Если вам покажется нелогичным поведение Беллы, прошу возвратиться к первой главе - к тому, кто за кем побежал.
Всех Лю)
Глава 4.
Let’s play.
Раскинув руки и согнув ноги в коленях, Белла лежала на ледяном полу в пустой студии и несфокусированным взглядом смотрела в потолок. Грудь медленно поднималась и опускалась, обозначая ровное дыхание. Под спиной хрустели исчерканные нотные листы, криво выдранные из альбома. Девушка знала, что сходит с ума. Она не могла перестать думать о нем, но и говорить о том, что разрывало изнутри, тоже не могла - вампир находил себя в ее снах, в стихах и музыке, - во всем, что раньше было ее жизнью и делало ее сильнее. Но Эдвард не был ее жизнью. И даже не был смертью, но тяжелой болезнью, которую она не переживет, если не найдет лекарства.
Белла перевернулась на живот, и колечки вьющихся кажущихся в полумраке черными каштановых волос упали вниз, щекотно рассыпавшись по обнаженным плечам. Пальцы сами нащупали вазочку с гроздью зеленого винограда и отправили сладкую ягоду с горьковатой шкуркой в рот. Девушка опустила голову на скрещенные руки и смежила веки.
Всего месяц назад она не могла петь. Не могла и не хотела. В госпитале сказали, что у нее посттравматический шок, но Белла знала, что никакого шока у нее не было. Как не было и никакого ночного грабителя, ударившего ее по голове. Но остался страх. Белла не могла говорить о нем с Джорджем или Томом, и тем более, с Рене или психологом. Сказать, что ее держал в подвале вампир?.. Они бы решили, что она спятила. И тогда она решила вернуться к музыке. Начались бесконечные репетиции, концерты - Белла вернулась на сцену. Но его там больше не было - она знала это наверняка. Не было ни прожигающего взгляда, ни дрожи, пробегающей по спине, ничего. И это пугало только сильнее. Она ненавидела этот страх, ненавидела вздрагивать от каждого резкого звука или движения, но уже не могла справиться. Казалось, что, вырвавшись из того жуткого давящего подвала, она навредила лишь себе - с каждым днем страх только рос, как снежный ком, и от него не было спасенья.
Белла поднялась и направилась к зеркалу, возвышавшемуся над столиком, заваленным расписаниями, какими-то плакатами и пустыми пластиковыми стаканчиками от кофе. Неотрывно следя за собственным отражением, девушка принялась расстегивать пуговицы, удерживавшие бретельки ее платья. Они были крошечные, и ей приходилось подцеплять их ногтями.
Он исчез или всего лишь играет с ней? Зачем он прячется, а может, решил оставить ее в покое? Верить в то, что он не нашел ее, Белла даже не пробовала. А что, если она действительно сошла с ума, и ничего этого не было? Ни подвала, ни крови, ни его самого?.. Но тело все еще помнило прикосновения его пальцев - жесткие, требующие, властные губы вампира и горящие неестественным жутким пламенем глаза...
Наконец, девушка вытащила тесемки топа, запутавшиеся в волосах, и разжала руки, позволив платью упасть вниз и погрузить ее ноги в волны влажного и прохладного шелка. Она повернулась, разглядывая свои обнаженные молочно-белые в полумраке плечи, руки взметнулись над головой, убирая волосы наверх. Придерживая так и норовившие высвободиться локоны левой рукой, девушка коснулась никак не проходящего синяка на плече. Метка.
***
Взлохматив густые волосы, рваными волнами спускавшимися до лопаток, Белла посмотрела на себя в зеркало, стараясь успокоиться.
Он не пришел ни на один концерт после того, как она сбежала, с чего ему появиться на этом, последнем для нее концерте? Впереди колледж, новые знакомые, новые предметы, новая музыка - новая жизнь. Белла стиснула посеребренный массивный браслет на запястье, пытаясь прогнать плохое предчувствие, которое одолевало ее, несмотря ни на какой здравый смысл. В карих глазах плескалось упрямство, но губы все равно подрагивали, превращая ее в беззащитную семнадцатилетнюю девочку, какой она и была. Белла чувствовала себя мышью, которую поджидает у норки кошка. Так же как и несчастное животное, она металась из угла в угол, заранее зная, что битва уже проиграна и ей остается только ждать, когда выйдет срок и голод вытолкнет ее наружу, прямо в лапы своей смерти.
