//twilightmovie.ucoz.com - сайт о вампирах. Дневники вампира; Настоящая кровь; Сага Сумерки - Форум

- У меня есть кое-что для тебя, но сперва нам нужно поговорить, - пробурчала Розали, глядя на меня примирительно, но, все же, без особого одобрения.
Прошла неделя моего пребывания на Аляске у вампиров Денали. Время тянулось неестественно медленно. Карлайл и Эсме уже на второй день уехали в Италию, чтобы в очередной раз попытаться добиться от Вольтури объяснений. С тех пор от них не было никаких вестей. Кроме того, что Элис сообщала нам, что с ними все в порядке, и когда они вернуться ситуация действительно несколько разъяснится. Ленивое течение времени прервал приезд Розали и Эммета накануне вечером. Видимо, Джейк все-таки выпер их из Форкса. Я мысленно улыбнулась, когда вспомнила его. Первый вечер Розали откровенно не замечала моего присутствия, зато Эммет явно обрадовался возможности поиздеваться над моим браком с оборотнем. Хотя его шутки не были злыми. Он радовался тому, что мы увиделись. Позже, перед сном в мою комнату вошла Элис и сказала, что у них не было такого хорошего вечера с тех пор, как Эдвард принял решение расстаться со мной. И перед уходом добавила, что меня ждет серьезный разговор с Розали, однако, он не должен быть неприятным.
Так что, теперь, когда Роуз довольно прохладно улыбалась мне, я без особого волнения ждала начала разговора.
- Я слушаю тебя, Розали, - ответила я.
Она скривила свои губы в подобии улыбки, а потом продолжила:
- Между нами были прежде довольно неопределенные отношения. Собственно. Я и теперь не знаю, как их определить, поскольку все слишком сложно. Для Карлайла и остальных ты в первый же день, когда Эд привел тебя в наш дом, стала членом семьи.
- Кроме тебя, Роуз, - пробормотала я довольно тихо, но знала, что она прекрасно услышала.
- Да, кроме меня. Не могу сказать, что я не ревновала к тебе. И не только Эдварда. Но и всех. Ты была человеком. Самое страшное на тот момент твое преступление. Собственно, мне казалось, что все это пройдет. Мало ли, как могут забавляться вампиры. Люди заводят собаку, когда им одиноко. Так почему бы вампиру не завести комнатного человека.
- Спасибо за сравнение, - оскалилась я в улыбке.
- Пожалуйста, Беллз, - судя по всему, она обрадовалась, что заставила меня улыбнуться, - ну так вот… я тогда рассудила, что со временем все станет на свои места… Что ты наверняка надоешь ему довольно быстро, и он оставит тебя.
- Ты была не так уж далека от истины, - я горько усмехнулась.
- Ты даже не представляешь себе, насколько я была далека. Когда Эдвард действительно принял решение исчезнуть из твоей жизни…
- Будто его и не было…
- Да… вот тогда-то я и поняла, как была неправа. Я думала, что все сразу станет по-прежнему, а вместо этого все развалилось. Мне было довольно сложно это принять. Я и теперь не слишком понимаю, как это случилось… Но моя семья просто развалилась на куски. А для меня никогда не было ничего важнее семьи. Эдвард исчез. Элис с Джаспером поселились в Италии, чтобы быть поближе к нему… Карлайл с Эсме превратились в две тени, которые только тем и занимаются, что повторяют: где Эдвард, где Эдвард? Это невыносимо было слышать! Мы с Эмметом пробовали пожить отдельно… Но это было не так… И когда на это Рождество мы все собрались здесь у Денали, я знала, что воссоединение будет временным. До того самого момента, как у Элис не случилось видение. Пока она не увидела тебя. А вчера вечером… я убедилась, что ты как тонкий и весьма незаметный клей будто бы склеила нашу семью… И дело не в том, что Эдвард где-то далеко и Карлайл с Эсме тоже… дело в том, что мы опять семья. У нас опять появилась надежда. Я бы попросила у тебя прощение за то, как обращалась с тобой. Но…
- Не попросишь, - сказала я, пожав плечами.
- Ну почему же… Если так необходимо…
- Не утруждай себя. Мир?
Розали облегченно вздохнула. Еще бы! Ее даже не заставили бухнуться тут на колени.
- Мир.
Помолчали. Потом она спохватилась и вытащила из сумки небольшую коробку.
- Это то, о чем я говорила. Только открывай, когда я уйду. Нет никакого желания утирать твои сопли.
Я усмехнулась. И взяла из ее рук коробку.
- Посмотрю в своей комнате.
Розали закивала головой. Я улыбнулась ей. Она – мне.

… мне хотелось умереть. Только сердце упрямо стучало. Кому нужно это чертово поломанное сердце? Абсолютная тишина комнаты. Абсолютная тишина мыслей. Абсолютная тишина во мне. Будто меня и в самом деле не существует. И только в наушниках раздавалась МОЯ колыбельная. Только МОЯ и ЕГО. На полу разбросанные фотографии напоминали, что я не сплю. Что я действительно попала в ад. Ад моей собственной любви.
Когда я поднялась в комнату, то нетерпеливо раскрыла коробку, и на меня высыпался целый ворох воспоминаний. Мой день рождения. Мой год. Мой момент. Когда я была счастлива. Когда мне не было холодно в его холодных руках. Когда он пел мне мою колыбельную. Колыбельную Эдварда Белле.
Фотографии. Единственные фотографии с ним.
За что ты поступил так с нами? За что ты не дал нам шанса? Почему уничтожил нас?
«Будто меня и не было…»
Иногда я действительно сомневалась в твоей реальности.
Самое лучшее.
Самое счастливое.
Самое прекрасное.
Самое дорогое.
Время.
Я боялась, что оно бежало так быстро для меня. Как же я была глупа. Если бы я только знала. Только понимала.
Ценила бы я это сильнее? Не знаю…
На дне коробки лежала записка, написанная рукой Розали.
«Элис сказала, где спрятаны эти вещи в твоем доме. Как видишь, у моего братца не хватило духу расставить все точки над ї. Он хотел, чтобы у тебя осталась его частица. Я решила, что ты имеешь право знать об этом».
Я ненавижу тебя, Эдвард Каллен. Ненавижу настолько, что умираю сейчас от боли, от любви, от бессилия, от тишины.
Ты нужен мне. Нужен…
Вернулся, растревожил мое сердце.
Где ты?
За окном шел дождь. Снег таял. Капли бились о стекло. Капли бились о лицо. Я плакала. Я могла плакать. Впервые за последние четыре года я плакала.

