•ღ•Саммари:Она всегда была особенной - это приближало ее к смерти, и она не могла это остановить. Поэтому девушка решилась перечеркнуть все, чем когда-то дорожила, забыть тех, кто поддерживал ее на протяжении семнадцать лет, людей, которых любила. И она сбежала… сбежала от прошлого. И вот, казалось, уже в конце пути появился тот, кто поверил. Вампир, доказавший, что она не потеряла душу. В ее руках были тысячи жизней, миллионы судеб, но сможет ли она среди них разглядеть собственную? И главный вопрос: сможет ли ее сердце полюбить второй раз, так глубоко раненное первым?•ღ•
•ღ•Предупреждение:Мелисса по сути все та-же Белла, вот только в связи с кардинальными изменениями, как и в ее характере, так и в жизни, я решила изменить имя главной героини!•ღ• •ღ•По мотивам:Ян Сигел "Заклинатель драконов"; Скотт Вестерфельд "Полуночники"•ღ•
Дата: Четверг, 18.06.2009, 17:55 | Сообщение # 111
Сделайте меня супером!
Группа: Проверенные
Сообщений: 370
Медали:
Статус: Offline
Не заглядывала, сюда всего сутки, а ты уже так много выложила! Еле прочитала, но с удовольствием! Понравилось, что в последних главах появилась динамика, и интрига связанная с прошлым твоей героини. Жду продолжения! Если женщине обрезают крылья, ей приходится пересесть на метлу!
Минуты… секунды длились бесконечно долго. Ночь была спокойной, но такой одинокой, что я незаметно, прежде всего, для самой себя, от безобидных размышлений перешла к уже знакомым разрушающим воспоминаниям, окончательно утратив контроль над потоком мыслей и отдавшись его течению. Мои мысли неслись все дальше и дальше в запретное прошлое, разыскивая старую боль, глубоко пронзившую мою душу. Эта рана так и не затянулась – она всегда будет напоминать мне о тех временах, но все же моими стараниями была запрятана глубоко в сердце, пускай на время, но забыта. Однако сейчас я даже искала эту боль, возможно где-то внутри желая снова ощутить ту потерю и чувство вины. Лишь бы не остаться навсегда с опустошенным сердцем. И вот, пришло это время, и я добралась до берега на закате. До него…
Сейчас я понимаю, что тогда была еще совсем молода, наивна, доверчива, глупа… Теперь я совсем другая. Многое изменилось в моей жизни, точнее все. Полюбила бы я его, если бы встретила сейчас? Узнаем ли мы друг друга в один прекрасный день, если, конечно, он когда-нибудь наступит? Но вот нужно ли мне это? Сейчас, когда так много сил отдано, там много страданий пережито, когда я встретила действительно близкого мне по духу? Нужен ли он мне, когда со мной Эдвард?
И я расплакалась, но не от того, что вернулась боль, а от того, что я ее больше не чувствую – от этого было еще хуже. Неужели пришло именно это время, когда все пережитое мной в мгновение обесценилось? Не помогает даже моя способность чувствовать то, что другие стараются скрыть. Сейчас, я как никогда раньше понимаю, что всегда искренне завидовала тем людям, кто страдает, потому что любит. А вот я потеряла свою любовь, и она больше никогда не вернется, потому что так можно любить только один раз в жизни. Должно быть я очень ветрена, если так сильно любила и так быстро забыла. И в этот момент мои слезы высохли, потому что на самом деле они ни сколько не оправдывают меня. Так я и лежала в темноте опустошенная и спокойная, пока не заснула.
Я стояла на горе над городом. Мне были видны широкие улицы, разбегающиеся от склона, как лучики звезд – все это образовывало беспорядочную мозаику из крыш, стен и мостовых, протянувшуюся так далеко к горизонту, как только мог проследить глаз. Там же - далеко у горизонта, можно было различить янтарь полей, темное пламя леса, тонкие линии рек. Склон горы был обращен к западу, и теперь было ясно видно, что я смотрю на остров.
Поначалу я смотрела на все это великолепие с изумлением, но потом в моей голове стали мелькать видения нечто другого… Я пыталась сосредоточиться, но голова кружилась и казалась наполненной туманом, который скрывал в моем сознании то, чему здесь не было места…пока. Вспышки памяти возникали и гасли. Оглядевшись вокруг, я увидела, что гора, на которой стояла, была давно потухшим вулканом. Тут я почувствовала, что по щекам текут слезы. Ведь этот пейзаж был мне знаком, даже воздух казался родным. Я поняла, где нахожусь – в мире, который забыла, в прошлом которое сама себе запретила…
Я проснулась посреди ночи вся в поту, будто еще минуту назад меня била лихорадка, но теперь мне было холодно. Я встала с кровати, чтобы закрыть окно. Шторы были задернуты не плотно, и пространство за ними было чуть светлее, чем бархатная темнота комнаты. Хотя ветра не было, но холод не отступал. Вокруг стояла абсолютная тишина, не доносились даже обычные шумы с проезжей дороги. Воздух был, словно наэлектролизован, ощущалось какое-то напряжение, будто ночь затаила дыхание. Мое сердце бешено колотилось, казалось, оно сотрясает все мое тело. Страх был не только внутри, но и переполнял собою все вокруг.
Ночь медленно подходила к концу. За поверхностью холма уже можно было разглядеть проблески света. Поначалу все было так, как должно было быть, но потом стало меняться… Город медленно отступал в моем сознании, мгновенно сократившись до размеров крошечного шарика, уплывающего прочь на синих волнах. Теперь внизу расстилался серебряный берег перед безграничностью космоса с разноцветными, сияющими и переливающимися всеми цветами радуги, лунами, опускающимися на медленно плывучие холмы и голубые просветы между ними, наполненные густыми туманами, проплывающими подобно облакам в пространстве и звездным морем, чьи блестящие волны, вечно шипя, набегают на волшебные берега.
На какой-то момент меня охватил ужас, ведь этот мир становился все дальше и дальше, заново покидал меня, оставляя в этой одинокой реальности, наполненной лишь холодом. Отчаяние ушло так же быстро, как и пришло. Ведь я прекрасно знаю, что тот мир никогда не останется со мной, как бы я этого не желала. Ведь я всегда старалась быть реалисткой, просто жизнь у меня была сумашедшая. И вот эта невероятная картина окончательно испарилась, вернув все на свои места. Теперь передо мной был всего лишь склон холма, освещенный рассветом. Первые лучи солнца ясно очертили все детали пейзажа. То, что я видела, не поддавалось логическому объяснению… как и все, связанное со мной. Огромным усилием воли я освободилась из оков плена прошлого, отшатнулась от окна и с бешено бьющимся в груди сердцем выбежала из комнаты.
В коридорах никого не было. Я забежал за ближайший угол, и без сил опустилась по стенке на пол. Ну, сколько можно? Неужели и правда что-то, чего я боялась, наконец, добралось до своей цели? Неужели со мной происходит то же, что и со многими до меня, от чего я всеми силами пыталась защитить свой разум? Неужели я схожу с ума?
Немного успокоившись, я вернулась в палату, привела себя в порядок и позвонила Эдварду, чтобы он забрал меня отсюда. Больше не могу находиться в этой долбаной больнице. Хотя меня должны были выписать уже завтра ждать я больше не намерена.
То, что предстояло мне сегодня, слишком много значит, для нас обоих, и я смутно чувствовала, как под поверхностью внешнего отрешенного напряжения Эдварда ворочается страх… Но и от него, уверена, не скрылась моя назревающая решительность вперемешку с раздражением – прошлая ночь дает о себе знать.
За время ожидания Эдварда, а это не больше десяти минут, в моей голове медленно созревало решение, без которого не обойтись. При мысли о том, что мне придется оставить, а точнее, кого покинуть, я содрогнулась и заставила себя пока думать о настоящем, предварительно накрыв руку Эдварда своей – сейчас мне, как никогда нужна была уединенность собственного сознания. Ведь сам процесс прихода к этому трудному решению, боюсь, будет для Эдварда слишком жестокой мукой, лучше сразу поставить перед фактом, каким бы он ни был.
