//twilightmovie.ucoz.com - сайт о вампирах. Дневники вампира; Настоящая кровь; Сага Сумерки - Форум

__________________________________________________________

(Часть 1!)

О первом разе в таких условиях обычно не вспоминают, не рассказывают, не хвастаются уж точно. Ведь это же стыдно, это «не принято», это грязно и просто отвратительно аморально. И, если это действительно так, то я бесстыдная, грязная и просто отвратительно аморальная тварь. Удовлетворённая, раскайфованная тварь. Всю жизнь я жила и вместе с обществом думала, что всё первое должно быть непременно хорошим, обустроенным, организованным. Никто не объяснил мне, что душевным чувствам всё равно, где найдут друг друга физические. Лежи я сейчас хоть на тротуаре посреди Тайм Сквер, всё равно, что происходит вокруг, меня это совершенно не волнует.
Огонь, что бушевал внизу живота, не был потушен, а лишь издевательски пригашен, чтобы держать в постоянном напряжении. И, едва я восстановила дыхание, щекочущее чувство вновь закралось между ног. Я рассматривала Эдварда, а он рассматривал меня, пока мы лежали на полу, касаясь щекой прохладного паркета. Мы как будто лежали на постели, усыпанной лепестками роз в окружении зажжённых свечей, источающих дивный аромат душистого воска. Всё вокруг Эдварда в этот момент было размытым и нечётким, поэтому, будь то розы или пыльный подвал – я не нашла бы различий.
- Я.. хотел бы на постели. Было бы правильнее, тебе не кажется? – тихо спросил Эдвард. В его тоне не было сожаления, лишь оттенок чувства вины. Густые пушистые ресницы чуть дрогнули.
- Получилось и так неплохо, - пробормотала я в ответ.
- Получилось отлично.
На самом деле хотелось кричать: Возьми меня на полу ещё и ещё! Эдвард скорее всего это понял. Он пристально смотрел мне в глаза, и я не знала: то ли он сейчас затолкает меня в подвал, то ли повторит свои сумасшедшие движения. Страшно признаться, но оба варианта возбуждают с одинаковой силой.
- Не хочу вставать с этого пола, - сказала я, чувствуя я себя уютно и тепло. Такое ощущение возникает, когда удобно устроишься в кроватке и почти засыпаешь, не чувствуя ни рук, ни ног.
- Не вставай, - чуть пожал плечами Эдвард.
Я долго рассматривала Эдварда, осознавая, что ничего о нём не знаю, в то время как он как-то узнал моё имя. Ну, скорее всего, он прочёл его в удостоверении или на какой-то из накопительных карт, что оформила Эллис для шопинга. Он мог узнать его откуда угодно. А я не владела никакой информацией кроме той, что предоставлялась моим же глазам: у него потрясающее тело, он странный, он опасный, он нежный и совершенно непредсказуемый. И у него внушительный размер, мысли о котором заставляют краснеть. Копна густых волос бронзового оттенка в тускло освещённой комнате казалась чёрной. Он прекрасен, но это ничего не меняет – я не знаю, кто он.
- Сколько тебе лет? - спросила я и потянулась откинуть прядь со лба, чтобы посмотреть в его глаза. Но Эдвард лишь напрягся, резко развернулся и поднялся с пола. Он подтянул штаны и взял меня на руки. Меньше, чем за минуту мы оказались в его спальне, и Эдвард уже стаскивал с меня обрывки футболки, повалив на кровать.
- А на сколько по-твоему тянула интенсивность того секса на полу? – нахально спросил он, изогнув бровь. Я потянулась к поясу его штанов, чтобы стащить их, но он прервал меня резким голосом.
- Убери руки, - снова этот угрожающий тон. Снова он возбуждает меня. Я не могла оторваться и совершенно не думала ни о чём, кроме мужчины перед собой. – Убери, или я пристегну их к кровати!
- Мне не нравится твой тон, Эдвард, - если уж я обречена на эту игру, то буду участвовать с удовольствием. Он замер, тяжело дыша и глядя на меня с каким-то безумием, смешанным с восхищением.
- Ты дразнишь меня, Изабелла? – Но едва я сформулировала более-менее адекватный ответ, Эдвард перевернул меня к себе спиной, потянулся за небольшой подушкой и в одно мгновение подложил её мне под низ живота так, что мои бёдра и попа теперь находились несколько выше остального тела. Я расслабилась и положила голову на бок, стараясь рассмотреть его, стоящего на коленях на кровати позади меня. Он не стал пристёгивать руки, а был теперь полностью увлечён задней частью моего тела, массируя ягодицы и бёдра. Коленями он подтолкнул мои ноги, чтобы развести их в стороны.
- Шире.
Мышцы напряглись, насколько можно, начиная болеть. Я зажмурилась.
- Ещё шире.
Кончики пальцев на ногах уже почти касались краёв большой кровати. Эдвард продолжал гладить меня по попе, каждый раз его руки опускались всё ниже – ближе к центру.
- Такая мягкая снаружи и такая тугая внутри… - мечтательно проговорил он. Каждое его движение, сжатие, массирование посылало дрожь по телу.
- Боже, Эдвард…
Он медленно погрузился в меня до отказа, затем немного отпрянул и снова сделал толчок вперёд. Долгий и глубокий. Мой протяжный стон разнёсся по комнате. В такой позе боль и резь практически не чувствовалась, заменяясь совершенно новыми ощущениями. Я была как желе, куда окунают фрукт. В постели он старался двигаться медленнее и чувственнее, хотя время от времени всё равно переходил на быстрый темп, от которого у меня мурашки по коже бежали, а пальцы на ногах сводило судорогой. С каждым движением я чувствовала, как влага сочится по ногам, наверняка впитываясь в подушку. Одной рукой он слегка давил на поясницу, другой придерживал бедро, буквально нанизывая моё тело. Вскоре он отпустил мои бёдра и продолжил неистовые движения, поддерживая вес на руках, которые поставил по обе стороны от меня. Я вынуждена была оттолкнуть пару подушек перед собой и упираться ладонями в спинку кровати, чтобы не удариться, придвигаясь всё ближе из-за его толчков. Плавясь под горячим телом, я пыталась дышать в пряди собственных спутанных волос, прилипших к щекам. Эдвард наклонился ниже, я могла слышать его тяжёлое дыхание на плече. Он осторожно убрал волосы с моего лица и собрал их в кулак, слегка потянув на другую сторону. Он пропустил руку под шеей, чтобы приподнять подбородок. Едва мы слились в скором влажном поцелуе, он тут же отстранился, втягивая воздух через зубы, я же уткнулась лицом в одеяло, чувствуя, как по телу идёт заряд тока.
- Всё.. я.. больше сдерживаться… не могу! – сдавленно проговорил он, совершая быстрые резкие толчки, глубокие и тугие. Эти слова только усилили мои впечатления, и я громко застонала, снова и снова. Казалось, это никогда не закончится.
Да и пусть.
- Ааааххх, чёрт возьми! – почти прокричал Эдвард. – Твоюмать, как хорошо…