Дом опустел. Я пыталась вспомнить, куда все могли деться, но не получалось. Тихо спустилась по лестнице. В коридоре царил мрак.
Страшно не было. Просто от этой пустоты я чувствовала себя еще более неуверенной.
В гостиной, мне показалось, мелькнула полоска света.
Приоткрыла дверь. Свет был выключен. Работал телевизор.
- Здесь кто-то есть? – тихо шепнула я.
- О! Ты встала! – услышала я от дивана голос Эммета.
- А где все?
- На охоте.
- А ты почему не с ними?
- Как самого стойкого оставили, - усмехнулся он.
- Можно зажечь свет?
Эммет засмеялся.
Я нашарила на стене выключатель, увидела его и не смогла удержаться от улыбки. Эммет растянулся в полный рост на диване перед телевизором в огромных тапках в виде собак.
- Что смотришь? – поинтересовалась я.
- Эдвард – руки-ножницы, - беззаботно ответил Эммет.
Я мысленно простонала.
Кажется, он уловил мое настроение.
- Эй, детка, если тебя что-то не устраивает, то Тим Бартон тут ни при чем! Он – гений!
- Уху, хороший фильм, - пробубнила я в ответ.
- Как разговор с Рози?
Я усмехнулась.
- Белла, вы помирились? Ты хоть представляешь, что ей пришлось переступить через себя?
- О да… я же совершенно забыла, как ей противно общение со мной… а она таки снизошла до этого.
- Белла! Черт, ну ты же прекрасно знаешь, что сейчас сморозила очередную глупость. Рози знает, что неправа. И дело не в тебе.
Он посмотрел мне в глаза. Я отвела взгляд.
- Мы помирились, Эммет, можешь быть спокоен.
Он облегченно вздохнул.
- Она отдала тебе диск и фото?
Я вздрогнула.
- Ясно, - прокомментировал он мою реакцию, - не, ты не подумай Белла, Эд отличный парень… Просто дурак…
- Почему он тогда ушел?
- Ты и так знаешь. Он боялся навредить.
Неожиданно в комнату ворвался холодный ветер.
- Меня обсуждаете? – раздался знакомый бархатный голос.
Я обернулась к окну и обомлела. Он стоял на подоконнике. За его спиной кружились снежинки и влетали в комнату. Он был весь в черном, отчего казался еще бледнее… и прекраснее… Боже, он идеален! Я втянула носом запах мороза, перемешавшегося с его неповторимым ароматом.

Карлайл сидел во главе стола. Поскольку гостиную разнесли практически в щепки, то заседание семейств Калленов и Денали перенесли в столовую. Достаточно просторную для такого количества народу. По правую руку от главы семейства сидела Эсме. По левую – Джаспер. Рядом с Джаспером – Элис. Потом я и Эммет. Рядом с Эсме – Розали, Таня и Кейт. Ирина (я совсем забыла о ней) с того дня, как хотела убить меня, больше не появлялась. Но Денали не слишком беспокоились на ее счет – она и раньше подолгу пропадала. А потом возвращалась, как ни в чем не бывало.
Эммет сидел, обхватив голову руками и уставившись на собственные ботинки. Я видела, как незадолго до этого разговора Розали попыталась спросить, что произошло. Он удостоил ее лишь свирепым взглядом. Мне было откровенно жаль ее. Теперь Розали сидела притихшая, будто находилась вовсе не здесь.
Да и мои мысли, признаться, витали где-то в районе второго этажа, где в моей комнате, на моей постели, на которой я провела уже столько ночей подряд, лежал Эдвард. Он все еще не пришел в сознание. Это сводило меня с ума.
- К Аро я так и не добрался, - рассказывал Карлайл, - но мне удалось возобновить одно старое знакомство. Воистину, связи – это все. И кто владеет информацией – тот владеет миром.
Карлайл улыбался? Мне не показалось? Я внимательнее присмотрелась к нему. Кажется, он был весьма доволен своей поездкой в Италию, несмотря на то, что его сын сейчас находится в крайне странном положении.
- Мне рассказали, - продолжал он, - об одном весьма занимательном факте, который не оставил меня равнодушном и заставил сделать некоторые выводы. Незадолго до приезда Эдварда в Италию и его перехода на службу Вольтури, в коллекции Аро появилось новое и довольно примечательное лицо. Его зовут Лоренцо. Он достаточно молод для вампира, но уже не новорожденный. С тех пор, по слухам, коллекция Вольтури значительно пополнилась. И причиной этого, опять же по слухам, явились определенные способности Лоренцо. Он способен отключать сознание любого существа. Это подобно гипнозу, но значительно опаснее. Он словно бы запирает истинную сущность в каком-то углу подсознания, будто в ящик… И ключ находится только у него. В случае с Эдвардом, если мое предположение верно, произошло тоже самое… Наш Эдвард, которого мы знали, просто нейтрализован. А на его месте мы видим зверя в чистом виде, который таится в каждом из нас. Лоренцо выпустил на свободу этого зверя. Исходя из этого, я могу объяснить следующее. Эдвард еще неделю назад должен был улететь вместе с Джейн и Беллой в Италию. Джейн прилетела. А Эдвард, как видите, нет.
- Вопрос, - вдруг отозвалась Таня, - зачем Аро нужно было отпускать именно Эдварда сюда?
Карлайл на секунду задумался.
- За тысячелетия своего правления, - начал он развивать гипотезу, – он настолько уверился в том, что все всегда идет по плану, что не учел самых банальных вещей. Например, того, что существуем мы, и мы всегда начеку. И потом, насколько я понимаю, у них с Джейн было задание от Аро…
- Похитить меня, - пробормотала я.
- Да, - Карлайл кивнул, - они были настолько уверены в том, что проблем не возникнет, что и обратных билетов взяли три, рассчитывая привезти Беллу. Но они не учли также того, что Эдвард слишком сильно зависит от ее запаха. Сознание сознанием, но физические ощущения вряд ли могли измениться. Он по-прежнему сходит с ума при мысли о том, чтобы попробовать ее кровь. Настолько, что вышел из-под контроля Джейн, с которой не расставался последние четыре года. Прости, Белла.
Я равнодушно кивнула, в то время как сердце пропустило два удара.
- Каким-то образом ему удалось обмануть ее и остаться в Штатах, – продолжал Карлайл, - зверь, выпущенный на волю подвергся слишком уж большому соблазну – попробовать вкус Беллы. Но мы не можем судить о том, насколько во времени и пространстве распространяется гипноз, будем это явление так называть, Лоренцо. Однако, судя по всему, он весьма ограничен. И как результат, Эдвард находится в коме.
Внутри меня вновь все сжалось. Там, на втором этаже сосредоточен мой мир… И этот мир под угрозой.
- Кроме всего прочего, - добавил Карлайл, - мы не знаем, что может получиться в конечном итоге. Хотя я очень рассчитываю на то, что по окончании комы сознание нашего Эдварда восстановится. Но все мои предположения строятся на домыслах…
- Лоренцо реален? – вдруг вышел из своего анабиоза Эммет.
- В этом сомнений у меня не возникает.
- В таком случае, он не жилец. Лично буду отдирать его голову, - процедил он сквозь зубы.
Розали побледнела и опустила голову еще ниже. Да, я не завидовала ей. Я обвела взглядом лица присутствующих, ни на ком не задерживаясь. Они были в очень приподнятом настроении. Но я их оптимизма не разделяла. Там, наверху лежит Эдвард. И, я знала это, ждет помощи.
- Итак, когда вылетаем в Италию? – вдруг спросил Джаспер, - кажется, Элис не терпится вновь посетить итальянские бутики.
Карлайл напрягся.
- Я не думаю, что это самая лучшая идея.
Вечный противник насилия, доктор Каллен и здесь надеялся выйти чистеньким. Что ж… я бы посмотрела, как это удастся ему…
- Черт! Карлайл! Ты же должен понимать, что пока жив Лоренцо, он представляет опасность не только для Эдварда и нашей семьи! – рявкнул Эммет.
- И потом, - тихо сказала я, - мы еще не знаем, к чему в конечном итоге приведет нынешнее состояние Эдварда. Может, он вернется прежним. А может… погибнет…
- Вампиры не умирают, - не слишком уверенно ответил Карлайл.
- Вампиры не впадают в кому, - упрямо парировала я.
- Итак, Карлайл? – спросила Элис. Она была на моей стороне. Никому не хотелось терять Эдварда во второй раз.
Карлайл внимательно посмотрел на меня. Решайся же, давай!
- В любом случае, ответ на все наши вопросы в Вольтерре, – наконец выдохнул он и встал из-за стола.

