//twilightmovie.ucoz.com - сайт о вампирах. Дневники вампира; Настоящая кровь; Сага Сумерки - Форум

POV Розали Хейл

Свернув на стоянку возле больницы, я припарковалась возле черного «Мерседес S55 AMG» отца и заглушила мотор автомобиля. Откинувшись на спинку кресла, я закрыла глаза и задумалась.
И какого я попросила отца встретиться со мной сейчас? О чем я буду с ним говорить? Какой черт меня дернул?
Вспоминая сегодняшний день, я не могла себя понять, но знала точно одно: грядут большие перемены, перемены в моей жизни, в наших жизнях. Наверно об этом и надо поговорить с Карлайлом.
Тяжело вздохнув, я посмотрела на изящные золотые часики с бриллиантами на правой руке, подарок Эммета на Новый год. Время поджимает – через пять минут мне надо быть в кабинете отца, так как через двадцать минут у него прием пациентов.
Еще раз вздохнув, я вышла из машины и направилась к дверям больницы, по дороге нажимая на дистанционный пульт, закрывая и ставя на сигнализацию мою красавицу. Хотя, кто её может украсть? Форкс маленький городок и всем прекрасно известно за эти 6 лет, что мы здесь живем, на каких машинах ездят Каллены, и никто из местных не посмеет украсть у нас наше, так как бояться. А приезжие? Ну, что же, они приехали и уехали, а если до своего места не доехали, то мы тут причем? Моя жизненная философия по этому вопросу не очень нравилась отцу, но он мирился с ней.
Могу сказать только одно: на сигнализацию поставить мою красавицу не помешает, ведь после того как наш шериф Свон случайно поймал известного мафиози и наркоторговца, который прятался в этой глуши от правосудия, Форкс наводнили люди в костюмах, репортеры и подозрительные личности, явно дружки мафиози. И нет, чтобы перенести судебный процесс в Сиэтл, так они решили устроить его здесь.
Из-за всего этого скопления народа я немного стала раздражительна, хотя мой характер и так не сахар, а тут еще и Эммета нет. После празднования Нового года мы решили пожить отдельно, и он уехал на Аляску к Денали, охотиться на медведей после зимней спячки. Могу понять, но мне его ужасно не хватает, а гордость не позволяет позвонить и сказать, чтобы он возвращался домой, что я скучаю и мне трудно без него.
Ладно, хватит раскисать! Сегодня должно что-то произойти и я не упущу это!
Пройдя через вестибюль и кивнув медсестре за стойкой регистрации, я направилась в кабинет отца. Легко постучав, я открыла дверь и зашла. Отец сидел за столом и что-то писал в карточку пациента. Отложив карточку, он повернулся к компьютеру, просматривая данные. Закончив, он посмотрел на меня.
- Извини, дорогая, надо было закончить перед приемом следующего пациента, - его красивый спокойный голос заполнил кабинет и как-то сразу успокоил меня.
- Ничего, Карлайл, я понимаю.
- Так о чем ты хотела поговорить?
Я закрыла дверь, прошла и села перед ним на стул, как будто я пациент, а он мой врач. В известном смысле это так и есть: он не только мой отец, мой создатель, но и доктор, и хотя я не болею, не калечусь и не могу умереть, но за душевное спокойствие и рассудок я очень ему благодарна. Очень тяжело осознавать свое бессмертие и сохранить здравый ум! Некоторые не выдерживают и слетают с катушек – такие долго не живут, их убивают свои же.
- Я даже не знаю, как начать, - вздохнула я и, закрыв глаза, попыталась сосредоточиться на тех ощущениях, что меня беспокоили. – Это какое-то внутреннее, неуловимое чувство. Что-то должно случиться, отец. Я не знаю что, но это изменит всю мою жизнь, всю нашу жизнь.
Я в расстройстве взмахнула рукой, встала и подошла к окну. Смотря на грозовые облака, низко висящие над городом и медленно плывущие по небу, я думала, как лучше объяснить свое состояние отцу, чтобы он поныл меня. Но слова не шли, я не знала, что еще сказать.