Толпа встретила группу криками, скандированием и улюлюканьем. Сердце заполнило горло, и по позвоночнику гвоздем прошла дрожь. Он не пришел. Не пришел. На губах заиграла улыбка. Все действительно кончено.
***
I'll believe All your lies
Just pretend you love me
Make believe Close your eyes
I'll be anything for you
В последний раз выкрикнула в зал Белла и краем глаза поймала удивленный взгляд Джорджа. Девушка вскинула кулак в воздух и отсалютовала им толпе. Она действительно сегодня хороша. Адреналин все еще бушевал в крови, делая ощущение каким-то уж совсем нереальным. С нее словно спали оковы, сердце стучало в груди, но вовсе не от ужаса. Это было просто потрясающе. Не бояться.
- You’re rock, guys! - закричала Белла и спрыгнула со сцены в объятия Джорджа. Том хлопнул ее по плечу и что-то восторженно прокричал в ухо. Джордж ничего не говорил, но она знала, что он был рад, что ее хандра прошла.
Белла пошла в свою гримерку переодеваться. Она взбежала по ступенькам, размышляя о том, что Рене не будет против, если она сегодня задержится с Томом и Джорджем в каком-нибудь баре Финикса. Все-таки надо отпраздновать такое дело! Впрочем, разбушевавшиеся фанаты вряд ли оставят ее в покое, пока она не даст сотни-другой автографов.
Дернув ручку, Белла обнаружила, что дверь закрыта. Она дернула еще раз, но та не поддалась.
-Эй, кто-нибудь...- Белла обернулась и едва сдержала обдирающий горло крик. Немного завивающиеся у висков цвета крови волосы, белое, как бумага, лицо. Полные нездорового огня глаза, вспыхивающие из-под челки двумя зачарованными свечками.
Белла споткнулась и налетела на дверь, металлическая ручка больно уколола холодом поясницу. Браслет, что она теребила, выскользнул из пальцев и зацокал по ступенькам вниз, замерев у основания лестницы. Девушка сделала судорожный непроизвольный вдох, будто погружалась в ледяную воду, и сразу же почувствовала его запах. Как она могла не ощущать его раньше? Он был здесь. Он был везде вокруг - витал в воздухе, наполнял металлическим привкусом крови ее рот...
-Прими мое восхищение, Белла, - низким голосом, все так же ухмыляясь, прошептал вампир. - Ты была сегодня просто очаровательна.
Белла судорожно сглотнула. Как это и бывает во время сильного стресса, мир вокруг приобрел неожиданную четкость. Коридор заливал свет - резкий, бледно-золотой свет, от которого тут же заболели глаза. Он действительно был здесь - стоял в конце коридора, где тень была длинней всего - желтоватый свет электрической лампочки подсвечивал бледное лицо и руки, волосы цвета алой бронзы, губы, изогнутые в мягкой сладострастной улыбке, и устремленные на нее голодные глаза.
-Убирайся отсюда! - зашипела девушка, все еще дергая ручку гримерки.
-Неужели ты хочешь этого? - чуть тянущимся с чудящейся насмешкой голосом спросил вампир.
-Я ненавижу тебя! - взвизгнула Белла и, растеряв остатки самообладания, бешено затрясла вспотевшими ладонями дверную ручку. Она ощущала на себе тяжелый взгляд алых глаз, и сердце невольно билось все сильнее, судорогой сводя все тело.
-И снова не верно, - он шагнул из тени на свет лампы, плеснувшей пригоршню золотого сияния ему на лицо, и Белла тихонько застонала - он был дьяволом, пришедшим за ее душой! - Люди не цепляются за тех, кого ненавидят, не выкрикивают их имя по ночам, не доверяют себя на пути сквозь боль, которая может привидеться лишь в кошмарном сне, не поют о них... Ай-яй-яй, - вампир издевательски покачал головой, заметив, как она изменилась в лице. - А ведь ты все еще поешь обо мне, Белла, думаешь обо мне... каждый день, да?
Девушка обхватила голову и застонала. Паника завладела всем ее существом, ужас затмил здравый смысл, и каждое слово вампира заставляло тело вздрагивать. В ушах стоял грохот тысячи тарелок - это кровь стучала в висках. Он знает, знает, знает...
-Только потому, что знала, что ты вернешься за мной, - еле слышно проговорила Белла, чувствуя на щеках горячие слезинки.