Я стояла у двери. И не решалась войти. Мне никто не запрещал этого. Но ведь никто не говорил, что можно. Нестабильно. Опасно. Рискованно. Хотя… я таки неделю прожила в этой комнате. Вполне могу солгать, что зашла за сменой белья.
… Он казался спящим. Но вампиры не спят.
Его лицо. Идеальное. Родное. Любимое. Я думала, что забыла его лицо. Но разве могло оно стереться из сердца?
Волосы. Цвета бронзы. Кажется, они никогда не знали расчески. Густые. Шелковистые. Такие мягкие. Такие непослушные. На солнце, я помнила прекрасно, они отливали золотом. У меня возникла острая потребность дотронуться до них. И я дотронулась. Почти. В полумиллиметре от них я заставила себя убрать руку из суеверной боязни разбудить его.
Кожа. Гладкая. Холодная. Словно высеченная из белейшего мрамора. Я помнила, какой она была на ощупь. Я помнила, как пыталась незаметно коснуться ее, чтобы убедиться, что она не посыпана бриллиантовой крошкой. Я помнила его в тот солнечный день на нашей поляне. Я умирала от этого воспоминания абсолютного счастья.
Глаза. Когда-то светлые. Золотисто-карие, как топазы. Теплые. Сколько в них было… нежности… Любви. Я зажмурилась, вызывая из памяти тот день, когда он впервые поцеловал меня. И грудь свело судорогой от едва удерживаемых рыданий.
Губы. Какие они были. Какие они могли быть. Только для меня. Я помнила его кривоватую улыбку, которая сводила меня с ума. Как он шептал: «Белла…»
- Белла… - прошептал он.
Я упала в пропасть. А когда очнулась… Его лицо было так же безмятежно. Так же неподвижно. Показалось.
Я присела у кровати. Смотрела на него. Почти не дышала, слушая его дыхание. Вампиры могут не дышать. Чушь! Он дышит. А значит, он есть. И вдруг я поняла, что мне совершенно неважно, что будет со мной. Самое главное, самое важное – знать, что Он есть… Это было такое просто… такое ошеломляющее открытие, что я невольно удивилась самой себе – как же я раньше не понимала этого?
Я не знала, как долго еще пробуду здесь. Ощущение непостоянства и изменчивости времени и теперь преследовало меня. Но оно было таким незначимым, что несложно было забыть о нем.
Прошлое, настоящее, будущее – все перемешалось в этой комнате. Здесь был сосредоточен мир. Весь мир. Мой мир. Никого и ничего не было, помимо этой комнаты. Была только я. Его бледное лицо, выступающее из мрака. И тишина. Абсолютная.
Боже! Как же я любила его! Кажется, еще сильнее, чем когда мы были вместе! Я готова была отдать по капле всю свою жизнь. Алую. Горячую. Спасительную. Для него. Если бы это спасло его… если бы…
«У меня нет сил… оторваться от тебя».
Да. У меня нет сил оторваться от тебя.
Потому что в тебе – все. Я сама – в тебе. Я запихнула себя так глупо. Нелепо.
Как много мне нужно было сказать ему. Как много… А оказалось, что достаточно было просто быть здесь. Сейчас. С ним.
Я встала. Наверное, пора было уходить, иначе мое отсутствие заметили бы. И не погладили бы по голове. Слишком зыбко. Слишком опасно. Для меня. Но я не чувствовала рядом с ним никакой опасности. Странно. Спокойно.
Я неторопливо, оборачиваясь, чтобы взглянуть на него (каждый раз обещая себе, что взгляд будет последним), шла к двери.
- Не… уходи… - совершенно четко услышала я.
Черт! У меня не было галлюцинаций со времени прыжка в океан!
Я обернулась. Он был так же недвижим и спокоен, как и минуту назад.
- Эдвард, - тихо позвала я его, - Эдвард…
Тишина. Да, мне кажется. Всегда только кажется… Я готова была разрыдаться от досады.
- Люблю. Тебя. Белла. – Едва слышно прошелестел он, не открывая глаз.
Я бросилась к нему. Упала на колени перед кроватью. Схватила за руку. Губами коснулась губ. Лица. Волос. Плотину сдержанности прорвало. Эдвард! Я и смеялась, и плакала. Слезы текли из глаз, но я не заметила я, пока не поняла, что намочила его волосы.
Я была счастлива. Я была счастлива. Я была счастлива.
Жизнь моя. Свет мой. День мой. Счастье мое. Любовь моя. Мой Эдвард.
Да, он любил меня! Разве могло быть иначе? Мой Эдвард…
Теперь он молчал. Но я знала. Это была наша с ним тайна. Наша с ним молитва. Наше с ним откровение. Наша с ним тишина. Только наша. И, клянусь, нам не с кем ее делить. Кроме как друг с другом. Никого больше.
Я сжимала его руку. Я знала, что так же и он сейчас, где бы он ни был, сжимает мою.
- Белла, - за моей спиной раздался голос Элис. И когда она перестанет подкрадываться? – Что ты с ним сделала?
Я обернулась. Глаза ее светились невыразимым счастьем.
- Ничего, - прошептала я, - просто сижу рядом.
- Я видела, - свистящим шепотом заговорила она, - я видела… Его будущее.
Я вздрогнула. Голос Элис был таким восторженным. А между тем сейчас она, как никогда, напоминала полоумную.
- Что ты видела? – спросила я, продолжая сжимать руку Эдварда.
Элис схватилась за голову и сжала виски.
- Он звал тебя? Ведь я не ошиблась? Звал? – казалось ей и самой казалось, что она сходит с ума.
Я в нерешительности замерла. Я была неуверенна в реальности происходящего. Но она видела… И мне… не могло показаться…
И я кивнула.
Элис подпрыгнула на месте.
- Я видела! Ты понимаешь – я видела!
Она порывисто обняла меня. Я чувствовала волнами исходившее от нее счастье.
И я поверила. Впервые за последние четыре года поверила, что все действительно будет хорошо. Он возвращался. Плевать на все! Он возвращался. А время летело вперед, замерев для нас с Элис.
Мы сидели, обнявшись, и долго смотрели на Эдварда. Я не уверена в том, что в мире был кто-то, кто мог любить его сильнее нас. Даже Карлайл. Даже Эсме…
Вдруг я почувствовала, как Элис напряглась. Она замерла, а ее глаза невидящим взором смотрели в пространство. Я знала, что это означает. Я видела это раньше.
- О, нет… Эммет… - проговорили ее губы.
Распахнулась дверь. На порогу стояла побледневшая еще больше Розали. В ее глазах была такая смесь ярости и боли, что я начала сомневаться в том, что передо мной действительно та самая Роуз, которую я знала.
- Ты ответишь за это, Эдвард Каллен! – завопила она, - клянусь, как только ты разлепишь веки, я выцарапаю твои чертовы алые глаза! И ты пожалеешь о том дне, когда перешел мне дорогу.
Она захлопнула дверь с такой силой, что та сорвалась с петель и грохнулась на пол. Мне показалось, что даже стены дрогнули. Да… Что уж говорить о бедняге Эммете.

