//twilightmovie.ucoz.com - сайт о вампирах. Дневники вампира; Настоящая кровь; Сага Сумерки - Форум

- Малыш, люблю тебя…- он оставил поцелуй на родинке моей правой груди.

- Я тоже люблю тебя, очень сильно…- я запускаю свои пальчики в его волосы, пропуская каждую прядь через них. Это доставляет ему удовольствие. Он тихо заурчал от наслаждения, а на моем лице появляется слабая улыбка. Я закрываю глаза и начинаю поглаживать его спину, плавно спускаясь от головы, которая покоится на моей груди, и по всему позвоночнику слегка касаясь пальчиками. По его тело проходит дрожь, и он теснее прижимается ко мне. Он шепчет мне всякие глупости о том, что мы будем всегда вместе, но я-то знаю, что это не так. Но все-таки молчу, просто продолжая наслаждаться этими минутами, когда мы просто Эдвард и Белла, которые до безумия любят друг друга, а не Белла Уилсон и Эдвард Каллен, которые не знают друг друга и никогда не видели. Я бы очень хотела изменить свою жизнь, причем кардинально. Хочу развестись со Скоттом, но не могу, я обязана ему жизнью. Хочу уехать из этого шумного Нью-Йорка, но мне нравится моя работа, чтобы её бросать. Хочу жить с Эдвардом, но не всегда получается, так как ты хочешь, притом, что не у меня одной есть проблемы в виде другой «семьи». Но если у меня проблема в том, что у меня должок Скотту, то у любимого все гораздо хуже.
Я бы не хотела, чтобы меня выдали замуж по прихоти родителей. Это меня бы просто убило. Жить с нелюбимым человеком, видеть каждый день чужое лицо, разрешать касаться тебя другому мужчине, но разве это все не происходит со мной? Не считая того, что я вышла замуж по собственному желанию. Если бы я встретила Эдварда раньше, то ни за что бы не согласилась выйти замуж за Скотта.

От моих мыслей меня отвлек Эдвард, который начал прокладывать дорожку поцелуев от груди до живота. Затем языком он провел линию от живота до груди и обвел им правый сосок. Я выгнулась дугой от сладости ощущений его прохладного языка и притянула его голову ближе к себе. Он крепче обхватил мое туловище своими сильными руками и начал посасывать другой сосок, от чего он затвердел. Воздух вокруг нас все больше наэлектризовывался, я становилась еще более влажной.

- Ты знаешь, что ты для меня солнце, которое освещает мой мир? – выдохнул Эдвард и уткнулся носом в изгиб шеи.

- Знаю…- с этими словами он обрушил свои губы на мои. Я положила ладони на его шею и притянула ближе. Я показывала ему, как не могу без него жить, он мне как не хочет улетать. Страсть, нежность, любовь…все смешалось в поцелуе. С каждым вздохом поцелуй становился все неистовее. Забылась нежность, уступая место нашей безумной страсти. Наши языки все яростнее сражались друг с другом. К поцелую добавились ласки тела руками. Он провел ладонью по моим ребрам, посылая дрожь всему телу, это заставляет крепче меня прижать его к себе. Эдвард опустил руку на бедро и сжал его. Он продолжал свои ласки до того момента как воздух не закончился, и мы, застонав, оторвались друг от друга.

- Я люблю тебя, - прошептал он.

- Я знаю, я тебя тоже люблю, - я не заметила, как мы приняли сидячее положение. Он посадил меня на свои бедра, а я сплела ноги на его пояснице.

- Я так сильно хочу тебя, - снова прошептал он.

- Я знаю, - я медленно покрывала его лицо поцелуями. – Я очень хочу тебя, - поцелуй в лоб. – Эта острая потребность, - поцелуй в нос. – Это как наркотик, - поцелуй на скулах. – Без тебя начинается ломка, - легкий поцелуй на губах.

Он чуть приподнял меня и медленно посадил на себя. Почувствовав его плоть внутри себя, я застонала от нашей близости. Мы не спешили с движениями, мы пытались насладиться друг другом по максимуму. Эдвард ласкал мое тело руками, не начиная движений. Он провел ладонями от бедер и остановился на груди, сжав её. Узел внизу живота увеличивался, и я не могла больше сдерживаться и немного приподнялась и опустилась. Дыхание участилось. В воздухе явно ощущалась электричество, которое притягивало нас друг к другу, как магнитов. Я запрокинула голову назад, позволяя ему ласкать мое тело, которое требовало его прикосновений. Каждое соприкосновение наших тел отзывалось легким покалыванием моей кожи, что только доставляло удовольствие. Каждый его вздох отзывался вздохом во мне. Его желание стало моим желанием. Его тело стало продолжением моего. Мы стали единым целым. Не смотря на все проблемы, что нас окружают мы, никогда не разлюбим друг друга. Никогда не предадим. Он нужен мне как воздух, без которого я не смогу существовать. Он нужен мне как солнце, которое освещает мою жизнь, превращая её не в простое переливание серых красок, а преобразовывая, серые краски на цветные. Он нужен мне как луна, которая как лучик света среди ночи освещает темноту.