Эдвард резко тронул машину с места и развернулся на полной скорости, отчего на высохшую лужайку перед больницей брызнул фонтан пыли. Я сидела рядом с ним впереди и мысленно сканировала пустынные городские улицы, скорее чтобы отвлечься от собственных мыслей и переживаний. Нужно сказать – это весьма занятное дело. А мой рот тем временем наполнился вкусом подгоревшего кофе – вкусом острой возрождающейся боли, пока еще слабой, но растущей с огромной скоростью и долей надежды, пускай и пустой. Ясно одно: Эдвард чувствует, что назревает у меня на душе…
Идея пришла сама по себе и вот я уже усердно копаюсь в сумочке в поисках телефона. Эдвард лишь на секундочку взглянул в мою сторону и тут же отвернулся, понимая. Что это только мое дело.
Я дрожащими пальцами отыскала в телефонной книге нужный номер и нажала на кнопку вызова. Раздался первый гудок – сердце замерло. Вот уж и подумать не могла, что когда-нибудь решусь на такое, ведь сама себе это немного больше года назад запретила. - Да? – спустя еще пару гудков в телефоне раздался грубый мужской голос, который невозможно было не узнать, хотя прошло уже очень много времени с момента последней встречи. - Кайлеб, привет! Молчание… Видимо он-то уж точно не ожидал услышать меня снова. - П-п-привет… - заикаясь, наконец, ответил он. - Летти рядом?- и снова в ответ тишина. – Кайлеб, не тормози, позови Летти! - Ах, да, сейчас… - промямлил он, а потом послышались какие-то крики, шум и в конце концом я услышала взволнованный голос подруги. - Сиа, неужели это ты? В чем дело? Обожаю ее – всегда сразу переходит к делу. Представляю, какой сейчас там дома переполох… В это время я встретилась взглядом с Эдвардом, в глазах которого было полнейшее непонимание. Ну, ничего, у меня еще будет время, чтобы все объяснить. Я глубоко вздохнула и решилась произнести слова, которые упрямо не хотели слетать с моих губ. - Летти, возможно я скоро к вам приеду. - Что??? Ты серьезно? – закричала она. Ну вот, как я и предполагала, началось. - Да, – коротко ответила я. – Но давай я тебе попозже перезвоню? Сейчас не лучшее время… - О, да, конечно! – согласилась она. Услышав то, что я хотела, я нажала на отбой, даже не попрощавшись. Для первого разговора за год, пожалуй, достаточно. С ней я разберусь потом, а пока… - Эдвард? – встревожено позвала я его, вглядываясь в неизвестную местность. - Да? – сладко ответил он, нежно проведя губами по моей шее. Эй, что это он такое задумал? От неожиданности я часто заморгала. Вдох – выдох, вдох – выдох, спокойно Мелисса! Возьми себя в руки! – причитала я про себя, повторяя слова, словно скороговорку. А Эдвард, тем временем, опустился уже ниже моей шеи, осыпая ласковыми поцелуями. - Эдвард… Разумом, я все еще пыталась остановить его, но тело никак не хотело поддаваться. Казалось, будто все мои мысли скрылись под густой мутной дымкой, оставив на поверхности лишь одно – соблазн. А когда его губы слились с моими в страстном поцелуе, здравый смысл, ровно, как и все мои ланы на сегодняшний вечер, последний раз предостерегающе ярко вспыхнули, а потом и вовсе испарились. Мои руки, будто сами по себе обвили его шею, а пальцы цепко смокнулись в его бронзовых волосах, прижимая его еще ближе к себе. Я хотела еще, больше и больше, жадно впиваясь в его губы, я все сильнее осознавала, что этого мне было мало, так же, как и ему. Контроль, главное контр… - это была моя последняя отчаянная попытка докричаться до своей головы, но оказалось, что сейчас там было пусто. Не знаю, к счастью ли, но когда я уже чуть было, не залезла на колени к Эдварду, жалкие остатки разума все же откликнулись на мой зов, напомнив о том, что мы все еще на полной скорости и видимо без управления мчимся на Вольво, слава Богу, что хотя бы по пустынной дороге. - Эдвард! – закричала я, со стоном полным раздражения и желания, отрываясь от его сладких холодных губ, вкусом которых я еще не успела насладиться. - Что? – он непонимающе заглянул мне в глаза. - Во-первых: следи за дорогой! – продолжала паниковать я, судорожно вжавшись в сиденье. – А во-вторых, - уже более спокойно продолжила я, удостоверившись, что Эдвард перевел взгляд на дорогу, - куда это ты меня везешь? – вспомнила я тот вопрос, который пару минут назад собиралась задать, но… немного отвлеклась… - Немного отвлеклась? – усмехнулся он, заставив меня покраснеть. - Так ты ответишь? – со злостью в голосе спросила я его, понимая, что на самом деле, испытываю абсолютно противоположенные чувства. - Как видишь, я уже полностью увлечен дорогой, а не… - Заткнись! – предостерегающе сжав свои маленькие кулачки, перебила его я. Со стороны это вероятно выглядело более чем смешно, но сейчас мне было все равно. - Не хочешь, не надо. – Безразличным тоном ответил он, равнодушно пожав плечами. А в моих мыслях лихорадочно крутились только одни слова: идиотка, дура, тупая… дальше думаю перечислять не стоит… В ответ со стороны водительского сидения послышался сдержанный смешок. Вот теперь я точно хочу прибить его, вот только, к сожалению вряд ли у меня это получится, а сломать себе вдобавок еще и, например руку, не уж очень не хочется – как вспомню эту жуткую больницу, так сразу мурашки по коже. Пожалуй, придется мне немного охладить свой пыл. - Молодец, похоже, в контроле над собственными эмоциями у нас намечается прогресс? - Замолкни! - Все, все, уже умолк. Мда… что-то с трудом верится. Кстати, а он ведь еще не ответил, куда так целенаправленно меня везет. - Так куда же мы едем? - Слушай, ты уже определись, я вот, только собрался последовать твоему совету и помолчать, а тебе опять что-то надо… - Эдвард! Может, хватит? – взмолилась я – нервы мне еще пригодятся. - Ладно, ладно. Мы едем ко мне домой. Ровно секунда потребовалась мне, чтобы осознать вышесказанное, а потом я буквально взорвалась. - Что??? Как, к тебе домой? Ты с ума сошел? - Мелисса, стоп! Ну что ж, он нашел прекрасный способ закрыть мой прелестный крикливый ротик: одно слово - поцелуй. Браво, Эдвард! Возьми с полочки пирожок, тут-то ты его по праву заслужил. - Дорога! – напомнила я ему, когда Эдвард выпустил меня из объятий. -Все, все, главное спокойствие… - он как то странно взглянул на меня, а потом добавил. – Истеричка. Вот именно сейчас я достигла своей точки кипения. Пожалуй, это и был мой предел. - Останови машину. Молчание. - Немедленно останови эту колымагу. Ноль эмоций. - Или я заставлю тебя это сделать. Я с легкостью могу ему это устроить, уверена, он об этом знает. Теперь в его глазах не было прежнего задорного огонька, а лишь пугающая чернота, но все же он сбавил скорость и медленно свернул на обочину, заглушив двигатель. Теперь нас окружало натянутое холодное молчание, а я мысленно оправдывала себя тем, что это он начал, а значит, сам виноват. - Я. Никуда. Не. Поеду. – По словам выговорила я. Сначала я уже понадеялась, что он смирился, но помолчав минутку, Эдвард лишь произнес. - Посмотрим.
Дата: Воскресенье, 21.06.2009, 17:33 | Сообщение # 115
Сделайте меня супером!