Розали
Я металась по комнате, осознавая, что творится нечто такое, что я не способна не то, что остановить, но и понять. Быстрый взгляд Эммета на меня мог означать лишь одно – не подходи, хуже будет. Твою мать! Какое право он имел так смотреть на меня? А? На меня! Которую его вытащила с того света… А он даже не потрудился объяснить, в чем дело.
Он не пришел. Несмотря на тот зазывной тон, которым я пригласила его в спальню. Не пришел. Это было впервые. Эммет всегда заводился с полуоборота. Все наши недоразумения разрешались в постели. Дерьмо! Так действительно было всегда! Но не сейчас…
Оооо…. Я сходила с ума… Я думала о том, как он хорош, когда разъярен. Как возбуждающе на меня действует его ярость.
Я не выдержала и покинула комнату, в которой сегодня не оправдались мои надежды.
В гостиной. Да, он в гостиной. С Таней и Кейт, черт их всех подери! Оттуда доносился смех.
Я подошла к двери. Конечно, они разбирали погром, который царил в комнате после «размолвки» братьев Калленов.
- Ему понравились мои тапки, Таня, так что спасибо за подарок, - довольно добродушно проговорил Эммет. Черт бы забрал твои тапки в ад! Вместе с сестрами Денали! Эти маленькие шлюхи, живущие подолгу без мужского внимания, похоже, поставили себе цель обхаживать всех представителей противоположного пола в семействе Калленов!
- Роуз, не стой за дверью, - рявкнул все тот же голос, - мы все слышим.
Ну-ну, милый.
Я вошла.
Да… Мой медвежонок действительно сделал для этой комнаты все, что мог… Выбитые стекла, обвалившаяся штукатурка на потолке, проломленные стены, перевернутые кресла, разбитый экран телевизора, осколки игрушек, поваленная елка. И только диван стоял на месте, разрушая общую картину хаоса.
- Вам помочь? – поинтересовалась я.
Эммет приподнял одну бровь так, как это всегда делал Эдвард, когда бывал удивлен. Это такое явное копирование жеста насторожило меня.
- С каких это пор белоручка Роузи берется за черную работу? – с сарказмом, растягивая слова, проговорил он.
- С этих самых, - в тон ему ответила я.
Таня улыбнулась, явно забавляясь, глядя на нас.
- Мы с Кейт, пожалуй, оставим вас, - мягко сказала она.
Ха, а девочка соображает! Давайте, валите отсюда!
- Неужели вам неинтересно поглядеть на разборку в семействе Калленов? – весело подмигнул ей Эммет. Твою мать! Он что? Заигрывает с ней? Ну все, убью обоих!
Я не верила своим ушам.
Таня же сделала вид, что не заметила. Ха! Заметила, еще как заметила! Сучка!
- Нет уж, уволь, - проворковала он, - я боюсь потерять веру в этот мир.
Они с Кейт переглянулись и покинули гостиную.
Мы остались одни. Эммет молчал. Мне отчего-то стало страшно. Что еще за фокусы? Хоть бы вмазал мне уже (правда, за что?) – может, легче б стало… ему… Кретин…
- Объяснишь? – игриво спросила я, решив не поддаваться панике, хотя чувствовала, что внутри все клокочет от ужаса.
Эммет равнодушно сложил руки на груди.
- Эммет, твою мать! Какого черта?
- Заткнись, - грубо оборвал он меня.
Я почувствовала, как внутри все сжалось. Черт… он никогда так со мной не разговаривал… если мы ссорились, то крушили все от ярости. Но сейчас в его словах была такая холодность, что я едва не почувствовала ее на ощупь.
- Эммет… - пробормотала я.
- Я же сказал, заткнись.
Я впервые видела его таким спокойным. Это не просто пугало. Это убивало меня.
- Знаешь, детка… а ведь я люблю тебя… действительно люблю… - тихо процедил он сквозь зубы таким тоном, что мне захотелось провалиться под землю.
- Что происходит! – не выдержала я.
- Я не уверен в том, что есть хоть какой-то смысл начинать этот разговор.
Тут во мне закипела злоба.
- Я имею право знать хотя бы потому, что это я притащила твою гребанную смердящую тяжелую тушу к Карлайлу, когда ты подыхал в том лесу! – рявкнула я.
Эммет усмехнулся. Это хороший знак? Видимо, нет, поскольку его глаза опять стали холодны.
- Хорошо. У меня был весьма интересный разговор с братцем. Относительно тебя, милая.
Он опять замолчал, будто ожидая, что я что-то хочу сказать. Черт! Да что ему надо от меня?
- И? – осведомилась я довольно холодно.
Да, кажется, он оценил мою выдержку.
- И я узнал некоторые подробности о тайных желаниях и мыслях моей обожаемой женушки, - с пафосом прогремел Эммет.
- Эдвард сказал тебе, что мне давно уже хочется новую машинку? – осведомилась я, переигрывая. Да, я действительно ничего не понимала.
- Эдвард сказал мне, что тебе уже давно хочется нового мужика в свою постель. Его.
Я обомлела. Черрррррт… Ну и как это называется? Большего бреда я не слышала.
- Он меня не возбуждает, - буркнула я, соображая, что теперь делать.
- А вот мне так не кажется. Братишка был довольно убедителен. А если учесть определенные таланты, коими он наделен, то сомнений не остается вовсе.
И вдруг я поняла. Я осознала одну очень простую вещь. И это открытие полоснуло по тому месту, где должно было биться сердце, как острой бритвой. Ведь действительно все было предельно ясно.
- Эммет… - тихо сказала я, глядя в его беспощадные глаза, - скажи… ты ведь всегда в глубине души подозревал меня?
Он молчал.
- Эммет, я требую! Ты ведь всегда считал, что я… что я тебе изменяю?
- Я знаю, что ты мне не изменяла, - глухо ответил Эммет.
- Но ты считал, что я недостаточно люблю тебя?
- Если вообще любишь… Роузи… Ты ведь ревновала его к Белле… И он предназначался тебе… Просто он тебя не захотел, милая.
Я задыхалась. Конечно, воздух мне не нужен был… Но я задыхалась.
- То есть всю нашу жизнь ты считал, что у меня на уме… затащить в постель Эдварда Каллена? Или кого-то еще? Эммет! Ты… никогда не мог довериться мне? Ты мне не веришь?
О да… мой мир летел в щепки. Черт! Я же и в самом деле люблю этого кретина! Я никогда не говорила ему этого, никогда не показывала свои чувства больше, чем надо… И все же нас считали слишком откровенной парой… Всем казалось, что мы слишком уж демонстрируем наши отношения… Но он не верил… никогда не верил мне…
- Эммет, - прохрипела я… Боже, неужели мой голос может звучать и так?, - Эммет… А если я сейчас скажу тебе, что ты был неправ все эти годы… ты мне поверишь? Сейчас поверишь?
Ну, скажи да! Ну, пожалуйста, скажи да! Или мне незачем будет жить!
- Я не знаю, Роузи, - так же глухо ответил Эммет.
Все закружилось вокруг. Потрясение было слишком сильным. Черт, Розали, ты же умная девочка. Никогда не показывай, как тебе больно.
- Ну и катись! – заорала я с такой яростью, на которую на самом деле не была сейчас способна.
Эммет казался потрясенным. Да, вот сейчас он, возможно, и поверил мне. В мою ярость. Почему он всегда верит лжи?
Сексуально покачивая бедрами (смотри, козел, и подавись своей слюной!), я пошла по направлению к двери. Только бы не показать, как мне больно! Только бы он не заметил этого. Проходя мимо дивана, я обернулась и взглянула на него. Да, вот теперь он готов меня прикончить. Но он не сделает этого. Тварь!
Я схватила диван за поручень и швырнула его в стену грациозным движением руки.
- Спокойной ночи, дорогой, - проворковала я, выходя из комнаты.
Я ненавижу тебя! Ненавижу!
Не помня себя, я летела на второй этаж, где в коме лежал Эдвард Каллен. Я осознавала, что не он виноват во всем. Но во мне клокотала боль, которая требовала выхода.
Я распахнула дверь в комнату. Там были Белла (ну еще бы!) и Элис (кто бы сомневался!).
- Ты ответишь за это, Эдвард Каллен! – завопила я, - клянусь, как только ты разлепишь веки, я выцарапаю твои чертовы алые глаза! И ты пожалеешь о том дне, когда перешел мне дорогу.
Я вылетела из комнаты, захлопнув за собой дверь. Стены содрогнулись от удара, дверь слетела с петель.
Мне не стало легче.