Представляю ли я себя без него?
Нет.
Смогу ли я без него?
Нет.

Он приподнял меня до того момента как он окончательно не вышел из меня и снова опустил. Я положила руку туда, где бьется его сердце, и снова приподнялась. В наших движениях не было безумной страсти, была только безграничная любовь и нежность. Желание овладело мной до самих кончиков пальцев. Я остро нуждалась в нем, в его теле, в его любви. Я ощущала его каждой частицей своего тела. Снова движение. По нашим телам стекали капельки пота, но никто не остановился. Только не сегодня. Только не сейчас. Движение. Он обхватил своими ладонями мою грудь и мягко сжимал её, посылая новые и новые импульсы возбуждения.
Движение. Я наклонилась к нему и нежно поцеловала, вкладывая в поцелуй всю любовь. Движение. Он положил руки на мою поясницу чуть ускоряя ритм. Узел внизу живота неимоверно рос, и я еще ускорила движения. Только он сможет заполнить пустоту внутри меня. Только он действительно идеально чувствует меня. Эдвард отыскал рукой клитор и большим пальцем надавил на него. Наслаждение заполнило всю меня, и я закричала. Он ни на минуту не прекращал движений, а наоборот ускорял ритм.

- Малыш…давай…кончи…для меня, - между толчками бормотал Эдвард.

Я достигла пика и выкрикнула его имя. По тело сотрясали легкие судороги, но я не останавливалась, я хотела, чтобы любимый получил удовольствие.

Никто не останавливался. Тишину комнаты заполняли наше сбивчивое дыхание и звуки соприкосновения тел. Лунный свет, пробивающийся сквозь окно, играл на теле любимого. Кожа приобрела молочный цвет и мерцала в свете ночи. Мы почти достигли пика, но уменьшили скорость движения. Комната сузилась до нас двоих. Оргазм накрыл нас с головой, мы оба выкрикнули имя друг друга, и я обессиленная упала на грудь любимому.

***

- Посадка на рейс № 387 Нью-Йорк – Чикаго начинается через час….- сквозь шум до меня донесся голос громкоговорителя.

Я не обращала внимание на людей, которые спешат на регистрацию, не обращала на детей, которые плачут, мне было на всех все равно. Я интересовалось только любимым человеком, который скоро улетает, и я ничего не могла с этим сделать.

- Не улетай, прошу…- в какой раз я прошу его остаться, но он не остается.

- Не могу, малыш, ты же знаешь, - я видела, что он и сам с трудом сдерживает слезы. Это было очень трудно каждый раз ездить друг к другу и потом уезжать. Мы морально не выдерживали.

- Пожалуйста, давай хотя бы сбежим…умоляю, Эдвард…- он взял меня за руки и прижал наши переплетенные пальцы к свое груди. Я уже не сдерживалась, слезы текли по моему лицу, не переставая.

- Белла, пожалуйста, ты же знаешь, что я не могу...- я закрыла глаза и просто обняла его.
Он крепко прижал меня к себе, и мы просто стояли посреди зала ожидания и молча обнимали друг друга. Мне так не хотелось его отпускать, я просто не могла этого сделать. Отпустить его – это было выше моих сил. Каждый месяц терпеть разлуку с любимым это просто не под силы мне. Так уже продолжается полтора года, и я не знаю смогу ли дольше. Каждый месяц я теряю половинку себя, но потом заполняю вновь и вновь. Вот как тут можно не получить нервный срыв?

***

Эдвард

Я держал в руках самое дорогое, что у меня есть, и ужасно не хотел её отпускать. Не хотел ехать в Чикаго к Ребекке, не хотел притворяться счастливым при родителях, которым все равно счастлив ли я, не хотел работать в компании отца, быть под его крылом. Я хотел быть таким же свободным, как Джаспер. Он просто взял и сбежал. Он никогда не хотел связывать себя с компанией нашего отца, он всегда хотел быть музыкантом, и он им стал. Джаспер нашел девушку, которую полюбил, и в результате она стала его женой. Он работает там, где ему нравится. Жизнь для него вообще рай не то, что для меня. Для меня же жизнь – настоящее испытание, которое я пока не в силах пройти.

- Объявляется посадка на рейс № 387 Нью-Йорк – Чикаго, - я услышал громкоговоритель и собирался отпускать Беллу, как она вцепилась в меня, как будто я был единственным, кто удерживал её на это Земле.

- Белла, отпусти, мне нужно идти…- я сглотнул, чувствуя, как слезы собираются в глазах от расставания с ней.

- НЕТ! – слишком громко воскликнула она, что на нас стали оборачиваться проходящие люди.

- Белла, ты же знаешь, что мне и самому тяжело, не усугубляй ситуацию, - я отцепил её маленькие ручонки от своей рубашки и поднял её подбородок. По щекам не переставая, текли слезы, оставляя разводы после туши.

- Эдвард, я очень сильно люблю тебя, знай это, - она поднялась на носочки и, оставив соленый поцелуй на моих губах, развернулась и ушла. Я видел, что её плечи опустились и немного сотрясались, что означало она плакала, но я не мог ей помочь, забрать всю её боль и сказать, что не уеду, потому что это неправда.

