Данная редакция, как, собственно, и сам перевод, собственностьClair-de-Lune. Поэтому размещение на сторонних ресурсах осуществляется исключительно с личного разрешения.
Обсудить перевод книги вы можете в >>данной теме<<.
В первую очередь я бы хотела сказать спасибо всем людям, которые поддерживали меня в течение моей «переводческой эпопеи», а также всем тем, кто писал мне после опубликования перевода в сети – приятно было осознать, что благодаря моим стараниям эта историю полюбилась кому-то еще. Собственно, с момента завершения перевода книги (а это уже около года, даже больше), я редко просматривала получившийся текст, только изредка перечитывала и убирала опечатки и грамматические ошибки. Однако недавно наткнулась на обсуждение уже имеющихся переводов книги, и поняла, что мой перевод имеет некоторые неточности, которые я не могла заметить два года назад в силу недостаточности своих знаний. Теперь же я понимаю, что могу сделать его лучше. Так что, благодаря всем вам, я вновь возвращаюсь к «Сумеркам».
Моей сестре Эмили, без энтузиазма которой эта история, скорее всего, до сих пор не была бы закончена.
…а от дерева познания добра и зла не ешь от него, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь.
Библия, Ветхий Завет, Книга Бытие, глава 2 (стих 17)
Пролог
Я никогда всерьез не задумывалась о том, как именно хотела бы умереть, хотя причин за последние несколько месяцев было предостаточно. Но даже если бы все-таки задумалась, то не смогла бы представить, что все выйдет именно так. Не дыша, я смотрела через всю огромную комнату прямо в темные глаза охотника, который, в свою очередь, довольно смотрел на меня. Но, без сомнения, умереть вместо того, кого любишь, кажется мне неплохим концом. Это даже благородно. Это того стоит. Я знаю, что если бы не приехала в Форкс, то не столкнулась бы сейчас со смертью лицом к лицу. Но, несмотря на это, я не жалею о своем решении. Когда жизнь дарит тебе сон, который настолько превосходит все твои ожидания, нельзя обижаться, когда он в конце концов заканчивается. Охотник дружелюбно улыбнулся и медленно двинулся вперед, чтобы убить меня.
Глава первая Первый взгляд.
Мама везла меня в аэропорт на машине с опущенными стеклами. В Фениксе было около 25 градусов тепла, небо идеальное – ни облачка. В дорогу я надела любимую блузку – без рукавов, с белым кружевным шитьем - прощальный жест. С собой у меня была теплая парка. На Олимпийском полуострове, на северо-западе штата Вашингтон, есть маленький городок Форкс, спрятанный под постоянным покровом облаков. Осадков там выпадает больше, чем на всей территории Соединенных Штатов. Именно из этого города, с его унылым вездесущим полумраком, моя мама сбежала вместе со мной, когда мне было всего несколько месяцев. Именно в этом городе я вынуждена была проводить по месяцу каждое лето, пока мне не исполнилось 14 - тогда я окончательно уперлась, так что последние 3 лета мой отец Чарли возил меня на 2 недели в Калифорнию. И именно в Форкс я сейчас добровольно себя ссылаю, причем делаю это с огромным ужасом. Я ненавижу этот город. Я люблю Феникс. Я люблю солнце и практически невыносимый зной, люблю этот энергичный, неугомонный город. - Белла, - сказала мама (уже, наверное, в 1001-й раз) - Тебе не обязательно это делать. Мы с мамой похожи, разве что у нее короткие волосы и морщинки от смеха. Я почувствовала приступ паники, глядя в ее большие детские глаза. Как я могу оставить свою любящую, непоседливую, легкомысленную маму заботиться о себе самой? Конечно, теперь у нее есть Фил, так что счета будут оплачиваться вовремя, холодильник не будет пустовать, в ее машине будет хватать бензина и будет кому позвонить, если она заблудится, но... - Я хочу уехать, - я лгала. Я всегда была плохой лгуньей, но в последнее время так часто повторяла эти слова, что сейчас звучало почти убедительно. - Передай Чарли привет. - Передам. - Скоро увидимся. Ты можешь вернуться домой, как только захочешь, - настаивала она. – Я вернусь сразу же, как только понадоблюсь тебе. - Не волнуйся за меня, - уверила я. – Все будет отлично. Я люблю тебя, мам. Она крепко обняла меня на минуту, затем я прошла на посадку, и она ушла. Мне предстоял четырехчасовой перелет из Феникса в Сиэтл, еще час на маленьком самолете до Порт-Анджелеса, и еще час езды до Форкса. Полет меня не беспокоил, час в машине с Чарли – вот из-за этого я немного волновалась. Чарли воспринял все это просто отлично. Похоже, он был искренне рад, что я перееду к нему жить. Он уже записал меня в школу и собирался помочь мне подыскать машину. Но жить с Чарли наверняка будет не очень удобно. Ни его, ни меня не назовешь разговорчивыми. Я знаю, что он был удивлен моим решением – как и мама, я не делала секрета из того, что ненавижу Форкс.
Когда мы приземлились, в Порт-Анджелесе шел дождь. Я не воспринимала это как знак свыше – скорее, это неизбежность. С солнцем я все равно уже попрощалась. Чарли приехал за мной на патрульной машине. Этого я тоже ожидала. Чарли – шеф полиции Свон для всех жителей Форкса. Именно поэтому я хотела купить машину, несмотря на стесненность в средствах – не хотела разъезжать по городу на автомобиле с сине-красными «мигалками». Ничто так не тормозит движение, как патрульные машины. Чарли неловко обнял меня одной рукой, когда я, спотыкаясь, спустилась по трапу. - Рад тебя видеть, Беллс, - сказал он, вовремя подхватив меня и осторожно ставя на землю. – Ты не сильно изменилась. Как Рене? - Мама в порядке. Рада тебя видеть, пап. – Чарли я называла его только за глаза. У меня было немного сумок. Большинство моих вещей из Аризоны не подходили для Вашингтона. Мы с мамой сложились, чтобы прикупить мне теплых вещей, но мой гардероб все равно был довольно скудным. Все легко поместилось в багажник. - Я нашел хорошую машину для тебя, очень дешево, - сказал он, пока я пристегивалась. - Что за машина? – мне не понравилось то, как он уточнил «хорошую машину для тебя», а не просто - «хорошую машину». - Вообще-то, это пикап, «шевроле». - Где ты ее нашел? - Ты помнишь Билли Блэка из Ла-Пуш? – Ла-Пуш – это маленькая индейская резервация на побережье. - Нет. - Раньше он ездил с нами на рыбалку, – подсказал Чарли. Это объясняло, почему я его не помнила. Я очень хорошо умела блокировать болезненные, неприятные воспоминания. - Он теперь на инвалидной коляске, - продолжил Чарли, когда я не отреагировала, – так что больше не может водить, и поэтому предложил мне пикап очень дешево. - Какого года машина? – судя по лицу Чарли, он надеялся, что этот вопрос я не задам. - Ну, Билли хорошо поработал над мотором, так что можно считать, что всего несколько лет. Надеюсь, он не думает, что я так просто сдамся! - Когда он его купил? - Думаю, в 1984-м. - Он купил его новым? - Ну, нет. Я думаю, новым он был в начале 60-х. Или в конце 50-х, – подтвердил он робко. - Чар… Папа, я вообще не разбираюсь в машинах. Я не смогу его починить, если он сломается, и на механика денег нет… - Серьезно, Белла, эта штука отлично ездит. Таких больше не делают. Эта штука, подумала я. Может стать отличным прозвищем. - И насколько дешево это «дешево»? – в конце концов, цена все равно может не подойти. - Что ж, милая, я уже купил ее для тебя. В качестве подарка к возвращению. – Чарли бросил на меня быстрый взгляд, в надежде на мою реакцию. Вау! Бесплатно. - Тебе не нужно было этого делать, пап. Я вполне могу позволить себе купить машину. - Не переживай по этому поводу. Я хочу, чтобы ты была здесь счастлива, – он смотрел вперед, на дорогу, пока говорил это. Чарли было неудобно так громко выражать свои чувства. Я унаследовала это от него. Так что я тоже отвечала, глядя прямо перед собой. - Это мило, папа. Спасибо. Я это ценю, – не нужно добавлять, что для меня быть счастливой в Форксе вообще невозможно. А Чарли не нужно страдать со мной за компанию. К тому же, бесплатному пикапу в зубы не смотрят – ну, или в двигатель. - Что ж, всегда пожалуйста, - пробормотал он, смущенный моими словами. Мы обменялись комментариями насчет погоды, которая, как всегда, была сырой, и этого было достаточно, чтобы назвать Разговором. Затем мы просто молча смотрели в окна. Конечно, вокруг было красиво – не могу этого отрицать. Все было зеленым: деревья, их стволы, покрытые мхом, их ветви, раскинувшиеся, словно балдахин, земля, покрытая папоротником. Даже свет, просачивающийся сквозь листья, казался зеленым. Все вокруг было слишком зеленым – как на другой планете. Наконец мы подъехали к дому Чарли. Он все еще жил в маленьком доме (всего две спальни), который они купили вместе с мамой почти сразу после свадьбы, в ранние дни их брака. Собственно, все дни их брака были ранними. У дома, который словно никогда не менялся, стоял мой новый (ну, по крайней мере, новый для меня) пикап. Он был светло-красным, с большими закругленными крыльями и просторной кабиной. К моему удивлению, мне он понравился. Не знаю, как он ездит, но я легко могла представить себя за рулем. Плюс, это была одна из таких крепких железных конструкций, которые никогда не повреждаются – такие машины можно увидеть на местах аварий: они стоят без единой царапины, окруженные обломками искореженных легковушек. - Вау, пап, я его обожаю! Спасибо! – теперь мой завтрашний день казался чуть менее ужасным. По крайней мере, не придется выбирать – идти две мили до школы под проливным дождем пешком, или ехать на патрульной машине Чарли. - Рад, что он тебе нравится, – глухо сказал Чарли, снова смущаясь. Все мои вещи удалось перенести наверх за один раз. Я получила западную спальню с окнами во двор. Эта комната была мне хорошо знакома, она принадлежала мне с самого рождения. Деревянный пол, светло-голубые стены, старенький потолок, чуть пожелтевшие кружевные занавески на окне – все это часть моего детства. Чарли только заменил детскую кроватку обычной кроватью и поставил письменный стол, когда я подросла. Стол теперь занимал подержанный компьютер, и модем, подсоединенный к телефонной линии. Это было мамино условие, чтобы мы могли легко оставаться на связи. Кресло-качалка из моего детства все еще стояло в углу. В доме была только одна маленькая ванная на верхнем этаже, которую придется делить с Чарли. Я пыталась не слишком «зацикливаться» на этом факте. Одно из лучших качеств Чарли – это его ненавязчивость. Он оставил меня одну, чтобы я спокойно могла устроиться и распаковать вещи – мама на такой подвиг способна не была. Приятно побыть в одиночестве, не нужно улыбаться и выглядеть всем довольной. Чтобы утешиться, можно просто уныло смотреть в окно на стену дождя и пустить пару слезинок самой. Но я не была в настроении плакать сейчас. Можно оставить это на ночь, когда придется думать о завтрашнем утре. В средней школе Форкса устрашающее количество – 327 (теперь уже 328) студентов. В Фениксе только на моей параллели было более 700 учеников. Все дети здесь росли вместе – должно быть, даже их прадеды учились ходить вместе. Я буду новенькой девочкой из большого города, местной диковинкой, «фриком». Может быть, если бы я выглядела, как типичная девушка из Феникса, то смогла бы сделать это своим преимуществом. Но физически я абсолютно так не выгляжу. То есть, я должна быть загорелой, спортивной, светловолосой поклонницей волейбола, или девушкой из группы поддержки, хотя бы – все те вещи, которые типичны, если ты живешь под палящим солнцем. Вместо этого, у меня кожа цвета слоновой кости, и никакой «компенсации» в виде голубых глаз или рыжих волос, вопреки постоянному солнцу. Я всегда была стройной, но никогда - спортивной. У меня нет необходимого чувства координации, чтобы заниматься спортом без самоуничижения, или причинения вреда себе и тем, кто стоит слишком близко. Когда я закончила укладывать вещи в старый сосновый шкаф, то взяла сумку с туалетными принадлежностями и пошла в ванную, чтобы привести себя в порядок после дня в дороге. Я смотрелась в зеркало, пока расчесывала свои спутанные влажные волосы. Может все дело в освещении, но я казалась землистой, нездоровой. Моя кожа может выглядеть прекрасно – она чистая, практически полупрозрачная – но все зависит от света. А здесь я совершенно бесцветная. Глядя на свое мертвенно-бледное отражение в зеркале, я была вынуждена признать, что лгала самой себе. Я не могу приспособиться к другим не только и не столько из-за внешности. И если я не смогла найти себе место в школе с 3000 человек, то на что я могу надеяться здесь? Я плохо схожусь с людьми своего возраста. Может быть, правда в том, что я вообще не могу ладить с людьми. Даже моя мама, которая ближе мне, чем кто-либо на этой планете, никогда не могла понять меня до конца, мы словно на разных волнах. Иногда я думаю, смотрю ли я на вещи теми же глазами, что и все остальные? Может, проблема в моих мозгах? Но, в любом случае, причина значения не имеет. Главное – то, какое действие это оказывает на остальных. Завтра будет только начало.