… Я мчалась по мерзлой земле Аляски. Лес вокруг меня создавал иллюзию того, что я сплю. Но я не могла спать. Я никогда не могла спать. Когда-то… в прошлой жизни мне снились сны. Это было так давно. А теперь единственным моим сном был этот лес. У меня есть одна ночь. Только одна ночь, чтобы заставить эту боль притупиться, хотя я знала, что она никогда не пройдет. Одна ночь, чтобы взять себя в руки. Чтобы завтра выйти к ним с улыбкой на губах. Той Розали, которую все они знали. Мисс Совершенство… с прогнившим нутром…

Джейкоб
Скорость! Полет! Переплетение инстинктов. Ощущение земли под ногами. Звуки ночного леса. Да, я создан для этого. Да, эта ночь – до последней секунды моя.
Как я мог жить без этого столько лет?

… Я очень хорошо помню тот день, когда впервые увидел Ее. Прежде, мне не доводилось встречать никого прекраснее. Дочь шефа полиции маленького городка Форкс, к которому относилась и наша резервация. Тогда я понял, что этот самый день раз и навсегда определил мою судьбу. Был ли у меня выбор? Должен ли был я хотя бы попытаться сопротивляться тому, что настигло меня?
Я был очень молод. Мне ведь не было и шестнадцати. Я сходил с ума по Белле Свон, особо не рассчитывая на то, что когда-то добьюсь ее. И с ней всегда был Он. Тот, кого я инстинктивно и ненавидел, и боялся. Тогда я еще не понимал причины этого. И списывал все на ревность.
А потом Он едва не прикончил мою Беллу. Пускай не физически. Но все же она была так близка к концу…
И именно я вытащил ее оттуда. Именно мне досталась Белла. Она была моим трофеем. Потому что я не хотел сдаваться. Каждый день я кричал себе, что не уступлю, как Он. И она возвращалась к жизни.
Так я думал до последних событий. Пока не стало очевидным то, что вытащить ее может только тот, кто поверг ее в такое состояние. И им, увы, был не я. Клянусь, иногда я сожалею, что я – не Он…

Лес был домом, наполненным звуками жизни. Лес – моя жизнь и мой дом. О, как теперь я понимал это. Как я понимал это, чувствуя совершенно особенный для меня запах. Я гнал ее глубже. Хотел затравить. Хотел заставить признать поражение. «Нет уж, Джейк, так просто я не сдамся» - услышал я ее мысль. И усмехнулся. К черту, не уйдешь… или только со мной…

Какой день моей жизни был самым счастливым? Если ответить, не задумываясь, то можно ответить, что тот, когда Белла стала моей женой. Если подумать – тот, когда она ею стала. А если всерьез задуматься над этим, то, конечно тот день, когда Белла стала моей. Полностью. Во всех смыслах этого слова. Да, это произошло не сразу. Она долго не могла решиться. Наш первый раз… с удивительным послевкусием горького шоколада на моих губах… Тогда я приручил ее. И думал, что теперь никогда не потеряю ее. Я ошибался. Ее тело я могу получить, когда хочу. И я знаю наверняка, что когда мы занимаемся любовью, она со мной до конца, полностью моя, не пытаясь представить себе Его на моем месте. Но также я знаю точно, что она не любит меня так, как я бы того хотел. Нам было хорошо вместе. Я готов был побиться об заклад, что она тоже вполне довольна нашей жизнью в резервации. Но стоило появиться этому вампиру, как она, сломя голову, помчалась к нему. И, конечно, не только из праздного интереса. Белла Свон… Вернее, Белла Блэк никогда не забудет Эдварда Каллена. И если прежде я готов был довольствоваться только тем, что я брал у нее… то теперь мне нужно было, чтобы давала она.