- Розали, милая, - голос отца раздался за моей спиной, и я почувствовала его руки на своих предплечьях. – Послушай меня. Ты не одна чувствуешь грядущие перемены в жизни. Я их чувствую и Эсми тоже. Вчера, пока ты была на охоте, звонила Элис. Она сказала, чтобы мы готовились к большим переменам, что человек, который их принесет уже рядом, и что он сделает нашу семью счастливой и полной.
- Человек? Изменения из-за простого смертного? Это полный бред, Карлайл! – я развернулась к нему и посмотрела в глаза, ища подвох. Но нет – его глаза были искренними и он верил в то, что говорил.
- Да, Роуз. Это человек. Мы живем в мире людей, хотя мы и не люди. Мы хищники, и, как любой хищник, мы чувствительны к изменениям вокруг нас. Даже если мы их не видим, мы их чувствуем. Надо быть просто готовыми принять то, что приготовила нам судьба, а она очень своеобразная леди: если ты благодарен ей за все, она может одарить тебя тем, что ты так долго ждал, а если нет – она заберет у тебя последнее и оставит нищего и разбитого на обочине жизни.
- Отец, перестань философствовать! – иронически усмехнувшись, сказала я. - Мне трудно поверить, что изменения в нашу размеренную жизнь может принести простой смертный человек. Вот уже более пятидесяти лет, после того как к нам присоединились Элис и Джаспер, с нами ничего не происходит и ничего не меняется. Скольких мы встречали людей, вампиров и даже оборотней? И ничего – мы жили дальше и ничто нас не затрагивало. Почему сейчас?
- Может время пришло, - тихо сказал отец. – Может уже пора что-то поменять. Я не знаю. Но если это произойдет, будешь ли ты готова принять изменения?
- Я не знаю, - очень тихо сказала я. – Я просто не знаю.
Заглянув в глаза отца, я почувствовала себя маленькой девочкой, которая вдруг заблудилась в большом торговом центре. Наверно паника и страх отразились в моих глазах, так как отец вдруг обнял меня и прижал к себе крепко-крепко. Он гладил мои волосы и шептал успокаивающие слова своим неповторимым голосом.
- Я здесь, я с тобой, милая моя девочка. Все будет хорошо. Я всегда буду рядом, верь мне. Все хорошо, милая, родная моя. Все будет хорошо. Мы справимся со всем, ведь мы вместе. Мы семья.
Обняв отца, положив голову ему на плечо и слушая его голос, я постепенно успокаивалась. Непонятная паника и страх проходили. Мне так хотелось заплакать! Если бы я могла. Но такие как мы не плачут – у нас нет слез. В этом я завидую людям – они могут плакать, со слезами уходит тяжесть с души, слезами они смывают всю грязь, печать и боль, слезы приносят обновление.
В дверь постучали, и вошла медсестра, докладывая о приходе пациента:
- Доктор Каллен, к вам на прием пришла миссис Маккевой.
Отец отстранился от меня и посмотрел на девушку:
- Да, Джуди, спасибо. Проводи ее ко мне.
Джуди ушла, а отец посмотрел на меня:
- Ну, как ты? Все хорошо?
- Да, пап, - я криво усмехнулась. – Все хорошо. Не знаю, что это на меня накатило. Вроде бы и Джаспера рядом нет, чтобы играть моими эмоциями, а тут такое. Эмоциональное истощение, наверное. Мне противопоказано долго быть одной без мужа.
Отец улыбнулся, взяв мое лицо в ладони, слегка приподнял и заглянул в глаза:
- Все будет хорошо, милая, верь мне, и Эммет скоро вернется. А если ты ему позвонишь, то еще раньше – ты же знаешь, для него нет ничего важнее тебя.
- Да, отец, я знаю, но пока я звонить ему не буду. Пока еще рано.
