Названия я пока не придумала, но тему решила назвать так. Это уже законченный расказ о четырёх людях, судьбы которых переплетаются между собой, всё описано через призму чувств героев.
Предисловие
Мы все несёмся в одном потоке...
Иногда, кто-то не успевает во время повернуть и захлёбывается…
Не впору решать, кому проще жить, если мы несёмся в одном потоке...
Мы сильные и слабые...
Мы бежим вперёд за временем, видим его сверкающие пятки...
Мы задаёмся вопросом: кто мы?
Мы не кто-то, мы те, кто несётся в одном потоке...
В этом вихре изобилия звуков и чувств...
Я не вижу зла, не могу его увидеть, я боюсь его увидеть...
Я боюсь посмотреть в зеркало и увидеть его там...
Мы все созданы по образу и подобию, по образу и подобию...
Не впору говорить об индивидуальности, раз мы подобие чего-то более идеального...
Я боюсь захлебнуться...
Я чувствую, как это уже приливает к горлу...
Бах.
Как удаётся человеку снова подняться на ноги, снова и снова?
Может разгадка в детях?
Они маленькие, они учатся ходить, они падают, они поднимаются снова и снова...
Они хотят жить, мы все хотим...
Мы все одинаково разные, но мы несёмся в одном потоке...
Салли
Аварийные функции твоего мозга включились. Ты в панике. Бежать уже некуда, а возвращаться не хочется. Когда сама себе создаёшь клетку и не можешь из неё выбраться, всегда видишь всё хорошее, что могло бы тебя сейчас окружать. Видишь людей вокруг невероятно счастливыми. Безысходно завидуешь им, но не можешь сдвинуться с места, потому что ты сама себя загнала в эту клетку условностей и нравственности. Когда создаёшь для себя правила и строго их соблюдаешь, потом не сразу понимаешь, как загоняешь себя в эту клетку. Ты живёшь, как обычно. Твоя надежда медленно тлеет за несбыточными мечтами. И вот сейчас, когда ты уже осознаёшь, что ты взаперти, что всё могло бы быть иначе, что всё ещё можно изменить, ты не можешь сдвинуться с места, ощущая тень прошлого на себе. Оно - цепи, которые сдерживают и не дают покоя, с ними не хочется и одновременно хочется расстаться. И ты думаешь, пытаешься просчитать возможные варианты исхода, но всё так сложно и непредсказуемо. В ожидании поддержки, ты не знаешь, кому верить и не веришь никому, оставаясь в этой клетке.
С тех пор, как я в большом городе, я почти не сплю. Здесь никогда не бывает тихо и очень сложно абстрагироваться. Я ложусь спать в четыре и просыпаюсь в семь. Я выгляжу ужасно и не выхожу из квартиры. Я постоянно рисую, представляя людей такими, какими они должны быть, но боюсь посмотреть вниз на улицу.
Сегодняшний день не отличается от остальных, может, только я стала смелее. Я вышла на балкон, взяла сигарету, закурила. Мне всегда нравилось курить, мне нравилось, как дым обволакивает мои лёгкие, как пышные белые клубы караваном выплывают из моих приоткрытых губ. Я сделаю вдох, досчитаю до трёх и посмотрю вниз с балкона. Все куда-то спешат, куда-то бегут. Я улавливаю на них тени фонарей, отбрасываемые утренним солнцем. Машины, пробки, люди, пробки из машин, пробки из людей. Это всё так типично для большого города и более чем бессмысленно. Но подождите, кажется не всё так скучно в этой серой пучине. Низенькая черноволосая девушка обругивает парня, из-за того, что он был невнимателен на дороге, и они столкнулись. По всей улице разлетаются какие-то бумаги, принадлежащие девушке. Парень помогает ей впопыхах их собирать, но она обругивает его напоследок и сливается с бурлящим потоком людей и эмоций. А парень, помятый с виду, устремляется за ней в пучину. Я отхожу от окна и возвращаюсь к холсту. Вот оно моё истинное наслаждение – передавать неровными мазками истинные эмоции людей, обличать их, показывать истину, скрытую за реалиями. И я рисую их. Тени, лица, вздохи, слёзы, улыбки, миллионы и миллиарды огней.
Дениэл
Привет реальность! Ты обняла меня и не захотела отпускать, сдавила мне шею своими крепкими объятьями, от которых невозможно задохнуться, лишь наслаждаться красотой действительности, дышать всеми этими запахами и мечтать, молить об удушье, как в последний раз молить. Всё это только на пользу и во благо.