Я убрал свой дипломат на полку над головой и сел в кресло около окна. Я закрыл глаза и представил Беллу. Перед глазами появилась наша первая встреча. Я тогда отправлялся на неделю в Нью-Йорк на переговоры по просьбе отца. Только я расположился на своем месте в самолете, как ко мне подсела она. Белла была одета в черно-белое платье в маленькую клетку, кожаный пояс на талии подчеркивал её фигуру, на голове у неё была песочного цвета беретка и леопардовые перчатки. Как только она увидела меня, на её лице появилась самая красивая улыбка, которую я когда-либо видел в жизни. У нас сразу же завязался разговор. Далее были встречи в Нью-Йорке, гуляние под дождем, поцелуи в парках. С ней я почувствовал себя восемнадцатилетним подростком. Последнюю ночь перед моим отъездом мы провели ночь у нее в квартире и переспали. Нам было трудно забыть друг друга, поэтому встречи периодически повторялись. Либо я ездил к ней, либо она ко мне. Через некоторое время мы поняли, что не можем друг без друга и ежемесячные встречи стали неотъемлемой частью жизни.

От моих мыслей меня отвлек звук звонящего телефона.

«Ребекка»

- Алло, - равнодушно сказал я.

- Милый, ты уже вылетаешь?

- Да, Бекка, уже в самолете сижу и вижу облачка через окно, - с сарказмом ответил я.

- Позвони мне, как приедешь в аэропорт. Тебе должен встретить шофер.

- Хорошо, пока.

Я выключил телефон и засунул его в карман пиджака.

…Ну что ж, Эдвард, добро пожаловать в ад, снова!...

- Эм…Белла, что случилось? – обеспокоено спросила подруга.

- Это…хм…он опять уехал…- я сглотнула, - к ней.

- Ах, он этот козел! Да я ему вырву его достоинство и повешу, как голову оленя в гостиной! Как он смеет с тобой так поступать? Сначала с тобой, потом к ней? Скотина! – я закрыла глаза и прикрыла рот ладошкой, чтобы посетители кафе не услышали моих рыданий.

- Роуз, прошу, не надо…- тихо попросила я.

- Что «Роуз»? Что «прошу»? Белла, этот подонок тебя не заслуживает. Он бегает на поводу у своего отца, а ты у него! – прокричала мне моя «близкая» подруга.

- Розали Хейл, черт возьми, мне нужна подруга, а не твои упреки. Мне нужно побыть с кем-то, а ты кричишь! Так ведь нельзя, ты знаешь, что я не железная! И только попробуй еще что-то сказать о нем, обещаю, мало не покажется. Я его люблю, он меня любит, большего не надо. Точка, - заорала я на нее, на что все посетители посмотрели на меня, но я отвернулась, делая вид, что не заметила. – Спасибо, Роуз, за помощь. Я думаю, что обойдусь, - я уже собиралась положить трубку, как услышала.

- Белла, прости меня. Я…вы…я просто очень люблю тебя и не хочу, чтобы тебя было больно, но всегда получается наоборот. Прости, я не хотела на тебя срываться, - совершенно искренне сказала Розали. – Скажи, в каком кафе встретимся и я приеду. Обещаю.

Я с облегчением вздохнула и откинулась в кресле. Розали сама по себе милая и отзывчивая девушка, но временами может накричать, если кому-то из её друзей больно, она не разбирается кто прав кто виноват, она просто считает, если твоему другу больно, то виноват тот, из-за кого это происходит. Я не виню её в том, что она называется моего любимого всеми известными словами, что она знает, потому что она заботится обо мне, и я это очень ценю. Ведь она единственная моя подруга и самая верная, потому что другие лишь знакомые и не смогу им доверять, а Роуз смогу и я это показал один случай.