Следующий день был лучше… и хуже. Лучше, потому что дождь прекратился, хотя облака были густыми и непроницаемыми. Он был проще потому, что я знала, чего ожидать. Майк сел со мной на английском и проводил до следующего кабинета под неотрывным взглядом Эрика «из шахматного кружка». Это начинало раздражать. Люди уже не смотрели на меня так пристально, как вчера. Я сидела в большой компании за ланчем - там были Эрик, Майк, Джессика и еще несколько ребят, чьи лица и имена я, наконец, начала запоминать. Я почувствовала, что наконец-то начала вливаться в общий поток, вместо того чтобы тонуть в нем. Хуже потому, что я устала. Я все еще не могла спать из-за завываний ветра. Хуже потому, что мистер Варнер вызвал меня на тригонометрии, хоть я и не просилась к доске, и мой ответ был неправильным. День был хуже еще и потому, что мне пришлось играть в волейбол, и когда я пыталась отбить мяч, то случайно ударила им девочку из своей команды. И хуже всего было то, что Эдвард Каллен вообще не пришел в школу. Все утро я страшилась ланча, боясь его странных взглядов. Часть меня хотела встретиться с ним лицом к лицу и выяснить, в чем заключалась его проблема. Пока я без сна лежала в кровати, даже представляла, что скажу ему. Но я слишком хорошо себя знала – на такое я никогда не решусь. Кишка тонка. В сравнении со мной Трусливый Лев из «Волшебника Страны Оз» просто Терминатор. Но когда я вошла в кафетерий вместе с Джессикой, стараясь убедить себя не искать его взглядом (конечно же, напрасно), то увидела, что его братья и сестры сидят вместе за тем же столом, что и вчера, но самого Эдварда с ними нет. Майк перехватил нас и повел к своему столику. Джессике, похоже, льстило внимание, вскоре к нам присоединились и ее друзья. Я пыталась слушать их болтовню, но все равно чувствовала себя ужасно, нервно ожидая его появления. Я надеялась, что он меня просто проигнорирует, и все мои подозрения окажутся выдумкой. Но он все не появлялся, и чем больше проходило времени, тем больше я нервничала. На биологию я шла уже более уверенно, так как он не пришел и к концу ланча. Майк, словно преданный ретривер, сопровождал меня в кабинет. Перед дверью я невольно задержала дыхание, но Эдварда Каллена не было и в кабинете. Я вздохнула свободнее и прошла к своему месту. Майк шел следом, рассказывая о предстоящей поездке на пляж. Он крутился у моего стола до самого звонка, затем задумчиво улыбнулся и прошел к своей парте, за которой сидел вместе с девушкой, у которой были скобки на зубах и химическая завивка. Похоже, с Майком придется что-то делать, и это будет нелегко. В таком маленьком городке, где все живут чуть ли не друг у друга на головах, быть дипломатичной жизненно необходимо. Тем более особенным тактом я никогда не отличалась, к тому же не практиковалась отвязываться от чересчур дружелюбных парней. Мне нравилось сидеть за столом в одиночестве, без Эдварда. По крайней мере, я себя в этом убеждала. Но не могла избавиться от навязчивого подозрения о том, что именно я – та причина, по которой его сейчас нет. Глупо и эгоистично думать, что я могу задеть кого-то так сильно. Это невозможно. Но все равно я не могла избавиться от мысли, что это правда. Когда школьный день наконец-то закончился, и румянец, появившийся на моих щеках из-за очередного глупого инцидента на волейболе, наконец-то начал исчезать, я быстро переоделась в джинсы и темно-синий свитер. Я торопилась выскочить из женской раздевалки и обрадовалась, когда поняла, что смогла ускользнуть от своего друга-ретривера. Я быстро побежала в сторону парковки, которая сейчас была забита студентами. Села в кабину пикапа и стала копаться в сумке, проверяя все ли на месте. Прошлым вечером я поняла, что Чарли ничего не умеет готовить, кроме яичницы и бекона, так что я вызвалась ежедневно готовить, пока буду здесь. И он не особенно возражал, вверяя мне «ключи от банкетного зала». Еще выяснилось, что продуктов в доме нет вообще. Я составила список и взяла деньги из коробки с надписью «На еду», решив после школы заехать в супермаркет. Я завела мотор, стараясь не обращать внимания на студентов, оглядывающихся в мою сторону, и осторожно встала в очередь машин, покидающих парковку. Пока я ждала, пытаясь притворяться, что душераздирающий шум издает другой автомобиль, я заметила Калленов и Хейлов, садящихся в свою машину – сияющий новенький «вольво». Ну конечно. Раньше я не обращала внимания на их одежду - была очарована лицами. Но теперь поняла, что все они были одеты исключительно хорошо – просто, но все вещи с легким намеком на дизайнерскую эксклюзивность. С такой внешностью и грацией, с которой они себя преподносили, они бы и так привлекали внимание, даже если бы были замотаны в лохмотья. Красота и деньги – кажется, это уже чересчур. Но насколько могу судить, в жизни такое сочетание встречается в большинстве случаев. Однако не похоже, что в этом городе это помогало им завоевать всеобщие симпатии. Нет, не могу полностью в это поверить. Должно быть, они сами хотят находиться в изоляции. Любые двери открылись бы перед такой красотой. Они тоже посмотрели на мой пикап, когда я проезжала мимо. Я старалась смотреть прямо перед собой, и почувствовала невероятное облечение, выехав за пределы школы. Супермаркет был недалеко, на несколько улиц южнее, рядом с дорогой. Внутри я наконец-то почувствовала себя нормально. В Фениксе покупки тоже делала я, так что здесь вернулась к привычным для себя домашним обязанностям с радостью. Магазин был достаточно большим, и не было слышно стука дождевых капель по крыше, напоминающих о том, где я нахожусь. Когда я приехала домой, то разложила покупки на всех полках, где было свободное место – надеюсь, Чарли не будет возражать. Обернула картофелины фольгой и поставила их в духовку, замариновала отбивные и положила их в холодильник поверх картонки с яйцами. Закончив с этим, я захватила сумку с учебниками наверх. Прежде чем начать делать уроки, переоделась в сухую одежду и завязала растрепавшие волосы в хвост, и заодно проверила почту. 3 сообщения.
«Белла, - писала мама, - напиши мне сразу же, как приедешь. Скажи, как долетела? Дождь идет? Я уже по тебе скучаю. Почти закончила паковать вещи для Флориды, но не могу найти розовую блузку. Не знаешь, куда я ее положила? Фил передает привет. Мама»
Я вздохнула и перешла к следующему письму. Отправлено через 8 часов после первого.
«Белла, почему ты все еще не ответила? Чего ты ждешь? Мама»
Третье было отправлено сегодня утром.
«Изабелла, если я не получу ответа до половины шестого, позвоню Чарли».
Я взглянула на часы: в запасе есть еще час, но мама всегда торопиться раньше времени. «Мама, успокойся. Я сейчас напишу. Не делай глупостей! Белла».
Отправила и тут же приступила к следующему.
«Мама, все отлично. Конечно, идет дождь. Я просто ждала, о чем можно будет написать. Школа неплохая, кое-что я уже проходила. Я познакомилась с несколькими ребятами, мы вместе сидим за ланчем. Твоя блузка в химчистке – нужно было забрать ее в пятницу. Представляешь себе, Чарли купил мне пикап! Он старый, но очень крепкий и выносливый, что хорошо, особенно для меня. Тоже по тебе скучаю. Скоро напишу, но не буду отправлять письма каждые 5 минут. Расслабься и выдохни. Люблю тебя. Белла».
- Ну, на нескольких уроках я сижу вместе девушкой по имени Джессика. Мы обедаем вместе с ее друзьями. Еще есть один парень, Майк, он очень дружелюбный. Все кажутся довольно милыми, – конечно, за одним-единственным исключением. - Должно быть Майк Ньютон. Хороший парень, хорошая семья. У его отца магазин спортивных товаров на краю города. Благодаря любителям отдыха на лоне природы дела у них идут неплохо. - Ты знаешь семью Калленов? – нерешительно спросила я. - Семью доктора Каллена? Конечно. Доктор – отличный человек. - Они… их дети… немного другие. Похоже, в школе к ним не так хорошо относятся. К моему удивлению, Чарли, похоже, разозлился. - Люди в этом городе… - пробормотал он. – Доктор Каллен прекрасный хирург, который мог бы работать в любой больнице в мире, получая в 10 раз больше, чем здесь, – продолжал он, говоря все громче. - Нам повезло, что он живет здесь, повезло, что его жена захотела жить в таком маленьком городе. Для нас он настоящая находка, и все его дети хорошо воспитаны и вежливы. У меня были сомнения, когда они только переехали сюда, ведь все ребята усыновленные. Думал, что у нас могут возникнуть с ними проблемы. Но все они оказались очень взрослыми – у меня ни с одним из них не возникало проблем. Они намного порядочнее, чем многие дети, чьи семьи живут здесь из поколения в поколение. И они вместе, как и должно быть в семье - вместе выезжают за город на выходные. Только из-за того, что они здесь новенькие, всем обязательно нужно о них говорить! Это была самая длинная речь, которую я когда-либо слышала от Чарли. Должно быть, его сильно раздражают все эти сплетни. - Они кажутся мне милыми, - я решила сдать назад, - Я просто заметила, что они всегда держаться вместе. И они все очень привлекательные. - Ты еще не видела доктора, – ответил Чарли, смеясь. – Хорошо, что он счастливо женат. Большинство медсестер и так с трудом могут сосредоточиться на работе, когда он рядом. Остаток ужина прошел в тишине. Чарли прибрал со стола, я начала мыть посуду. Он пошел смотреть телевизор, пока я заканчивала – мыла посуду вручную, посудомоечной машины нет – и поднялась наверх, чтобы закончить решать математику. Похоже, такой распорядок станет традиционным. Этой ночью наконец-то было тихо. Уставшая, я быстро уснула.
Конец недели прошел без изменений. Я привыкла к рутине занятий. К пятнице я запомнила - если не по имени, то хотя бы «на лицо», практически всех студентов в школе. На физкультуре ребята из моей команды научились не пасовать мне мяч и быстро прикрывать меня, если другая команда пыталась использовать мою слабость. Я с радостью уступала им место. Эдвард Каллен в школу не приходил. Каждый день я тревожно ждала, пока в кафетерий не заходили Каллены – без него. Потом я могла расслабиться и спокойно поддерживать разговор. В основном обсуждали поездку на пляж в Ла-Пуш, которую Майк планировал организовать через две недели. Меня пригласили, и я согласилась, больше из вежливости, чем из желания ехать. В конце концов, на пляже должно быть жарко и сухо. К пятнице я совершенно спокойно заходила на биологию, не волнуясь по поводу того, что там может быть Эдвард. Похоже, он окончательно забросил школу. Я пыталась не думать о нем, но все равно не могла пресечь мысли о том, что как-то связана с его длительным отсутствием – глупо, конечно. Мои первые выходные в Форксе прошли без инцидентов. Чарли, не привыкший проводить время в обычно пустующем доме, работал почти все выходные. Я убиралась, делала уроки и написала маме несколько притворно-восторженных писем. Cъездила в библиотеку в субботу, но она оказалась настолько «бедной», что решила не записываться. Мне нужно будет выбрать время и съездить в Олимпию или Сиэтл и найти хороший книжный магазин. Прикинула примерно, сколько денег уйдет на бензин… и мысленно содрогнулась. Дождь все выходные шел тихо, так что я хорошо спала. Многие ребята приветствовали меня на парковке в понедельник утром. Я не помнила всех имен, но помахала в ответ и улыбнулась каждому. Этим утром было холоднее, но, к счастью, не было дождя. На английском Майк занял свое, ставшее уже привычным, место рядом со мной. Писали тест по «Грозовому перевалу» - очень простой. Можно сказать, что сейчас я чувствовала себя здесь намного лучше, чем представляла это в мыслях еще до отъезда. Когда мы вышли из класса, в воздухе кружилось множество белых хлопьев. Многие радостно, восторженно кричали что-то друг другу. Холодный ветер щипал щеки и нос. - Вау! – крикнул Майк – Снег идет! Я посмотрела на белые хлопья, которые покрывали школьный двор и кружились перед лицом. - Да уж, вау. – Снег. Вот и закончился мой хороший день. Майк удивленно посмотрел на меня. - Ты не любишь снег? - Нет. Это всего лишь значит, что для дождя сейчас слишком холодно. Кроме того, я думала, что он должен выглядеть как снежинки – ну знаешь, каждая уникальна и все такое. А эти выглядят как головки ватных палочек. - Ты что, никогда раньше не видела снег? – спросил он недоверчиво. - Конечно видела! По телевизору. Майк засмеялся. А затем огромный снежок ударил его прямо по затылку. Мы оба повернулись, пытаясь понять, кто это сделал. Я подозревала Эрика, который быстро уходил в другую сторону – не в том направлении, где был его класс. Майк, похоже, подумал то же самое. Он нагнулся, набрав полную пригоршню снега. - Увидимся за ланчем, хорошо? – я быстро пошла вперед, пока говорила это. – Когда люди начинают перекидываться чем-нибудь мокрым или тающим, я прячусь. Он кивнул, не отрывая взгляда от Эрика. Все это утро все восторженно болтали о снеге. Это был первый снегопад в этом году. Я молчала. Конечно, снег лучше, чем дождь – пока не начинает таять в твоей обуви. После испанского мы с Джессикой быстро бежали в столовую. В воздухе летали снежки. Я держала в руках большую папку, используя ее как щит. Джессика думала, что мне весело, но что-то в моем поведении удерживало ее желание кинуть в меня снежком. Майк догнал нас у двери, его волосы торчали ледяными колючками. Он и Джессика оживленно болтали о предстоящей битве снежками, пока мы стояли в очереди. Я по привычке глянула на стол в углу – и застыла на месте. За столом сидели пятеро. Джессика потянула меня за руку. - Белла? Что ты будешь? Я опустила глаза. Мои уши горели. «У меня нет причин переживать – напомнила я сама себе. – Я не сделала ничего плохого». - Что с Беллой? – спросил у Джессики Майк. - Ничего, - ответила я. – Мне только колу, – я встала в конец очереди. - Ты не голодна? – спросила Джессика. - Вообще-то, я не очень хорошо себя чувствую, - ответила я, не поднимая глаз. Я подождала, пока они выберут еду, и пошла за ними к столику, не отрывая взгляда от пола. Я медленно глотнула колу, в животе урчало. Дважды Майк с излишним участием успел поинтересоваться, как я себя чувствую. Я ответила, что все в порядке, но в это время думала, что, возможно, стоит этим воспользоваться и пойти в медпункт, чтобы пропустить биологию. Глупости. Я не обязана убегать. Я решила взглянуть на Калленов – один-единственный раз. Если он смотрит на меня, то с биологии я сбегу, пусть это и будет трусостью. Не поднимая головы, я бросила взгляд из-под ресниц. Ни один из Калленов не смотрел в эту сторону. Я слегка приподняла голову. Они смеялись. Волосы Эдварда, Джаспера и Эммета были мокрыми от тающего снега. Элис и Розали отворачивались от Эммета, который тряс на них волосами. Они наслаждались снегом, как и все остальные – только это больше напоминало сцену из какого-нибудь фильма. Но, помимо смеха и игривого настроения, было что-то еще; что-то изменилось, однако я никак не могла понять, что именно. Я внимательно посмотрела на Эдварда. Он выглядел менее бледным, может, из-за игры в снежки, круги под глазами стали намного менее заметными. И все же было что-то еще… Я задумалась, глядя на него, пыталась понять