- Как хочешь, милая, как хочешь. Я всегда поддержу и помогу тебя во всем, только скажи, - и он поцеловал меня в лоб. – Я теперь езжай домой, у меня начинается прием пациентов.
- Спасибо, папа. Ты лучший отец в мире!
- У меня богатый опыт, - он усмехнулся. – Не все отцы живут так долго, как я.
Тут открылась дверь и в кабинет вошла молодая женщина с ребенком двух-трех лет на руках, а за руку она держала девочку лет шести-семи. Окинув их взглядом, я вдруг непонятно почему напряглась и застыла. Если бы мое сердце продолжало биться, то оно сейчас пропустило бы удар. В голове билась только одна мысль: «Это они! Это они изменят нашу жизнь!»
В них не было ничего примечательного: девушке приблизительно 22-х лет, была одета очень просто и практично: темные джинсы, кроссовки, теплый серый свитер с воротником и сверху теплая куртка пуховик. Небольшая сумка-мешочек через плечо. Прямые, длинные темно-коричневые волосы собраны в хвост, а большие шоколадно-карие глаза в обрамлении густых ресниц смотрели прямо тебе в глаза, как будто искали какой-то ответ на известный только им вопрос. В глубине этих необычных глаз пряталась печаль и боль.
Малыш на руках, одетый в теплый синий костюмчик, выглядел как все дети в этот период: курчавые темные волосики обрамляли личико с пухлыми щечками, пронзительные небесно-голубые глазки, длинные реснички, милая улыбка, ямочки на щеках. А посмотрев на девочку, я вздрогнула: ее зеленые глаза смотрели прямо и серьезно, по взрослому, такой взгляд не может быть у ребенка шести лет, темно-русые волнистые волосы с красноватым отливом были собраны в хвост такой же, как у её мамы. Темные сапожки, джинсы, зеленый теплый свитер, теплая дубленка, из рукавов свисали варежки – все было просто и практично.
Мне показалось, что я оказалась каким-то чудом в прошлом, в своем счастливой прошлой жизни. Лица этих детей напомнил мне его: малыш был так похож на ребенка моей самой близкой подруги Веры, а девочка была вылитая Вера.
- Добрый день, миссис Маккевой. Я доктор Каллен, - голос отца вернул меня в реальность. – Ваш отец говорил, что Вы хотели проконсультироваться по поводу операции Вашего сына.
- Да, доктор Каллен, - ответила она тихим мелодичным голосом и грациозно подошла к кушетке, посадила на неё детей и стала их развевать.
Мне показалось или, действительно, прозвенели где-то вдалеке хрустальные колокольчики? Голос этой девушки завораживал своей чистотой и мелодичностью. Интересно она поет или, может, играет на каком-нибудь инструменте? Как второй в семье музыкант могу сказать, что у неё есть потенциал, а если её услышит мой братец, или учует ее запах, потому что пахла она тоже бесподобно, то его не возможно будет оторвать от неё.
Стоп! Что там Элис говорила про полноту нашей семьи и счастье? Неужели это та, которая сможет сделать Эдварда счастливым? Мы все имеем пару, свою вторую половинку, а он вот уже девяносто лет один. Не скажу, что у него не было связей с женщинами, как вампирами, так и смертными, ведь он самый красивый мужчина в нашей семье, но это было всегда мимолетно, на одну ночь. А потом он закрывался от нас на неделю и не хотел никого видеть. Джаспер говорил, что от него в этот период исходит печаль, тоска, грусть, очень сильно доминирует одиночество. Через неделю он выходил из своей комнаты, и наша жизнь продолжалась, как и прежде. Но грусть еще долго была в его глазах.
- Розали, милая, - голос отца вернул меня в действительность.
Я посмотрела на него, он показывал рукой на дверь, молча прося меня удалиться.
- Да, отец, извини.
- Увидимся дома, дорогая.
Я кивнула и кинула последний взгляд на девушку и детей. Все трое очень внимательно смотрели на меня: дети с интересом, а их мама с изумлением. Интересно к чему это? Но все вопросы потом – сейчас надо позвонить Элис.