Мне тогда было 18 лет, и я праздновала свой день рождение в одном из клубов Нью-Йорка.
Весь вечер меня осыпали поздравлениями, многие приглашали потанцевать, даже кто-то приглашал к себе на групповой секс, что было для меня очень странно. Эммет, на тот момент мой самый близкий друг, нет, конечно, отношений у нас не было, мы просто были близкими друзьями, и как раз он был моим единственным другом в этом шумном Нью-Йорке. Он познакомил меня в тот вечер со своей девушкой, Розали, он много мне про нее рассказывал и сказал, что уже очень её любит, и она отвечает ему взаимностью. Я была действительно рада за него, потому что долгое время он был один, и ни одна девушка ему не подходила, так как сейчас идет время пустоголовых девиц, только умеющих что ублажать парня в постели, они пустышки, нуль, просто ничего не значащие личности.
Ну, так вот, Розали казалось мне какой-то холодной, я уже даже хотела сказать Эммету об этом, но, увидев его глаза, полные любви и обожания, закрыла рот. Я бы не стала рушить его счастья. Тем более только потом я поняла, что Розали просто никого не подпускает к себе, она не хочет быть преданной, и по рассказу об их знакомстве поняла, что Роуз не сразу подпустила к себе Эммета. И она такая, потому что работает моделью, а там, как вы знаете каждый за себя и всегда можно ожидать удар в спину. Там не заботит, какими методами ты попал в модельный бизнес, не заботят о том, что за чувства скрывает какая-либо модель, там также легко предать, как выплюнуть жвачку, поэтому Роуз и такая. Но если она верит, что человек добрый, не предаст, то она раскрывается. Со мной было также она показывала мне свои шипы и надо сказать, она очень удачно умеет закрыться под маской стервы и суки. Поначалу знакомства она бросала на меня взгляды презрения, от чего на моей коже появлялись мурашки, но это было лишь до той судьбоносной ночь, которая очень значительно повлияла на наши отношения. Я уже возвращалась домой, когда забрела в какой-то незнакомый переулок. Честно говоря, у меня уже тогда было не очень хорошее предчувствие, но я не додумалась оттуда смыться. Когда я завернула за угол, натолкнулась на мужчину, лет 40 и вид у него был действительно страшный. Можно даже было подумать, что он убийца. Глаза жестокие, губы изогнуты в зловещей улыбке, на лице жуткий шрам. Он поймал меня своими руками и прижал к стене, он пытался быстро содраться мое платье. Я до сих пор помню те неприятные ощущения его рук на своей кожи, он был мне противен, я кричала, плакала. И, слава богу, Эммет успел вовремя и оттащил этого маньяка, он начал его бить, а Розали сидела рядом со мной и, укачивая, шептала успокоительные слова. После того случая у меня была депрессия, Роуз всячески навещала меня. Я не понимала, почему она изменила свое мнение к себе, она рассказала, что после её первого показ один из её сумасшедших фанатов пытался изнасиловать её, но не получилось, потому что очень удачно подоспела её охрана и Розали сказала, что понимает мои чувства.

- Белла, - Роуз села напротив и оторвала меня от мыслей. Я пригласила её в ресторан «Bouley» в районе Трайбека, потому что здесь лучшая французская кухня во всем Нью-Йорке и фантастический умиротворяющий интерьер, стилизованный под собор.
Тут все в теплых красно-бордовых тонах. Я часто здесь бываю и очень восторгаюсь этой кухней.

- Что будете заказывать? – к нам подошел официант и достал блокнот с ручкой из кармана своего костюма.

- Я буду Лонг-Айленд Утенка и жасминовый чай, - Роуз отложила в сторону меню и выжидающе посмотрела на меня.

- Мне, пожалуйста, Амаретто Флан и кофе Йемен Мокко, - я тоже отложила меня и, подождав пока официант уйдет, начала.

- Роуз, я не знаю, справлюсь ли еще, - я вздохнула перед тем, как продолжить. – Каждый раз его отпускать для меня, как терять сердце, причем я теряю его снова и снова. Я не могу, еще чуть-чуть и я просто сорвусь. Как так можно жить? Я терплю это на протяжении двух лет, но легче мне не становиться, наоборот, с каждым разом хуже и хуже.

- Белла, - она взяла меня за руку и немного сжала её, - вы ведь сами согласились на это. Он знает, что ты не можешь расстаться со Скоттом, а ты, что он с…как там её? В общем, неважно. Вы сами выбрали такой путь от этого и страдаете. Никто не вправе вам помочь, вы сами должны разобраться с вашими «супругами».

- Я не знаю, что делать, - я в отчаиние закрыла глаза руками. – Я не могу расстаться со Скоттом, ты же знаешь, я обязана ему своей никчемной жизнью, в какой я даже не могу разобраться. А у Эдварда родители, которые не позволят ему развестись, иначе он потеряет место в компании и наследство, я не хочу, чтобы он был без денег.

- Беллз, может, стоит подождать и все само произойдет? Эдвард найдет выход из ситуации и ты тоже. Ты ведь сильная, ты справишься, я верю в тебя.

- Боже, Розали, я вообще не уверена в себе, а ты говоришь, что я справлюсь. Может, когда я на работе, я независима и холодна, но в отношении Эдварда я просто нерешительная девчонка, - я убрала руки от лица и как раз принесли наш заказ.

Мы с подругой ели в тишине, похоже, каждый был в своих мыслях.

Если бы все было так просто, но всегда все не в нашу пользу. Мы с Эдвардом – всего лишь слабые люди, которых поставила на колени судьба и заставляет нас выполнять то, что она скажет, против нашей воли, если бы мы были сильными, то обязательно бы не подчинялись этой судьбе, а встали с колен и пошли навстречу друг другу, но не получается.
Мы все пленники обстоятельств. Кто-то не может подать на развод, если муж тебя бьет, потому что ты его любишь – факт, кто-то не может уехать в другую страну учиться, поточу в этом городе больная мама – факт, кто-то не может устроиться на работу, потому что это нарушает его взгляды на жизнь – факт. Таких еще миллионы. Я не могу бросить Скотта, ведь если бы не он я бы уже покоилась на одном из кладбищ Нью-Йорка, и никогда бы не встретила Эдварда.

От мыслей меня отвлек звук мобильного, оповещающего о смс.

Прости, я виноват.
Мне нет прощенья.
Ведь каждый раз, как вижу я тебя,
Наступает для меня забвенье.