разницу. - Белла, на кого ты смотришь? – прервала мои мысли Джессика и проследила за направлением моего взгляда. В этот самый момент его глаза встретились с моими. Я быстро опустила голову, позволяя волосам скрыть мое лицо. Но того краткого момента, когда мы смотрели друг на друга, было достаточно, чтобы убедиться в том, что его взгляд не выражал неприязни или недружелюбия, как в последний раз, когда мы с ним виделись. Он смотрел с любопытством, и как будто немного неудовлетворенно. - Эдвард Каллен на тебя пялится, - захихикал мне на ухо Джессика. - Он ведь не выглядит раздраженным, правда? – не могла этого не спросить. - Нет, – ответила она, удивленная моим вопросом. – А должен? - Думаю, я ему не нравлюсь, – призналась я. Меня все еще мутило. Я опустила голову на руки. - Калленам никто не нравится. Похоже, они вообще никого не замечают. Но он все еще на тебя смотрит. - Перестань на него глазеть, – прошипела я. Джессика захихикала, но все-таки отвернулась. Я подняла голову, чтобы убедиться, что она больше на него не смотрит, готовая применить силу, если придется. Нас прервал Майк – он планировал грандиозную битву снежками на стоянке после уроков, и хотел, чтобы мы присоединились. Джессика с энтузиазмом согласилась. По тому, как она на него смотрит, легко было догадаться, что она поддержит любое его предложение. Я отмалчивалась. Придется прятаться в спортзале, пока стоянка не опустеет. До конца ланча я сидела, не отрывая глаз от своего стола. Я решила выполнить сделку, заключенную с самой собой. Раз он не выглядит сердитым, я пойду на биологию. Но при мысли о том, что я снова буду сидеть с ним рядом, живот скручивало. Я не хотела идти в класс вместе с Майком как обычно – похоже, он был очень популярной целью для «снежных» снайперов, - но когда мы вышли на улицу все разочарованно застонали в унисон. Шел дождь, который смыл все следы снега подчистую, оставив лишь несколько обледеневших полос у края бордюра. Я накинула на голову капюшон, радуясь втайне ото всех – смогу поехать домой сразу после физкультуры. Майк продолжал жаловаться всю дорогу до четвертого корпуса. Войдя в класс, я с облегчением увидела, что мой стол все еще пустовал. Мистер Баннер ходил по кабинету, раскладывая микроскопы и коробки с предметными стеклами на каждый стол. Урок должен был начаться через несколько минут, и класс жужжал от разговоров. Я старалась не смотреть на дверь, задумчиво рисуя каракули на обложке тетради.
Я отчетливо услышала, как кто-то подвинул соседний стул, но продолжала сосредоточенно смотреть на свой рисунок. - Привет, – произнес тихий мелодичный голос. Я подняла глаза, ошеломленная тем, что он заговорил со мной. Он сидел от меня настолько далеко, насколько позволял стол, но его стул был повернут в мою сторону. Его волосы были мокрыми и взъерошенными, но, несмотря на это, он все равно выглядел так, словно только что закончил сниматься для рекламы укладочных средств. Его притягательное лицо выглядело дружелюбным, открытым, на безупречных губах играла легкая улыбка. Только глаза все еще были настороженными. - Меня зовут Эдвард Каллен, - продолжил он. – У меня не было шанса представиться на прошлой неделе. Ты, должно быть, Белла Свон? Мои мысли были в смятении. Неужели просто «накрутила» себя? Сейчас он был безукоризненно вежлив. Нужно было ответить – он ждал. Но я не могла придумать ничего в ответ. - Как… как ты узнал мое имя? – запинаясь, сказала я. Он засмеялся мягким, чарующим смехом. - О, я думаю, здесь все знают твое имя. Весь город ждал твоего приезда. Я поморщилась – это было очень похоже на правду. - Нет, - сказала я с глупым упрямством – Я имею в виду, почему ты назвал меня Беллой? Он выглядел смущенным. - Тебе предпочитаешь «Изабелла»? - Нет, мне больше нравится «Белла». Но я думала, что Чарли – в смысле, мой отец, - за глаза называет меня Изабеллой, похоже, все здесь знают меня именно под этим именем, - я попыталась объяснить, чувствуя себя полной идиоткой. - Ясно, – он замолчал. Я отвернулась, ощущая неловкость. К счастью, в этот момент мистер Баннер начал урок. Я попыталась сосредоточиться на объяснении лабораторной работы, которую мы должны были сегодня выполнять. Предметные стекла с образцами клеток лука в коробке были разложены в произвольном порядке. Работая в паре, мы должны были разложить образцы в соответствии с фазами митоза в правильном порядке. Учебниками пользоваться не разрешалось. Через 20 минут мистер Баннер проверит, кто выполнил работу правильно. - Начинайте, – скомандовал он. - Леди желает начать? – спросил Эдвард. Я смотрела, как он улыбается краешком рта – настолько обворожительно, что не могла отвести от него глаз. - Или я могу начать, если хочешь, - улыбка исчезла. Очевидно, теперь он сомневался в моей умственной полноценности. - Нет, - ответила я, краснея. – Я начну. Я немного хитрила. Я уже выполняла эту лабораторную, так что знала, что искать. Это просто. Я положила первый образец под микроскоп и установила 40-кратное увеличение. Мельком взглянув окуляр, я уверенно ответила: «Профаза». - Не возражаешь, если я взгляну? – сказал он, когда я начала убирать стекло из-под микроскопа. Его рука коснулась моей, пока он это говорил. Его пальцы были ледяными, как будто он держал их в сугробе перед уроком. Но я резко отдернула руку вовсе не поэтому. Когда он меня коснулся, между нами словно проскочил электрический разряд. - Извини, - пробормотал он, быстро убирая руку. Тем не менее, микроскоп он все же взял. Все еще потрясенная, я смотрела, как он проверил образец даже быстрее меня. - Профаза, – согласился он, аккуратно записывая это в наш лабораторный лист. Затем быстро сменил первый образец на второй и мельком заглянул в окуляр. - Анафаза, – пробормотал он, делая следующую запись. Я постаралась сделать голос безразличным: - Можно? Он ухмыльнулся и подтолкнул микроскоп мне. Я нетерпеливо заглянула в окуляр – только чтобы разочароваться. Черт, он был прав. - Образец № 3? – я протянула руку, не взглянув на Эдварда. Он протянул мне стекло, на этот раз словно стараясь не коснуться моей кожи. Я быстро взглянула на препарат. - Интерфаза, - и протянула Эдварду микроскоп быстрее, чем он попросил. Быстро взглянув в окуляр, он сделал очередную запись. Я бы могла записать сама, но его аккуратный, элегантный почерк меня смутил. Не хотелось портить страницу своими каракулями. Мы закончили намного раньше остальных. Я видела, что Майк и его напарница сравнивают два образца снова и снова, и другая группа открыла учебник под столом. Мне ничего не оставалось делать, кроме как изо всех сил стараться не смотреть на него - безуспешно. Я подняла глаза и увидела, что он смотрит на меня все с той же необъяснимой неудовлетворенностью во взгляде. Неожиданно я поняла, что именно изменилось в его лице. - Ты носишь линзы? – сболтнула я, не подумав. Он выглядел озадаченным моим вопросом. - Нет. - О, - пробормотала я. – Мне показалось, что твои глаза как будто изменились. Он пожал плечами и отвернулся. Но, тем не менее, я была уверена в своей правоте. Я точно запомнила непроницаемо-черный цвет его глаз, когда он смотрел на меня в прошлый раз. Цвет резко контрастировал с его бледной кожей и золотисто-каштановыми волосами. Сегодня же его глаза были абсолютно другими – оттенка «холодной» охры, темнее, чем цвет жженого сахара, но того же золотистого оттенка. Я не понимала, как это возможно, разве что он почему-то солгал насчет контактных линз. Или Форкс сводит меня с ума – в прямом смысле этого слова. Я опустила взгляд. Его руки снова сжались в кулаки. Мистер Баннер подошел к нашему столу - посмотреть, почему мы не работаем. Он взглянул на заполненный лист и начал проверять ответы. - Эдвард, вы не думаете, что Изабелле тоже нужно было дать поработать с микроскопом? - Белле, - автоматически поправил Эдвард. – Вообще-то, она определила 3 из 5. Мистер Баннер скептически посмотрел на меня. - Вы уже выполняли эту лабораторную? – спросил он. Я скромно улыбнулась. - Не на луковом корне. - Сиговая бластула? - Да. Мистер Баннер кивнул: - Вы учились в Фениксе по продвинутой программе? - Да. - Что ж, - добавил он через секунду, – в таком случае хорошо, что вы сидите вместе. Он бормотал еще что-то, пока шел обратно. Когда он ушел, я снова стала разрисовывать тетрадь. - Жаль, что снег растаял, правда? – просил Эдвард. Мне казалось, что он буквально заставляет себя говорить со мной. У меня снова начался приступ паранойи. Как будто он подслушал наш разговор с Джессикой за ланчем, а теперь пытался убедить меня в обратном. - Вообще-то, нет, - честно ответила я, вместо того, чтобы притвориться нормальной, как все остальные. Я все еще пыталась справиться с глупым чувством подозрительности и не могла сосредоточиться. - И тебе не нравится холод, - это был не вопрос. - И сырость. - Форкс, должно быть, ужасное место для тебя, - добавил он задумчиво. - Даже не представляешь, насколько, - мрачно ответила я. Казалось, мои слова заставили его задуматься – по какой-то совершенно непонятной мне причине. Его лицо так отвлекало меня, что я старалась смотреть на него ровно столько, сколько позволяли правила вежливости. - Тогда зачем ты приехала сюда? Никто меня об этом не спрашивал – по крайней мере, не так прямо, как он. - Это… сложно. - Я думаю, что смогу понять, - настаивал он. Я долго молчала, а потом сделала ошибку, встретившись с ним взглядом. Его темно-золотые глаза меня смутили, и я ответила не задумываясь. - Моя мама снова вышла замуж. - Звучит не так уж сложно, - возразил он, но теперь его голос звучал сочувствующе. – Когда это произошло? - В прошлом сентябре, - мой голос звучал печально, даже для меня самой. - И он тебе не нравится, - предположил Эдвард все тем же мягким тоном. - Нет, Фил хороший. Может, немного молод, но он милый. - Тогда почему ты не осталась с ними? Я не могла понять его интерес, но он продолжал смотреть на меня тем же пронизывающим взглядом, как будто моя скучная история была чем-то жизненно важным. - Фил много путешествует. Он профессиональный спортсмен - бейсбол, - я слегка улыбнулась. - Я слышал о нем? – спросил он, улыбнувшись в ответ - Скорее всего, нет. Он не играет настолько хорошо. Только в младшей лиге. Ему приходится много ездить. - И твоя мама отправила тебя сюда, чтобы путешествовать вместе с ним, - он снова утверждал, а не спрашивал. Мой подбородок задрожал. - Нет, она меня не посылала. Я сама отправила себя сюда. Он нахмурился. - Я не понимаю, - признался он, и казался излишне расстроенным этим фактом. Я вздохнула. Зачем я ему все это объясняю? Он продолжал смотреть на меня с явным любопытством. - Она оставалась со мной сначала, но скучала по нему. Это делало ее несчастной… так что я решила уделить больше времени Чарли. - Но теперь несчастна ты, - заметил он. - И? – продолжила я с вызовом. - Это нечестно, - он пожал плечами, но его глаза все еще напряженно смотрели на меня. Я невесело рассмеялась. - Разве тебе не говорили? Жизнь вообще несправедлива. - Думаю, я уже слышал это раньше, - сухо согласился он. - Вот и все, - подытожила я, удивляясь, почему он продолжает на меня так смотреть. Его взгляд стал оценивающим. - Ты хорошо притворяешься, - медленно сказал он. – Но я готов поспорить, что ты страдаешь намного больше, чем кажется. Я поморщилась, борясь с желанием показать ему язык, как пятилетка, и отвернулась. - Я не прав? Я пыталась его игнорировать. - Я так не думаю, - пробормотал он. - Какое тебе до этого дело? – раздраженно спросила я, все еще стараясь не смотреть на него. - Хороший вопрос, - прошептал он так тихо, как будто говорил это сам себе. Через несколько секунд молчания я поняла, что это единственный ответ, который я смогу получить. Я вздохнула, хмуро глядя на доску. - Я тебя раздражаю? – спросил он. Казалось, это его забавляло. Не подумав, я взглянула на него – и снова сказала правду. - Не совсем так. Скорее, я раздражаю сама себя. Мои чувства очень легко прочитать. Моя мама всегда называет меня открытой книгой, – я нахмурилась. - Напротив, мне очень трудно тебя «прочитать». Несмотря на все, что я сказала и все его догадки, сейчас казалось, что он действительно так считает. - Должно быть, ты хорошо «читаешь» других, - ответила я. - Да, обычно, - он широко улыбнулся, сверкнув идеальными, белоснежными зубами. Мистер Баннер призвал класс к порядку, и я с облегчением повернулась к нему. Я могла поверить в то, что только что рассказала о своей безрадостной жизни этому странному, красивому парню, который, возможно, презирал меня – или нет. Казалось, он увлечен нашим разговором, но как я могла заметить краем глаза, он снова от меня отодвинулся, его руки напряженно вцепились в край стола. Я пыталась сосредоточиться, чтобы внимательно слушать мистера Баннера, который с помощью проектора показывал слайды, изображавшие фазы митоза, которые я только что видела через микроскоп. Но никак не могла собраться с мыслями. Когда наконец прозвенел звонок, Эдвард умчался из кабинета так же быстро и грациозно, как и в прошлый понедельник. И, как и в прошлый понедельник, я изумленно смотрела ему вслед. Майк быстро подскочил ко мне и начал собирать мои учебники. Да уж, ему разве что машущего хвоста не хватает. - Это было ужасно! – возмущался он. – Они все выглядели абсолютно одинаково. Тебе повезло, что ты сидишь с Калленом. - Для меня это не проблема, - сказала я, задетая его высокомерием. И тут же пожалела – мои слова тоже звучали надменно. – Я уже делала эту лабораторную раньше, - добавила я прежде, чем он успел обидеться. - Похоже, Каллен сегодня был очень дружелюбным, - прокомментировал он, пока мы надевали свои куртки. Похоже, ему это не понравилось. Я пыталась говорить безразличным голосом. - Интересно, что с ним было в прошлый понедельник. Я не могла сосредоточиться на болтовне Майка, пока мы шли в спортзал. Хотя, я и не слишком старалась. Сегодня Майк играл в моей команде. Он старался играть за нас обоих, так что я выходила из задумчивости, только когда была моя очередь подавать - ребята из моей команды в такие моменты предусмотрительно отходили в сторону. Дождь превратился в туман, когда я шла в сторону парковки, но я все равно была рада оказаться в сухой кабине. Я включила печку, уже не обращая внимания на рев двигателя, затем расстегнула куртку, сняла капюшон и распустила волосы, чтобы они немного высохли по пути домой. Я огляделась, чтобы убедиться, что вокруг никого нет – и заметила невдалеке светлую фигуру. Эдвард Каллен облокотился на крышу своего «вольво», на три машины дальше от меня, и пристально смотрел в мою сторону. Я быстро отвернулась и резко дала задний ход, второпях чуть не зацепив ржавую «тойоту королла». К счастью для «тойоты», я успела вовремя затормозить. Это была одна из тех машин, от которых мой пикап оставил бы только кучку покореженного металла. Я сделала глубокий вдох, все еще стараясь смотреть в другую сторону, и осторожно выехала снова, на сей раз с большим успехом. Я смотрела прямо перед собой, когда проезжала мимо «вольво», но боковым зрением успела заметить, готова поклясться, я видела, что Эдвард смеялся.