Выйдя из больницы, я достала телефон из кармана своей короткой дубленки из меха шиншиллы и набрала номер Элис. Через три гудка послышался знакомый голос:
- Привет, Роуз! Как дела? Что нового?
- Всё хорошо. Немного скучно без вас, но всё хорошо. Как Джаспер? Как ты? Как учеба? – я начала задавать вопросы, подходя к главному издалека.
- Да у нас все хорошо. Джаспер погружен в свою психологию, а я в историю искусства. Все как всегда. Сегодня говорила с Эдвардом – у него тоже все отлично. Приедет в июне, - судя по голосу Элис, она счастлива, учась в Дартмуте, а если счастлива она, то и Джаспер всем доволен.
- Ему не надоело изображать из себя примерного студента Педагогического факультета Университета Юго-восточной Аляски? – засмеялась я.
- Нет. Он всем доволен. К тому же рядом Марисоль.
- Элис, - я вдруг замялась с вопросом, как будто боялась получить на него ответ. - Ты вчера говорила с Карлайлом. Скажи, что ты ему сказала? Что ты видела?
- А что случилось? Она уже приехала? Ты её видела, познакомилась? – вдруг затараторила Элис.
- Она? Так это все же она?
- Я… я не знаю, Роуз, - начала оправдываться Элис. - Я не очень четко ее видела. Я знаю, что это девушка или молодая женщина и что она не одна, с ней был еще кто-то. Видение было размытым, я не смогла ничего рассмотреть. Роуз, скажи мне, с кем ты познакомилась?
Облокотившись на свой красный БМВ M3 «Кабриолет», я глубоко вдохнула холодный воздух. Мда, уже чувствуется весна, как-никак середина марта, но все равно еще холодно.
- Роуз, пожалуйста, если ты мне что-нибудь расскажешь, может я смогу увидеть её четче, - просящий голос Элис слышался из трубки.
- Хорошо, Элис. Хочу сказать сразу – я с ней не знакома, я увидела её 10 минут назад в кабинете отца. Она пришла к Карлайлу с двумя детьми на обследование. Зовут её миссис Маккевой. Это всё!
- Хм… не густо. А как она выглядела?
- Да всё очень просто и обычно: ей приблизительно 22 года, густые прямые темно-коричневые волосы, шоколадно-карие глаза, в глазах печаль и боль, голос тихий мелодичный. Когда она заговорила, мне послышался перезвон хрустальных колокольчиков. Это так странно – я еще не у одного человека не слышала такого голоса. Элис, как ты думаешь, что это может значить? – спросила я взволновано, но в ответ тишина. – Элис? Элис, ответь мне! Ты где пропала? Элис?!
- Прости, родная, - услышала я хриплый голос моей сестры из трубки. – Я… у меня было видение. Только… ты сказала дети?
- Да, двое – мальчику два-три года, а девочке – где-то шесть-семь. Ты знаешь, Элис, они как два портрета из моего прошлого. Это так странно, я просто не знаю, что думать. А ты что думаешь?
- Роуз, я только что видела все более отчетливо. Думаю, что это она. Ты можешь с ней поближе познакомиться? Я не могу ничего сказать определенного сейчас, но дети – ключ, Роуз. Они как-то связаны с тобой и она тоже. Чем больше ты узнаешь, тем лучше я смогу увидеть. Роуз, пожалуйста, ты согласна? – ее голосок был таким жалобным, таким просящим. Когда Элис просила таким голосом, никто не мог ей отказать, просто не имел сил сказать «нет».
- Хорошо, Элис, - вздохнула я, а из трубки послышалось довольное урчание. – Но ты будешь мне должна. Я попробую сегодня познакомиться с ней поближе. Ладно, еще созвонимся! Передай привет Джасперу и жду вас в июне. Пока.
Я отключила телефон, открыла машину и села за руль. Откинувшись на спинку сидения, я ждала, когда после приема у отца выйдет мой объект наблюдения.