Группа: Проверенные
Сообщений: 370
Медали:
Статус: Offline
Здорово, эмоционально, но мааааало!!! Все, я основательно подсела на твой фик! Жду проду! Если женщине обрезают крылья, ей приходится пересесть на метлу!
Я выскочила из машины, не потрудившись закрыть дверцу. Эдвард не спеша последовал за мной. Видимо мы уже успели выехать за город, поэтому меня окружали лишь нескончаемые могучие стволы деревьев, листья на которых угрожающе нависали над одинокой извилистой дорогой. Выхода у меня не было, кроме как идти в противоположенную сторону от дома Эдварда. Мне вот интересно, о чем он думал, когда вез меня к своей семье? Из всех его, так называемых родственников, я могу более или менее общаться только с Эсми – его матерью и Эмметом. Роуз в принципе тоже безобидна, вот только нам лучше держаться друг от друга подальше. Две, никогда, ни при каких обстоятельствах не уступающие своим принципам эгоистки, пожалуй, уж слишком для одного помещения. Карлайл – с ним я уже встречалась в больнице… тогда я чуть с ума не сошла от всех этих врачебных заморочек заполонивших его голову. Элис видит будущее, и если мы окажемся рядом друг с другом беды не миновать – ее спутанные нечеткие видения однозначно захлестнут мое сознание без остатка. Но худшее для меня, самый настоящий кошмар – это Джаспер, встреча с которым окончательно сломит меня. Даже подумать боюсь, что случится, если я окажусь хотя бы рядом с ним, а прикосновение, скорее всего и вовсе убьет меня. Я не в состоянии выдержать столько чувств разом, я просто разорвусь на части. И Эдвард прекрасно обо всем этом знает, так спрашивается: какого черта он творит? Я ему так надоела, что он решил прикончить меня, избавится по-тихому? - Что за бред? – за спиной послышался возмущенный голос моего персонального преследователя. - А ты, я гляжу, ушки-то навострил. – Съязвила в ответ я. - Мелисса, это одно и то же, как если бы ты сказала это вслух. - Так заткни уши! – я сказала это, только чтобы в очередной раз его позлить, ведь по собственному опыту знала, что это не поможет. - И куда это ты направляешься? – с усмешкой поинтересовался Эдвард. - Подальше от тебя! – последовал мой незамедлительный резкий ответ. Неожиданно он казался прямо рядом со мной и схватил за руку, пропустив мимо ушей мои наивные возмущения. - Давай вернемся к машине и поговорим? – мирно спросил он, но я не собираюсь сдаваться, пусть даже не надеется. - Ага, конечно, разбежалась! Я сделала резкий рывок, но вырваться все же не удалось. Эдвард обреченно вздохнул, и под мои оглушительные визги, взял меня на руки. И вот, спустя секунду, мы уже снова были около его Вольво. - Отпусти меня! – кричала я, отчаянно брыкаясь в его уверенных руках. Эдвард, не обращая никакого внимания на мою истерику, усадил меня на капот машины, схватив мои руки и заведя их за спину – при этом он был абсолютно спокоен. - Мелисса, успокойся, неужели ты думала, что я позволю хоть кому-нибудь сделать тебе больно? – задал он этот странный вопрос, хранивший в себе не один смысл. Он плотно прижимал меня к машине. Мне было до ужаса неудобно, поэтому пришлось обвить его ногами, подпустив тем самым еще ближе. Гад – видимо как раз этого и добивался с самого начала, в подтверждение, очаровав меня своей потрясающей улыбкой. Его вопрос был давно забыт, сейчас существовали только его золотые глаза, прохладное, безумно сладкое дыхание и манящие губы. Совершенно глупая искрометная мысль проскочила у меня в голове. Ведь сейчас, все это великолепие находилось в каком-то миллиметре от меня и что мне мешает ощутить вкус его поцелуя, сладость его кожи, колышущееся ледяное дыхание, заставляющее мою кожу пылать от каждого касания?
Какая-то крошечная часть меня, кричала, что все это не правильно, что все зашло слишком далеко, что потом будет слишком больно его терять, ведь второго такого удара я точно не переживу – все слишком серьезно, но чувства, как всегда, были сильнее разума и я ничего не могла с этим поделать.
Эдвард сам все прекратил, спустив меня на землю в прямом и переносном смысле. «Спасибо» - мысленно поблагодарила я его, надеюсь, он услышал. Тяжело дыша, все еще не до конца отойдя от случившегося, я попыталась сделать хотя бы шаг, но ноги упрямо не хотели слушаться, и Эдварду пришлось самому усадить меня на сидение. Когда он захлопнул дверь, я оказалась, словно в вакууме, дышать было нечем, и я потянулась открыть окно, как раз в этот момент Эдвард уже заводил мотор.
Молчание становилось в тягость, и я не придумала ничего лучше, как снова поблагодарить его. - Спасибо. – Повторила я, понимая, что это слово совсем не передает того, что я на самом деле хотела выразить. - Ты о чем? - А-то ты не знаешь! - Проехали. - Вот и молодец. М-да… весьма милый диалог получился…
Моя руку сама потянулась к его руке – все же мне не хотелось открывать ему сейчас свои мысли. Эдвард на это никак не отреагировал. - Кстати, дома никого не будет. – Через некоторое время сказал он, даже не взглянув в мою сторону. Черт! Ну почему именно сейчас, когда он мне так нужен, он не обращает на меня внимание? Вот всегда так – закон подлости! Ну, хорошо, не хочет говорить – не надо, но пусть не надеется, что я дам ему возможность покопаться в моей голове.
А мы, тем временем, все ехали и ехали по тихой безлюдной дороге, вглубь леса. Мимо проносились стволы деревьев, а воздух хранил запах старых осенних листьев. От сырости, которой было пропитано все вокруг, моя кожа покрылась мурашками. Как же хорошо наверное там… дома… Где сейчас наверняка господствуют споры, а все из-за моего необдуманного звонка. Представляю их шок: не звонила, не писала весь год, перед этим послав всех куда подальше – вероятно я их там довольно сильно ошарашила новостью о своем приезде. Надеюсь, брата там не будет…
Итак. Пора переходить к главному. Определенно пускать все на самотек я не имею права, а значит решать нужно сейчас. «Помощь придет, ты никогда не будешь одна» - кажется тысячелетия прошли с того самого дня, когда мы сидели с Элайсон на залитой рассветным солнцем веранде, наблюдая, как расцветают розы в нашем саду. Именно тогда она сказала эти слова, которые навсегда отпечатались в моем сознании, хоть мне тогда было всего десять лет. Уже тогда я не представляла себе жизни без него… Он грозился, нет, обещал бросить меня, но всегда возвращался, всегда оказывался рядом в трудную минуту. Я хотела сейчас что-то сказать Эдварду об этом, возможно указать на связь, разбудить спящие воспоминания, но не решилась. Если бы он захотел, он сам бы уже давно спросил, ведь по любому видел все мои сны, ловил обрывки странных запутанных фрагментов далеких воспоминаний, но пока он молчал,… как и его мысли…
Иллюзия той жизни была такой хрупкой, что могла исчезнуть при первом же прикосновении, как мыльный пузырь в мгновение раствориться. Картинка была слишком далека и недоступна, будто специально предупреждая, что не стоит губить себя, цепляясь за мечты. Рядом с собой я видела только Эдварда, его настоящего, никакого отношения не имеющего к причудам моей памяти и сердечной боли. Раньше я считала, что Эдвард и есть тот самый, который когда-то оставил меня… Если это так, если его душа и впрямь вернулась, то он повзрослел, возмужал, стал более рассудительным и беспощадным. Но ведь и я стала такой же… Я знаю, что никогда не буду до конца уверенной, поскольку сомнения составляют суть человеческой жизни, а смерть – единственная преграда, за которую человек не в силах заглянуть. Но Эдвард ведь смог перешагнуть этот барьер, поэтому я надеюсь, что в один прекрасный день все узнаю точно. Но вот люблю ли я его? Этот вопрос пришел внезапно, но ответа на него я не видела. От моего сердца не осталось ничего, на его месте лишь тлеющая пустота. Возможно, где-то в глубине и остались крошечные заледеневшие осколки, но мне их никогда не найти. Так о какой любви может идти речь? И все же так прекрасно чувствовать себя живой, куда лучше, чем тосковать по призракам прошлого. Пока существует лишь настоящее, а впереди у нас с Эдвардом целый день, а возможно и ночь…
Добавлено (22.06.2009, 12:33) --------------------------------------------- Эх...я отчаливаю на неделю в лес к комарам, надеюсь выживу и вернусь с м...пикантной главкой))))))))))))Буду по всем скучать))))))
Дата: Пятница, 17.07.2009, 21:11 | Сообщение # 119
I don't think - I feel you
Группа: Проверенные
Сообщений: 745
Медали:
Статус: Offline
★Глава 18. Сердце.★
Я уже видела его дом – образ загородного особняка довольно красочно предстал передо мной, когда я заглянула в сознание Эдварда. Но находится здесь, в этом уютном доме, полном света и простора, придавало некую легкость и чувство безграничной свободы. Это было чудесное место. - Вижу, тебе здесь нравится. – С легкостью констатировал факт, Эдвард, видимо, успев перед этим сполна полазить в моей голове. - Еще бы, здесь здорово! – сейчас у меня не было сил спорить, поэтому ничего не оставалось, кроме как согласится.