Обсудить перевод книги вы можете в >>данной теме<<.
В моем сне вокруг все было темно, лишь тусклый свет, казалось, исходил от кожи Эдварда. Я не видела его лицо, только спину - он уходил от меня, оставляя одну в темноте. И как быстро бы я не бежала, я не могла его догнать; как громко бы не кричала – он не обернулся. Встревоженная, я проснулась посреди ночи и еще очень и очень долго не могла уснуть. После этого он появлялся в моих снах почти каждую ночь, всегда вблизи, но никогда рядом. Месяц после аварии был непростым, напряженным, и, поначалу, очень смущающим. К своему ужасу, я оставалась в центре внимания до конца недели. Тайлер Кроули был невыносим, постоянно крутился рядом, буквально сходил с ума, пытаясь компенсировать ущерб. Я пыталась убедить его, что больше всего хочу, чтобы он обо всем забыл – тем более что со мной ничего и не произошло, - но он был все так же неумолим. Он ходил за мной между уроками и садился за наш, теперь уже и так переполненный, стол. Майк и Эрик были с ним даже менее дружелюбны, чем друг с другом, и это заставляло меня волноваться – похоже, я заполучила еще одного нежелательного поклонника. Эдвард, похоже, не интересовал никого, хотя я снова и снова объясняла, что настоящим героем был именно он – как он оттолкнул меня с дороги, и что его самого чуть не сбили. Я пыталась быть убедительной. Джессика, Майк, Эрик и все остальные говорили, что вообще не видели его, пока фургон не отодвинули. Я спрашивала себя, почему никто не заметил, что он насколько далеко он стоял, прямо перед тем как он неожиданно, невероятно спас мою жизнь. С досадой, я поняла возможную причину – никто не интересовался Эдвардом так, как я. Никто не наблюдал за ним так, как я. Как это жалко. Эдвард никогда не был окружен толпами любопытных, жаждущих узнать все из первых рук. Люди избегали его, как и всегда. Каллены и Хейлы садились за тот же стол, что и всегда, не ели и говорили только друг с другом. Никто из них, особенно Эдвард, больше не смотрел в мою сторону. Когда он сидел рядом со мной на уроке – настолько далеко, насколько позволял стол, - мое присутствие его словно совершенно не интересовало. Только время от времени, в те моменты, когда его кулаки вдруг сжимались так, что белели костяшки пальцев, мне казалось, что он не так уж забывчив, как кажется. Он жалел, что оттолкнул меня с дороги – единственное умозаключение, к которому я могла прийти. Я очень хотела поговорить с ним, и на следующий день после того инцидента попыталась это сделать. В последний раз, когда я его видела - в больничном коридоре, мы оба были жутко злы. Я все еще сердилась, что он не сказал мне правду, хотя свою часть сделки выполняла безупречно. Но в любом случае, он спас мне жизнь - неважно, как именно он это сделал. И очень быстро мой гнев превратился в благоговейную благодарность. Он уже сидел на своем месте, когда я вошла в кабинет, и смотрел прямо перед собой. Я села, ожидая, что он повернется ко мне. Но он не подал никакого знака, что вообще меня заметил. - Привет, Эдвард! – доброжелательно сказала я, стараясь показать ему, что собираюсь держаться вежливо. Он чуть повернул голову в мою сторону, не встречаясь со мной взглядом, кивнул один раз и отвернулся. И это был наш последний разговор с тех пор, хоть он и сидел в 30 см от меня каждый день. Иногда я наблюдала за ним, не имея сил удержаться – с расстояния, конечно, в кафетерии или на парковке. Я видела, что его золотые глаза становятся ощутимо темнее день за днем. Но на уроке я обращала на него не больше внимания, чем он на меня. Я была несчастна. И сны продолжались. Несмотря на мою вдохновенную ложь, тон моих писем подсказал Рене, что у меня депрессия, и она несколько раз звонила обеспокоенная. Я пыталась ее убедить, что все дело в погоде, которая меня угнетает. Майка, по крайней мере, радовала очевидная холодность между мной и моим партнером по лабораторным. Я видела, что он волновался насчет того, как меня впечатлит героизм Эдварда, и успокоился, когда заметил, что это словно произвело обратный эффект. Он вел себя все увереннее, когда присаживался на край моего стола поболтать перед биологией, полностью игнорируя Эдварда - так же, как и он нас. Снег после того опасного дня на всякий случай расчистили. Майк был разочарован тем, что битва снежками не состоялась, но радовался, что запланированная поездка на пляж скоро станет возможной. Но, тем не менее, дождь продолжал лить все так же сильно, и недели продолжали сменять друг друга. Джессика предупредила меня насчет еще одного события, маячившего на горизонте. Она позвонила мне в первый вторник марта, спрашивала моего разрешения пригласить Майка на весенние танцы, которые должны были состояться через две недели. По традиции, девушки приглашали парней. - Ты уверена? Ты не планировала пригласить его? - уточнила она, когда я сказала, что совершенно не против. - Нет, Джесс, я не пойду, - уверила я ее. Умение танцевать в списке моих возможностей отсутствовало полностью. - Будет действительно весело, - ее попытки убедить меня были искренними лишь наполовину. Я подозревала, что моя невероятная популярность нравилась ей намного больше, чем собственно моя компания. - Повеселитесь с Майком, - приободрила ее я. На следующий день меня удивило то, что Джессика непривычно тихо сидела на тригонометрии и испанском. Она молчала, пока шла со мной рядом на переменах, и я боялась спрашивать почему. Если Майк от нее отделался, я была бы последним человеком, с кем бы ей хотелось об этом поговорить. Мои опасения усилились во время ланча, когда Джессика села подальше от Майка - настолько далеко, насколько возможно – оживленно болтая с Эриком. Майк был непривычно тих. Он все еще молчал, пока шел рядом со мной в класс, его неуверенный вид тоже был плохим знаком. Но он не перешел к делу, пока не устроился на краешке стола, в то время как я занимала свое место. Как всегда, я чувствовала «наэлектризованное» присутствие Эдварда, который сидел рядом – достаточно близко, чтобы можно было прикоснуться, но оставался настолько недосягаемым, словно был всего лишь плодом моего воображения. - Знаешь, - начал Майк, глядя на пол, – Джессика пригласила меня на танцы. - Это великолепно! – я сделала голос оживленным и полным энтузиазма – Повеселитесь с Джессикой. - Вообще-то, - колебался он, глядя на мою улыбку, и мое выражение лица его явно не радовало. – Я сказал ей, что подумаю. - Зачем ты это сделал? – я добавила в голосе осуждения, радуясь, что он хотя бы не сказал категоричное «нет». Его лицо стало ярко-красным, и он снова взглянул на пол. Неожиданно нахлынувшая жалость поколебала мою решительность. - Я думал… что… может, ты собираешься пригласить меня. Я помолчала секунду, ненавидя нахлынувшее чувство вины. Но краем глаза успела заметить, что голова Эдварда непроизвольно чуть повернулась в мою сторону. - Майк, я думаю, что тебе нужно сказать ей «да», - сказала я. - Ты уже кого-то пригласила? – заметил ли Эдвард быстрый взгляд Майка в его сторону? - Нет, - разуверила его я, – я вообще не иду. - Почему? – потребовал Майк. Мне не хотелось вдаваться в объяснения о том, какую опасность я представляю собой, когда танцую, так что быстро придумала другие планы. - Я еду в Сиэтл в ту субботу, - объяснила я. Мне все равно нужно выбраться из города, и похоже, что это идеальное время. - Ты не можешь поехать как-нибудь в другой раз? - Мне жаль, но нет, - сказала я. – Так что не заставляй Джесс ждать – это грубо. - Да, ты права, - пробормотал он, затем повернулся и уныло прошел к своему месту. Я закрыла глаза и сжала пальцами виски, стараясь выбросить из головы чувство вины и сострадания. Мистер Баннер начал говорить. Я вздохнула и открыла глаза. И увидела, как Эдвард Каллен смотрит на меня с тем же хорошо знакомым чувством разочарования и неудовлетворенности, которое сейчас казалось еще более отчетливым в его черных глазах. Я удивленно посмотрела на него, ожидая, что он быстро отвернется. Но напротив, он продолжал также внимательно смотреть мне в глаза. Я не могла отвести от него взгляд. Руки начали дрожать. - Мистер Каллен? – спросил учитель, видимо, ожидая ответа на вопрос, который я не слышала. - Цикл Кребса, - ответил Эдвард, с неохотой поворачиваясь к мистеру Баннеру. Я тут же уставилась в книгу, как только освободилась от плена его глаз, пытаясь прийти в себя. Как всегда трусливо, я перебросила волосы через правое плечо, чтобы скрыть лицо. Я не могла поверить, что внутри меня бушевала такая буря эмоций лишь из-за того, что он впервые за два месяца взглянул на меня. Я не могу позволить ему влиять на меня с такой силой. Это жалко. Более чем жалко, это уже нездоровая тенденция. Я старательно пыталась не обращать на него внимания до конца урока, и - раз уж это все равно было невозможно, - старалась хотя бы не подавать виду, что замечаю его. Когда наконец прозвенел звонок, я повернулась к нему спиной, собирая свои вещи, ожидая, что он, как и всегда, тут же умчится. - Белла? – его голос не должен казаться мне таким знакомым, словно я знаю его всю жизнь, а не эти несколько коротких недель. Я медленно, против собственной воли повернулась к нему. Я не хотела чувствовать того, что я знала, что почувствую, когда взглянув в его слишком идеальное лицо. Когда я наконец повернулась к нему, выражение моего лица было настороженным,– его же было нечитаемым. Он ничего не сказал. - Что? Ты снова со мной разговариваешь? – спросила я наконец, невольная нотка раздражение проскользнула в моем голосе. Его губы дрогнули, скрывая улыбку. - Нет, не совсем, - признался он. Я закрыла глаза, и, стиснув зубы, медленно вдохнула через нос. Он ждал. - Тогда чего ты хочешь, Эдвард? – спросила я, не открывая глаз, так с ним было легче говорить. - Мне жаль, - его голос звучал искренне. – Я веду себя очень грубо, я знаю. Но так лучше, правда. Я открыла глаза. Его лицо было очень серьезным. - Не понимаю, что ты имеешь в виду, – осторожно сказала я. - Лучше, если мы не будем друзьями, - объяснил он. – Поверь мне. Я прищурилась. Я уже слышала это раньше. - Жаль, что ты не понял этого раньше, - процедила я сквозь зубы. – Избавил бы себя от всех этих сожалений. - Сожалений? – это слово и мой тон, очевидно, застали его врасплох. – Сожалений о чем? - О том, что не дал этому дурацкому грузовику сбить меня. Он был поражен. Он смотрел на меня, словно не веря. Когда он наконец заговорил, его голос звучал почти разъяренно: - Ты думаешь, я жалею, что спас тебе жизнь? - Я знаю, что это так, - огрызнулась я. - Ты ничего не знаешь, - вот теперь он точно был вне себя. Я быстро отвернулась, снова изо всех сил стискивая зубы, борясь с кучей диких обвинений, которые была готова на него выплеснуть. Я собрала свои книги, затем встала и направилась к двери. Я хотела яростно вылететь из кабинета, но, конечно же, зацепилась ногой за порог и выронила учебники. На секунду я подумывала оставить их здесь и уйти. Затем вздохнула и наклонилась, чтобы поднять. Но он уже был рядом, уже собрал их в стопку и протягивал мне. Его лицо было напряженным. - Спасибо, - ледяным тоном бросила я. Он прищурился. - Всегда пожалуйста! – парировал он. Я быстро выпрямилась, снова отвернулась от него и гордо прошествовала к спортзалу, не оглядываясь. Физкультура была просто зверской. Мы переключились на баскетбол. Моя команда ни разу мне не пасовала, так что тут все было нормально, но я много раз падала. Иногда прихватывала с собой еще кого-нибудь. Сегодня я играла даже хуже, чем обычно, потому что моя голова была заполнена только Эдвардом. Я пыталась сосредоточиться на своем равновесии, но он вторгался в мои мысли как раз в те моменты, когда мне действительно требовалась координация. Как всегда, уходить было большим облечением. К машине я почти бежала – уж очень многих людей не хотелось случайно встретить. После аварии пикап пострадал едва ли не меньше всех. Я бы смогла заменить габаритные огни, и подкрасить его, если бы это было необходимо. Родителям Тайлера пришлось продать его фургон на запчасти. Меня чуть удар не хватил, когда, завернув за угол, я увидела высокую темную фигуру возле своей машины. Потом я поняла, что это всего лишь Эрик, и снова смогла идти. - Привет, Эрик. - Привет, Белла. - Что случилось? – сказала я, пока открывала дверь. Я не обратила внимания на смущение в его голосе, так что следующие его слова стали для меня сюрпризом. - Ну, я подумал… Ты не хочешь пойти на весенний бал со мной? – его голос сорвался на последнем слове. - Я думала, приглашают девушки, - сказала я, слишком напуганная, чтобы проявлять дипломатичность. - Ну, да, - признал он, окончательно смутившись. Я собрала все свое хладнокровие и попыталась тепло улыбнуться. - Спасибо за приглашение, но я собиралась ехать в Сиэтл в тот день. - О, ну, может, как-нибудь в следующий раз, - сказал он. - Конечно! – согласилась я, и тут же прикусила губу. Не хотелось бы, чтобы он воспринял это слишком серьезно. Сгорбившись, он пошел обратно к школе. Я услышала тихий смех.