Э.

Я вытерла пальцами слезы, которые скатились по моим щекам из-за его сообщения, и ответила.

Прощаю.
Ведь, если не прощу,
Мне будет трудно
Не видеть твоего лица,
Не целовать твоих прекрасных губ
Не просто находиться рядом.

Б.

Через минуту последовал ответ.

Любовь моя,
Ты не волнуйся.
Я все считаю дни до нашей встречи.
Совсем чуть-чуть еще осталось.
И сможем быть мы вместе.

Э.

Я посмотрела на Роуз, а она с любопытством смотрела на меня, я улыбнулась.

Ты прав.
Еще чуть-чуть.
И сможем любоваться мы закатом.
Ходить под полуночным небом,
Держаться за руки,
И целоваться.

Ведь если я не поцелую,
То не почувствую тепла,
Который так отходит от тебя.

Б.

Люблю тебя.

Э.

И я тебя.

Б.

Я отложила в сторону телефон и вздохнула. Мы редко переписывались с ним стихами, но если это и делали, то очень чувственно.

- Ну, - Роуз постучала наманикюренным пальчиков по столу и смотрела на меня.

- Ну, это был он, - на моем лице расплылась глупая улыбка, и я протянула ей телефон.

- Ах, как романтично! – восторженно сказала Розали, и театрально приложив руку ко лбу, сказала. – У вас талант!

- Да ладно, - я махнула рукой и, взяв чашку кофе, хотела сделать глоток, но посмотрела в окно и увидела там Скотта и из-за этого поперхнулась.

- Белла, ты чего? – Роузи подбежала ко мне и начала бить по спине. Я отдышалась и показала в сторону окна.

Она прикрыла рот рукой, вероятно закрывая путь «лестным» словам в адрес моего мужа.
Я вытерла рот салфеткой и, позвонив Скотту, сказала, что я этом ресторане и позвала его сюда.

- Привет, милая, - Скотт поцеловал меня в щеку и сев рядом, поприветствовал Роуз. Она холодно ответила ему «привет».

- Как прошли соревнования? – голосом, лишенного эмоций спросила я, и начала помешивать ложкой кофе.

- Отлично. Выступили в Лос-Анжелесе и получили второе место, - он положил руку на спинку моего кресла, как бы обнимая меня, но чуть поддалась вперед, чтобы он не касался меня, там, где недавно это делал Эдвард.

- Поздравляю, - искренне сказала я, потому что сама знаю, как он танцует, и не раз восхищалась движениями их группы.

- У меня командировка в Чикаго 5 ноября, - сказала я и посмотрела на него, он кивнул.

***

Мы со Скоттом вышли из ресторана, Розали ушла еще минут двадцать назад, она не любила компании моего мужа и не пыталась этого скрыть.

- Поехали домой? – спросил Скотт, обнимая меня за талию.

- Да, поехали, - тихо сказала я, закутываясь сильнее в меховую куртку, потому что чужие объятия доставляли мне только холод, а не любимое тепло.

Надев повседневную маску независимой леди, я пошла со своим мужем в мой ежедневный ад.


От автора: Говорю сразу, во избежание вопросов: стихи мои. Не знаю, почему я написала в стихах. Никогда не умела этого делать и тут бац. В общем, жду ваших комментариев.

- Сэр, сэр, очнитесь, самолет уже приземлился, - я распахнул глаза и натолкнулся на стюардессу, она яростно трясла меня, вероятно, я не мог проснуться. Что ж, это объяснимо расставанием с Беллой.

- Да-да, конечно. Извините за доставленные неудобство, - неуверенно сказал я, доставая дипломат.

- Все в порядке, сэр, - девушка мне слегка улыбнулась и пошла в сторону выхода.

Я еще находился в полусонном состоянии, поэтому не обращал внимание на окружающую меня обстановку. Все эти люди, встречающие друг друга – часть чего-то неизбежного, такого неизбежного, как и моя участь. Вот суждено мне страдать, то так оно, и будет, и я ничего не могу с этим поделать. Если меня назовут трусом, потому что я не могу просто так бросить все и поехать к любви моей жизни – я соглашусь, ведь это правда и я действительно трус.

Я вздохнул и достал мобильный.

- Алло. Ты в Чикаго?

- Ребекка, я в аэропорту уже, прилетел, жив и здоров, спасибо, что спросила, - устало сказал я, потирая переносицу. Как же я от неё устал, наверное, только Богу известно насколько.

- Шофер будет тебя ждать около выхода. До встречи, милый, - радостно проговорила она.

Что происходит?

- До встречи.

Я засунул телефон в карман и пошел на выход. Какой раз я так возвращаюсь от Беллы? Какой раз оставляю свою любовь и уезжаю к другой? Какой раз я доставляю любимой боль от расставания? Если бы я знал. Иногда я удивляюсь – как я до сих пор не сломался от таких проблем. Вы скажите, что я сильный? Нет, я не соглашусь, потому что это самый настоящий бред, такой же бред, как, то, что небо зеленое, а солнце розовое.