Эдвард открыл передо мной дверь и мы, взявшись за руки, вошли в просторную гостиную. Сразу же мне на глаза попался рояль, вокруг которого витала, окружая в плотное кольцо, лучистая, несравнимая ни с чем энергетика Эдварда. Черному красавцу было отведено главное место в гостиной и по праву. Я незамедлительно направилась к нему, потянув за собой своего вампира. - Сыграешь? – спросила я Эдварда, усаживаясь рядом с ним на обшитую бархатом маленькую скамеечку. - Давай сделаем так: я задам тебе вопрос, ответишь – сыграю… - А если нет? – перебила я его. - Ну, на нет и суда нет. – Лукаво улыбнулся он, приобняв меня за талию. - Хорошо. – Признала я свое поражение и сдалась. - Я знаю, что ты, прикасаясь к кому-либо, можешь кое-что сделать… - Да. – Подтвердила я, понимая, к чему он клонит. Вот только зачем ему это нужно? - Не хочешь попробовать на мне? – безразлично поинтересовался он, и было невозможно понять, что он думает об этом на самом деле. Хотя, признаюсь, для меня его предложение было довольно заманчивым. - С радостью! - Моментально оживилась я, нетерпеливо потирая ручки. Та-а-а-ак, что бы мне такого придумать? - Готов? – наконец, определившись с желанием, последний раз спросила я, с надеждой, что Эдвард не передумал. В ответ он лишь кивнул. Вид у него при этом был настолько серьезный, что такая реакция просто не могла не вызвать у меня улыбку. Я обвела его шею руками, притянула поближе и обняла, а когда мои губы коснулись его щеки, я начала действовать.
Мозг человека, хотя в моем случае вампира (это не так важно – они не особо отличаются) состоит сплошь из бессистемно переплетенных разноцветных нитей, которые, если быть опрометчивым, могли довольно сильно ударить током, не по настоящему конечно, но все же ошибка может причинить некую подсознательную боль. Это своего рода сплетение, постоянно запутывая, показывая необъяснимые всплески давнишних эмоций и элементы каких-то отдельных моментов прошлого, затягивая и увлекая за собой, закрадывается в собственные цепочки разума, спутывая их, завязывая в узлы, которые впоследствии просто невозможно распутать, а значит разобраться потом, где реальность, а где иллюзии.
Я пыталась действовать аккуратно, не подпуская к себе, но в тоже время, двигаясь все дальше и дальше в глубины его сознания. Наконец я нащупала то, что искала изначально. Мысленно схватила тоненькую серебристую ниточку, отделив от остальных и заполняя ее заранее заготовленной эмоцией. Получился некий подсознательный приказ, которому Эдвард будет обязан подчинится. И теперь, если все получилось, а по другому просто не может быть, то примерно через пару секунд Эдвард почувствует некую потребность – резкое желание ощутить вкус моих губ. Закончив с этим, я медленно отстранилась от него, постепенно покидая его сознание. Я внимательно посмотрела Эдварду в глаза, но прочитать что-либо в них мне не удалось. И тут, когда я уже начала было паниковать, усомнившись, действует ли моя главная способность на вампиров (хотя препятствий я не вижу) Эдвард, запустив руки в мои волосы, жадно впился в мои губы. Я ответила мгновенно, в душе искренне радуясь своей маленькой победе. Но вдруг он резко отстранился. - И как тебе? Пришел в себя? - Ну, ты даешь! Эдвард выглядел более чем потрясенным. - Понравилось? – а я-то времени не теряла и села к нему на колени. Он по-хозяйски обнял меня и прошептал на ухо: - Я хочу еще! - Уверен? - Да! – буквально прорычал в ответ он. Через секунду я была уже повалена на расхваленный мною ранее прекрасный рояль, а Эдвард смело расположился сверху, осыпая поцелуями. Эхом в голове раздалось его желание вместе с неутомимой, но твердо контролируемой жаждой и тут же последовало действие. Его руки прочно обосновались на моей талии, а холодные чарующие губы, начав с шеи, медленно опускались все ниже, но видимо преградой им стала моя кофта, поэтому его руки незамедлительно начали разрывать ее и ткань, оглушая меня, начала медленно, с треском расходится по швам. Хорошо, что я вовремя остановила его, а то, как потом домой бы ехала?
Между нами резко вспыхнуло чувство дикой близости. Даже страхи надвигающегося завтра не смогли разрушить особую атмосферу влюбленность, которую мы себе позволили. Боже, что мне делать? Решение ведь нужно принимать немедленно, иначе потом будет уже поздно. Я могу прекратить все сейчас же, мгновенно превратив этот поцелуй в последний, но тогда шанс будет навсегда упущен. Буду ли я, потом жалеть, ведь назад дороги не будет, ничего нельзя будет вернуть?!
Внезапно во мне поднялась волна столь сильного чувства, что я вздрогнула от этого вторжения. Все смешалось: шок, откровенность, любопытство, счастье и ужас. Я подумала о прежних своих ощущениях, о подъемах и спадах прежних чувств. Легче всего сказать, стараясь и надеясь – это другое. По сути, я не должна даже мыслей таких допускать, но уже слишком поздно опомнилась. И все, что мне дано – это единственная ночь, которую я проживу, полностью отдавшись своим чувствам, сохранив это время в памяти навсегда и не смея ожидать повторения в будущем. Но предательскую тоску и неизбежные сомнения не так-то легко отбросить прочь. В результате я не придумала ничего лучше, чем отшутится. - Эй, Каллен, ты меня придавить не боишься? – этот вопрос я задала не просто так. Хоть Эдвард и пытался держаться на безопасном расстоянии от меня, но временами не очень хорошо получалось, а мой внутренний голос тем временем не замолкал, ни на минуту: Мелисса, что ты творишь? Тебе секса, да еще и с юмором захотелось? - Главное, чтобы тебе страшно не было. – Улыбнулся он, продемонстрировав свои белоснежные зубы. - Намекаешь, что мне пора к зубному? И вообще я не за тебя переживаю, а за то, на чем лежу! Мне нравится этот рояль, и я не хочу, чтобы ты его раздолбал! - Твое желание для меня закон. Эдвард тут же подхватил меня на руки и пулей помчался наверх. - Твоя комната? – спустя секунду спросила я. - А ты против? – и снова он задал двусмысленный вопрос. - Нет. В это же мгновение мы оказались внутри. Он аккуратно отпустил меня, позволив оглядеться. Но глаза упрямо сопротивлялись видеть что-либо, кроме его лица. - Эдвард, ответь теперь ты мне на один вопрос. - Я слушаю. – Аккуратно, даже с опаской, сказал он. - Если бы ты был обычным человеком, то остался бы ждать меня, видя, что все вокруг рушится, а малейшая задержка грозит смертью? – ну я и идиотка! Он точно подумает, что я сошла с ума. - Нет. Я бы уехал намного раньше и тебя заставил, возможно, даже силком увез. - Никто и никогда не заставлял меня делать что-либо против моей воли! - Может быть теперь самое время?