Ее запах сводил меня с ума. В этот момент я был зверем. Я всегда боялся быть им, но только не теперь. Ощущение абсолютной свободы полностью завладело моим разумом. Я. Делаю. То. Что. Хочу. И никто не посмеет остановить меня. В конце концов, я просто волк. Самец. И этого достаточно.

За то время, что я провел с Беллой, ради нее я ни разу не позволял себе превращаться в оборотня. Ради нее. Она не хотела стареть в одиночестве. Белла никогда не ставила мне никаких условий. Наверное, ей даже нравилось то, что я оборотень. Или ей было плевать на это. По крайней мере, моя сущность всегда была предметом наших с ней интимных шуток. Но все же, я прекрасно осознавал то, что мое бессмертие для нее станет камнем преткновения. И только оно может разрушить то хрупкое счастье, которое мы пытались с ней выстроить. Она привыкла ко мне. Я приручил ее так, как она приручила меня, едва я ее увидел. Наверное, Белла Свон – лучшее, что могло случиться с таким, как я. Ради нее я готов был забыть о том, что на свете у меня свое, совершенно особое место. Мне нравилось думать, что мое место только рядом с ней. И я вел обычную жизнь, нисколько не задумываясь над тем, терял ли я что-то. Возможно, я терял самого себя? Я был тем, кого она хотела бы видеть. Но я напрочь забыл о том, что мне не хватает одной мааааленькой детали – я не вампир. И этого достаточно, чтобы она бросила меня в рождественскую ночь ради встречи с ним.

«Не смей!» - шепнуло мне ее сознание.
«А если я посмею?»
«То горько пожалеешь об этом, как только станешь собой».
«А может быть сейчас я – это я?»

Когда я целовал ее в том лесу недалеко от дома Денали, она едва не отдалась мне. А когда оттолкнула, я понял, что едва не совершил очередную глупость. Ей нужно время. Ей опять нужно время. Ей всегда нужно это чертово время. Время – это единственное, о чем она когда бы то ни было просила меня. Иногда я думаю, зачем я понадобился ей? Я – никто. Я не оканчивал университетов, я не имею большого наследства. И я понимаю, что это далеко не те черты, которые могли бы привлечь Изабеллу Свон. Иногда мне кажется, что она вышла за меня лишь для того, чтобы продолжать быть причастной к легенде. Легенде о холодных. Я – живое доказательство того, что на свете есть и они. Я часто вспоминаю фразу, сказанную мною, когда она узнала о существовании оборотней. «Мы существуем только потому, что существуют они». По всей видимости, Белла прекрасно это запомнила. И мне нечего жаловаться. Я получил то, что хотел. Но было ли это тем, на что я рассчитывал?

Она смотрела мне в глаза. Ее холодный взгляд играл со мной. А разгоряченное от бега тело звало меня. Я был в исступлении. Я сходил с ума. Я был свободен.
- Кажется, это серьезно, - оскалилась Леа.
Я не видел ее с тех пор, как мы поженились с Беллой. А теперь… я почувствовал ее запах. И почувствовал, как по моим венам потекло расплавленное горячее солнце. Она словно излучала свет.
Я набросился на нее.

Утро порадовало меня головной болью, болью в мышцах. Болью в сердце. Рядом лежала обнаженная Леа. Она спала. Немедленно в мои мысли, еще не до конца проснувшиеся, проник образ Беллы, спящей на моем плече.
Леа отрыла глаза. Я набрал побольше воздуха в грудь, чтобы сказать ей что-то, чего еще сам не осознавал. Она улыбнулась и проговорила:
- Считай, что ничего не было, Джейк. Был сон. И немного безумия. Я не люблю тебя.

На душе было довольно спокойно. Я готовилась к отъезду в Форкс. Карлайл принял решение отправить меня в резервацию. С Эдвардом должны были остаться сестры Денали. Все почему-то были уверены, что пробуждение Эдварда может быть очень опасным для меня. Что ж… Как ни странно, никакого разочарования я не испытала. Я и раньше знала, что рано или поздно мне придется вернуться домой. Даже кошки на душе не скребли от предчувствия расставания с Эдвардом. Я превосходно осознавала, что сейчас так будет лучше для всех. Хотя бы потому, что тогда Каллены не будут связаны по рукам и ногам моим присутствием и волнением о моей персоне, это не помешает их делу…
… Черт! Мне было больно! Мне было так больно, что я готова была разрыдаться! Мое сердце не выдержит очередной разлуки с Эдвардом! Плевать на все! Я хочу быть здесь и с ним! Кому нужен этот самообман? Я четыре года обманывала себя, что все окей! Идиотка! И они все ненормальные, если думают, что я не найду способ вернуться, чтобы быть с ним.
Я обхватила себя руками, сидя на дорожной сумке на дворе в ожидании, когда Розали подгонит машину. Она вызвалась довезти меня до границы, где, как было оговорено по телефону, должен был встретить Джейкоб. Я почти ненавидела их всех за то, что они относились ко мне, как к неразумному ребенку. Они попрощались со мной быстро, по-будничному, словно мы расстаемся на пару дней, и разошлись по своим делам.
Наконец, подъехала Розали.
При взгляде на нее мое сердце сжалось. О нет… я не могла, я не хотела уезжать.
- Могу я, по крайней мере, повидать Эдварда на прощание? – довольно сухо осведомилась я.
Розали закатила глаза.
- Ты только что была у него, детка, не переживай, мы вернем тебе его, как только уладим все наши маленькие проблемы.
- Если он захочет возвращаться, - пробормотала я.
- Кажется, мы уже решили этот вопрос, - настороженно пробормотала Розали.
- Конечно, за исключением того, что мы не знаем, чего Эдвард хочет в действительности. Да, я могу поверить в то, что он не прекращал любить меня. Но откуда мне знать, захочет ли он…. Смогу ли я… Черт! Роуз, прошло много времени! Я умру, если не увижу его сейчас!
Розали развела руками.
- Только бегом.
Я кивнула и помчалась в дом.
Никого не встретив по пути, я усмехнулась. Свернула в сторону лестницы.
… И услышала пронзительный крик Эсме. Он доносился из комнаты Эдварда. Я бросилась туда, когда Розали настигла меня, подхватила на руки и потащила за собой в сторону комнаты, чтобы я не путалась под ногами. Гулкие удары сердца. Тук. Тук. Тук.
Эсме, согнувшаяся от боли на пороге комнаты, где был ее сын. Карлайл в ужасе пытающийся поднять свою обезумевшую от горя жену. Элис, забившаяся в угол, в объятиях Джаспера шепчущая: «Я не видела… я ничего не видела». Эммет, вылетавший в окно в отчаянном порыве догнать, удержать…
И абсолютно пустая кровать, на которой менее часа назад лежал Эдвард.