_____________________________
если кто желает продолжения, просьба оставить сообщение... ваше равнодушие меня огорчает... ведь это может быть последняя глава, которую я здесь выкладываю... и это не ультиматум, а факт, печальный факт...

Предначертанное судьбой… (мой труд)

Завтра будет вечность (фанфик)

POV Карлайл Каллен

Я как раз успокаивал Роуз, когда в дверь постучала и вошла медсестра, докладывая о приходе пациента:
- Доктор Каллен, к вам на прием пришла миссис Маккевой.
Ах, да! Дочь шерифа Свон. Еще месяц назад он говорил со мной о своей дочери и внуках, просил осмотреть младшего мальчика, говорил о какой-то родовой травме. Я согласился тогда, и вот неделю назад она записалась ко мне на прием. Ну, что ж пора работать. Я отстранился от Розали и посмотрел на девушку:
- Да, Джуди, спасибо. Проводи ее ко мне.
Джуди ушла, а я посмотрел на Роуз:
- Ну, как ты? Все хорошо? – обеспокоено спросил я.
- Да, пап, - она криво усмехнулась. – Все хорошо. Не знаю, что это на меня накатило. Вроде бы и Джаспера рядом нет, чтобы играть моими эмоциями, а тут такое. Эмоциональное истощение, наверное. Мне противопоказано долго быть одной без мужа.
Я улыбнулся, взял ее лицо в ладони, слегка приподнял и заглянул в глаза:
- Все будет хорошо, милая, верь мне, и Эммет скоро вернется. А если ты ему позвонишь, то еще раньше – ты же знаешь, для него нет ничего важнее тебя.
- Да, отец, я знаю, но пока я звонить ему не буду. Пока еще рано, - все-таки моя девочка бывает такая упрямая. Я покачал головой.
- Как хочешь, милая, как хочешь. Я всегда поддержу и помогу тебя во всем, только скажи, - сказал я, целуя её в лоб. – Я теперь езжай домой, у меня начинается прием пациентов.
- Спасибо, папа. Ты лучший отец в мире!
- У меня богатый опыт, - я усмехнулся. – Не все отцы живут так долго, как я.
Тут открылась дверь и в кабинет вошла молодая женщина с ребенком трех лет на руках, а за руку она держала девочку лет семи. Я направился к ним, приветливо улыбаясь. Она улыбнулась мне в ответ, но улыбка не тронула её печальных глаз. Шериф Свон говорил о трагедии в семье дочери, и что из-за этого она переехала в Форкс. Кажется, у неё погиб муж, наезд пьяного водителя. Бедная девочка! Такая молодая, а уже вдова и двое маленьких детей на руках. И если мне не изменяет память, а она мне не изменяет, это не её дети – это дети мужа от первого брака.
Я с интересом рассматривал миссис Маккевой. Из того, что я знаю и вижу можно сделать вывод: она ответственная, серьезная, бескорыстная, думает больше о других и мало о себе, заботливая, любящая мать и очень красивая молодая женщина, которая испытала в таком юном возрасте много боли, что отражается в её шоколадно-карих глазах. Косметикой почти не пользуется и это только украшает ее, одежда на ней и детях простая и практичная, но чистая. Дети выглядят здоровыми, а по тому, как она обнимала малыша и держала за руку девочку, смотрела на них полным любви взглядом, я понял, что они центр вселенной этой молодой женщины и для нее самое дорогое сокровище на земле.
- Добрый день, миссис Маккевой. Я доктор Каллен, - представился я. – Ваш отец говорил, что Вы хотели проконсультироваться по поводу операции Вашего сына.
- Да, доктор Каллен, - ответила она тихим мелодичным голосом и грациозно подошла к кушетке, посадила на неё детей и стала их развевать.
Я стоял и смотрел на неё, не в силах отвести взгляд. Этот голос поражал своей мелодичностью и чистотой, но столько печали было в нем, что там, где у меня когда-то билось сердце, вдруг что-то встрепенулось.