- Мистер Каллен? – я повернулся и увидел мужчину лет эдак 40 и он неуверенно переступался с ноги на ногу.

- Да, - я подошел к открытой дверце, - но без мистеров, пожалуйста. Просто Эдвард.

- Но Миссис Ребекка сказал, что…- но я его прервал.

- Не слушайте её, меня можете просто Эдвардом называть.

- Хорошо, - я зашел в машину.

Я запрокинул голову назад и закрыл глаза, представляя мою любимую Беллу. Интересно, как она? Что сейчас делает? Что, если сейчас её касается её…как там его? Я сжал кулаки от злости. Внутренний голос настойчиво шептал, что это я виноват, а я и не спорю, ведь это так.

Я снова достал телефон и написал любимой смс.

Прости, я виноват.
Мне нет прощенья.
Ведь каждый раз, как вижу я тебя,
Наступает для меня забвенье.

Э.

Я написал то, что чувствую к ней, и получил её ответ.

Прощаю.
Ведь, если не прощу,
Мне будет трудно
Не видеть твоего лица,
Не целовать твоих прекрасных губ
Не просто находиться рядом.

Б.

Я улыбнулся её ответу и ответил.

Любовь моя,
Ты не волнуйся.
Я все считаю дни до нашей встречи.
Совсем чуть-чуть еще осталось.
И сможем быть мы вместе.

Э.

Она не заставила себя ждать.

Ты прав.
Еще чуть-чуть.
И сможем любоваться мы закатом.
Ходить под полуночным небом,
Держаться за руки,
И целоваться.

Ведь если я не поцелую,
То не почувствую тепла,
Который так отходит от тебя.

Б.

Я должен сказать те единственные слова.

Люблю тебя.

Э.

И я тебя.

Б.

Теперь со спокойной душой я откинулся на сидение и посмотрел на проносящиеся мимо жилые дома, дворы с детскими площадками, широкие леса. Мы уже подъезжали к дому. Посмотрев на маленьких детишек, которые бегают по двору и резвятся, я представлял себе наших с Беллой детей, но с нашими пробелами, неизвестно получится ли у нас завести нормальною семью.

- Мистер…Эдвард, мы подъехали, Вас ждет жена, - он мне чуть улыбнулся в зеркало заднего вида.

Я кивнул и вышел, тут же на меня налетело мое чудо, называемое женой, она была взволнованна и нервозна.

- Эдвард, я так рада, что ты вернулся, - воскликнула Ребекка, обнимая меня. – У меня для тебя отличные новости.

- Какие новости? – осторожно спросил я.

Она кивнула в сторону дома, и я поплелся за ней, мысленно перебирая то, что она могла мне сказать.

Неужели она осчастливит меня известием о нашем расстоянии?

Ну да. Я хмыкнул над собственной глупостью.

Мы прошли в гостиную, и я сел напротив нее. Она действительно выглядела какой-то взволнованной, причем слишком. Она нервно покусывала губы, и я отметил, что она чуть набрала в весе и на её лице появились еле заметные круги, означавшие недосып.

- Что происходит, Бекка? – немного громче, чем следовало, спросил я.

- Понимаешь, Эдвард…- тихо начала она, а дальше лишь бормотала, что я не мог разобрать.

- Ей-богу, Ребекка, не мямли, - раздраженно сказал я, запускал пальцы в волосы.

- Я тут узнала недавно и уже известила родителей этой прекрасной новостью. Ведь они так долго этого хотели, да и я хотела. Я знаю, что ты хочешь. У нас все получится, и мы будем чудесной семьей, - возбужденно говорила она, не замечая того, что так и не рассказала о том, что творится.

- Стоп, стоп, стоп! Попридержи пыл. Что хотели родители? Что хотела ты? И что мать твою хотел Я? – закричал я.

- Я беременна, Эдвард. Уже почти четыре месяца, - спокойно сказала она.

- Бекка, не валяй…ЧТО? – заорал я. – Ты сказала родителям? Об этом… «плоде»? Блять, ты в своем уме?

- Эдвард, я знаю, что ты ездишь, каждый месяц к ней, поэтому ты не сможешь со мной расстаться. Ребенок твой. Тебе уже ничего не изменить, да и я не позволю!