Он медлил, ступая осторожно, пока не приблизился ко мне вплотную. Я почувствовала на губах легкий поцелуй, который обжег льдом мои губы. Я трепетала от каждого касания, когда его пальцы уверенно скользили по моему телу, а разум постепенно чувствовал потерю контроля и кричал из последних сил: стоп!
Мои руки слабо пытались оттолкнуть его, я попробовала увернуться от поцелуев, но все тело противилось разуму, упорно изгибаясь навстречу ему. Оно будто кричало и манило одновременно. - Нет… - выдохнула я. Он должен услышать… должен… Эдвард тут же отстранился, извинившись. Ну как же он без этого? Хотя на самом деле это я должна извинятся, потому что сама не знаю, чего хочу. - Пожалуйста, отвези меня домой. – Попросила я с каким-то необъяснимым сожалением в голосе, да и мысли наверняка выдавали. - Ты решила? Его глаза были полны сомнений и подавляющей грусти. - Да. – Казалось такой простой и короткий ответ, а на самом деле значит слишком многое – это конец! Я чувствую…
Мы ехали в полной тишине – болезненном молчании. «Я люблю ее» - мысль пробилась в мою голову неожиданно и в этот момент, словно весь мир рухнул, развалился на такие мелкие кусочки, что заново собрать их воедино не представляло никакой возможности. Будто ножом по сердцу это уничтожает меня – это именно то, чего я боялась с самого начала, чего не должна была допустить. Я сама во всем виновата. От осознания, что меня любят, в глазах вместо радости слезы и хочется выть от боли. Как бы это ни было жестоко, но я уверена, что приняла правильное решение. Я должна уехать и немедленно. Оставить все, вернутся назад и хорошо подумать, решить, что делать дальше. Возможно, там меня ждет такая нужная родная поддержка самых близких людей, но может быть и наоборот. Ведь мы так много всего пережили вместе, так много боли причинили друг другу, что теперь нельзя быть в чем-то уверенным. Недавно я сама решила слушать свое сердце… Идиотка! Его ведь у меня нет! И вот теперь что-то зовет меня назад, и я последую на зов…
Обратная дорога заняла меньше времени, чем я думала. Медленно расцветало лиловое небо – наступило утро расставания. Я не знала, когда теперь увижу его, и неизвестно, как все дальше сложится. У каждого из нас своя судьба… Я не желаю в это верить!
Эдвард медленно остановился у моего дома. С родителями, как всегда, проблем не будет. Я постепенно ощущаю, как тонкая паутина обмана, которую я плела вокруг них с детства, теперь начала рваться. Всю свою жизнь я старательно избегала даже обычных прикосновений, и я очень сомневаюсь, что готова к задушевным беседам с родителями. Пора все прекращать. Хватит с них лжи. Я уже взрослая, они должны понять и отпустить. Возможно, я оставлю их навсегда… Я наладила их жизнь – все будет хорошо. - А почему именно ваниль? – неожиданно спросил Эдвард. - Не знаю… - я замялась, малость смутившись. – У каждого свой вкус, просто я так чувствую людей. Так мне проще. - А ты когда-нибудь встречала одинаковые вкусы? Хм… интересно, почему это его так интересует? - Эдвард, - я коснулась пальчиками его лица, всматриваясь в дорогие тигриные глаза, стараясь запомнить его потрясающе красивое идеальное лицо, нежный, любящий, теплый взгляд… - ты неповторим!
Я посмотрела на небо: луна ушла, а с солнцем пришел конец. Мы были вместе, но наше время вышло… Мне вдруг безумно захотелось бросить все, вернутся назад, прижаться губами к его губам, сжать в объятиях и целовать… целовать… - Я буду ждать тебя. – Услышала я бархатный голос полный грусти, за спиной. Мне было нечего сказать в ответ: слезы ответили за меня. Я знаю Эдварда. Знаю, что он будет держать меня за руку до конца, что не отпустит, не даст причинить мне эту дикую боль, вместо этого сам будет страдать. Я не могу этого допустить. Он должен понять. Кто я, чтобы мешать ему жить? Я не могу губить его. Он достоин большего.
Остров назывался Аээа. Это был золотисто-зеленый клочок земли с теперь уже неровным берегом, окаймленным пеной прибоя и лежащий в сотнях миль от ближайшей суши. Золотистый цвет постепенно переходил в тускло-желтый: полоска прибрежного песка, пыльно-желтая дорога, желтая земля и желтые скалы, проглядывающие сквозь оливковые рощи на крутых склонах. Одна скала была настолько высокой, что цепляла проплывавшие облака. В давние времена существовало много легенд, по одной из которых местные жители полагали, что за такими облаками скрыта жизнь их богов. Но сейчас старые рыбаки и фермеры кормились тем, что рассказывали доверчивым и глупым туристам байки о контрабандистах и кораблекрушениях, о русалках, героях и ведьмах, и только лишь несколько уцелевших знали, что в этом есть некая доля правды, и я среди них. Удивительно, что все здесь удалось восстановить, да еще как! Остров получил вторую жизнь, вот только он нет…
Аээа сильно изменился за этот год. Появилось много роскошных вилл, которых раньше было всего-навсего парочка, одна из которых принадлежала нам. Интересно, а как сейчас выглядит Дэйл Хауз, ведь после катастрофы я больше ни разу его не видела. Возможно, он тоже пошел ко дну, но в любом случае нечего гадать, скоро я все сама увижу. Терпение Мелисса!
Дэйл Хауз все так же величественно, как и прежде, возвышался над пляжем Гекати. Странное чувство завладело мной, а на глаза навернулись слезы. Сколько же радости и боли принесло мне это место, сколько всего я здесь пережила! Роднее его и людей, живущих здесь, у меня никого нет!
От многих других мой дом, названый на манер старого «викторианца», отличался суперсовременным дизайном: стена, обращенная к морю, была сделана из тонированного стекла, фронтон украшали черные мраморные колонны. Чудо, что наш, всеми любимый внутренний дворик все же удалось восстановить и его, как всегда скрывала от посторонних глаз пышная зелень. Фруктовые деревья росли в нем исключительно для того, чтобы разбавлять тенью и прохладой раскаленный тропический зной, а тишину здесь нарушало лишь серебристое журчание маленького водопада, нахватало лишь его голоса, заставлявшего цвести мое сердце, подобно розам, раскинувшимся у входа. - Сиа! – пропела таким родным и знакомым голосочком Летти Кэйпл. Как странно… всего лишь год, а казалось, вечность не слышала своего настоящего имени. Летти, как всегда была прекрасна. Такие же ярко-голубые глаза, как и у меня – глаза цвета неба. Ее золотистые волосы так и сверкали в солнечных лучах при каждом ее движении. Я не смогла удержаться от улыбки. Сколько же всего произошло с того времени, как я ушла? Но сейчас узнать что-то дельное в ее мыслях было невозможно: одна сплошная радость заполняла все ее сознание, постепенно переключившись и на мое. Ее мягкие, чуть заметные объятия напоминали дуновение ветерка. Я снова дома
- Привет, – наконец мне удалось произнести хоть что-то. Но не тут-то было. От не никогда ничего не утаишь. - Все хорошо? – подозрительно спросила она. Теперь мне незачем врать, поэтому сделав глубокий вдох, ощутив при этом родной и так нужный мне сейчас аромат семьи, так яростно скрываемый мной в глубине души, я ответила. - Если я здесь, разве может быть, хотя бы что-то хорошо? – пожалуй, получилось слишком грубо, но главное – это была правда, и, как уже давно сказала мне сама Летти, для нее это важнее всего.