Перевернувшись на спину, хватая воздух, как рыба, я почувствовала, как из тела постепенно выходят следы его пребывания там. Горячая жидкость смочила простынь подо мной.
Ты оставил во мне часть себя, Эдвард.
Я медленно повернула голову и посмотрела на него. Эдвард смотрел в потолок, восстанавливая дыхание. Кожа на груди, как и у меня, блестела. Одна нога согнута в колене – он лежал так, будто позировал для картины. Эдвард нащупал мою руку и аккуратно взял за запястье. Сев на постели, он потянулся к прикроватной тумбочке и достал оттуда наручники.
- Эдвард…
- ….
- Я не собираюсь бежать..
- Пока ты звучишь очень неубедительно.
Он ловко пристегнул мою руку к своей и швырнул ключ на комод в противоположной стороне комнаты. Тот со звоном приземлился на поверхность и соскользнул на пол за тумбой. Эдвард нахмурился, но потом лишь махнул рукой и лёг, открывая край одеяла, приглашая укутаться с ним в тепле. И мы уснули. Пристёгнутые друг к другу.
Ближе к рассвету я открыла глаза. Хотела перевернуться на другой бок, но, не потревожив Эдварда, сделать это было невозможно. Во всей комнате не было ни единого телефонного аппарата, наверное, он ненавидит, когда кто-то тревожит его сон. Абсолютно ничего вокруг, что могло бы хоть как-то помочь. Я должна заставить себя убраться прочь любыми силами.
Вот это назойливое самокопание постоянно настигает человека посреди ночи или как только чувствует, что он слаб, но в сознании. Я лежала и смотрела на себя со стороны. Вот моя нога слабо подтянулась и переплелась с ногами Эдварда. Вот моя рука легла ему на грудь. Быть в подобном сладком рабстве вызывает странные чувства. То, чем мы только что занимались, безусловно, было прекрасно, но какого чёрта я в наручниках? Он не доверяет мне. Он сделал меня своей, заставил быть с ним. Но на что мне жаловаться? Я жалуюсь на вещи, которые диктуют моральные нормы. Пять минут назад я физически не могла жаловаться, я вообще не думала. Но с другой стороны? Он, конечно, хорошо устроился! С ним рядом девушка, которую он может практически насиловать, когда вздумается, ублажать себя ею, держа на привязи. Но, чёрт, почему я не жалуюсь? Почему я не испытываю отвращения? Я же жалкая, как засохшая клумба. И мой цветок сорван.
Я могла бы взять вот этот торшер с тумбочки и ударить его по голове основанием, бить до тех пор, пока он не потеряет сознание или не умрёт, тогда я смогла бы его оттащить к комоду, достать ключ и исчезнуть…- Белла, Белла… почему ты не замечаешь меня? Я же здесь… Всегда здесь, - пробормотал во сне Эдвард, и я уже не трогала торшер.