Эдвард прошел перед пикапом, глядя прямо перед собой, его губы были сжаты. Я рывком открыла дверь и запрыгнула внутрь, громко захлопнув ее за собой. Завела двигатель и медленно выехала. Эдвард уже сидел в своей машине, и даже успел гладко проскользнуть прямо перед моим носом, «подрезав» меня. Он остановился, ожидая свою семью. Я видела, что они шли в эту сторону, но были еще только у кафетерия. Мне очень хотелось въехать прямо в багажник его сияющего «вольво», но здесь было слишком много свидетелей. Я посмотрела в зеркало заднего вида – за нами начала образовываться пробка. Прямо за мной Тайлер Кроули сидел в своем недавно приобретенном подержанном «ниссане сентра» и махал рукой. Я была слишком раздражена, чтобы поприветствовать его в ответ. Пока я сидела там, смотря куда угодно, но только не на машину прямо передо мной, в окно пассажирской двери постучали. Я обернулась – это был Тайлер. Я снова взглянула в зеркало заднего вида. Двигатель его машины все еще работал, левая дверь была открыта. Я перегнулась через сиденье, чтобы опустить стекло. Его заклинило - оно опустилось только наполовину, после чего я сдалась. - Прости, Тайлер, я застряла из-за Каллена, - мой голос звучал раздраженно, по крайней мере, виновата была не я. - Я знаю, я просто хотел спросить у тебя кое-что раз уж мы тут стоим. Нет, этого не может быть! - Ты не хочешь пригласить меня на весенний бал? – продолжил он. - Меня не будет в городе, Тайлер. – слова прозвучали резко. Мне нужно помнить, что это не его вина, что Майк и Эрик уже исчерпали мой запас терпения на день. - Да, Майк сказал, – признался он. - Тогда почему… Он пожал плечами. - Я думал, что ты просто не хочешь идти с ним. Так, вот теперь это полностью его вина. - Прости, Тайлер, - сказала я, стараясь скрыть свой гнев, - мне действительно нужно уехать из города. - Ничего страшного. У нас еще есть выпускной. И до того как я смогла отреагировать, он пошел к своей машине. На моем лице, должно быть, явственно читался шок. Я посмотрела вперед и увидела, как Элис, Розали, Эммет и Джаспер садятся в «вольво». Глядя в зеркало заднего вида, Эдвард смотрел на меня. Он отчетливо трясся от смеха, как будто слышал каждое слово, которое сказал Тайлер. Моя нога коснулась педали газа… Один маленький удар никому вреда не причинит, разве что попортит сияющий слой серебристой краски. Я завела мотор. Но все уже сели, и Эдвард уехал. Я ехала домой медленно, осторожно, тихо бормоча проклятья по пути. Когда я приехала домой, то решила приготовить «энчиладас»1 с цыпленком. Это длительный процесс, заодно отвлекусь. Пока я жарила лук и чили, зазвонил телефон. Я почти боялась брать трубку, но это могли быть Чарли или мама. Это была Джессика, и она ликовала; Майк поймал ее после уроков и сказал, что принимает приглашение. Я коротко ее поздравила, пока помешивала овощи. Ей нужно было идти, она хотела позвонить Анджеле и Лорен, чтобы рассказать и им. Как бы между прочим, я предложила, что возможно Анджела - стеснительная девушка, с которой мы ходили вместе на биологию – могла бы пригласить Эрика. И Лорен, чопорная девица, которая всегда меня игнорировала, сидя за столом за ланчем, могла бы пригласить Тайлера – я слышала, он все еще свободен. Джессика решила, что это отличная идея. Теперь, когда она была уверена насчет Майка, она искренне хотела, чтобы я пошла на танцы. Я сказала ей свое извинение насчет Сиэтла. После того как я повесила трубку, то постаралась сосредоточиться на приготовлении ужина – цыпленка нужно было порезать кубиками, и совершить еще одну поездку в больницу не хотелось. Но голова шла кругом, анализируя каждое слово, которое сегодня сказал Эдвард. Что он имел в виду, когда говорил, что лучше, если мы не будем друзьями? Мой живот скрутило, когда я поняла, что он, должно быть, имел в виду. Похоже, теперь он видит, как я им увлечена, и не хочет меня обманывать…поэтому мы никогда не сможем быть друзьями…потому что я его совершенно не интересую. Конечно, я его не интересую, подумала я сердито. Глаза начало жечь – запоздалая реакция на лук. Я не была интересной. А он был. Интересный… и умный… и загадочный… и идеальный… и красивый… и, возможно, может поднимать фургоны одной рукой. Что ж, это к лучшему. Я смогу оставить его в покое. Я оставлю его в покое. Я выжду весь положенный срок в этом чистилище, на которое обрекла себя сама, а потом, надеюсь, какой-нибудь колледж на юго-западе, или возможно даже на Гавайях предложит мне стипендию. Я сосредоточила свои мысли на солнечных пляжах и пальмах, пока закладывала противень с «энчиладас» в духовку. Чарли заподозрил неладное, когда вошел в дом и почувствовал запах зеленого перца. Не могу его винить – ближайшее место с более-менее съедобной мексиканской кухней находилось, скорее всего, где-нибудь в южной Калифорнии. Но он был полицейским – пусть даже в таком маленьком городе, – и у него было достаточно храбрости, чтобы попробовать первый кусочек. Похоже, ему понравилось. Было забавно смотреть, как он медленно, постепенно начинает доверять мне на кухне. - Пап? – спросила я, когда он почти закончил. - Да, Белла? - Эм-м, я просто хотела сказать тебе, что собиралась съездить в Сиэтл на день через пару недель, где-нибудь в субботу… если ты не против? Я не хотела просить разрешения – уже был плохой пример – но фраза звучала грубовато, потому я и добавила вопрос в конце. - Зачем? – он казался удивленным, как будто не мог представить что-то, чего могло не хватать в Форксе. - Я хотела купить несколько книг – в местной библиотеке выбор очень ограниченный – и может, кое-что из одежды. У меня было больше денег, чем обычно, ведь благодаря Чарли мне не пришлось тратиться на машину, не считая денег на бензин. - Пикап, должно быть, требует немало бензина, - сказал он, словно эхом отражая мои мысли. - Знаю, я буду останавливаться в Монтесано и в Олимпии – и в Такоме, если придется. - Ты поедешь одна? – спросил он, и я не могла понять, подозревает ли он, что у меня есть тайный бойфренд, или просто волнуется из-за проблем с машиной. - Да. - Сиэтл большой город, ты можешь потеряться, - беспокоился он. - Пап, Феникс в 5 раз больше Сиэтла – и я умею читать карты, не волнуйся насчет этого. - Хочешь, чтобы я поехал с тобой? Я попыталась схитрить, старательно пряча свой ужас. - Все нормально, пап. Скорее всего, я весь день проведу в примерочных – очень скучно. - Ну, хорошо, - мысль о том, чтобы сидеть в магазинах женской одежды хоть сколько-нибудь времени сразу же умерила его пыл. - Спасибо, – сказала я, улыбаясь. - Успеешь на танцы? Пф-ф-ф-ф. Только в таких маленьких городках отец знает, когда в школе танцы. - Нет – я не танцую, пап, - в отличие от всех остальных, он это должен понять – проблемы с координацией у меня не от мамы. Он понял. - Ну, хорошо. На следующее утро, приехав на стоянку, я намерено припарковалась как можно дальше от серебристого «вольво». Не хочу лишний раз подвергать себя искушению, а то очнусь и пойму, что должна ему новую машину. Вылезая из пикапа, я выронила ключи и они упали в лужу у моих ног. Пока я наклонялась, белая рука мелькнула передо мной и схватила их прежде, чем я сама это сделала. Я резко выпрямилась. Эдвард Каллен стоял прямо рядом со мной, небрежно опираясь на мой пикап. - Как ты это делаешь? – спросила я раздраженно, с примесью изумления. - Делаю что? – он протянул мне ключи. Я вытянула руку, и он бросил их мне на ладонь. - Появляешься из ниоткуда. - Белла, не моя вина, если ты исключительно ненаблюдательна, - его голос был тихим, как и всегда – бархатным, приглушенным. Я хмуро смотрела на его идеальное лицо. Сегодня его глаза были снова светлыми, глубокого, золотисто-медового цвета. Пришлось снова опустить глаза, чтобы собраться с мыслями. - Зачем ты вчера устроил пробку? – с вызовом спросила я, снова поднимая глаза. – Я думала, ты решил делать вид, будто меня не существует, а не раздражать до смерти. - Это было только ради Тайлера. Должен же я был дать ему шанс, - засмеялся он. - Ты…! – я задохнулась от возмущения. Не смогла даже придумать достаточно ужасного слова. Казалось, что волна гнева, исходившая от меня, должна была его просто-напросто испепелить, но, похоже, его это еще больше забавляло. - И я не делаю вид, будто тебя не существует, - продолжил он. - Значит, ты пытаешься извести меня до смерти? Раз уж у фургона Тайлера не получилось? Гнев заплескался в золотистых глазах. Его губы сжались в жесткую линию, от насмешки не осталось и следа. - Белла, ты говоришь крайне нелепые вещи, - сказал он, его низкий голос был ледяным. Мои ладони задрожали – мне так сильно хотелось ударить что-нибудь изо всех сил! Я удивляла сама себя. Обычно я вообще не склонна к насилию. Я развернулась и пошла прямо. - Подожди, - позвал он. Я продолжала идти сквозь дождь, со злостью топая по лужам. Но он уже шел рядом, легко догнав меня. - Прости, это было грубо, - говорил он, пока мы шли. Я продолжала его игнорировать. – Я не говорю, что это неправда, - продолжил он, - но, в любом случае, сказать это было грубостью. - Почему бы тебе не оставить меня в покое? – сердито проговорила я. - Я хотел у тебя кое-что спросить, но ты меня отвлекла, - он тихо рассмеялся. Похоже, к нему снова вернулось хорошее настроение. - У тебя проблемы с раздвоением личности? – строго спросила я. - Ты опять начинаешь. Я вздохнула: - Хорошо. О чем ты хотел спросить? - Я хотел спросить, через неделю в субботу, когда будут танцы… - Ты что так пытаешься шутить? – прервала я, резко поворачиваясь к нему. Капли дождя падали на мое лицо. Его глаза коварно поблескивали от смеха. - Ты позволишь мне закончить? Я закусила губу и сложила ладони вместе, переплетая пальцы, чтобы не сделать чего-нибудь ненароком. - Я слышал, ты говорила, что собираешься в Сиэтл в тот день, и я хотел спросить, могу я тебя отвезти? Вот этого я точно не ожидала. - Что? – я не была уверена, что он имеет в виду. - Хочешь поехать в Сиэтл? - С кем? – спросила я, совершенно сбитая с толку. - Со мной, конечно, - он отчетливо произнес каждый слог, как будто разговаривал с кем-то умственно или физически неполноценным. Я все еще была ошеломлена: - Почему? - Ну, я планировал поехать в Сиэтл где-нибудь в ближайшие недели, и, честно говоря, я не уверен, что твои пикап это выдержит. - Мой пикап работает прекрасно, спасибо большое за твою заботу, - я снова пошла вперед, но была слишком удивлена, чтобы злиться как раньше. - Но хватит ли твоему пикапу одного бака бензина? – он снова меня догнал. - Не понимаю, каким образом это тебя касается, - глупый владелец сияющего «вольво». - Напрасная трата ограниченных природных ресурсов касается всех. - Честное слово, Эдвард, - я почувствовала, как внутри все затрепетало, стоило мне назвать его по имени. Ненавижу себя за это. – Я не могу тебя понять. Я думала, ты не хочешь быть моим другом. - Я сказал, что лучше, если мы не будем друзьями, но не говорил, что не хочу этого. - О, спасибо, теперь все ясно! – с сильным сарказмом ответила я. До меня дошло, что я снова остановилась. Мы стояли под навесом кафетерия, так что смотреть в его лицо было намного проще. Но это явно не помогало четкости моих мыслей. - Для тебя будет более… благоразумно не быть моим другом, - объяснил он. – Но я больше не в силах продолжать избегать тебя, Белла. Его глаза напряженно блестели, пока он говорил эти последние слова, его голос был теплым, обволакивающим. Я не могла вспомнить, как нужно дышать. - Ты поедешь со мной с Сиэтл? – спросил он все так же напряженно. Я все еще не могла говорить, и потому просто кивнула. - Тебе действительно следует держаться от меня подальше, - предупредил он. – Увидимся в классе. Он резко развернулся и зашагал обратно в ту сторону, откуда мы только что пришли. _______________________ 1 - Энчиладас (enchilada – исп.) - блинчик из кукурузной муки с мясом, сыром и перцем
Обсудить перевод книги вы, по-прежнему, можете в >>данной теме<<.