Мне всегда казалось, что я всё вижу так отчётливо, без купюр, что я вижу людей насквозь, умею читать их мысли, могу проникнуть в душу. Да, только на своей душе паршиво. Сидишь в баре вечерами, пьёшь текиллу, водку, ликеры, коньяки, куришь сигареты. Пианист, как всегда на месте. Наверное, он славный парень. Выглядит молодо, лет на двадцать пять, с такими изысканными чертами лица: в меру тонкие губы, прямой нос, воодушевлённый взгляд. Размышляю, как голубой. Наверное, пятая рюмка текиллы была лишней, но я бы не отказался от ещё одной. Вся, правда, в том, что каждый человек по-своему уникален, каждый человек красив. Мне всегда хотелось, чтоб другие видели мир, как вижу я. Наверное, поэтому я стал фотографом. Чтоб просветлять и воодушевлять. Но не всё так просто, ведь каждый видит, как он видит и каждый видит правильно. Но я хочу показать истину, ведь малейшая секунда делает человека прекрасным, нужно лишь ухватиться за неё. Какие невнятные мысли. Наверное, я опять слишком пьян, чтобы соображать нормально.
Алан
Мы все часть чего-то большого и ошибка заключается в том, что оно на столько огромно, а мы ленивы, чтоб искать, как следует. Есть выбор, конечно, можно ждать, а можно что-то делать, но выбор каждого зависит от степени его отдалённости от другого. Говорят, ещё существует надежда, но стоит ли надеется, стоит ли ей воспользоваться? Чем чаще ты надеешься, тем быстрее начинаешь привыкать к этому бестолковому чувству. Надежда же ничего не решает, она лишь давит на сознание наивных людей. И вот когда ты уже понимаешь, что надежда была бессмысленной, расправляешь плечи, смиряешься со всем, чего было и не было и по инерции ищешь другую причину для надежды. И так постоянно, непрерывно, это убивает души, они больше не хотят дышать этим воздухом, они не хотят парить, они просто тупо ждут и надеется. Потом ты начинаешь скрывать свои чувства и эмоции, которые сначала прогорают у тебя внутри, а потом исчезают навсегда. Ты становишься просто-напросто равнодушным человеком, но не для других. Не для людей, которых ты ещё не знаешь, и которые нуждаются в помощи, потому что ты проведёшь с ними пару минут, и этого будет достаточно, чтоб почувствовать всё, что ты так тщательно скрывал и убивал в себе. Ради таких моментов стоит жить. Ты чувствуешь, что в тебе ещё осталась какае-то надобность, что во всём этот огромном разнообразии, сейчас, ты оказался с человеком, которого уже не нужно искать и ждать…
Всю жизнь меня выручала и спасала музыка, за что я ей благодарен. Она любит меня, а я люблю её и это вечная любовь. Психологами доказано, что люди живущие в больших городах страдают хроническими депрессиями. Все стремятся сделать карьеру, здесь все одиноки, каждый по-своему. Но музыка меня всегда выручала. Наверное, поэтому я решился на эту работу. Пианист в ночном баре. Бары этого города переполнены одинокими мужчинами и женщинами, все они пьют, чего-то ждут, хотя достаточно оглянуться по сторонам. Я тоже жду, сидя за пианинном с прикрытыми глазами и чувствую, как каждая нотка проникает в моё сердце. И сердце так бьётся, так колышется. А когда я прекращаю играть, оно замирает. Каждые день около семи утра я ухожу из бара, и сегодняшний день не исключение. Я иду по улице, люди спешат на работу, а мне уже ничего не надо, только окунуться в сладкий сон, проспать весь день и вернуться за пианино. Я думаю о новой мелодии, которая состоит из обыденности: топота башмаков, цоканья каблуков, раскатистого рёва машин. Но вдруг удар. Лоб в лоб. Десятки белых листов поднялись в воздух и врассыпную отправились в воздушное путешествие. Передо мной девушка. Она невысокого роста, её тёмные волосы собраны в хвост, она кричит, называет меня слепым. Я смущаюсь, впопыхах помогаю собрать её бумаги, но она отнимает их у меня, даёт пощёчину и скрывается в толпе. Я держусь за свою пульсирующую щёку и ныряю в толпу людей следом за ней. Моё сердце снова непрерывно колотится.