Мы проснулись совсем в другой позе. Я лежала на спине, голова Эдварда – у меня на животе. Он обнимал меня за бёдра, слегка постукивая пальцем по коже. Было похоже, что Эдвард настукивает ритм какой-то мелодии и напевает её лишь в уме, но не вслух.
- Что это за мелодия? – спросила я, но Эдвард не обернулся. – Эдвард?
Он ответил холодным тоном, выдыхая тёплый воздух мне на живот при каждом слове:
- Nine Inch Nails, Only. - после чего повисла пауза, и я не знала, стоит ли спрашивать что-то ещё, но это была одна из таких пауз, когда собеседник явно ждёт чего-то от тебя. – Белла, почему у тебя кровь на бедре? – наконец спросил он, используя краткое простое имя.
- А у меня кровь на бедре?
- Да.
- Наверное, случайно повредился сосудик.
Теперь Эдвард развернулся, глядя на меня так, будто я принимала его за идиота.
- Ты серьёзно? Почему ты не сказала мне?! Я… я… повредил тебя. Я сделал тебе больно!
- Если есть кровь, это не значит, что мне было больно.
- Чушь!
- Эдвард…
- Ничего бы не было, если бы я знал.
- Я рада, что всё было.
- Очнись! Я насиловал тебя!
- Я наслаждалась…
- Господи, ты просто спятила, - закатил глаза Эдвард, садясь на кровати, опираясь на подушку.
Нет, это просто поразительно! Я спятила? Сейчас он был таким.. адекватным. Словно я просто приехала к нему сама, мы прекрасно провели время, посмотрели кино, поговорили, покувыркались, выдохлись, и теперь он волнуется о моём здоровье. Всё, как у нормальных людей. На мгновение мне даже показалось, что это я психопатка, а не он. Эдвард запустил руку в свои и без того взъерошенные волосы и зажмурился. Трудно было взгляд оторвать от щетины, отросшей за ночь, и я протянула свободную руку, чтобы коснуться её. Эдвард вздрогнул и поднял ресницы, медленно, как ото сна.
- У тебя ведь всё болит теперь, да? – тихо спросил он.
- Нет, - солгала я. Боль была, но такая далёкая, что практически не беспокоила и уж точно не пугала. Я с удовольствием впустила бы его в себя снова.
- Пойдём, - вдруг позвал он, поднимаясь с постели, отчего моя рука в наручнике тоже потянулась следом. – Я хочу позавтракать. Тобой.