Вы часто понимали, что все – ваш мир разрушен целиком и полностью? Я понял, в который раз, но теперь я уже окончательно не смогу уйти от Ребекки. Ведь ребенок мой, но какого черта? Я спал-то с ней всего один раз. Тогда Белла чуток разбушевалась в аэропорту насчет наших отношений. Она кричала на весь аэропорт, что я её не люблю, и никогда не любил, раз не могу бороться за наше с ней счастье, а просто сбегаю от проблем. Она била меня своими маленькими кулачками по груди и рыдала навзрыд. Она шептала, что очень любит меня, но это причиняет ей боль. Она говорила, я – это её жизнь, но без меня это жизни не существует, говорила, что ощущает пустоту в груди, когда я уезжаю к Ребекке. Что просто не может принять тот факт, что моя жена может видеть меня каждый день, просыпаться рядом, звонить мне, не скрывая этого, а она всего этого не может, и от этого ей было плохо. Я и отрицать этого не могу, потому что ощущаю все то же самое по отношению к ней и её мужу, имени которого я даже запоминать не хочу.
Я также не могу видеть её каждое утро, любоваться её лицом, когда она спит или шепчет мое имя во сне, не могу пожелать ей удачного дня, перед тем как она уходит на работу, не могу позвонить ей и сказать, что люблю и скоро буду дома. Все эти на первый взгляд неприметные жесты мы не сможем подарить друг другу. Для нас это что-то запретное, недостижимое. Это для меня цель, которую не могу достичь. Все время появляются препятствия. Они кажутся легкие, но не это не так. Я бы даже назвал свою жизнь – игрой. Один шаг вперед – два назад. Ведь я даже не приближаюсь к цели, а наоборот отдаляюсь все больше и больше, наверное, до того момента пока окончательно не вернусь на старт, что означает полный проигрыш мне и выстрел прямо в сердце.
И когда Белла говорила о своих чувствах, я где-то глубоко в душе понимал, что я самый ничтожный трус в мире. Будь я сильным, я бы давно бросил все и уехал к ней, но этого не произошло. Джаспер говорил, плохо, что я – слабый, а я отвечаю, что я не он. Ведь это так. Я – это не он, я никогда не был таким как он, я не буду таким. Мы с ним братья, но совершенно разные. Между нами нельзя найти хоть чего-то общего. Я – пленник своей жизни, он – вольная пташка. Я скрываю свои желания, он воплощает их. Такой список можно продолжать до бесконечности, но вывод один: я трус, я глупец, я мазохист, в конце концов. Я вообще до сих пор не понимаю, почему Белла меня не бросила, чтобы не причинять себе боль. Возможно, она такая же мазохистка? Или она выбирает удачный момент, чтобы со мной расстаться? Я мотнул головой, чтобы отогнать неправильный мысли. Я помню, что из-за того, что Белла привлекла к себе много внимания в тот день, нас забрали в специальную комнату, где нас допрашивали некоторое время. После Белла ушла, не сказав «до встречи», ушла, не оглядываясь, ушла, как будто ничего не произошло, и она просто уходит из аэропорта. Во время ожидания рейса я пытался дозвониться до нее, но слышал только: «Абонент временно недоступен или находиться вне зоны действия сети» и так час за часом. Я звонил в самолете, звонил в Чикаго, звонил в машине, но она была недоступна. Я начинал беспокоиться, но не допускал мыслей о том, что Белла попала в аварию или что-нибудь в этом роде. Я просто думал, что она обиделась на меня и решила отключить телефон, но в итоге я приехал злой как черт домой и чуть ли не разгромил пол кухни. Тут пришла Ребекка и я до сих пор не понимаю, зачем я это сделал. Я просто впился в её губы своими и едва ли не кусал их до крови. Бекка сначала не поняла моего порыва, но все-таки ответила, и это все дошло до спальни. Я помню, что был с ней груб. Я входил в нее яростно, стирая всю злость, можно сказать, выплескивая все на ней. Тогда она была лишь тем, на кого можно выпустить свою злость и сейчас я понимаю, что не только выплеснул ненужные эмоции, но и подарил себе большую проблему, а ей – «великую радость». Теперь я не знаю, что сказать Белле, а главное – как все это ей преподнести.

- К кому я езжу? – равнодушно спросил я, хотя внутри все кипело.

- К своей этой, как её там? Беатриз? Блер? Бе…Белла. Точно, - Ребекка пожала плечами и обняла подушку. «Она выглядела бы мило, если бы не была стервой», - подумал я, смотря на то, как она немного поглаживает живот.

- Еще можно сделать аборт? – прежде чем подумать, спросил я.

Она шокировано на меня посмотрела и вскочила с дивана, отбросив яростно подушку в сторону.

- Да как ты смеешь? – закричала она. – Ты, болван, как ты смеешь просить меня об этом?
Ты не имеешь права указывать мне! Это наш ребенок, но в первую очередь мой, и я не позволю убить ни в чем неповинное дитя!

- Ребекка, каким бы ты не считала меня подонком, но Я не хочу этого ребенка и не захочу. Ты не та девушку, которую я хочу видеть в виде матери моего ребенка, ты не та девушка, которую я хочу видеть в виде жены. Я не хотел этого брака! – спокойно сказал я, смотря ей в глаза.

В её глазах калейдоскопом сменялись эмоции: растерянность, боль, страх, злость.

- Эдвард черт тебя дери Каллен, думаешь, я этого хотела? Думаешь, я хотела выйти замуж за нелюбимого человека? Думаешь, я хотела стать замужней женщиной, так и не навеселившись вдоволь? Ты думаешь, я хотела всего этого? Как бы ни так!

- Что ты хочешь от меня? – устало спросил я, потирая переносицу большим и указательным пальцем.

- Я просто хочу отца для своего ребенка, - сказала она и ушла из комнаты.

Я откинул голову на спинку дивана и закрыл глаза.