У неё неподражаемый голос, а в дуете с Эдвардом – это звучало бы еще прекраснее. Стоп! А не о ней случайно вчера говорила Элис? Надо будет узнать у неё поподробней после приема.
Я вздохнул, и ее аромат достиг меня. Мои глаза слегка расширились и потемнели – у неё был бесподобный запах, который вызывал незабываемые ощущения на языке. Горло начало слегка саднить, но это привычно и терпимо. Я повернулся и посмотрел на застывшую как статуя Розали. Прекрасная, с широко открытыми глазами она смотрела на миссис Маккевой и ее детей в каком-то шоке и удивлении. Придется и с ней поговорить, но позже. А сейчас…
- Розали, милая, - позвал я её.
Она посмотрела на меня, выныривая из своих мыслей. Я показывал рукой на дверь, молча прося её удалиться.
- Да, отец, извини.
- Увидимся дома, дорогая.
Она кивнула и покинула мой кабинет. Я посмотрел на посетителей – все трое очень внимательно смотрели на закрытую дверь: дети с интересом, а девушка с некоторым изумлением. Потом она легко пожала плечами и посмотрела на меня.
- Извините, доктор Каллен, - тихо сказала она.
- Ничего. Вы принесли амбулаторную карточку сына.
- Да, доктор, - она открыла сумку, достала карточку и передала ее мне.
Забрав её, я сел за стол и стал изучать.
- Ну, что же, - через время я нарушил молчание и посмотрел на неё. Она сидела на кушетке, держа на коленях сына и обнимая его одной рукой, другой она прижимала к себе дочь. – Я не вижу причин препятствовать проведению операции вашего сына. Просто надо сдать анализы, дождаться их результата и можно через несколько месяцев провести операцию.
- А почему через несколько месяцев? Почему не сразу после получения результатов?
- Такая операция требует подготовки. У нас не центр, а маленький городок. После получения результатов анализов, я точнее буду знать состояние Вашего сына, и мне понадобится несколько месяцев на подготовку. Вы ждали так долго, я думаю, еще несколько месяцев вы сможете выдержать.
- Да, доктор, наверное, смогу, - сказала она как-то неуверенно.
- Миссис Маккевой?
Она подняла на меня печальные глаза.
- Что-то не так, миссис Маккевой?
- Прошу Вас, доктор, называйте меня Беллой. Миссис Маккевой звучит как-то необычно для меня, как будто вы обращаетесь к пожилой женщине, - с грустной улыбкой сказала она.
- Ну, тогда вы тоже обращайтесь ко мне просто Карлайл. Договорились?
- Да, Карлайл.
- Может, вы расскажите мне свою историю?
- Хм… Вы психолог?
- Здесь нет, но дома – да. У меня пятеро приемных детей примерно Вашего возраста, две супружеские пары. Мне просто пришлось стать хорошим психологом и психиатром.
- Ну, хорошо, - после небольшого раздумья, сказала Белла. – Я думаю, мне надо поговорить обо всем со специалистом, пусть и не практикующим. Хотя я думала, что отец Вам все рассказал.
- Кратко и только факты. Но Вы мне можете рассказать свою историю более подробно, и к тому же, я смогу понять, что вы чувствуете. Только исцелив чувства, избавившись от негативного, Вы сможете двигаться дальше.
- Да, наверное, - сказала она, печально улыбнувшись. – Только сегодня я расскажу не очень много, если вы не против. Таким образом, будет повод встретиться и поговорить еще. Моих детей зовут – Стефани Вера Мария и Генри Джордж Авраам или просто Фани и Генри, - Белла с любовью смотрела на них, ее глаза излучали нежное сияние, которое изливалось на детей. Она наклонилась и поцеловала в лоб Фани и волосики Генри. Дети смотрели на мать с обожанием и любовью – они считали ее своей матерью, бесспорно.