Дата: Воскресенье, 29.05.2011, 09:25 | Сообщение # 12
Might take a little crime
Группа: Помощник Админа
Сообщений: 4936
Медали:
Статус: Offline
Глава пятая Группа крови.
Я шла на английский все в том же ошеломленном состоянии, и, войдя в класс даже не поняла, что урок уже начался. - Спасибо, что присоединились к нам, мисс Свон, - сказал мистер Мейсон пренебрежительным тоном. Я покраснела и заторопилась на место. Лишь к концу занятия я поняла, что Майк не сидит рядом со мной, как обычно. Я почувствовала приступ вины. Но он и Эрик оба встретили меня возле двери, так что я поняла, что простить меня все-таки возможно. К Майку возвращалось его обычное настроение, пока мы шли, он с энтузиазмом говорил о погоде на эти выходные. Дождь, похоже, взял временный перерыв, так что возможно, наша поездка на пляж все-таки состоится. Я пыталась изображать радостное нетерпение, чтобы сгладить вчерашний отказ. Это было непросто: с дождем или без, даже если нам повезет, будет около 10-15 градусов тепла максимум. Остаток утра прошел каким-то смазанным пятном. Трудно было поверить в то, что я не вообразила себе все, что сказал Эдвард, и то, как он на меня смотрел. Может, это был просто чрезвычайно убедительный сон, который я спутала с реальностью? Это казалось более вероятно, чем то, что я каким-то образом могу его заинтересовать. Так что я чувствовала нетерпение и даже страх, когда входила вместе с Джессикой в кафетерий. Я хотела увидеть его лицо, чтобы убедиться, что он не превратился снова в того холодного и равнодушного человека, каким был последние несколько недель. Или действительно случилось чудо, и то, что он говорил мне утром, происходило на самом деле. Джессика все говорила и говорила о предстоящих танцах – Лорен и Анджела пригласили остальных парней, так что они все идут вместе, – абсолютно не беспокоясь насчет моей невнимательности. Разочарование нахлынуло на меня в тот момент, когда я посмотрела за его стол. Остальные четверо сидели на местах, но его самого не было. Он ушел домой? Я встала в очередь следом за не умолкающей ни на минуту Джессикой, чувствуя себя абсолютно раздавленной. Есть расхотелось – я купила только бутылку лимонада. Хотелось просто сесть и погрузиться в мрачные мысли. - Эдвард Каллен снова на тебя смотрит, - сказала Джессика, моментально рассеяв мою задумчивость одним только звуком его имени. – Интересно, почему он сегодня сидит один? Я проследила за ее взглядом и увидела Эдварда, который лукаво улыбался, глядя на меня через весь зал – на этот раз он сидел за пустым столом в противоположном углу кафетерия. Поймав мой взгляд, он поднял руку и помахал, жестом приглашая к нему присоединиться. Пока я смотрела на него, все еще не веря, он подмигнул мне. - Он это что – тебе? – спросила Джессика с обиженным удивлением в голосе. - Может, ему нужна помощь с домашним заданием по биологии, - пробормотала я, чтобы ее успокоить. – Эм-м, лучше пойду и узнаю, что ему нужно. Я чувствовала на себе ее взгляд, пока шла к нему. Подойдя к его столу, я в нерешительности остановилась возле стула напротив. - Почему бы тебе не сесть со мной сегодня? – спросил он, улыбаясь. Я автоматически села, продолжая осторожно смотреть на него. Он продолжал улыбаться. Было трудно поверить, что кто-то настолько красивый может существовать в реальности. Я боялась, что в любую секунду он растает как дым, и я проснусь. Казалось, он ждал, что я что-нибудь скажу. - Правила изменились, - выдавила я наконец. - Ну…, - он остановился, и следующие слова проговорил в спешке. – Я решил, что раз уж все равно отправляюсь в ад, то, по крайней мере, могу сделать дорогу приятной. Я ждала, пока он объяснит, что имел в виду. Секунды продолжали тикать. - Знаешь, я понятия не имею, о чем ты, - в конце концов заключила я. - Я знаю, - он снова улыбнулся, а затем сменил тему. – Думаю, твои друзья злятся на меня за то, что я тебя выкрал. - Они переживут, - я чувствовала, как их взгляды сверлят мне спину. - Я могу и не вернуть тебя, - сказал он с коварным блеском в глазах. Я судорожно сглотнула. Он засмеялся. - Ты выглядишь обеспокоенной. - Нет, - сказала я, но голос предательски дрогнул. – Я удивлена, вообще-то… Чем это вызвано? - Я говорил тебе – я больше не хочу держаться от тебя подальше. Так что я решил сдаться, - он продолжал улыбаться, но его глаза цвета охры были серьезными. - Сдаться? – повторила я, не понимая. - Да – отказаться от попыток быть хорошим и поступать правильно. Теперь делаю то, что захочу, и будь что будет, - его улыбка исчезала по мере того, как он объяснял, и в голосе проскользнули какие-то другие нотки. - Я снова ничего не понимаю. Умопомрачительная улыбка снова появилась на его губах. - Я всегда говорю слишком много, когда нахожусь рядом с тобой – одна из моих основных проблем. - Не волнуйся, я все равно ни слова не понимаю, - усмехнулась я. - Я на это и рассчитываю. - Так, проще говоря, мы теперь друзья? - Друзья… - задумчиво повторил он. - Или нет, – тихо пробормотала я. Он усмехнулся - Ну, мы можем попробовать, я думаю. Но предупреждаю заранее, для тебя я не слишком подходящий друг, - несмотря на улыбку, это все равно звучало как предупреждение. - Ты уже много раз это говорил, - заметила я, пытаясь игнорировать неожиданную дрожь и холод в животе, и стараясь говорить спокойно. - Это потому, что ты меня не слушаешь. Я все еще надеюсь, что ты это поймешь. Если ты умна, то будешь меня избегать. - Похоже, ты составил свое мнение и насчет моего интеллекта тоже, - я нахмурилась. Он улыбнулся, извиняясь. - Итак, пока я буду… все еще не умна, мы попытаемся быть друзьями? – я попыталась подвести итог этой странной сделки. - Похоже на то. Я посмотрела на свои руки, сжимающие бутылку с лимонадом, не зная, что делать дальше. - О чем ты думаешь? – с любопытством спросил он. Я взглянула в его глубокие золотистые глаза, и, сбитая с толку, как всегда сказала правду. - Я пытаюсь понять, кто ты. Он крепче стиснул зубы, но все еще продолжал улыбаться, хотя и с некоторым усилием. - И как, успешно? – спокойно спросил он. - Не особенно, - призналась я. Он засмеялся. - И какие у тебя теории? Я покраснела. Последний месяц я колебалась между Брюсом Уэйном и Питером Паркером, но вслух об этом ни за что не скажу. - Ты мне не скажешь? – спросил он, склонив голову набок, потрясающе соблазнительно улыбаясь. Я помотала головой. - Слишком стыдно. - Это так разочаровывает, знаешь ли, - пожаловался он. - Нет, - выпалила я протестующе. – Не могу представить себе, с чего это вообще должно разочаровывать – только потому, что кто-то отказывается сказать тебе, о чем он думает, даже если этот кто-то постоянно вставляет свои загадочные замечания, из-за которых потом не спишь всю ночь, пытаясь понять, что это все на самом деле значило… Так с чего бы это должно разочаровывать? Он ухмыльнулся. - Или еще лучше, - продолжала я, наконец-то выплескивая все накопившееся раздражение, – когда кое-кто делает множество странных вещей. Например, совершенно невероятным образом спасает тебе жизнь в один день, или абсолютно игнорирует, будто тебя не существует, на следующий, и при этом абсолютно ничего не объясняет, даже пообещав это сделать. Это тоже совершенно не разочаровывает! - Ты немного вспыльчива, верно? - Просто не люблю двойные стандарты. Мы смотрели друг на друга, уже не улыбаясь. Он взглянул через мое плечо и внезапно засмеялся. - Что? - Твой бойфренд, похоже, думает, что я груб с тобой – он решает, подойти или нет, чтобы прекратить нашу ссору, - он засмеялся снова. - Не знаю, о ком ты говоришь, - ледяным тоном сказала я, - но я уверена, что ты в любом случае ошибаешься - Не ошибаюсь. Я же говорил тебе, большинство людей очень легко «прочесть». - Кроме меня, конечно. - Да. Кроме тебя, - его настроение неожиданно изменилось; его глаза стали задумчивыми. – Интересно, почему. Мне пришлось опустить глаза, чтобы избежать его пристального взгляда. Я открутила крышку с бутылки лимонада и сделала большой глоток, глядя на стол, но не видя его. - Ты не голодна? – спросил он смущенно. - Нет, – голода я не чувствовала, живот и так был полон бабочек. – А ты? – я взглянула на пустой стол перед ним - Нет, я не голоден, - я не могла понять выражения его лица – как будто он улыбался какой-то шутке «только для избранных». - Можешь сделать мне одолжение? – спросила я после секундного колебания. Он неожиданно насторожился: - Зависит от того, что ты попросишь. - Не многого, - уверила его я. Он ждал, все так же настороженно, но с любопытством. - Я хотела попросить… не мог бы ты предупредить заранее, когда решишь игнорировать меня для моего же блага в следующий раз. Просто чтобы я была готова, - я смотрела на бутылку с лимонадом, пока говорила, держа крышку от бутылки на мизинце. - Справедливо, - он поджал губы, чтобы не рассмеяться, когда я взглянула на него. - Спасибо. - Тогда можно я тоже задам вопрос? – попросил он. - Только один. - Расскажи мне одну теорию. Упс! - Только не это. - Ты не уточняла, ты пообещала дать один ответ, - напомнил он мне. - Но ты нарушил обещание, которое давал, - напомнила я в ответ. - Только одну теорию – я не буду смеяться. - Будешь, - на этот счет я была абсолютно уверенна. Он посмотрел вниз, а затем взглянул на меня из-под длинных темных ресниц, золотистые глаза обжигали. - Пожалуйста? – тихо выдохнул он, склоняясь ко мне. Я моргнула, в голове опять все перемешалось. Пресвятые угодники, да как он это делает? - Э-э-э, что? – спросила я, зачарованная. - Пожалуйста, расскажи мне только одну теорию, - его взгляд все еще обволакивал меня. - Эм-м, ну, укус радиоактивного паука? – он еще и гипнотизер? Или я просто безнадежно легкая добыча? - Не очень изобретательно, - усмехнулся он. - Прости, это все, что у меня есть, - уязвленно сказала я. - Даже близко нет! – поддразнил он. - Никаких пауков? - Не-а. - И никакой радиации? - Нет. - Черт, - вздохнула я. - Криптонит для меня тоже безвреден, - захихикал он. - Ты не должен был смеяться, помнишь? Он попытался. - Я догадаюсь, в конце концов, - предупредила его я. - Я надеюсь, ты не будешь пытаться, – он снова говорил серьезно. - Потому что…? - Что, если я не супергерой? Что, если я – злодей? – он задорно улыбнулся, но его глаза были непроницаемы. - О, - сказала я, словно несколько вещей, которые он пытался утаить, встали на свои места. – Я поняла. - Правда? – выражение его лица внезапно стало жестким, как будто он испугался, что сказал слишком много. - Ты опасен? – предположила я, пульс участился, когда я интуитивно поняла, что сказала правду. Он опасен. Он пытался сказать мне это все это время.