Angel_of_Destruction,
спасибо! дальше все проще будет)))

… Мне было больно. Карлайлу пришлось наложить пару швов на порез. Но болела вовсе не рука. Болело все тело, все, что было внутри меня. Даже мои мысли болезненно пульсировали в голове.
- Карлайл, пожалуйста, - прошептала я, - я не могу больше оставаться в неведении. Зачем вы взяли меня с собой, если ничего не говорите. Куда пропала Розали?
Розали действительно куда-то исчезла. Они с Эмметом так и не помирились после выходки Эдварда. Я подозревала, что все значительно серьезнее, чем могло показаться на первый взгляд. Они выглядели так, словно перестали быть парой, половинками друг друга. Это пугало меня. Вроде бы общались нормально, но были как-то отдельны друг от друга. Все остальные члены семьи предпочитали делать вид, что все, как всегда. Так вот, по приезду в Вольтерру, когда Эммет и Джаспер открыто занялись поисками Эдварда, Роуз ушла из отеля и по сей день не вернулась. Где она пропадала, мне никто не желал сообщать. Я готова была разрыдаться от досады, что эти ненормальные строят какие-то планы, в которые не желают посвятить меня.
Карлайл не обратил внимания на мою просьбу. Вместо ответа на мой вопрос он вдруг спросил:
- Откуда у тебя это, Белла?
Его задумчивые глаза изучали мою руку. Я перевела на нее взгляд. Если присмотреться, она вся была покрыта мелкими шрамами в разных местах. Я улыбнулась.
- После вашего отъезда, Карлайл, меня «зашивал» доктор Дженкинс. Я ничего не хочу плохого сказать о его компетенции… Но после ваших швов шрамов у меня почти не оставалось…
Карлайл печально посмотрел мне в глаза.
- Прости нас, - тихо сказал он.
Я пожала плечами.
- Иногда мне представляется, что точно такие шрамы и у тебя в сердце теперь, - так же тихо добавил он.
Я вздрогнула.
- Глубже, Карлайл. Они глубже… и теперь снова открылись и кровоточат. Только, к сожалению, там невозможно наложить швы.
Карлайл покачал головой. Я не могла понять по его лицу, о чем он думал. Но, все же, почему-то была уверена, что все его мысли теперь были об Эдварде.
- Карлайл, мы вернем его, - решительно сказала я.
- В тебе столько веры…. Ты, кажется, ни секунды не сомневаешься в нем…
- У вас очень хорошее зрение.
Он улыбнулся. Но улыбка его была печальной. Он был похож на ангела, какими их рисовали на старинных полотнах итальянские живописцы.
- Признаться, даже я иногда сомневался… а твоя вера в Эдварда… непоколебима…
- А во что мне еще верить? – глухо ответила я, - у меня больше нет ничего, чтобы верить. Только он.
Карлайл передернул плечами.
- Твой муж, - вдруг сказал он.
Я снова вздрогнула. Джейк… Это был удар под дых…
- Я люблю Джейкоба… - прошептала я, - и я не собиралась его предавать.
- Ты отдаешь себе отчет, что… если все наладится… ты знаешь, как мы близки теперь к этому… так вот… ты отдаешь себе отчет, что, так или иначе, тебе придется что-то решить?
- Я здесь только потому, что ему нужна помощь, - так же глухо проговорила я, - все останется по-прежнему.
- Ты уверена в этом, Белла? – вдруг резко спросил Карлайл. Я даже не знала, что его голос может звучать с такими стальными нотами. Даже с его лица исчезла привычная мягкость.
Перед моими глазами всплыло лицо Джейкоба. Я была стольким обязана ему. И, да, я любила Джейкоба. Мне было бы слишком больно его потерять теперь после всего, что он сделал для меня. После того, кем он для меня стал.
- Эдвард не хотел меня, - прошептала я скорее себе, чем Карлайлу, - может быть, он сделал это ради моей безопасности. Я готова поверить этому. Но я не могу потерять то, что у меня есть… то, что мне дорого, изменить то, к чему я привыкла ради очень призрачной надежды на то, что Эдвард изменит свое мнение.
Карлайл кивнул.
- Подумай над тем, девочка, что в его душе теперь шрамы не меньше твоих… - вдруг сказал он.
Я тяжело вздохнула. Ну почему я такая несчастливая.
В соседней комнате раздался грохот.
Мы с Карлайлом подскочили с мест и бросились туда.
В углу комнаты валялось кресло. Посреди нее стояли разъяренные Розали и Эммет. Оба были вооружены предметами мебели.
- Грязная шлюха, - прошипел Эммет.
- Придурок, - прорычала Розали.
- Где ты ночевала? – заорал Эммет.
- Вампиры не спят, беби, так что можешь себе представить, каким образом я провела эту ночь.
Эммет едва держал себя в руках.
Карлайл только усмехнулся, будто смотрел на детские забавы.
- С возвращением Роуз, - весело сказал он, - и, пожалуйста, положите все на место, иначе нас выселят. Зачем создавать шум?
Эммет нехотя поставил все на место. Розали последовала его примеру. Эти двое не спускали друг с друга разъяренных глаз.
- Бу! – вдруг крикнула Розали, подпрыгнув к Эммету. Тот от неожиданности отскочил на другой конец комнаты.
Затем она невозмутимо повернулась к нам и провозгласила:
- Я нашла Лоренцо! И… да, я встречаюсь с ним сегодня вечером… Он весьма забавный парень. Я думаю, одну вы меня не отправите?