- Мы переехали в Форкс по нескольким причинам: первая, и самая важная, здесь есть Вы, доктор Карлайл. Отец говорил, что Вы феноменальный хирург и сможете помочь. Вторая, это то, что Форкс маленький городок и мой отец здесь шеф полиции, что может поспособствовать моему устройству на работу на 4 часа, иначе опекунский совет может пересмотреть мое право полной опеки над детьми. У меня неоконченное образование, два с половиной года обучения в Педагогическом колледже Бостонского университета. В будущем я хотела стать учителем начальных классов.
Она тяжело вздохнула и перевела взгляд на окно. Смотря в даль, и крепче прижимая к себе детей, она погрузилась в воспоминания, в прошлое, где остались её надежды, мечты, может быть любовь.
- От мужа мне достался дом в Бостоне и счет в банке. Дом мы продали, когда переезжали сюда, - она усмехнулась и посмотрела на меня. – Я сожгла все мосты, доктор. Я больше не вернусь туда. Мы решили начать новую жизнь на новом месте. Со временем я думаю купить здесь небольшой дом для себя и детей или построить. Ну, а сейчас для меня главное операция сына и устройство на работу. Я думаю, все скоро наладиться и мы будем здесь счастливы.
Последняя фраза прозвучала как-то неуверенно. Я посмотрел на Беллу Маккевой – красивая молодая женщина, с большими выразительными глазами, поразительным голосом и неповторимым ароматом – она уже не верила, что будет счастлива, это читалось в её глазах. И еще там было что-то такое, что я не мог определить: какая-то обреченность во взгляде, как будто над ней что-то довлеет и не отпускает, как будто она смирилась с чем-то, покорилась неизбежному. И еще глубоко внутри был страх. Страх потерять то, что осталось, страх за детей. Это проявлялось в том, как она их обнимала, иногда неосознанно крепче прижимая их к себе.
Я прочистил горло и спокойно сказал:
- Думаю и с устройством на работу я могу Вам помочь, а не только с операцией. Мой сын Эдвард учится на Педагогическом факультете Университета Аляски и, когда приезжает домой, проходит практику в нашей школе. Он преподает музыку. Думаю, я могу поговорить с директором школы о приеме Вас на работу… ну, например, с утра и до обеда. Только кто будет присматривать за Вашими малышами пока Вы на работе?
Пока я это всё говорил, она с всё возрастающим удивлением смотрела на меня. В глубине ее глаз загорелась надежда.
- Доктор, почему Вы всё это делаете для меня? Я имею в виду, что Вы не обязаны помогать мне в устройстве на работу. Я… мне… - вдруг слезы выступили у неё на глазах. Она быстро отвернулась, прячась от меня и пытаясь дышать глубоко, чтобы успокоиться. Я спокойно встал из-за стола и направился к ней, прихватив по дороге коробку салфеток. Подойдя к ней, я наткнулся на пару зеленых глаз, которые гневно смотрели на меня.
- Мама, мамочка, не плач! Всё будет хорошо, правда! Мама, пожалуйста, успокойся! – повторяя эти слова, Фани обняла мать и прижалась к ней изо всех сил.
- Белла, простите меня, я не думал, что простое желание помочь Вам вызовет у Вас такую реакцию. Простите меня, - проговорил я с раскаяньем, предлагая ей салфетки. – Я просто хотел поддержать Вас, подбодрить. Ведь я Ваш врач.
- Нет-нет, доктор Карлайл, все хорошо. Это просто от неожиданности… Это вы меня простите. Эмоциональное истощение. После всего, что мы пережили, я не позволяла себе такую слабость, как слезы, и… - она глубоко вздохнула, взяв пару салфеток, промокнула глаза и вытерла нос. – И я не подпускала никого к себе из посторонних. Я замкнулась в себе, сосредоточила все внимание на детях. Я…
- Белла, - я прервал ее на полуслове. В груди что-то сжалось в районе сердца от боли за неё: мне хотелось утешить ее, успокоить, как я успокаивал полчаса назад здесь Розали, вот так я хотел успокоить и ее, как будто она моя дочь. Странно, я ни к кому из людей такого не испытывал. С нежностью я посмотрел на неё и для себя решил: чтобы там не увидела Элис, чтобы не готовила нам судьба, я буду помогать этой девочке и её детям и защищать их, если это будет в моих силах.