Дата: Воскресенье, 29.05.2011, 09:26 | Сообщение # 13
Might take a little crime
Группа: Помощник Админа
Сообщений: 4936
Медали:
Статус: Offline
Он просто смотрел на меня, в его глазах были какие-то эмоции, которых я не могла понять. - Но не плохой, - прошептала я, тряхнув головой. – Нет, я не верю, что ты злодей. - Ты ошибаешься, - его голос был практически неслышен. Он посмотрел вниз, перехватил крышечку от моей бутылки и начал крутить ее между пальцев. Я смотрела на него, удивляясь тому, почему не чувствую страха. Он имел в виду именно то, что сказал – это было очевидно. Но я лишь ощущала тревогу, беспокойство… и больше, чем все остальное, я была зачарована. Так же, как всегда себя чувствовала, когда находилась рядом с ним. Тишина продолжалась до тех пор, пока я не поняла, что кафетерий практически пуст. Я вскочила на ноги. - Мы опоздаем. - Я не пойду сегодня на занятия, - сказал он, продолжая крутить крышку в руках с невероятной скоростью - Почему? - Полезно прогуливать время от времени, - он улыбнулся мне, но его глаза все еще оставались серьезными. - Что ж, я пойду, - ответила я. Я слишком труслива, чтобы рисковать. Он снова сосредоточился на крышке от бутылки. - Что ж, тогда увидимся позже. Я медлила, колеблясь, но первый звонок заставил меня вылететь пулей за дверь – краем глаза я лишь успела убедиться, что он не двинулся ни на сантиметр. Когда я практически вбежала в класс, голова кружилась даже быстрее, чем крышка в его руках. Пусть я и получила ответы на некоторые свои вопросы, но новых возникло намного больше. Ладно, по крайней мере, дождь перестал лить. Мне повезло – мистера Баннера еще не было на месте, когда я вошла. Я быстро прошла к своему месту, чувствуя на себе взгляды Майка и Джессики. Майк выглядел обиженным; Джессика казалась удивленной, в ее взгляде даже было что-то вроде трепета. Мистер Баннер вошел в кабинет, призывая всех к порядку. В руках он держал несколько картонных коробочек. Он положил их на стол Майка и попросил раздать всем. - Итак, ребята, возьмите по одному образцу из каждой коробки, - сказал он, вытаскивая из кармана пару резиновых медицинских перчаток и одевая их на руки. Звук, с которым он натягивал их, показался мне зловещим и не предвещающим ничего хорошего. - Первой лежит карта-индикатор, - продолжил он, показывая белую карточку с четырьмя квадратами. – Вторая – карта-аппликатор с четырьмя зубцами, - он извлек нечто, похожее на гребень без зубцов. - И, наконец, стерильный микроланцет. Он достал синий пластиковый пакет и вскрыл. Тонкий металлический шип не был виден на расстоянии, но у меня в животе все так и перевернулось. - Сейчас я пройду по классу и смочу ваши карты водой из пипетки, так что прошу не начинать, пока я к вам не подойду. – Он начал с парты Майка, осторожно капнув водой на каждый из четырех квадратов индикатора. – Затем аккуратно уколите палец ланцетом, - он взял руку Майка и уколол подушечку среднего пальца. О, нет! Мой лоб покрылся испариной. - По маленькой капле крови на каждый зубец аппликатора, - продемонстрировал он, сжимая палец Майка до тех пор, пока не потекла кровь. Я судорожно сглотнула, желудок сжался. - Затем приложите аппликатор к карте, - закончил он, показывая классу аппликатор Майка в качестве образца. Я закрыла глаза, пытаясь не обращать внимания на звон в ушах. - В следующие выходные «Красный Крест» будет принимать донорскую кровь у добровольцев в Порт-Анджелесе. Так что я подумал, что вам следует знать свою группу крови, - похоже, он был очень горд собой. – Тем, кому еще нет 18-ти, потребуется разрешение родителей – бланки на моем столе. Он пошел дальше по кабинету, смачивая карты водой. Я прислонилась щекой к прохладной поверхности стола, стараясь не потерять сознание. Вокруг раздавались взвизги, жалобы и смешки. Я медленно вдыхала-выдыхала через рот. - Белла, ты в порядке? – спросил мистер Баннер. Его голос раздался совсем близко, и казался обеспокоенным. - Я уже знаю свою группу крови, мистер Баннер, - сказала я слабым голосом. Я боялась поднять голову. - Голова кружится? - Да, сэр, - пробормотала я, проклиная себя за то, что не прогуляла, хотя у меня был шанс. - Может кто-нибудь проводить Беллу к медсестре, пожалуйста? Мне даже не пришлось оборачиваться, чтобы догадаться, что Майк вызовется добровольцем. - Можешь идти? – спросил мистер Баннер. - Да, - прошептала я. Дайте мне только выйти отсюда, дальше я поползу. Майк охотно обнял меня за талию и перекинул мою руку себе через плечо. Я опиралась на него, выходя из класса. Майк медленно вел меня через корпус. Когда мы дошли до кафетерия, скрывшись из поля зрения мистера Баннер – на случай, если он смотрел – я остановилась. - Дай мне присесть на минутку, хорошо? – попросила я. Он помог мне сесть на парапет, который шел по бокам от дорожки. - И чего бы ты не решил сделать, не вытаскивай руку из кармана! – предупредила я. Голова все еще кружилась. Я легла на бок, прислонившись щекой к холодному, влажному цементу парапета и закрыла глаза. Это, похоже, помогало. - Ого, Белла, да ты просто зеленая! – нервно сказал Майк. - Белла? – позвал другой голос издалека. Нет! Пожалуйста, пусть мне это всего лишь кажется! - Что случилось? Ей больно? – голос звучал ближе, и казался расстроенным. Значит, не показалось. Я крепко зажмурилась, желая умереть. Или чтобы, по крайней мере, меня не вывернуло наизнанку прямо здесь. Майк казался напряженным: - Думаю, у нее просто слабость. Не знаю, что случилось, она даже палец не уколола. - Белла, - голос Эдварда раздался совсем рядом и теперь звучал более спокойно. – Ты меня слышишь? - Нет, - простонала я, - уходи! Он тихо засмеялся. - Я собирался вести ее к медсестре, - объяснил Майк, оправдываясь, - но она не может идти дальше. - Я ее отведу, - сказал Эдвард. По голосу я слышала, что он все еще улыбается. – Можешь возвращаться в класс. - Нет! – запротестовал Майк. – Это я должен ее отвести! Неожиданно парапет подо мной исчез. В шоке я открыла глаза. Эдвард держал меня на руках, так легко, как будто я весила пять килограммов, а не пятьдесят пять. - Отпусти меня! – пожалуйста, пожалуйста, пусть меня не вырвет на него! Но он все так же продолжал идти. - Эй! - позвал Майк, отстав от нас уже шагов на десять. Эдвард не обратил на него внимания. - Выглядишь ужасно, - сказал он мне, ухмыляясь. - Положи меня обратно! – простонала я. Тряска при ходьбе укачивала еще больше. Он осторожно отстранился и понес меня на вытянутых руках – похоже, ему это ничего не стоило. - Итак, тебе плохо от вида крови? – спросил он. Похоже, это его забавляло. Я не ответила. Я снова закрыла глаза, изо всех сил борясь с тошнотой, и крепко сжав губы. - Даже если эта кровь не твоя, - продолжал он, все так же развлекаясь. Не знаю, как он открыл дверь, держа меня на руках, но неожиданно стало тепло, и я поняла, что мы внутри. - О, боже! – воскликнул женский голос. - Ей стало плохо на биологии, - объяснил Эдвард. Я открыла глаза. Мы были в приемной, и Эдвард шел вдоль стойки к кабинету медсестры. Мисс Коуп, рыжеволосая женщина из регистратуры, шла впереди, чтобы открыть дверь. Пожилая медсестра оторвалась от романа, который читала, и изумленно смотрела, как Эдвард пронес меня через комнату и аккуратно положил на бумажную простыню, покрывающую койку. Затем он отошел к стене, настолько далеко, насколько позволяла небольшая комната. Его глаза сияли от возбуждения. - Ей немного нехорошо, - объяснил он шокированной медсестре, - они определяли группу крови на биологии. Медсестра понимающе кивнула. - Всегда хоть одна найдется. Он подавил смешок. - Посиди немного, дорогая, скоро все пройдет. - Я знаю, - вздохнула я. Тошнота почти прошла. - Такое часто случается? – спросила она. - Иногда, - согласилась я. Эдвард начал кашлять, чтобы скрыть очередной смешок. - Ты можешь возвращаться в класс, - сказала она ему. - Я должен остаться с ней, – он сказал это с такой уверенностью, что медсестра, хоть и поджала губы, не стала спорить. - Пойду, принесу тебе льда для компресса, дорогая, - сказала она мне и вышла из комнаты. - Ты был прав, - простонала я, снова прикрывая глаза. - Как и всегда – по поводу чего на этот раз? - Прогуливать действительно полезно, - я старалась дышать ровно. - На секунду ты меня испугала там, - сказал он, немного помолчав. Тон его голоса был таким, как будто он признавался в унизительной слабости. – Я подумал, что Ньютон тащит твой труп, чтобы закопать в лесу. - Ха-ха, - мои глаза все еще были закрыты, но мне явственно становилось лучше с каждой минутой. - Честно, я видел трупы с лучшим цветом лица. Я уже думал, что придется отомстить за твое убийство. - Бедный Майк. Готова поспорить, он страшно зол. - Он меня просто ненавидит, - радостно сказал Эдвард. - Ты не можешь этого знать, - заспорила я, но потом вдруг подумала – может, все-таки может? - Я видел его лицо – я в этом уверен. - Как ты меня увидел? Я думала, что ты ушел, - я была почти в порядке, наверное, тошнота прошла бы быстрее, если бы что-нибудь съела за ланчем. С другой стороны, может это и к лучшему, что мой желудок пуст. - Я сидел в машине, слушал музыку, - такой нормальный ответ, я даже удивилась. Я услышала, как открылась дверь и открыла глаза, чтобы увидеть медсестру с холодным компрессом в руке. - Держи, дорогая, - она положила его мне на лоб. – Выглядишь лучше, - добавила она. - Думаю, я в порядке, - сказала я, садясь. Только немного звенит в ушах, но голова не кружится. Стены цвета зеленой мяты остались там, где и должны быть. Я видела, что она была готова уложить меня обратно, но в этот момент дверь открылась и в комнату заглянула мисс Коуп. - У нас еще один, - предупредила она. Я подскочила, чтобы освободить койку для следующего инвалида и отдала свой компресс медсестре: - Вот, мне это не нужно. В дверь вошел Майк, теперь поддерживая Ли Стивенса, который был абсолютно землистого цвета - еще одного парня из нашего класса по биологии. Мы с Эдвардом отошли к стене, чтобы освободить для них место. - О, нет, - пробормотал Эдвард. – Выходи из кабинета, Белла. Я посмотрела на него, не понимая. - Поверь мне – иди! Я развернулась и поймала дверь прежде, чем она закрылась, а затем выскользнула наружу. Эдвард шел следом за мной. - Ты меня послушалась, - он был удивлен. - Я почувствовала запах крови, - сказала я, сморщив нос. Ли не становилось плохо от вида чужой крови, как мне. - Люди не могут чувствовать запах крови, - не согласился он. - Ну, я могу – меня начинает тошнить от запаха. Она пахнет ржавчиной… и солью. Он уставился на меня со странным выражением лица. - Что? – спросила я. - Ничего. Майк появился в дверях, уставившись на меня и Эдварда. Взгляд, которым он его наградил, подтверждал слова Эдварда насчет ненависти. Потом он угрюмо повернулся ко мне. - Ты выглядишь лучше, - звучало как обвинение. - Все равно держи руку в кармане, - снова предупредила я. - Кровь уже не идет, - пробормотал он. – Ты возвращаешься в класс? - Ты шутишь? Мне сразу же придется сюда вернуться. - Да, пожалуй… Так ты едешь в эти выходные? На пляж? – пока он говорил, он еще раз быстро взглянул на Эдварда, который стоял возле стойки, застыв как изваяние и глядя куда-то в пространство. Я попыталась сказать это как можно дружелюбнее: - Конечно, я же говорила. - Мы встречаемся у магазина моего отца, в десять. – Он снова взглянул на Эдварда, думая, не выдал ли слишком много информации. Он ясно давал понять, что приглашение только для избранных. - Я приду, - пообещала я. - Тогда увидимся в спортзале, - сказал он, направляясь к двери. - Увидимся, - ответила я. Он еще раз обернулся, выражение лица было немного обиженным, и, поникнув плечами, вышел. Меня накрыла волна жалости. Придется лицезреть это обиженное лицо снова… на физкультуре. - Физкультура! – простонала я. - Могу об этом позаботиться, - я не заметила, как Эдвард подошел ко мне, но сейчас он говорил мне на ухо. – Сядь и кажись бледной, - пробормотал он.