Еще минутку она пристально смотрела на меня. Боже, как же знаком мне этот взгляд. Помниться, когда мы с Рэйфарлом в детстве тайно сбегали с острова, именно таким взглядом она встречала нас дома. Тогда она жутко обижалась, что мы не брали ее с собой. А сейчас она, как и раньше, улыбнулась, взяла меня за руку и потянула к дому. Только мои «милые родственнички» всегда знают, что я без перчаток никуда. Хотя здесь, на острове, в них я смотрелась довольно глупо, но деваться некуда, приходиться одевать.
Только сейчас я осознала, что первый раз за весь год произнесла, хоть и в мыслях, его имя. Меня мучило только одно: смогу ли я снова принять этот мир? Вернулась я, но в рай ли? Есть ли счастье здесь для меня, без него? Есть ли место здесь для Мелиссы? Ведь Сиа уже покинула этот мир, вслед за Рэйфарлом…
- Помнишь те времена в Уэльсе? – остановила меня Летти прямо у самых дверей. – Лианна Ризз устроила вечеринку в доме родителей на заливе. Мы все тогда напились, а ты прямо в платье бросилась в море. До сих пор вижу, как ты бежишь по волнам, как кокетливо развивается твое платье. Ты казалась до жути дикой, но такой жизнерадостной… Она что там еще говорила, но я уже не слушала. Ну и ночка тогда была, надо бы почаще вспоминать. Помню Уилл с Кайлебом до самого утра разыскивали нас на пляже, а мы с девчонками не найдя дорогу обратно к дому, вырубились в каких-то кустах. А когда Рэф приехал, так вообще нагоняй по полной получили. - Просто, как увидишь брата, вспоминай, что мы тогда вытворяли, и не парься. – Прошептала подруга и первой толкнула в дверь. - Кого я вижу!!! – ко мне галопом мчался Кайлеб и прямо у порога схватил на руки, словно пушинку и закружил в воздухе. - Я тоже очень рада тебя видеть и все такое, но может, ты меня все-таки отпустишь?! Эти двое всегда могли поднять настроение. Сама себе теперь удивляюсь. Еще какие-то пару минут назад переживала, волновалась, а теперь хохочу во всю и мы снова такие дружные – здорово! Я опять же поразилась атмосфере, царившей дома, будто за год ничего не изменилось. Сразу видно, что хозяева решили не менять ни стиль, ни обстановку – это радует.
Следом за Кайлебом выбежала вечная обитательница кухни мисс Уиклоу. Сколько я себя помню, она всегда была рядом, следя за порядком в доме, а заодно и за его шальными обитателями. Сейчас дети выросли и работы у нее поуменьшилось. - Дорогая, мы все так скучали! Как же я рада, что ты вернулась! – она крепко обняла меня, даже по матерински… Но я не удивляюсь. Она буквально сама вырастила всех нас, пока моя дражайшая крестная занималась своими темными делишками. Уилл появился последним – с хмурым видом вышел из гостиной. Сразу видно, как сильно он изменился, явно повзрослел и стал более… агрессивным и скрытным. Ну да ладно, мне не привыкать к его вечно надутой физиономии. Он поприветствовал меня сдержанным кивком, небрежно поцеловал в щеку и взялся за перетаскивание багажа наверх. Я с облегчением вздохнула – могло быть намного хуже. Так, а теперь примемся за их мысли: Летти – безумно рада, в общем, с ней все понятно; Кайлеб – обеспокоен, как бы мой братец не сорвался, а так рад моему приезду; мисс Уиклоу – уже занята только обедом; Уилл – хочет разорвать меня на части и еле сдерживается, чтобы не набросится на меня прямо сейчас… тут тоже нет ничего неожиданного. Я последовала за Летти на второй этаж – ей не терпелось показать мою обновленную комнату. Хм,… а вот Уилл стал более сдержанным, даже странно видеть его таким… Дверь с табличкой «Мелиссиа» бесшумно распахнулась, осветив коридор ярким светом. Фу – терпеть не могу это имя. Уж лучше Сиа, хотя теперь я предпочитаю Мелисса – в общем, заморочек куча. Оказаться в этой комнате было еще более странным, чем в доме. Потрясающе – в спальне почти ничего не изменилось, хоть год назад была полная разруха. Картины, мебель – это поражало, все как раньше! Уилл с Кайлебом быстро перенесли те вещи, которые я привезла и решили пока оставить меня одну, за что я им очень благодарна. Сумки я разбирать не стала, а просто забросила их в пустующий шкаф. Когда я спускалась вниз, как назло встретила на лестнице Уилла. - Рад видеть. – Скорее из вежливости пробормотал брат, а внутри у него бушевало раздражение. - Чувствую. – Усмехнулась я. - Нет смысла притворятся. - Ты, как обычно, прав, умник. – Я поставила себе задачу в конец довести его и, судя по всему, у меня это неплохо получается. Братец ничего не ответил, а я не собиралась сдаваться. - Ты собираешься показать мне свои картины? - Ты их не поймешь. – Предупреди Уилл – это эвфемизм. Этим словом он заменил простое: «Они тебе не понравятся». - Ну, дай же мне посмотреть! Жалко, что ли? – настаивала я. - Ладно. – Как всегда Уилл проиграл мне. Оказывается, я еще на что-то способна.
В сущности, он оказался прав. В его картинах смешались поверхностная абстракция с образами из подсознания, мелькающими среди пейзажей и фигур. При этом все это было, как бы пронизано темнотой – и угрожающей и фантастической. - Мне не нравятся твои картины. – В результате подвела итог я. - Тоже мне, удивила… На этом наш разговор был закончен – вот и славно. После обеда мы с Летти решили немного прогуляться по пляжу. Прогулка подзатянулась… ну да ладно. Она рассказывала о том, что произошло за этот год. Оказывается, после моего отъезда, Уилл тоже покинул остров, а Кайлеб серьезнее занялся футболом и теперь собирался окончательно переехать в Манчестер. Уилл тоже жил в Лондоне, сначала в Сохо, но сейчас у него были планы перебраться в отдаленную деревушку Йоркшир, где и находился настоящий Дэйл Хауз – дом Элайсон, матери Летти. Серый, отвратительный, обычный тупой «викторианец», каких там тысячи. Мы пытались его хоть как-то модернизировать, но никогда не доводили дело до конца. Я вообще хотела его продать, но все остальные были против, а зря – это просто рухлядь, толку от этого дома нет, терпеть его не могу!
Потом Летти начала расспрашивать меня о Форксе, о родителях. Я вкратце рассказала ей о моей скучной жизни, при этом, не упомянув ни Эдварда, ни аварию. В результате мы вернулись домой только к ужину, где и возник спор, который назревал с первого момента моего приезда.