Сейчас больше всего хотелось заснуть и не просыпаться, чтобы снова на меня не свалился этот груз проблем. Хотелось беззаботной жизни, где все просто и хорошо, но нет, какой-то идиот точно посмеялся над людьми, что создал такой жесткий и безжалостный мир, где ты можешь погибнуть на каждом углу, стать никем после провала какого-нибудь дела на работе, остаться с разбитым сердцем и получать взгляды полные жалости. Кому это все надо?

От мыслей меня отвлек звонок мобильного телефона. На дисплее высветилось «Эсме» и я с неохотой поднял трубку, готовясь принимать поздравления.

- Да, Эсме.

- Эдвард, милый, здравствуй! – воскликнула Эсми. – Как съездил в командировку? Уладил все дела? Как ты, сынок? – и эта женщина называет меня своим сыном, когда заставила жениться на непонятно ком?

- Все нормально. Что ты хотела? – чуть резковато спросил.

- Хотела поздравить тебя, мой любимый сын, - я поморщился, - ты скоро станешь папой, а я бабушкой. Я просто в восторге! - радостно говорила она.

- Угу, спасибо. Просто потрясающая новость, - саркастично заметил я.

- Да, - похоже, она не заметила моего сарказма и продолжила, - Мы с Кейтлин давно ждали, когда бы вы нас обрадовали новостью о внуках. Я просто счастлива, сынок. Мы соберем репортеров и объявим об этом на приеме через две недели. Он будет 5 ноября, Карлайл уже все организовал.

- ЧТО? 5 ноября? – закричал я, лихорадочно пытаясь придумать что-то, чтобы избежать этого, ведь 5 приезжает Белла.

- Эдвард, - в голосе «мамы» появились железные нотки, - нельзя ничего изменить. Ты обязан там явиться, если нет, то тебя не очень обрадуют последствия. Ведь мой сынок не хочет потерять место в компании, и чтобы все Чикаго узнало, что он бьет свою жену? Но только некоторые будут знать, что это неправда, а из-за таких плохих новостей ты не сможешь еще где-то получить работу, уж папочка об этом позаботиться. Просто мой самый любимый сын очень хочет работать в компании, поэтому не будет препираться и пойдет на прием.

- Да, не хочет, а также твой сынок говорит тебе пока и кладет трубку, - прорычал я и сбросил вызов.

Я нашел в списке контактов имя любимой и начал писать смс:

Любимая, прости.

Я не смогу прийти на нашу встречу. Я пытался, честно пытался найти выход, но безуспешно. Я так хочу тебя увидеть, но и тут судьба подставляет мне подножку. Появились проблемы, причем очень большие проблемы. Я пытаюсь найти решение, но не получается. Слишком много «но». Прости.

Эдвард.

Ответ последовал через пять минут.

Эдвард,

Что происходит, скажи? Ты решил расстаться со мной? Если так, то почему по смс? Я думала, ты мог бы и позвонить и сказать, что, мол, Белла, я просто не хочу ехать на встречу с тобой и хочу быть со своей женой? Я бы поняла. Твое счастье – для меня главное. Даже, если не со мной.

Белла.

Я шокировано смотрел на экран телефон. Я не знал, почему Белла решила, что я хочу с ней расстаться, ведь я никогда не давал такого повода. Я незамедлительно начал писать ответ стихами.

Я не живу
Я существую.
Ведь без тебя
Я только оболочка.
Пропало сердце,
Разорвалась душа.
А с тобой я цел,
Как солнце и Земля,
Как Инь и Янь.
Мы – единица.
Мы всецелы.

Эдвард.

Я ждал около двадцати минут и так не получил ответа, уже собирался отложить телефон, но конвертик в углу экрана и сигнал оповестил о сообщении.

Любимый,

Прости, что сомневалась в тебе. Я просто очень скучаю по тебе. Каждая проведенная минута без тебя отзывается ножом по сердцу. Мне так плохо. Я люблю тебя.

Белла.

Я ответил.

Беллз,

Я не прощу тебя, потому что не за что прощать. Это я виноват, что дал тебе повод усомниться в себе. Ты не виновата. Я тоже люблю тебя.

Эдвард.

Я вышел на улицу, держа в руках телефон, и закурил сигарету. Телефон снова запищал.

Эдвард,

Почему мы не можем встретиться? Что у тебя произошло? Я волнуюсь.

Белла.

Я немного улыбнулся и затянулся, ощущая, как в легкие проникает никотин.

Белла,

Я пока не могу рассказать об этом, но обязательно расскажу. Я доверяю тебе, но это нельзя говорить так, да и по телефону вообще. Все при встрече. Жди меня в Нью-Йорке 9 декабря. Люблю тебя.

Эдвард.

Я стер все смс, чтобы никто не увидел их, но потом, заходя в дом, я подумал, что Белла может прочитать из газет насчет беременности Ребекки.
Если Белла все узнает не от меня, то я даже боюсь представить, что будет. Она подумает, что я предал её.
Тут я реально понял, что до этого все были цветочки, а ягодки только появятся!...

От автора: Вот, что обещала! Тут вы узнали о характере мамы Эдварда, и я уверена, что многим он не нравится. Но что поделать? Именно, ничего. Жду ваших комментариев, как воздуха!