Добавлено (19.03.2009, 01:37)
---------------------------------------------
Дилан
Сложно удерживать в себе что-то огромное, искреннее, хорошее. Когда это всё не находит выхода, человек мучается, страдает, его изводит эта ноша, он не знает куда её деть, на кого скинуть. Как результат весьма паршивое настроение вам обеспечено. А когда ко всему этому ещё обещаешь себе делать невозмутимый счастливый вид, то это уже из разряда трудноизлечимого. Врать себе, врать другим - ой, как не хорошо! Вот только время покажет... оно покажет, во что это всё обернётся. Кому-то повезёт, а кому-то не очень. И всё же, как бы не было тяжело, как бы вас не мучило всё это, надо что-то делать, хотя бы для себя. Ну, а если вы такой самоотверженный человек, что не можете делать что-то для себя, вы просто хотите сделать других счастливыми, то лучше просто не лезьте к ним. Ваш хмурый вид счастья никому не прибавит!
Какое утро! Одни идиоты на дорогах. Френсис меня убьёт, если я потеряла хоть пару сцен. А мне сейчас не время терять работу, я только вошла во вкус. Наконец-то я нашла себе место, которое меня устраивает. Надо всё перепроверить. Так и знала! Пару сцен не хватает. Френсис меня порвёт.
- Френ, тут такое дело…
- Извините, девушка…
Знакомый голос. Ах, это же тот парень на дороге. А что это? Он протягивает мне потерянные листы.
- Я решил, что вам это понадобится. Мне жаль, что так произошло.
Хорош собой, учтив, я явно погорячилась, обругав его. Но я всегда была такая, темперамента мне не отнимать. И вот теперь я стою и говорю с этим милым молодым человеком. Он похож на средневекового графа или герцога, такие у него черты лица и плавная речь. Моя работа заключается в умении правильно передать происходящее, показать глубинный смысл, который может быть в малейшей детали. Я берусь за камеру и сразу всё ясно вижу, яснее, чем обычно. А этот молодой человек, такой неприкрытый, такой искренний, такой интересующийся, что мне не нужно пытаться видеть его иначе. Он и так мне прекрасно виден. Его жесты плавные, у него очень красивые пальцы рук и я сразу вижу его через призму камеры в каком-нибудь шедевре современного кинематографа.
Дениэл
Обычно, когда я просыпаюсь от звонка телефона – это означает, что я пропустил что-то важное.
- Дэн, где тебя носит? Эта певичка ждать вечно не будет. Ну, ты и козёл, Дэн! Тебе давно пора в себя прийти, завязать со спиртным, завести себе подружку и продолжать подниматься по пьедесталу своей славы. Кончай париться из-за Дилан, она дрянь, раз тебя бросила.
Я встаю, собираю аппаратуру и небритый, взлохмаченный еду в какое-то кафе, где меня ждёт Бен. Бен мой личный работодатель, он репортёр. Один из тех, кто берёт интервью у знаменитостей и нанимает фотографов, потому что сам снимать не умеет. Так вот, я его личный фотограф, я доверяю ему как брату, и платит он мне неплохо. Я его верный пёс, а он любящий хозяин.
Эти певички все как одна покупаются на интервью в недорогих кафе, когда узнают, что на них будет нацелена фотокамера. Наивные девки.
Из сотен фотографий Бен выбирает две, а потом из этих двух его редактор выбирает одну. Моё дело фотографировать и помалкивать, чем я и занимаюсь.
Когда бываешь в кафе, обычно отвлекаешься и на других людей, будто в поисках идеального, и никогда не находишь. Но сегодня не тот день. Сегодня я нашёл её. Она сидит за круглым столиком одна, с чашечкой экспресса и недоеденным рогаликом, в её руках планшет, и она рисует. На столе вместе с кофе, салфетками и меню ещё лежит кучка обычных карандашей, наверное, разной мягкости. Она постоянно бросает мельком взгляд на предмет своего вдохновения, которым является пожилая дама в шляпе с вуалью. Эта девушка прекрасна. Она, как ангел. Её светлые волосы легонько колышет ветер, изредка залетающий в открытую дверь кафе, её глаза цвета аквамарина. Её глаза удивительные, я никогда не видел столько глубины. Её бледные губы поджаты, она так естественна, так хрупка на вид. Я замер. Я не мог разглядеть в ней не души, ни чувств, потому что она омут, на столько глубокий, что я не могу в него окунуться и добраться до дна.
Бен пнул меня ногой, чтоб я не отвлекался и я продолжил съёмку, но теперь, куда бы я не посмотрел, я везде видел её.