Ночь была очень теплой. Я сняла куртку, лихо вышагивая с самым большим вампиром на свете, и то и дело прижимая к своему носу фиалки. Да, наверное, это начало большой дружбы. Впервые за долгое время у меня было сносное настроение. Абсолютная заслуга Эммета. Он устроил мне экскурсию по ночной Вольтерре. Сначала он накормил меня в маленьком ресторанчике французской кухни (интересно, почему в Италии я согласилась на эту авантюру с французскими лягушачьими лапками?). На языке так и вертелось: а лягушки французские или таки нам вешают лапшу на уши, подсовывая итальянских? Вино было не крепким, но, все же, ударило в голову. Все было настолько тонко и хрупко. Как хрусталь… Черт! Я и не знала, что всю жизнь мечтала попасть в Италию!
Улыбнулась своим мыслям. Эммет называл меня теперь исключительно «cuisses de grenouille»… Я не знала французского… пришлось поверить на слово, что это действительно лягушачьи лапки.
Потом мы долго бродили по узким улочкам. Да, я наслаждалась. Это был первый вечер за очень долгое время, когда я наслаждалась чем-то помимо собственных страданий.
Закончилось все тем, что Эммет купил мне букетик фиалок. Я была на седьмом небе. Никто никогда не дарил мне цветов. А вампир самодовольно улыбался. Вечер казался таким… беззаботным. Казалось, даже воздух был неподвижен.
- Белла, - вдруг спросил Эммет, - а ты когда-нибудь думала о том, что Эд – твоя судьба?
Я улыбнулась.
- Я не думала… я знаю…
Он сокрушенно вздохнул и глухо проговорил:
- А Розали – моя.
Мы засмеялись. Как же здорово – так беззаботно смеяться, будто мир не ополчился на нас.
И тут наш смех рассеял чей-то вопль. Улыбки, как с лица смело. Эммет насторожился. Кричала женщина.
- Это вампиры, - уверенно проговорил он.
- Может, не вмешиваться? – пробормотала я, но поняла, что поздно, он уже исчез. Я со всех сил побежала за Эмметом.
То, что я увидела за поворотом… лучше бы я этого не видела… впервые я поняла, почему по рассказу Элис Карлайл опустил руки несколько лет назад.
… Их было двое. Мужчина и женщина. Оба в черном. Оба с пластичной кошачьей грацией едва заметно двигались. Он был высоким, очень стройным. Его волосы разметались по лицу. Она была невысокой, напоминала подростка. Оба держали в руках нечто… что уже перестало быть человеком… Кровь медленно стекала от его рта по подбородку и к шее… Она медленно языком слизнула каплю.
Эммет замер, глядя на них, а они, казалось, не обращали никакого внимания на нас. И тут я снова услышала крик… Оу… черт… это же мой крик. Я поняла, что сижу на земле и из моей груди рвется вопль боли, который я сдерживала уже четыре года… То, что могло стать самым страшным кошмаром в моей жизни, я видела наяву. Эдвард – уби йца. Эдвард – не мой Эдвард. Эдвард – монстр.
Джейн, а это была она, оглянулась и звонко, по-мальчишески, засмеялась. Эдвард дернулся вперед, увидев меня. Еще бы… он на охоте, а я… такая аппетитная добыча. Джейн сделала знак рукой, и это заставило его остановиться. Эммет бодро зашагал к ним с явным намерением начистить кому-то рожу. Джейн засмеялась еще пронзительнее. Эдвард вторил ей своим бархатным, невозможно притягательным смехом. О, я точно сошла с ума… или сплю…
Вдруг что-то изменилось. Смех Джейн смолк, зато Эдвард засмеялся еще громче. Наблюдая за ними, я совершенно забыла об Эммете. Когда я перевела взгляд на него, то задохнулась от ужаса… Он упал на колени, лицо его исказила гримаса боли. Он… закричал с такой силой, что мне казалось, что мой мозг не выдержит этого. Джейн продолжала внимательно смотреть на него. Черт! Это она так делает! Эдвард медленно подошел к Эммету и тихо сказал:
- Приветик… Вот и встретились…
И одним ударом отшвырнул его к стене. Тишину вновь рассек вопль Эммета. В новом приступе боли он согнулся пополам.
- Должна отдать тебе должное, милый, - прошипела Джейн Эдварду, - ты это выносишь в молчании. Всегда удивлялась, как.
Он перевел на меня хищный взгляд.
- Забирай ее… Но не вздумай обижать! – стальным тоном проговорила Джейн. Эдвард медленно шел ко мне.
Ноги показались мне ватными, но я ясно осознавала, что надо бежать. И я побежала. Шаг, еще шаг. Как глупо, как нелепо пытаться убежать от него. Он найдет. Везде. Всегда. Найдет.
Сильные руки схватили меня и дернули на себя. В мгновение ока я очутилась на руках у Эдварда. Он мчался по улицам Вольтерры со скоростью ветра. И… удивительно… я чувствовала себя в безопасности… Я осознавала, что это самообман. И я вряд ли переживу эту ночь.
- Ну, так как, детка, тебе нравится в Италии? – прорычал он.
- Что будет с Эмметом?
Он засмеялся.
- О, у тебя новый любовник?
- Иди ко всем чертям, Эдвард! Что будет с Эмметом? – почти кричала я.
- Ты когда-нибудь плачешь? – вдруг спросил он, озадаченно глядя на меня.
- Не твое дело! – рявкнула я.
Эдвард с любопытством заглянул в мое лицо и медленно втянул носом мой запах.
- Божественно… - пробормотал он, - а по поводу Эммета можешь не беспокоиться. Джейн порезвится и отпустит… Аро не понравится, если с кем-то из его драгоценных Калленов что-то случится…
Я закрыла глаза. Его крепкие руки держали меня, как пушинку. Эдвард мчался по ночной Вольтерре, и, если забыть обо всем, можно было представить себе, что мы, как в юности носимся по лесу…. Только по нашему лесу… Но бесконечным напоминанием перед глазами стоял его образ… алый взгляд… струйка человеческой крови, стекающей от его рта… и нечто в его руках, что было человеком… Теперь в его руках я… Впору сознание потерять. Но ничего я не теряла. Кроме способности мыслить связно.
- О чем ты думаешь? – вдруг спросил Эдвард мне в волосы.
Я вздрогнула. Звук его голоса – поразительная штука для моего тела. Оно реагирует моментально.
- Тебе-то что? – буркнула я.
- Довольно странно не слышать твоих мыслей…
Раньше он называл это мучительным… Времена меняются… А вот почему я не меняюсь вместе с ними?
- Так о чем? – повторил он вопрос. Его голос звучал холодно, но все же угадывалось какое-то любопытство или волнение…
- О том, как ты поцеловал меня, а я грохнулась в обморок… в тот день, когда ты официально представил меня своей семье.
Он засмеялся. В смехе не было теплоты. Но мне было радостно слышать, что даже этот жестокий и холодный Эдвард может смеяться. Хотя, как ни странно, сегодня он казался мне ближе, чем все предыдущие дни. Может, это потому, что сейчас мы именно разговариваем, а не орем друг на друга… и он явно не собирается прямо здесь меня сожрать. Хотя тон его был более, чем холодным. Но в нем не было ничего зловещего. Так он уже говорил со мной… в далеком прошлом… когда я еще не знала, кто он на самом деле…
- Ты совсем ничего не боишься? – спросил он веселее.
Я усмехнулась.
- А чего мне бояться? Это ночь я, видимо, не переживу… Так что, считай, я смирилась.
- Я искренне надеюсь, что Аро оставит тебя в живых, - вдруг проговорил он дрогнувшим голосом.
- Разве ты не хочешь сам убить меня? Выпить мою кровь?
- Хочу… Но с тобой весело. – Ответил он просто.
Я изумленно окинула его взглядом. Он был так же невозмутим, как всегда. Что он имеет ввиду?