Обстановка постепенно накалялась и достаточно было случайно оброненного колкого слова, как вспыхнул пожар. Уилл по началу молчал, не испытывая особого желания критиковать происходящее, а вот я наоборот была весьма воинственно настроена, что было для меня характерно: провоцировать брата на едкие замечания. Деликатный протест Летти я приняла без возмущения, но при словах Уилла я стала яростно возражать, а когда речь зашла о Рэйфарле я больше не могла держать себя в руках. - Он тоже был моим другом! Не делай из себя одну такую страдающую кобылу! - Остуди свой пыл, идиот! Теперь это уже не важно! Рэф – часть прошлого, я не хочу оглядываться назад. И в отличие от тебя, милый мой, я многому научилась за последнее время. К сведению, если человек все время оглядывается назад, то путь вперед ему закрыт! – вот сейчас я считаю свою реакцию вполне оправданной, в этом споре уж точно не я виновата. - Повторяй это про себя, как молитву, может, дойдет, наконец! - Мальчик, возможно, твое лицо и научилось скрывать чувства, но только не от меня. Лучше тебе об этом не забывать! И скажи, наконец, Летти! – продолжала я разговор на повышенных тонах. - Сказать что? – встряла подруга. - Я не нуждаюсь в твоих советах! – брат у меня, конечно, тот еще балбес. - А я и не пыталась, - уже спокойнее ответила я, - я вообще никогда не даю советов. - Ой, вот только этого не надо, не строй из себя дуру. Ты даешь их, постоянно, только по-своему. Ты ничего не говоришь вслух, ты словно телепартируешь – словом, я чувствую, что ты хочешь мне сказать. Да, еще твое выражение лица! – вот неугомонный! - Чушь какая! Обыкновенное выражение! - Ну да. Напускаешь на себя холодный загадочный вид и думаешь, что никто не догадается, что у тебя на уме. Вот сейчас ты наверняка начнешь критиковать мою личную жизнь, правильно? - Твоя личная жизнь – это твое личное дело! – коротко ответила я. - Кстати, Элайсон говорила, что ты можешь, даже не прикасаясь… - зачем-то снова встряла в разговор Летти, и я тут же оборвала ее на полуслове. - Какое отношение к личной жизни моего брата имеет эта ведьма? - Не говори так! Чтобы она не сделала – она моя мать! – запротестовала Летти. - Была твоей матерью. – Напомнила я. - Вот именно! Элайсон… та еще стерва, ненавижу ее! Каким-то образом она перенесла свой дар (к слову, такой же, как у меня) через всю жизнь и не свихнулась, осталась вполне вменяемой, ну почти… Эта овца еще в детстве вбила мне в голову выражение: «То, что меня убивает, делает меня сильнее» - я до сих пор не могу избавиться от этих глупых слов. Как она всегда любила говорить: «Она нас всех сделала». Летти была ее дочерью, без каких-либо особых способностей, чем очень разочаровала мать, а вот я была для нее наградой. Элайсон была моей крестной и позаботилась о том, чтобы родители еще в детстве отдали меня ей. Потом появился Кайлеб, очень странный парень – его сознание отличалось от сознания обычного человека, оно было как бы шире. А вот тут, кстати бы упомянуть моих новых знакомых. Возможно, подсознательно их отдельно выраженные способности и есть отголоски вот таких, как у нас, но эта лишь одна из теорий. Мы все были просто пешками в ее руках. Я поняла это не так давно, но было уже поздно, ее не стало.
К своему ужасу я поняла, что сама изначально хотела этого сражения, ничем не сдерживаемой потасовки, полной ударов ниже пояса и непонятных намеков, которые могут возникнуть только при близких семейных отношениях или между людьми, давно знающими друг друга. Я даже не так хотела кого-то ранить, как желала пораниться сама, словно так мне бы удалось избавиться от каких-то других, более жестоких и болезненных ощущений. Кайлеб видимо в этой ситуации решил поддерживать нейтралитет. Он всегда был скорее другом семьи, чем самой семьей. Держался вдали, как и Рэф. - Идиотка! - Придурок! Уилл что-то там еще кричал, но я уже не слышала – Летти вытолкнула меня из гостиной, а Кайлеб силой удерживал Уилла. - Я сожалею, - сказала я, когда мы поднимались к спальням, - я не должна была давать Уиллу возможность провоцировать меня, но не подумала о том, что нервы у всех слишком напряжены. - Он тебя не провоцировал, - возразила подруга, - это ты провоцировала его! Ее последние слова меня неожиданно сильно взбесили, даже обидели, и я резко захлопнула дверь своей спальни прямо перед ее лицом. Боже, этот день кончится когда-нибудь?
Непроизвольно я посмотрела на море, поверхность его была пуста, только еще не опавшие пузырьки пены лежали на песке. Свет солнца, словно радугой плясал на волнах, показывая каждую песчинку и всю неимоверную красоту подводного мира. Эта вода словно красотка перед зеркалом: с каждым разом, с новой подвернувшейся возможностью стремиться вобрать в себя всю более или менее доступную красоту, раскидывая свои сети и строя коварные планы, пытается сделать себя еще прекраснее, как самая настоящая эгоистка, не жалея чувства других, крадет самое главное, самое драгоценное, самое дорогое…
Солнечный луч, как пальчик, трогал далекие склоны, пробегал по земле с летучим сиянием удивительных, поражающих своим совершенством цветов: зеленым и золотым цветом травы, бронзой и кровавой краснотой стебельков, разноцветьем весенних побегов и бледнолимонным цветом листьев на отдельно стоящих деревьях. Многое изменилось с тех пор. На мгновение я даже засомневалась, что удастся найти дорогу, но, тем не менее, сворачивала с тропинки на тропинку, будто бы инстинктивно, но, несомненно, двигалась по знакомому пути.
Лес был полон звуков: звон ручья, шорох ветра, треск насекомых, крики маленьких зверьков, птичье пение – это было царство сплошного солнечного света. Идти было довольно жарко. Я на минуту остановилась, чтобы перевести дух. Длинные громадные деревья создавали некое подобие тени, где кружились стаи птиц, таких мелких, что на их фоне казались блестящими пылинками. Я шла по поляне, сплошь проросшей тигровыми лилиями. Подул легкий ветерок и когда я пробиралась сквозь длинные ярко-зеленые стебли травы, их шелковые лепестки щекотали кончики моих пальцев. Тело казалось таким легким, словно я не шла, а плыла над податливой землей. Птицы не прекращали деловито носится вокруг меня, насвистывая веселые песенки. Неожиданно я почувствовала себя такой счастливой, такой свободной… Что-то подсказывало мне, что я уже близко, что почти дошла.
Я сразу узнала этот пляж – наше тайное местечко, скрытое от посторонних глаз. Многое изменилось, но все же закат здесь, как и прежде был прекрасен!
Тогда я знала, что должна была делать, но не совсем понимала зачем. Я оказалась здесь, ведомая судьбой, и все, что мне досталось – медленно разрушающая боль, словно серная кислота, разъедающая мое сердце и глубоко утонувшие в моей душе вместе с ним воспоминания. Здесь жили люди, которые стали моими друзьями, указали на дорогу в жизни, по которой я и следовала, и это было самое счастливое время в моей жизни. И я влюбилась. Мы встретились в одной из скрытых далеким прошлым темниц, тогда я еще считала, что это всего лишь пустынные, ничем не примечательные улицы. С тех пор мы были неразлучны. Именно здесь мне сказали, что я обладаю даром, и этим отделили от других смертных – эта фантазия мгновенно исчезла вместе с ним, если вообще когда-либо существовала в реальности. В день моего шестнадцатилетия мы совершили огромную ошибку, которая стоила нам жизни. Мы снова встретились на одной из заранее обговоренных улиц и вместе убежали, укрывшись именно здесь, в нашей пещере на берегу. У нас было всего два… три дня. Я не могу четко вспомнить, как это происходило, каковы были чувства. Смешно, я пыталась вытравить это из сознания, боялась вспоминать, а теперь я хочу вспомнить и не могу. Иногда я его слышала, прогуливаясь по берегу, прислушиваясь к волнам, слышала эхо волн, бьющихся о берег. Сейчас вся эта, так глубоко желанная мной красота расстилалась передо мной. Здесь я послала своего возлюбленного на смерть. Я не знала этого, я пыталась спасти, но послала на смерть. И сейчас случилось то, ради чего я сюда приехала.
Воспоминания вернулись ко мне…
Мы были здесь, вместе с Рэйфарлом. Ужинали на вилле вместе с его матерью, бегали по крышам домов. Помню, как мы по несколько часов подряд проводили за тренировками, я пыталась научиться устанавливать барьеры вокруг своего разума, чтобы, когда я была одна, могла самостоятельно защищаться, воздвигать их, без его помощи.
