздо лучше. Да, намного лучше. Я теперь могу больше двигать головой. Но мне кажется, что Эдварду придется постричься в «Рассвете» . Журналистка: О! Так это просто сенсация! Что интересно, в «Затмении» Эдвард становиться собственником, начинает больше ревновать, разве не так? Роберт: Мне кажется, что он теперь просто этого не скрывает. Просто он раньше довольствовался тем, что он один такой, а теперь появился этот парень, который постоянно путается под ногами, что-то вроде, "Что, малыш, хочешь потягаться, да?" Забавно, но он начинает чувствовать себя все моложе и моложе. Ведь когда тебе уже 108 лет, ты легкомысленно относишься ко всему. Ты уже не сходишь с ума от хандры. Но теперь он все больше становится похожим на семнадцатилетнего, у него также «бурлит кровь», он превращается в мелочного парня. Журналистка: А тут еще и Бэлла целуется то с Эдвардом, то с Джейкобом, то с Бобом, то с Джо и совсем другими. Роберт: Такое ощущение, что она перецеловала уже всех, кого только можно. Это отвратительно! Я недавно пересматривал подобную сцену, когда Бэлла сбегает, а потом возвращается ко мне. Я говорю что-то вроде: "Ты разобьешь мне сердце, если уйдешь с ним", а она мне отвечает "Ну и что с того?". Я начал терять суть истории. Журналистка: Я только что общалась с Тейлором, и он сказал, что вы очень близки, дружите друг с другом. Что после каждой сцены, в которой вы сражаетесь друг против друга, вы просто начинали громко смеяться. Роберт: Да, особенно когда он надевает свой костюм из спандекса(Прим.переводчика:«Спандекс» (Spandex) — общее название полиуретановых эластичных нитей, которое, в отличие от названий большинства волокон, не является производным от их химического состава. Слово появилось в результате перестановки слогов в слове «expands» (икспандс — растягивать). В Северной Америке предпочитают говорить «Спандекс», за её пределами — «Эластан» )и говорит: "Если ты еще раз прикоснешься к ней!", а потом бьет ее по заднице. Это всегда весело! Журналистка: Зато в этом фильме почти никаких расходов на гардероб для Джейкоба. Роберт: Да, мне постоянно говорят об этом, но я могу поклясться, что остальные волки чаще появляются обнаженными, чем он. О, я забыл, у него же есть одна сцена с обнаженкой! Да, это было весело! Журналистка: Ты смеялся над ним, потому что он был голый? Роберт: Мы снимали на улице. Было очень холодно и шел дождь. И он говорил: "Я весь дрожу". А у меня была всего одна строчка, которую я никак не мог запомнить. Я все время говорил: "О, простите, что я там должен был сказать?" Журналистка: Это очень смешно!
Журналистка: Кристен, как ты? Кристен: Хорошо. Журналистка: Вчера я видела тебя в IMAX! А ты уже смотрела на себя в IMAX? Кристен: Еще нет. Журналистка: Ты выглядишь прекрасно, ты была… Кристен: Раздражающей, я знаю. Журналистка: Фильм очень интересный! Должна сказать, что Белла…о Господи… она целуется с Эдвардом, Джейкобом, Джо, Джеймсом, Бобом… Кристен: С кем?! Да, я знаю. Журналистка: В этом фильме она более взрослая. Кристен: Она определенно более…. прямолинейная. И да, этот более фильм более взрослый, все эти решения, на которые, как ей кажется, у нее есть ответ… И тогда она попадает в такую ситуацию, когда вы верите ей, когда она говорит: «Я думаю, мне нужен Эдвард». В третьем фильме она впервые серьезно рассматривает Джейкоба как парня. Любовный треугольник становится по-настоящему острым. Журналистка: Во время съемок фильма думала ли ты когда-нибудь о том, что Белла изменяет Эдварду? Кристен: Да. Было так странно это играть. Я нервничала, потому что это, наверное, самый уникальный поцелуй во всей саге. В фильме много поцелуев. Джейк пытается ее поцеловать, но она отступает и он делает это назло. И когда она говорит: «Ок, давай попробуем», она видит, что перед ней два совершенно разных пути – возможно, один из них не самый желанный, но определенно хороший. Она никогда не принимала это в расчет, она всегда думала: «Нет, Эдвард - идеал». Вот это меня очень сильно пугало. Это было так необычно, совершенно не в стиле Беллы. Точнее, в ее стиле, но такой необычный момент.
0
16.11.12 
14.11.12