Ледяные пальцы коснулись ее подбородка, легонько приподняв его, и Белла неуверенно посмотрела ему в лицо. Алые глаза были чуть прищурены и словно поддернуты молочной пленкой, легкое спокойное дыхание обжигало. Вампир подался к ней, оттесняя к двери, и склонился к ее лицу так близко, что стало трудно дышать. Ресницы девушки затрепетали, тонкие руки вспорхнули в защитном жесте, упершись в его плечи в попытке оттолкнуть, но Эдвард, казалось, даже не заметил этого.
С почти любовной бережностью вампир провел костяшками пальцев по горящей щеке, смахивая соленые капельки, к ключицам, смотря на нее так, словно она была для него светочем или солнцем. Ледяная ладонь легла на пульсирующую жилку на шее, отсчитывая частые удары сердца.
-Пожалуйста... - умоляюще выдохнул он в ее полураскрытые губы. Дрожь горячей волной скользнула к животу, отдаваясь в ушах барабанным боем. Обращенные к ней алые глаза горели мягким светом, и в их сияющей глубине Белла видела еле теплящийся адский жар, способный растопить ее и создать заново. - Не бойся...
И он поцеловал ее.
Этот поцелуй не был похожим на прошлые: в них не было ни нежности, ни ласки, - лишь желание получить то, чего она не хотела ему отдавать. Но сейчас все было иначе - губы вампира едва касались ее, не требуя, но прося и умоляя. Ресницы затрепетали, губы Беллы невольно приоткрылись, и она услышала шумный вздох мужчины. Язык вампира скользнул к ней в рот, лаская ее язык, ноги девушки подогнулись, и сильные руки удержали ее от падения. Поцелуй стал глубже, и страсть, бушевавшая в вампире, раскаленным смерчем вырвалась наружу. Горячее рваное дыхание опалило щеку, и стон сорвался с губ Беллы.
Возможно, из-за того, что их тела были совсем близко или еще чего-то, кожа Эдварда больше не была холодной, а сравнялась с ее собственной пылающей кровью. Белла чувствовала жар его рук на своей талии, ледяные пальцы пробежали по ее спине, оставляя пламя там, где они коснулись. Головокружение затуманило зрение. Все внутри будто превратилось в жидкость, в расплавленный металл, и жар охватывал тело, обжигая вены, превращая кости в стекло.
-Белла?..- позвал ее вампир, целуя ее шею и лаская грудь через футболку.
Девушка хрипло выдохнула, судорожно цепляясь пальцами за его рубашку. Ей было слишком жарко, слишком горячо и... О, Боже...
-Да?
Казалось, что она вот-вот потеряет сознание. Пальцы запутались в волосах Эдварда, невероятно тонких, легких и мягких, и все мысли растворились, или, по крайней мере, было невозможно расплести их на отдельные связанные нити сознания.
-Нравится быть моей марионеткой?
Глаза Беллы изумленно распахнулись. На лице вампира играла насмешливая издевательская улыбка, в глазах горела уже ничем несдерживаемая жажда обладания без всякого намека на мягкое сияние, и этот леденящий душу взгляд, казалось, прожигал насквозь.
Ужас сковал тело девушки так, что она не могла даже дышать. Белла вздрогнула, когда насмешка на бледном лице сменилась похотью, а глаза вцепились в нее мертвой хваткой. Эдвард медленно склонился к ней, и горячий шепот с хрипотцой обжег ее ухо.
-Нравится, когда я молю тебя и унижаюсь пред тобой, да? - прошептал он, и кожа девушки взорвалась мурашками.
-Ублюдок! - прорычала Белла, с силой ударив его по плечам кулачками, из ее глаз брызнули слезы. - Чтоб ты сдох!
Вампир тихо рассмеялся, и этот смех испугал ее еще сильнее. При этом на его лице мелькнуло что-то хищное, и Белла дернулась, словно от удара.
-Я не умру никогда, Белла... Я буду с тобой вечно, - и Эдвард надавил на чувствительную точку на шее Беллы, подхватив ее бесчувственное тело. На алых губах вампира играла самодовольная улыбка.
Я поверю любой лжи,
Лишь притворись, что любишь меня
Закрой глаза, заставь меня поверить
И я стану всем для тебя.
Anything for you (-) 2003
EVANESCENCE
Все, что захочешь.