Дата: Воскресенье, 29.05.2011, 09:26 | Сообщение # 14
Might take a little crime
Группа: Помощник Админа
Сообщений: 4936
Медали:
Статус: Offline
Это было нетрудно: я всегда бледная, а после недавнего приступа лицо все еще блестело от испарины. Я села на один из раскладных стульев, прислонив голову к стене и закрыв глаза. Приступы головокружения всегда изматывают меня. Я услышала, как Эдвард тихо говорит за стойкой. - Мисс Коуп? - Да? – по голосу я поняла, что она вернулась к столу. - У Беллы физкультура следующим уроком, и я думаю, что ей все еще нехорошо. Думаю, лучше, если я отвезу ее домой. Вы не могли бы освободить ее от занятий? – его голос был подобен тающему меду. Могу представить, как он смотрит – невозможно сопротивляться. - Вам тоже нужно освобождение, Эдвард? – мисс Коуп содрогнулась. И почему я так не умею? - Нет, у меня урок у миссис Гофф, она не будет возражать. - Хорошо, не о чем волноваться. Поправляйся, Белла – сказала она мне. Я слабо кивнула, лишь немного переигрывая. - Ты можешь идти или мне понести тебя снова? – он повернулся спиной к столу, и выражение его лица стало саркастическим. - Могу идти. Я осторожно встала, все еще чувствуя себя нормально. Он открыл передо мной дверь, вежливо улыбаясь, но его глаза все еще смеялись. Я вышла на улицу, в холодный, плотный туман, который появился совсем недавно. Было приятно – впервые я радовалась постоянной стене дождя, падающей с неба – с лица смылась липкая пленка испарины. - Спасибо, - сказала я, когда он вышел следом, – иногда стоит прикинуться больной, чтобы пропустить физкультуру. - В любое время, - он смотрел прямо перед собой, жмурясь от дождя. - Так ты поедешь? Я имею в виду – в эту субботу? - я надеялась, что он согласится, хоть и понимала, что это маловероятно. Я не могла представить, чтобы Эдвард поехал развлекаться вместе с другими ребятами из школы; он принадлежал другому миру. Но я надеялась, что он даст мне хотя бы немного энтузиазма для этой поездки. - Куда именно вы едете? – он все еще смотрел прямо. - В Ла-Пуш, на Первый пляж, - я смотрела на его лицо, пытаясь понять согласится он или нет. Казалось, его глаза слегка сузились, когда я это сказала. Он взглянул на меня словно краем глаза, слегка усмехнувшись. - Не думаю, что меня приглашали. Я вздохнула. - Я только что тебя пригласила. - Давай мы с тобой больше не будем издеваться над Майком на этой неделе. Мы же не хотим его окончательно сломать, - в его глазах мелькали искры веселья; ему эта мысль нравилась намного больше, чем следовало бы. - Майк-шмайк, - пробормотала я, поглощенная тем, как он сказал «мы с тобой». Это нравилось мне больше, чем следовало. Мы уже были рядом с парковкой. Я повернула налево, к своему пикапу, но что-то схватило меня за куртку, дернув назад. - Куда это ты собралась? - возмущенно спросил он, крепко держа меня за рукав. Я смутилась: - Домой. - Ты не слышала, что я пообещал доставить тебя домой в безопасности? Думаешь, я дам тебе сесть за руль в таком состоянии? – голос все еще звучал возмущенно. - В каком состоянии? А как же мой пикап? – пробормотала я в ответ. - Элис пригонит его после занятий, - он потянул меня за куртку к своей машине. Пришлось подчиняться, иначе я бы упала. Да и, скорее всего, он бы потащил меня волоком, если бы это случилось. - Пусти! – настаивала я. Он продолжал меня игнорировать. Меня тянули всю дорогу; мы шли по мокрому тротуару, пока не достигли его «вольво». Там он меня, наконец, отпустил – я тут же споткнулась возле пассажирской двери. - Ты абсолютно бесцеремонный! – проворчала я. - Дверь открыта, - все его извинение. Он сел на водительское место. - Я прекрасно могу доехать домой сама! – я стояла возле машины, все еще сердясь. Дождь усилился, капюшон я так и не надела, так что мои волосы совсем промокли. Он опустил окно и перегнулся через сиденье: - Садись, Белла. Я не ответила. Я подчитывала свои шансы добежать до пикапа быстрее, чем он меня поймает. Пришлось признаться – они были весьма невысоки. - Я просто притащу тебя обратно, - пригрозил он, разгадав мой план. Я пыталась сохранить максимум достоинства, пока садилась в машину. Не очень успешно – я выглядела как промокшая кошка, и ботинки хлюпали. - В этом нет никакой необходимости,– упрямо сказала я. Он не ответил. Он завел мотор, включил печку и приглушил музыку. Пока он выезжал с парковки, я думала молчать всю дорогу – уже сделала надутое выражение – но узнала мелодию, и любопытство одержало верх над планами. - «Clair de Lune»? – удивленно спросила я. - Ты знаешь Дебюсси? – он был тоже удивлен. - Не очень хорошо, - призналась я. – У мамы постоянно играет классическая музыка дома – я знаю только свои любимые композиции. - Это тоже одна из моих любимых, - он посмотрел в окно, погрузившись в собственные мысли. Я слушала музыку, наконец начиная расслабляться, сидя на светло-сером кожаном сидении. Невозможно было не поддаться действию хорошо знакомой, успокаивающей мелодии. Дождь «размывал» мир за окном, превращая его во множество серых и зеленых пятен. Я начала осознавать, что мы едем очень быстро; машина ехала плавно, так что я не ощущала скорости, можно было догадаться только по мелькающим за окном вспышкам городских огней. - Расскажи мне о своей маме, - неожиданно попросил он. Я обернулась и увидела, что он смотрит на меня с любопытством. - Я похожа на нее, только она красивее, - сказала я. Он приподнял брови. – Я, скорее, пошла в Чарли. Она более легкая по подъем, и более смелая; легкомысленная и немного эксцентричная; повар из нее тоже абсолютно непредсказуемый. Она – мой лучший друг, - я замолчала. Говорить о ней сейчас было нелегко – только себя лишний раз расстраивать. - Сколько тебе лет, Белла? – по какой-то причине его голос казался печальным. Не могла представить себе, почему. Он остановил машину, и только тут я поняла, что мы уже приехали. Дождь был настолько сильным, что я даже не могла разглядеть дом. Словно машина находилась где-нибудь на дне реки. - Мне 17, - ответила я немного смущенно. - Рассуждаешь ты вовсе не как 17-летняя. Его голос звучал укоризненно; это меня рассмешило. - Что? – с любопытством спросил он. - Моя мама всегда говорит, что я родилась 35-летней и с каждым годом становлюсь сразу на несколько лет старше, - я рассмеялась, а затем вздохнула. – Ну, кто-то должен быть взрослым, - я замолчала на секунду. – Ты тоже не кажешься таким, как большинство ребят в школе. Он поморщился и сменил тему. - Так почему твоя мама вышла замуж за Фила? Я была удивлена тем, что он запомнил имя. Я упоминала его лишь однажды, уже почти два месяца назад. Мне потребовалась пара минут, чтобы ответить. - Моя мама… она очень молода для своего возраста. Думаю, с Филом она чувствует себя даже еще моложе. В любом случае, она от него без ума, - я потрясла головой. Влечение всегда было загадкой для меня. - И ты это одобряешь? – спросил он. - Разве это имеет значение? – возразила я. – Я хочу, чтобы она была счастлива… И он – то, что ей нужно. - Это очень великодушно… Даже интересно, – задумчиво сказал он. - Что? - Она проявит ту же чуткость по отношению к тебе? Независимо от твоего выбора? – настойчиво спросил он, пытаясь «поймать» мой взгляд. - Д-думаю да, - заикаясь, произнесла я – Но она еще и родитель, так что здесь есть разница. - Значит, никакой ужас не испугает? – поддразнил он. Я улыбнулась в ответ: - Что ты подразумеваешь под словом «ужас»? Куча пирсинга на лице и татуировки повсюду? - Думаю, это один из возможных вариантов. - А какой вариант имел в виду ты? Но он проигнорировал мой вопрос и задал другой. - Как ты думаешь, а я могу быть ужасным? – он приподнял одну бровь, легкая тень улыбки осветила его лицо. Я задумалась на секунду, размышляя, что лучше – соврать или сказать правду. - Хм-м-м… Думаю, ты можешь быть, если захочешь. - Сейчас я тебя пугаю? – улыбка исчезла, его ангельское лицо вдруг стало серьезным. - Нет, - но я ответила слишком быстро. Он улыбнулся снова. - Итак, теперь расскажешь мне о своей семье? – спросила я, чтобы его отвлечь. – Эта история должна быть намного интереснее моей. Он тотчас насторожился: - Что ты хочешь знать? - Каллены тебя усыновили? – уточнила я. - Да. Я поколебалась секунду. - Что случилось с твоими родителями? - Они умерли много лет тому назад, - сухо ответил он. - Мне жаль, – пробормотала я. - Я о них практически ничего не помню. Карлайл и Эсме стали для меня настоящими родителями. - И ты их любишь, – это был не вопрос. Это было очевидно по тому, как он о них говорил. - Да, - он улыбнулся. – Не могу представить людей лучше. - Тебе очень повезло. - Я знаю. - А твои брат и сестра? Он взглянул на часы на приборной панели. - Мои брат и сестра, и Джаспер с Розали будут очень расстроены, если им придется стоять под дождем, ожидая меня. - О, прости, тебе нужно идти, - правда, вылезать из машины совершенно не хотелось. - И ты наверняка хочешь, чтобы пикап был здесь до приезда шефа Свона, чтобы не пришлось рассказывать про инцидент на биологии, - ухмыльнулся он. - Уверена, что он об этом уже слышал. В Форксе секретов нет, - я вздохнула. Он засмеялся даже веселее, чем когда-либо. - Желаю повеселиться на пляже… И приятной погоды для солнечных ванн, - он взглянул в окно на непроницаемую стену дождя. - Я увижу тебя завтра? - Нет. Мы с Эмметом начнем выходные пораньше. - И что вы собираетесь делать? - друг ведь может спросить об этом, верно? Я надеялась, что разочарование не было заметно в моем голосе. - Пойдем в поход в горы, к югу от Ренье. Я вспомнила, что Чарли говорил, что Каллены часто выезжают за город. - Что ж, повеселитесь, - я пыталась говорить оптимистично. Не думаю, что мне удалось его обмануть. Улыбка играла в уголках его губ. - Сделаешь для меня кое-что на этих выходных? – он повернулся и посмотрел прямо на меня, со всей силой своих сияющих золотых глаз. Я беспомощно кивнула. - Не обижайся, но, похоже, ты из тех людей, которые притягивают неприятности как магнит. Так что… постарайся не утонуть в океане, не попасть под машину и все такое, хорошо? – он коварно улыбнулся. Моя беспомощность таяла, пока он говорил. Я смерила его взглядом. - Сделаю, что смогу, - бросила я, выскакивая из машины. А затем с ненужной силой хлопнула за собой дверью. Уезжая, он все еще продолжал улыбаться.
Пока я сидела в своей комнате, пытаясь сосредоточиться на третьем акте «Макбет», я постоянно прислушивалась, надеясь услышать грохот своего пикапа. Я думала, что даже сквозь шум дождя смогу различить рев двигателя. Но когда я в очередной раз подошла к окну, чтобы взглянуть на двор сквозь занавеску, он неожиданно оказался на месте. Я не ожидала ничего хорошего от пятницы, и мои опасения даже больше чем оправдались. Конечно, все вокруг комментировали мой вчерашний приступ. Джессику так вообще подбрасывало от любопытства. К счастью, Майк, похоже, держал рот на замке, так что об участии Эдварда не знал никто. Тем не менее, у нее было множество вопросов насчет того, что произошло за ланчем. - Так что вчера нужно было Эдварду Каллену? – спросила Джессика на тригонометрии. - Я не знаю, - я говорила правду. – Он так и не объяснил. - Ты вроде бы разозлилась, - забросила она удочку. - Правда? – я сделала безразличное лицо. - Знаешь, я никогда не видела, чтобы он сидел с кем-либо кроме своей семьи. Это странно. - Странно, - согласилась я. Она казалась раздраженной и нетерпеливо перебирала пальцами свои темные кудри. Уверена, она надеялась услышать что-нибудь, из чего можно было бы слепить неплохую историю, которую можно будет по секрету рассказать всем остальным. Хуже всего в пятницу было то, что хоть я и знала, что его не будет, я все равно надеялась. Когда мы вместе с Майком и Джессикой вошли в кафетерий, я смогла удержаться и взглянула на его стол, где сидели и разговаривали Розали, Элис и Джаспер. И не могла справиться с унынием, которое буквально начало засасывать меня от осознания того, что я не знаю, сколько придется ждать, пока снова его увижу. За моим обычным столиком все строили планы насчет завтрашней поездки. Майк снова воодушевился, возлагая большие надежды на завтрашний прогноз погоды, обещавший солнце. Мне же, чтобы в это поверить, сначала нужно будет увидеть собственными глазами. Но сегодня было заметно теплее – градусов 17 тепла. Возможно, поездка все же не будет такой уж ужасной. Я перехватила несколько недружелюбных взглядов Лорен во время ланча, но причины не поняла до тех пор, пока мы не собрались уходить из зала. Я шла прямо позади нее, буквально на расстоянии 30 сантиметров от ее блестящих светло-пепельных волос, и она об этом явно не догадывалась. - … не понимаю, почему Белла, – презрительно прошипела она мое имя, - не сидит теперь с Калленами постоянно? Она говорила это Майку. Никогда не замечала раньше, что у нее такой неприятный гнусавый голос, и меня удивила злоба, звучавшая в нем. В действительности, я не так уж хорошо ее знала, уж не настолько, чтобы у нее был повод так меня невзлюбить – или я просто так думала. - Она – мой друг. Она сидит с нами, - примирительно прошептал в ответ Майк, но и в его голосе я заметила какую-то досаду. Я остановилась, чтобы дать Джесс и Анджеле обогнать меня. Не хотела услышать больше.