- Белла, - я начал с начала. – Я все понимаю. Вы многое пережили, но прошу Вас поверить мне, как бы трудно это не было. Я хочу заверить Вас, что сделаю все, что будет в моих силах для Вас и Ваших детей. Я хочу помочь Вам и не только с операцией Вашего малыша. Я буду счастлив, если Вы примите мою помощь в Вашем устройстве на работу, и я всегда к Вашим услугам, если Вы захотите поговорить. И думаю, моя жена не откажется присмотреть за Вашими детьми пока Вы на работе.
- Доктор Карлайл, я… - она с изумлением смотрела на меня. Потом склонила голову набок и, прикрыв глаза, глубоко вздохнула. - Доктор Карлайл, я приму Вашу помощь. Не знаю почему, но я Вам верю, верю в Вашу искренность, но… Вы уверенны, что Ваша жена захочет сидеть с детьми? Я могу нанять нянечку присматривать за ними.
- Я уверен, что Эсми не откажется. Она любит детей, любит с ними возиться, особенно с маленькими. Да и Розали тоже.
- Розали?
- Да. Это моя приемная дочь. Вы ее видели у меня в кабинете, когда пришли.
- Никогда бы не подумала, - тихо пробормотала она, и если бы не мой острый слух, я бы не услышал ее. - А где Ваши другие дети?
- Элис и Джаспер в Дартмуте, а Эммет на Аляске – работает в национальном парке рейнджером, - это было смешно, но это так: вот уже больше двух лет Эммет работал лесничим и ему это нравилось.
- А почему Розали не учится или не работает? – с любопытством спросила Белла.
- Роуз еще не знает, чем хочет заняться, и я ее не тороплю, - ответил я, и это была правда, так как за свою долгую жизнь Розали перепробовала многое, а теперь не знала чем же еще заняться.
Я прошел к своему месту за столом и сел. Взяв бланки для сдачи анализов, я заполнил их и с улыбкой протянул Белле.
- Белла, возьмите. Эти анализы надо сдать в ближайшее время. Все это можно сделать у нас в больнице, так что Вам далеко ехать не придется, но результат надо ждать месяц, может чуть больше. Когда придут результаты, я вам позвоню. И думаю, на этой недели я устрою Вам собеседование с директором школы мистером Грином.
- Спасибо Вам, доктор Карлайл. Я Вам очень признательна.
Она забрала у меня листки для сдачи анализов и спрятала их в сумку. Встав и быстро одев Генри, она окинула внимательным взглядом Фани, проверяя, как та оделась. Улыбнувшись дочери, Белла взяла на руки малыша и, еще раз поблагодарив меня, ушла.
Я откинулся в кресле и закрыл глаза. В кабинете еще витал аромат Беллы и детей. Вспомнив о них, я непроизвольно улыбнулся: покидая меня, Белла выглядела куда лучше, чем когда пришла – в ее глазах была надежда. Страх не исчез, печаль осталась, как и боль, но там была надежда, и это радовало меня. Это давало надежду мне, что я смогу помочь этой девочке, излечить ее, а не только ее сына. Хотя, думаю, только новая любовь прогонит из глаз боль и зажжет в них свет.
Сможет ли Эдвард стать этим светом для нее? А она для него? Даже Элис пока ни в чем не уверена, куда уж нам. Мы можем только ждать их встречи и жить, как и прежде. Хотя не думаю, что наша жизнь будет прежней, не после встречи с семьей Маккевой.
Ладно, надо позвонить Эсми и все ей рассказать, а также Элис, но позже.
____________________________
ну, вот... когда будет остальные главы и будут ли вообще зависит от вас... много я не требую, но ваши комментарии показатель заинтересованности и желания узнать эту историю...

Предначертанное судьбой… (мой труд)

Завтра будет вечность (фанфик)