Осознав, что злые волны искрами взрываются над песком рядом со мной, я не почувствовала страха, только что-то зазвенело у меня в крови. Я ухватилась за давнее воспоминание, слишком ясное, чтобы его забыть, слишком магическое, чтобы хранить в памяти. Но вот сознание мое прояснилось, я увидела чистое небо, и ко мне вернулись все детали. Когда я поднялась и вышла из пещеры в абрикосовое сияние раннего вечера. Начался отлив, и заходящее солнце вытянуло на песке невероятно длинную и тонкую ее тень. Я побежала по пляжу и кинулась в золотые волны, выскакивая из воды и снова погружаясь в нее. Тогда он кинулся в воду и поплыл ко мне. Именно здесь мы занимались с ним любовью… Он обнял меня и поцеловал, и я ответила, и все казалось так просто. Помниться мое сопротивление мгновенно рухнуло, все сомнения и страхи забились в самый далекий и темный уголок разума. Я помню, как он погладил меня по плечу, провел ладонью по спине, по изгибу будра и тогда, я, как Элизабет в «Гордости и предубеждении» скорее знала, чем ощущала и верила, что счастлива. Прежде я никогда не чувствовала себя такой беззащитной, как тогда, отдавая свою любовь самому дорогому на свете. Солнце тогда еще долго садилось, и нас накрывал пурпурный покров небосвода. И море накатывало и отступало, накатывало и отступало… Мы, словно существовали только в этой капле времени, без прошлого и без будущего. Мы никогда ничего друг другу не обещали. И прекрасно знали, что все это могло закончиться со следующим рассветом или угаснуть со следующим отливом моря. Однако я с уверенностью, присущей только молодости, знала, что это навсегда – наивная.
Я вспомнила, как он, с рассветом, отряхивая мокрые волосы, вышел из моря подобно морскому божеству, а потом мы отправились гулять по удивительным садам, где срывали с деревьев налившиеся медом персики. Деревья протягивали ветви сквозь стропила разрушенной крыши, сад наступал на парадный двор, и трава уже пробилась сквозь камни, которыми была вымощена площадка перед входом. Мы с ним были абсолютно разные. Ему всегда была свойственна чрезвычайная подвижность, его обычное легкомыслие и цинизм перемежались с необъяснимыми вспышками серьезности, свет лежал в основании тени, слабость пронизывалась силой, стремительность, беззаботность, безрассудство прятались под блеском истинной храбрости. Он был полон противоречий. Однако я чувствовала в путанице его характера, где смешались позитивная и негативная энергии, черты устойчивости, пока еще почти невидимые. Я думала: я люблю его, он не покинет меня. Это была оптимистическая логика юности, но я была в этом уверена. И благодаря этой уверенности я доверила ему свою жизнь. Мы лежали в пещере, а снаружи пришел прилив, потом начался отлив, и я думала, что в этой жизни, и, может быть, во всех ее других жизнях я буду помнить, что любовь звучит как море, и сердце бьется так же, как волны бьются о берег, и я слышу эхо этого биения в каждой клеточке каждой раковины.
Но рокот барабанов настал. Конец был близок.
Небо скрыли сплошные облака, задушившие звезды. Луна утонула. Казалось, что единственный во всем мире свет — это свет фонарей, окружавших берег. Страх, боль и крики были повсюду. Ужасный шум, доносился со всех сторон, но я не понимала, что это. Буря застала нас врасплох, пришла, когда никто не ждал. Всеобщая паника затягивала нас все сильнее в страшный, стремительный и неуправляемый водоворот хауса. Здания, дома, все рушилось под новым потоком очередной гигантской волны. Земля содрогалась, образовывая огромные дыры, затягивая в недра все больше и больше людей. Были и те, кто потерял последнюю надежду на спасение. Мне хотелось броситься им на помощь, но он взял меня за руку, пытаясь протащить через нескончаемые ряды вышедших из ума людей, которых не волновало ничего, кроме спасения собственных жизней. В глазах каждого из них был ужас. Вода была повсюду, молнии били не жалея сил, разрезая небо на части. А он все тянул меня к нашему кораблю. Только сейчас я осознаю, как это было глупо. Все устремились туда, и только его прикосновение до сих пор спасало меня от смерти. Я плохо помню, что было дальше. Помню лишь, как он в последний раз посмотрел на меня. Его карие глаза в последний раз пронзили мое сердце, оставив в нем неизгладимый след. Со всех сторон были сотни людей, меня толкали, пытаясь пробраться вперед. Словно животные, они не щадили ни кого. Последний раз я ощутила его прикосновение, такое теплое, такое родное. Я больше не могла следовать за ним. Я отпустила его руку… Больше не было сил двигаться дальше, теперь он не сдерживал, не укрывал мое сознание. Барьер, созданный им, растворился, и все мысли и чувства сотен людей вокруг разом обрушились на меня. Человек не может выдерживать столько боли, сердце разрывается, нечем дышать, колени подкосились и я упала. Кажется, никто меня не замечал, теперь я ощутила другую боль, физическую. Никто даже не пытался помочь, словно не видели меня. Я медленно умирала с надеждой, что он не вернется за мной, что благополучно покинет это место, ставшее для нас всех сущим адом.
Я не ждала смерть так скоро, не звала ее, она сама пришла за мной. Но почему же мне так больно? Обычно перед смертью люди чувствуют жуткий холод, я много раз ощущала это и в какой-то степени была готова. Но здесь, сейчас все было по другому… Кажется потом кто-то больно задел меня, ударив ногой по голове и я потеряла сознание. Очнулась я уже в самолете, вроде у нас их было два, даже не знаю, что случилось с другим. Уилл, мой брат, ну, конечно же, он спас меня. Боль была, как и внутри, так и снаружи, но я заставила себя открыть глаза. Меня не волновал никто и ничто, особенно моя жизнь, главным было лишь то, что творилось внизу… Мой мир, моя жизнь, мой рай, рушились у меня на глазах. Я задыхалась. На языке чувствовался привкус соленой воды. Я умирала раз за разом, вместе с тонущими людьми, и казалось, это не кончится никогда. - Держись! Мы рядом! – услышала я голос брата сквозь бушующие волны, затягивающие мое сознание все глубже в бездну. Но даже сейчас я не сводила глаз с уплывавшего в бурю корабля. Я знала, что он там, я чувствовала, что он жив, я думала, что Рэйфарл спасен…
___
Под ногами бурлила вода. Дождь, ливший, как из ведра, хлестал, будто плетью. Одежда моментально промокла и прилипла к телу. Сильный ветер трепал парус. Гигантские волны вздымались, раскидывая клочья пены, грохотал гром. Небо прочертила яркая вспышка молнии. Люди на палубе хватались за что придется, пытаясь удержаться. Я не мог докричаться до них, вокруг бушевал хаос… Позади молния с угрожающим треском ударила в мачту, и та разлетелась на куски. Раздался ужасный крик, крик о помощи – кого-то смыло за борт. Я стоял, оцепенев, и ничего не мог предпринять. Потом что-то придавило меня, пробив доски под ногами и увлекая на дно. Русалка, с остекленившимися глазами, тянула ко мне руки. Ее волосы шевелились будто змеи. Я погру<
Дата: Суббота, 18.07.2009, 00:30 | Сообщение # 120
Сделайте меня супером!
Группа: Проверенные
Сообщений: 261
Медали:
Статус: Offline
спасибо. это так захватывающе!
Добавлено (18.07.2009, 00:30) --------------------------------------------- аффтор, пожалуйста, не томи только с продолжением,любопытство ведь как страшная болезнь :'(
Жизнь-игра,задумана хреново,но графика обалденная
Сообщение отредактировал RUDIK1577 - Суббота, 18.07.2009, 00:31