Алан
Дилан поражает меня своей живостью, своим умением говорить без остановки и способностью держать внимание. Мне хочется писать ей гимны о настоящей жизни. О той жизни, которую она излучает, которая живёт внутри её. Она моя музы, она мой материальный эквивалент музыки. Я живу у неё уже пять месяцев. Я люблю её, она моё всё.
Я всё ещё хожу в тот бар, но там всё неизменно. Те же люди на распутье между ликёром и бокалом вина. Те же сплетни, те же разговоры. Это всё похоже на временную петлю. Тут жизнь замерла и остановилась. Я сам был частью этого замороженного мира, я жил внутри себя, а теперь я живу наяву. Вместе с ней и только с ней.
Я с ропотом берусь за любимое занятие. Для меня играть на пианино – это всё равно, что заниматься любовью с любимой женщиной. Быть с ней нежным и страстным одновременно. Музыка тоже нуждается в самовыражение, которое она находит через людей. Я не готов больше сидеть за пианинном вечно, разве, что Дилан будет сидеть рядом со мной.
Теперь мои глаза всегда открыты, и я рассматриваю окружающих, я слежу за их лицами, за их действиями. Однако не часто в барах встретишь человека, который не пьёт, а курит сигарету одну за одной. В её руках планшет и такой образ ей даже идёт. В этом есть необычная глубина. Она смотрит на меня, на её лице проскользнет улыбка и она возвращается к планшету.
Глаза женщины величайшая загадка человечества, они обладают своей природной магией, эквивалентной магии музыки.
Добавлено (19.03.2009, 01:37)
---------------------------------------------
Салли
Дорогой, Дениэл.
Я пишу это письмо в надежде, что когда-нибудь ты простишь моё предательство. Мне жаль ранить твоё сердце и отказываться от твоей любви, ведь она возродила меня. Она подняла меня до небес, которых мне так не хватало. Я буду помнить тебя всегда, я буду помнить о тебе всё, как ты был ко мне внимателен, как безответно любил и пытался понять моё содержание. Прости, но мы более не нужны друг другу. Я спасла тебя от отчаяния, а ты искоренил из меня нелюдимость. Признаюсь, что был момент в наших отношениях, когда, я ощущала к тебе то волшебное чувство, которое прославляют поэты. И я искренне благодарна тебе за всё, что ты превознес в мою жизнь. Но ты не смог познать моей души, ты считал себя мои личным эмпатом, но я ничего не ощущала. А сейчас я снова ожила. Я надеюсь, что тебя подхватит вихрем событий и людей, которые превознесут в твою жизнь нечто подобное. Ещё раз спасибо тебе за всё и прощай…
Дилан
Я всегда была слишком импульсивной, я жила быстрее самой жизни, я принимала решение быстрее, чем скорость мысли. Я поплатилась. Но, что не случается – всё к лучшему. И он тоже научил меня многому. И нет сомнения, что в его постели сейчас лежит другая, наверное, более достоянная его, более подходящая. Но и я достойна большего. Он стал для меня уроком, он усмирил во мне пыл, он возродил во мне рассудительность и вернул зрение. И я бы хотела снять фильм обо всём, что было. О том, как я чувствовала, о том, как я видела. О том, что было и о том, что я сама себе вообразила в бешеном потоке своих фантазий. Я обожглась и горю до сих пор, но уже на более медленном огне и я не завидую ей, ведь она не увидит в нём, ничего, кроме разочарования. Хотя возможно она станут идеальными половинками целого, но я уже идеальное целое того, что должно быть. Мне не нужно искать и размениваться по мелочам, чтоб заполнить часть себя безысходными обещаниями, просьбами, предложениями. Я свободна и хладнокровна и я вижу истину в себе.
Послесловие
Мы обрекли себя на прогулку по огромнейшему лабиринту, где сплошняком натыкаешься лишь на тупики. Прогулка не из лёгких, но зачем-то мы всё ещё идём. Правильно определение. Если бы это был тоннель или дорога, то всегда бы имелась возможность развернуться и вернуться в начало, выбрать иной путь и быть спокойными. Но лабиринт - это нечто иное, потому что нет ни пути назад, ни вперёд, мы просто ищем выход. А существует ли этот выход? В конце мы можем набрести туда, откуда всё началось и потом просто не возвращаться в лабиринт, но пока мы бредём и не можем рассчитать итог прогулки. Не малейшей надежды на выход. Разное случается в лабиринте. Можно даже наткнуться на что-то неожиданное, а можно просто снова зайти в тупик.
Тупик. Тупик. Тупик. Чёрт, мы здесь были. Мы наступили на грабли.
